"Дважды полагаясь на себя" - читать интересную книгу автора (Вороненко Александр)— 23 —— Да-да! — ответил мужской голос, когда мы постучались в дверь с табличкой «Сахаров». — Профессор! Помогите! Срочно!… — закричали мы с Жеребцом наперебой, вламываясь в кабинет самого известного в Зоне эколога, — Мы попали в аномалию «Ксерокс»! Мы умрем, если не объединимся с ним в одно целое?! У нас практически не осталось времени, Выброс начался! Что нам делать, Профессор?! Спасите нас!… — Ну-с, дамы и господа… — медленно повернувшись к нам, произнес невысокий пожилой мужчина с седыми волосами и аккуратной бородкой. Одет он в голубой халат эколога, чем-то похожий на медицинский, из-под которого виднеется воротник светлой рубахи и темный галстук, — Для начала, здравствуйте!… — Ах, да! Извините! — поняли мы, что забыли поздороваться с Сахаровым, — Здравствуйте! — Алена Григорьевна, мое почтение! — произнес старик, при этом положив руку на сердце и поклонившись, как галантный кавалер, — Очень рад вас видеть. — Добрый вечер, Профессор! — ответила наша Красавица, — Спасибо, что впустили нас. — Ну что вы, Голубушка? Не стоит благодарности, — благородно улыбнулся ученый, — Разве я мог бы поступить иначе?… — Профессор, у меня плохие новости, — продолжила Аленка, — Сегодня днем, во время моей работы в Зоне, боевыми силами группировки «Монолит» был атакован и уничтожен наш вертолет. Все члены научной экспедиции и охраны погибли. В живых остались только я и мой супруг Оптимист, про которого я вам говорила раньше, — представила она меня и двойника, — Только он умудрился попасть в «Ксерокс» и раздвоиться. Теперь у меня как бы два мужа… — пожала она неловко плечами, — Можете называть их: Мустанг и Жеребец… Сахаров изумленно приподнял брови и с легкой усмешкой качнул головой. Затем представился нам и со словами «очень приятно» протянул руку. После крепкого рукопожатия ученый вопросительно посмотрел на подростка. — Малой, — представился парнишка, — Вольный сталкер… Я с ними, — посмотрел он на нас. Кивками головы мы подтвердили данную информацию. — Что ж, гости дорогие… Друзья Алены Григорьевны — мои друзья! — сказал старик и указал рукою на гостиный стол, стоящий посередине кабинета, — Прошу вас, присаживайтесь. Мы с Жеребцом быстро уселись на деревянные стулья с одной стороны указанной мебели, а Аленка с Малым с другой, напротив нас. Сам же хозяин лагеря разместился в кожаном кресле, расположенном в торце стола. — Я прошу вас, Профессор, помогите нам, пожалуйста! — Да-да, — ответил старик, удобно откинувшись в кресле, — Про ваш печальный вертолет мне уже давно известно. Я связывался с нашими коллегами с большой земли, они мне и сообщили эту ужасную новость… Затем я общался с военными. Они отправили к месту трагедии два вертолета, с целью забрать тела погибших, оружие и техническое оборудование, с которым вы, уважаемая Алена Григорьевна, там работали. Менее часа назад я общался с ними, правда связь была плохой. Вертолетчики в этот момент, как раз заходили на посадку рядом с вашим подбитым транспортом. Пилот сообщил, что один из ваших охранников выжил и, кроме того, продолжал активно отстреливаться от снорков. После данного сообщения связь с пилотом пропала полностью, накануне и вовремя Выброса с ней всегда проблемы… Не знаю, кто именно тот счастливчик, что спасся… Но я уверен, что военные успели сделать свое дело и эвакуация прошла успешно. — Слава Богу, что кроме нас выжил еще хоть кто-то! — вздохнула Аленка и посмотрела на меня с Жеребцом. — Профессор, а что будет с ними? Вы можете им помочь? — Профессор, скажите честно! Мы умрем, если не объединимся обратно в одного человека? — спросил я с нетерпением, — И что нам нужно сделать, чтобы выжить? Сколько у нас осталось