"Два полюса любви" - читать интересную книгу автора (Детли Элис)

2

– Ромульда, что стряслось?

Боб внимательно смотрел на нее. Она отвела взгляд.

– Ты узнал звонившего?

– Разумеется, – мрачно сказал он. – От Сусанны я такого наслушался о его величестве султане Бахрама… Что же он тебе сказал такого, что ты вся побелела?

Ромульда только сейчас поняла, что стоит посреди комнаты в одном халатике. Ничего себе! А что, если Хасим все же направил в Чикаго кого-нибудь из своих головорезов? И уже в следующую минуту тот заявится сюда, чтобы помочь Ромульде уложить вещи. А потом доложит султану, что его будущая жена дефилировала голышом перед каким-то мужчиной.

– Дай я оденусь, – проговорила она. – Потом все тебе расскажу.

Она направилась в спальню, натянула джинсы и голубую рубашку в тон. Пригладила пышные волосы перед зеркалом. Все это время она не переставала думать об одном. Нужно действовать, и действовать наверняка. Хасим ни за что не возьмет себе в жены ту, к которой будет испытывать отвращение. Значит, нужно сделать так, чтобы он счел ее омерзительной. Разумеется, не внешне, тут что-либо изменить она бессильна. Но если она начнет вести себя, как типичная американка, он взбесится и наверняка прогонит ее.

Приняв решение, Ромульда тряхнула головой и вернулась в гостиную. Боб сварил кофе.

– Налить? – предложил он.

Ромульда в задумчивости кивнула, взяла из его рук чашечку и уселась на диван.

– Итак, рассказывай! Я весь внимание.

Она вздохнула. По крайней мере, нет необходимости просить Боба держать все в тайне. За последнее время она убедилась в том, что он умеет хранить секреты.

– Хасим хочет, чтобы я стала его женой.

Боб едва не поперхнулся.

– Что-что?

– Я не совсем точно выразилась. Сам Хасим вообще-то в жизни не женился бы. Но давным-давно наши родители заключили договор, и он считает, что должен свято его блюсти.

– Послушай, я ничего не понимаю! Какой еще договор?

– Не перебивай. – Она снова вздохнула. – Я все объясню.

Наверное, для обычного американца все, что она скажет, прозвучит как сказка из далекого прошлого. Но увы, это вовсе не сказка!

– Дело в том, что между нашими родителями – моими и Хасима – была большая дружба.

Когда я еще только родилась, нашим отцам пришла в голову замечательная мысль. Что, если я стану женой будущего султана? Конечно, для этого я должна соответствовать определенным требованиям, но…

– Требованиям? Каким еще требованиям?

Ромульда слегка зарделась.

– Ну, во-первых, он должен находить меня привлекательной.

Боб усмехнулся.

– С этим, полагаю, проблем не будет.

– Очевидно, в этом я соответствую его запросам, – пожала плечами Ромульда.

– Запросам! Ничего себе!

– А чего ты хочешь? Он же султан. Его желания должны исполняться до мелочей.

– Плевать на него. Какие там еще требования к тебе предъявляются?

Ромульда закусила губу.

– А ты как думаешь? Я должна достаться ему непорочной… Но, с твоего позволения, это мы обсуждать не будем.

Боб кивнул.

– Разумеется. И все же мне кажется, что ты что-то скрываешь. Я видел фото Хасима в газетах и позавидовал ему. О таком мечтают многие женщины. Разве нет?

Да! И еще как мечтают! Ромульда пыталась вытравить из памяти его образ, но тщетно.

– Нет. Во всяком случае, я – нет, – солгала она. – Он привлекателен, просто дело не в этом. Пожив в Америке, я изменилась. Изменился образ идеального мужчины. И его самого я узнала по-настоящему только здесь.

– Как это? – не понял Боб.

– Лишь в Америке я впервые прочитала независимые газеты. А в них всегда есть страничка светских сплетен. Из них я и узнала во всех подробностях, как и с кем живет Хасим.

– Теперь понятно.

– Он на десять лет меня старше. Когда я была еще крошкой, он защищал меня. Я подросла, а он продолжал меня оберегать.

Тогда она считала его настоящим героем. Он повсюду водил ее с собой. Постепенно она привязалась к нему, а он все больше и больше времени проводил с ней. Шутки Ромульды вызывали улыбку на его вечно нахмуренном лице, она слегка касалась его руки, и морщины на лбу разглаживались. Вообще, ей сходило с рук такое, за что других он мигом переселил бы в тюрьму.

Для нее не существовало в мире никого, кроме Хасима. Она с нетерпением ожидала дня свадьбы. Дня, который – она это прекрасно знала – вот-вот настанет.