времени? Сахаров опустил голову, явно готовя неутешительный ответ. Затем глубоко вздохнул, посмотрел на Аленку и медленно, рассудительно произнес: — Дорогие мои… Сожалею, но я вынужден вас разочаровать… Да-да. Дело в том, что Наука еще недостаточно хорошо изучила такое понятие, как аномалия «Ксерокс»… Можно даже сказать, что она его вообще не изучала… Вряд ли я смогу вам чем-то помочь… Это аномальное явление очень редкое и… Лично я сталкивался с его последствиями всего один раз, и то, косвенно… Не думаю, что для того, что бы выжить, вам нужно обязательно сливаться в одно целое, нет. Я расскажу вам одну очень, на мой взгляд, любопытную историю… — Погодите, — перебил я старика, — Алена, ты же сказала, что Профессор знает, как нам помочь! Что нам необходимо стать одним целым, чтобы выжить… Дорогая, ты что? Нам совра… — Слукавила? — поправил меня Жеребец. Аленка виновато наклонила голову. — Но зачем, Любимая?… Не понимаю. Почему ты так поступила?… — Потому что, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! — подняв через некоторое время голову и поочередно глядя на нас с Жеребцом, произнесла она. На ее больших красивых глазах заблестели влажные слезинки, — Потому что я не хочу тебя потерять!… — Ну-у… Красавица, не плачь, — попытался я ее утешить, накрыв своей ладонью лежащие на столе девичьи ручки, сжатые в замочек, — Мы тоже тебя любим, очень! Ты постарайся не расстраиваться… Лучше поясни, что ты сейчас конкретно имеешь в виду? — Профессор, — вытирая слезы, произнесла она, — Расскажите им, пожалуйста, свою историю… Мне тогда легче будет объяснить им, почему я так поступила… — Как скажете, Голубушка, — сказал Сахаров, протянув Аленке коробку с гигиеническими салфетками, — Охотно это сделаю… Вот, слушайте: «Около месяца назад недалеко от тех мест, откуда вы ко мне пришли, двое сталкеров выполняли кое-какую мою личную просьбу, сейчас уже не имеет значения какую именно. Пара ребят, назовем их условно: Рыжий и Брюнет; шли по лесу и увидели на своем пути белый густой туман. Обходить его они не стали, толи лень было, толи побоялись от известного им маршрута отклониться, неважно… Так вот, решились они, значит, идти сквозь это молочное марево. «А чего? Туман, как туман!», — говорили они позже. Привязали они себя друг к другу веревкой, чтобы не потеряться, и пошли. Сначала вроде все нормально было, только ничего не видно… Шли по компасу, поднося его в упор к глазам… Потом, говорят, словно какой-то электрический ток по телу пробежал, громкий свист раздался и ослепительная зеленая вспышка, после которой они оба потеряли сознание…» — Ну, это нам знакомо, — переглянувшись с Жеребцом, сказал я, — Извините, что перебил… Так что там было дальше? «Так вот… Пришел, значит, один из них в сознание. По веревке нашел друга и вернул его в чувство. Выбрались они из тумана, радуются, значит, что живы остались. Отвязали веревку, и пошли себе дальше, по намеченному маршруту. Немного пройдя, решили перекусить. Уселись, трапезничают и обсуждают, что же с ними в тумане произошло? Только они поели, как к ним подходят два сталкера. Как вы уже, наверное, догадались, их точные копии. Представляете, какое у них было удивление?…» — Да, Профессор… — ответил на риторический вопрос Жеребец. Затем улыбнулся и пояснил, — Очень представляем!… — Ах, да… Конечно… — задумался эколог и продолжил свой рассказ: «Начали наши герои выяснять, в чем дело. Сначала подумали, что Контролер им на мозги давит. Оказалось, что нет — каждый из них может делать все, что он захочет, в том числе выполнять просьбу другого, значит разум подконтролен своему сознанию. Для «Выжигателя мозгов» вроде далековато. «Тогда что же?», — думают они… В итоге пришли к выводу, что причина кроется в загадочном Тумане. Выяснили, пообщавшись между собой, что это именно он их раздвоил. Недолго думая, ребята обозвали этот размножающий Туман «Ксероксом». Только до конца так и непонятно: толи весь Туман сплошная аномалия, толи в нем просто находился небольшой участок пространства с условными отклонениями, в котором все раздваивается и размножается…» — И что же с ними было дальше?