В то время она даже помыслить не могла, что любовь – а это была любовь! – может смениться такой ненавистью.

– Но скажи мне, почему ты его ненавидишь? – словно прочитав ее мысли, спросил Боб.

– Не то чтобы я его ненавидела…

– Судя по твоим словам, ты его на дух не переносишь?

Ромульда задумалась. Нет, это, пожалуй, не ненависть, а более сложное чувство. Ведь ненавидя его, она продолжает его любить!

Когда ей исполнилось восемнадцать, Хасим перестал видеть в ней подругу, с которой можно приятно провести время, поболтать, пойти на охоту, наконец. Из девочки она превратилась в женщину, а значит, их отношения должны были перейти в новое качество.

– Когда я повзрослела, – проговорила Ромульда, – настало время исполнить договор, который заключили наши отцы. Он должен был взять меня в жены. Но он делал вид, что ничего такого не знает. Гордость не позволяла мне оставаться в Бахраме и ждать свадьбы, тем более что Хасим и думать о ней забыл. Тогда я сказала, что хочу посмотреть родину матери и заодно поступить здесь в университет. Он знал, что мама всегда хотела, чтобы я побывала в Америке.

Согласие далось ему нелегко. Недавно погибли в авиакатастрофе родители Хасима. Вместе с огромными богатствами ему перешло управление огромной страной с разношерстным населением и наместниками, которые только и норовили поднять мятеж. Наследник, которому не исполнилось и тридцати, явно был не готов к такому повороту событий. Его недоброжелатели потирали руки: наконец-то исполнится их мечта, власти бахрамского султана придет конец!

Но не тут-то было. Хасим взял бразды правления железной рукой. Он выжигал каленым железом любые попытки мятежа и заговора. Лишь укрепившись у власти, он решил рассмотреть просьбу Ромульды о путешествии в Америку. Прошло много времени, прежде чем, посовещавшись с ее отцом, он наконец дал свое согласие.

– Я была ему так благодарна! Считала его таким отзывчивым и великодушным!.. Лишь приехав сюда, я поняла, почему он разрешил мне убраться из страны.

– Почему?

– Лет с пятнадцати, если не раньше, он флиртовал с актрисами и фотомоделями. А совсем повзрослев, завел себе кучу любовниц. Конечно, пока я жила в Бахраме, от меня это скрывали. Но стоило мне приехать сюда и прочитать, что пишут газеты, я все узнала. Представляешь, что я испытывала? Он нежно глядел мне в глаза, а где-то рядом его уже ждала очередная любовница! Даже сейчас, когда он вызывает меня, чтобы наконец исполнить давнее обещание, данное его отцом, он не собирается порвать со своей любовницей итальянкой.

– Да что ты?

– Думаешь, я все придумала? Как бы не так! Я знаю наверняка. Ее зовут Анна, она живет в Риме, и Хасим от нее без ума. Мы поедем куда-нибудь на медовый месяц, а она будет жить в гостинице неподалеку. Чтобы ему не пришлось далеко ходить, когда захочется разнообразия.

Боб не верил своим ушам.

– И ты это стерпишь?

– Разумеется, нет. Я уже все решила. Поеду в Бахрам и сделаю так, что он сам раздумает на мне жениться.

– Как это?

Ромульда покачала головой. Хватит попусту терять время. К тому же не стоит посвящать Боба и Сусанну в свои планы. Ведь неизвестно, что задумал Хасим. Еще не хватает, чтобы они пострадали из-за нее.

– Что-нибудь придумаю, – уклончиво ответила она. – Не волнуйся, все будет хорошо. – Ромульда потянулась к телефонной книге. Позвоню в аэропорт. Узнаю, когда вылетает самолет на Бахрам.

Когда личный самолет бахрамского султана приземлился в аэропорту Рима, черный «линкольн» одиннадцатиметровой длины уже ждал его. Легко спустившись с трапа, Хасим забрался в машину, слуга захлопнул за ним дверцу, и уже через семь минут лимузин снова остановился в одном из престижных кварталов города.

– Можете идти, – сказал Хасим, забирая у одного из телохранителей кожаный черный чемоданчик.

– Но, ваше величество!..

– Я же сказал: пошел вон! Когда будет нужно, я позову.

Телохранитель склонил голову.

– Слушаюсь, ваше величество.

Хасим подошел к двери особняка и нажал кнопку. У него, разумеется, был собственный ключ, но в сложившихся обстоятельствах он предпочел им не пользоваться.

Распахнулась дверь. Перед ним стояла Анна. Никто, глядя на нее, не дал бы ей сорока. А ведь ей было даже больше. Ее фигуре позавидовали бы двадцатилетние супермодели, ее волосы были идеально уложены, а простенькое с виду шелковое платье обошлось в целое состояние. Что же касается самого главного, то Хасим понял это уже давно: нет никого, кто сравнился бы с Анной в постели.

– Любимый, как я рада, что ты приехал!

Его появление не было для Анны неожиданностью. Поговорив с Ромульдой, Хасим тут же позвонил ей и предупредил о том, что прилетает сегодня же. Но то, что он не сжал ее в объятиях, – вот этого Анна действительно никак не ожидала.

– Выпьешь чего-нибудь? Или приготовить тебе ванну?

Еще вчера он сказал бы: «И то и другое». Но с сегодняшнего утра ситуация полностью изменилась.

Хасим покачал головой.

– Меня ждет машина. Я приехал не за этим. Мне нужно кое-что тебе сказать.

Анна внимательно посмотрела на него. Она его прекрасно знала и сразу же поняла, что от его визита ждать ничего хорошего не приходится. Подойдя к столику, она взяла из коробки длинную тонкую сигарету и зажгла ее.

– Так говори же, милый. Я уже беспокоюсь!

Хасим бросил на нее взгляд исподлобья.

– Я женюсь.

Анна никак не отреагировала на эту новость. В ее лице не дрогнул ни один мускул. Она просто выпустила дым, будто дело ее вовсе не касалось, и спокойно сказала:

– Что ж, поздравляю.

Это ему нравилось в ней больше всего. Она никогда не показывала, что чувствует.

– Спасибо.

– И кто же счастливая избранница, позволь узнать?

– Ромульда.

– А, та девушка, наполовину американка. Она ведь живет в Чикаго, нет?

– Живет.

– Наверное, она себя не помнит от счастья!

Хасим сжал губы. Реакция Ромульды меньше всего напоминала радость. Она готовит мятеж. Ну ничего, скоро она научится повиноваться его желаниям!

– Можешь не отвечать, – проговорила Анна.

Я и так все знаю. Похоже, сегодня мы будем заниматься этим в последний раз. Или ты не бросишь меня и после свадьбы? – Одним движением она расстегнула платье.

Хасим почувствовал, что наполняется желанием, непреодолимым желанием. Нет, сказал он себе, пора положить этому конец!

– Остановись!

– Уверен, что ты этого хочешь, сладкий?

– Уверен. Одевайся, быстро! – Он отвернулся, подошел к стойке бара, делившей комнату пополам, и положил на нее свой чемоданчик. – Дом остается у тебя, – сказал он.

– Благодарю.

Хасим раскрыл чемоданчик и вытащил из него шкатулку, обитую темно-малиновым бархатом.

– Это тоже тебе. – Он кинул ей шкатулку. Она поймала ее и спросила:

– Что это?

– Открой, увидишь.

Ее глазам предстали великолепные бриллиантовые серьги, перстень и колье. Анна невольно застыла от восхищения.

Хасим бросил на нее взгляд.

– Это что, – спросила она, посмотрев ему в глаза, – благодарность за оказанные услуги?

– Нет. Я дарю их тебе в память о нашей… наших отношениях. Я никогда не испытывал ничего подобного.

Анна приблизилась к нему и положила руки ему на плечи.

– Не обязательно нам расставаться.

Это он и без нее знал. Стоит ему только щелкнуть пальцами, и она примчится к нему. Ромульда ни о чем не догадается. У него полно доверенных людей, на которых можно положиться. Он, подобно отцу, может изменять жене годами, а она ни о чем не будет знать.

Но Хасим этого не хотел.

– Все кончено, Анна. Ты знала, что когда-нибудь нам придется расстаться. Обойдемся без слез. Лучше вспоминать о том наслаждении, которое мы оба получили. – Он взглянул на часы. – Мне пора. Самолет ждет.

Анна кивнула в ответ и отвернулась.

– Прощай, – сказала она, не оборачиваясь.

В ее голосе было что-то такое, от чего у него больно сжалось сердце.

– Прощай, Анна.

Он взялся за ручку двери.

– Подожди!

Хасим обернулся, стараясь не смотреть ей в лицо. Он знал, что она скажет.

– Если… ты передумаешь, знай: я всегда буду ждать тебя.

Он печально улыбнулся.

– Прощай, Анна, – сказал он снова и закрыл дверь.

Хасим вышел на улицу, но не сразу направился к машине. Он прислушивался к тому, что происходит в доме. Показалось ему или Анна и впрямь разрыдалась?