… «Стали сталкеры спорить, кто же из них является настоящим, а кто Копией. Кто из них имеет больше прав на обладание тем, что у них уже было до «Ксерокса»? Ведь у одного из них семья, а у другого недвижимость в собственности… Каждый из ходоков утверждал, что он Оригинал, а не Копия, и именно он имеет полное право на владение своим добром. Каждый из четырех человек не доверял своему «Второму Я», ждал от своего двойника какого-то подвоха, удара в спину. В итоге спор между двойниками перерос в смертельную междоусобную драку. Сталкеры разделились на пары и стали биться на смерть, практически сами с собой… Бой был очень затяжным, ведь силы противников оказались равными, и не одна из сторон долго не уступала другой… В результате побоища в живых остались один Брюнет и один Рыжий. Убежденные, что оба являются настоящими, они вернулись в мой научный лагерь и рассказали мне эту интересную историю, которая с ними приключилось… Весьма любопытно, господа. Вы не находите?…» Вместо ответа Профессор услышал раздавшийся негромкий храп… Все плавно перевели взгляд на Малого, откинувшегося на спинку стула, задравшего голову к потолку и издающего открытым ртом характерные для спящего человека звуки. — Простите его, Профессор! — улыбнувшись, тихо произнес я, — Он ведь еще практически ребенок. За три дня в Зоне ему столько пережить пришлось… Меня и самого вон, в сон клонит, накопившаяся за последнее время усталость отчетливо дает о себе знать… — зевнул я, — Извините. Да еще этот Выброс сказывается… — Да-да, — ответил ученый, — Я все отлично понимаю. Ничего страшного, пусть спит. — Прошу прощения, Профессор! — обратился к Сахарову Жеребец, — Но я что-то не совсем понял, а в чем, собственно говоря, мораль сей басни, а? «А так называемую Басню я еще не закончил… — продолжил ученый, — Через пару дней после того случая Брюнет и Рыжий пересиживали в этом бункере очередной Выброс. Сидели как обычно с сотрудниками моей охраны, если их можно так назвать, распивали под ужин очередную бутылочку «Казаков» и болтали за жизнь. Тут Рыжему приспичило, пардон, по нужде отойти и он отправился в уборную. Зашел в туалет и, как утверждают все очевидцы, закрылся на шпингалет… Пять минут его нет, пятнадцать, полчаса… Брюнет забеспокоился за товарища и стал его поторапливать. Рыжий не отвечает. Вместе с охраной стали долбиться в дверь — тишина. В итоге вырвали шпингалет с корнем… А в туалете — никого, представляете? Пусто!…» — Ну и куда же он делся? — Никто не знает… — пожал плечами Профессор, — Окна или другие двери в уборной отсутствуют. Есть вентиляционная труба, но она настолько узкая, что по ней сможет пролезть разве что крыса… — Через унитаз, я думаю, он тоже не смылся… — рассудительно отсек Жеребец одну из версий таинственного исчезновения. — Наверняка! — улыбнулся старик, — Получается, что он испарился… Возможно, рассыпался на атомы… Вы понимаете, какой вывод из всего этого можно сделать? — Ходить пьяным в туалет во время Выброса очень опасно?! — предположил я не всерьез. — Милый, — глядя на нас с Жеребцом, произнесла Аленка, — Скорее всего рыжий сталкер, победивший в драке своего двойника, на самом деле оказался Копией, убившей свой Оригинал, то есть настоящего человека, понимаешь?… Скорее всего, поэтому он и исчез. Он был ненастоящим!… — А Брюнет, получается наоборот? Настоящий человек, убивший свою Копию? Поэтому он и не исчез во время Выброса? — Да-да, — ответил Сахаров, — Это наиболее вероятная версия происшедшего. Во время Выброса большинство аномалий исчезают, а вместо них появляются новые, и в других местах. Видимо в процессе того Выброса аномалия «Ксерокс» исчезла, что привело к потере связи между нею и созданной ей Копией. Поэтому Рыжий, а точнее сказать его Копия, испарилась! Хоть он и был абсолютно уверен, что является настоящим человеком, в действительности его сотворила Зона, «отксерив» в аномальном Тумане. — Кстати, а как себя теперь чувствует Брюнет? Где он сейчас? На нем как-нибудь отразились последствия «Ксерокса»?… — До вчерашнего дня он чувствовал себя абсолютно нормально, словно в аномалию и не попадал… — А почему до вчерашнего дня? — напрягся я, — Что с ним случилось вчера? — Вчера… — помрачнел ученый, — Группа сталкеров, в которую входил Брюнет, неподалеку отсюда подверглась нападению кровососов. В результате атака мутантов была отбита, но сам Брюнет, к сожалению… Можно сказать, погиб во имя Науки. Монстры разорвали ему глотку, если вас это интересует. — Понятно… — зевнул я очередной раз, не потому, что мне стало скучно, а потому что усталость с каждой минутой наваливается все больше и больше. Организм явно требует заслуженного отдыха. Тем не менее, я продолжил, — Это что же получается, товарищи ученые?… По-вашему мы с Жеребцом являемся Копией и Оригиналом? И каждый из нас уверен в том, что он настоящий, а его двойник — подделка? Но в действительности один из нас ошибается, так?… — Ну, — пожал плечами местный научный светила, — Если исходить из тех данных, которые мы имеем, то… Получается, что так! — Ладно… — сказал Жеребец, — И что же вы нам теперь прикажете делать? Просто сидеть и ждать, пока во время Выброса один из нас, а точнее сказать Копия, не исчезнет? Профессор снова пожал плечами, давая понять, что больше ничем помочь не может и другого выхода из данной ситуации он не видит. — М-да, — произнес я, — Делайте ставки, уважаемые дамы и господа. Кто же из представленных скакунов победит в данном заезде? Кто добежит до утра? Жеребец или Мустанг? Силы соперников равны! Они идут ноздря в ноздрю! Ставки растут!… — М-да, — кивнул Жеребец иронично и тоже зевнул, — Неплохой бы получился тотализатор. Могли бы подзаработать. — Ой! — Подпрыгнул из-за стола Сахаров, — Гости дорогие, извините меня ради Бога! Вы же наверняка голодные! Я вам ничего даже не предложил! Желаете ли чай или кофе? Могу яичницу быстренько пожарить, по-домашнему, с колбаской, там, помидорчиками, лучком… Пальчики оближешь!… Будете? — Спасибо, Профессор! Мы бы не отказались… — признался я за нас троих, — Извините, пожалуйста, за наглость… А пивка у вас случайно не найдется? — Сожалею, но нет… Такого не держу. Но могу предложить водочки. «Казаков» за знакомство примите? Мы одобрительно кивнули. Успокоить нервы с помощью беленькой нам не помешает. Ведь неизвестно, кто из нас исчезнет в ближайшее время, а кто останется. Когда еще Копия сможет в своей жизни попить водки?… Да и от радиации, говорят, полезно! И традиции тоже никто не отменял: знакомство нужно закрепить!… Профессор выбежал из кабинета, оставив нас троих практически наедине, если конечно не считать храпящего Малого. — Ну, Красавица, — обратился я к Любимой, — Теперь твоя очередь… Давай рассказывай, почему ты нам сразу все не объяснила. — А вы что… Разве не догадываетесь?… — спросила она дрожащим голосом, сдерживая эмоции, — Вы же, ревнивцы недоверчивые, чуть друг друга не поубивали! — по щеке Аленки скатилась блестящая слезинка, которую она тут же вытерла салфеткой, — Ведь неизвестно, кто из вас кто, понимаете?!… А если бы из вас двоих убийцей оказался бы Копия?! Считаете, я смогла бы позволить этому случиться? Вы что, хотите, чтобы я потом своего любимого мужчину два раза оплакивала?! Или вы думаете, приятно наблюдать, как самый дорогой для меня человек убивает сам себя только потому, что у него не хватает чуточки Доверия?! И даже если бы победителем оказался настоящий Оптимист… Вы что… Считаете, мне после этого было бы комфортно находиться с мужчиной, который смог на моих глазах прикончить самого себя? — тут Аленка не сдержалась и совсем расплакалась, — Думаете, я смогла бы ему после этого доверять?! Доверять человеку, который не смог довериться самому себе?! Который не смог положиться даже на себя!… — Ну-у-у, Красавица!… Не плач, Милая… Ты просто неправильно все поняла!… Все было ни так!… — подмигнул я Жеребцу и принялся утешать Аленку. Не без обмана, конечно же. Женщины иногда любят быть обманутыми, хотя могут в этом никогда и не признаться, тут уж ничего не поделаешь, — Любовь моя, у нас и в мыслях ни разу не было убивать друг друга! Зачем нам это надо? Это мы тогда просто шутили! Верно, дружище? — толкнул я локтем в бок напарника. — О, да-а-а! — протянул Жеребец и одной рукой по-дружески крепко обнял меня за шею, наклонил к своей груди, а второй потеребил и взъерошил мои волосы, — Мы чертовски обожаем друг друга!… Просто тащимся друг от друга!… — И полностью доверяем друг другу на все двести процентов! — Верно! — перестал теребить мою короткую челку двойник, затем взял меня большим и указательным пальцами за небритую щеку, словно малыша, — Вы посмотрите на него… Он же просто Душечка!… Подумаешь, ноги мне прострелил! Разве это повод не доверять и не любить этого Милашку? Мустанг, дай-ка я лучше тебя поцелую! — выставил он свои губы. — Э-э-э, Жеребец, это уже лишнее! — улыбаясь, оттолкнул я его, — Обойдемся без «дольче-габанства»! — Дурачки вы мои! — захихикала Аленка, вытирая слезы, — Как же я вас люблю! — Дорогая, — взяли мы ее ладошки в свои руки и поцеловали их, — Мы тоже тебя любим! Очень сильно любим! — Я это знаю! — улыбнувшись, моргнула она своими длинными мокрыми ресницами и погладила нас обоих маленькими девичьими ладошками по колючим щекам, — Вы мои Ангелы! Я верю вам!… — Мы тебе тоже верим! Полностью! — наклонились мы над столом и крепко обнялись, целуя Аленку в щечки и шею. — Кхе-кхе… Искренне извиняюсь, что не совсем вовремя, — в дверном проеме появилась голова Профессора, — Алена Григорьевна, Голубушка! Я отвлеку вас буквально на пять минут. Вы случайно не поможете мне с сервировкой стола? — Да-да, Профессор! Конечно! Иду! — мило и одновременно с тем виновато улыбнулась Красавица, словно ее впервые «застукали» на свидании, — Мальчики, я скоро!… Аленка вместе с Сахаровым удалились из кабинета и через несколько секунд с кухни послышались приятные звуки бренчащей посуды. Давно я не ел чего-нибудь вкусненького. Можно сказать, что за время проведенное в Зоне, всегда успеваешь соскучился по аппетитной домашней пище. Консервы уже надоели до смерти. Я очередной раз зевнул от усталости и лег на стол, скрестив перед собой руки и закрыв глаза. Жеребец последовал моему примеру, заразившись от меня зевотой и расположившись рядом. — Слушай, Жеребец… А как ты считаешь?… — пробубнил я сквозь дремоту, — Кто из нас победит в этих лошадиных бегах, которые нам устроила Зона? Ты или я?… Кому достанутся главные призы: Жизнь и Аленка, а? — Думаю, что Оптимисту! — ответил философски двойник. — Хм… Ты прав, Чертяка… — умиротворенно вздохнул я. — Знаешь, Мустанг? — пробормотал сонным голосом Жеребец, — А ведь возможно, что Зона совсем не случайно устроила нам эти лошадиные скачки… Это были последние слова, которые я сумел услышать перед тем, как незаметно провалился в очень глубокий, но весьма светлый и божественно приятный сон. |
|
|