"Крутой техасец" - читать интересную книгу автора (Хадсон Дженис)Глава 5– Так нам действительно не стоит брать грузовик? – повторил Нид перед тем, как они вышли из дома. – Для такого расстояния? Всего-то четверть мили. К тому же мне надо двигаться. И смотри, какой замечательный день. Как называются эти цветы? – спросила она, указывая на голубой ковер, простиравшийся по обеим сторонам дороги, в который там и здесь вплетались оранжевые точки. – Васильки и индейские кисточки. Они растут, как сумасшедшие, в это время года. Разве ты их раньше не видела? – Кажется, я их до сих пор не замечала. Она подставила свое лицо солнечным лучам, полной грудью вдохнула теплый свежий воздух. Ей было так хорошо, так весело, что от восторга у нее почти кружилась голова. Нид водрузил свою шляпу ей на голову. – Вот так. Это защитит от загара твой хорошенький носик. – А как насчет твоего носа? Он усмехнулся. – После тех тяжелых испытаний, которым он подвергался все эти годы, он не такой уж хорошенький. Кроме того, у меня в сарае есть еще одна шляпа. – Я думаю, что у тебя очень красивый нос. Он очень… Заметный. Он присвистнул. – Это точно. Этот чертовый орган так много раз был сломан, что я даже не могу припомнить, как он выглядел вначале. – А где ты его ломал? – Спорт, пара драк, на арене родео. Потом мне его чинили множество раз. Кейт дотронулась до своего собственного носа. Ей его тоже переделывали пару раз при пластических операциях лица. Она подумала, не придется ли ей еще раз изменить свою внешность. А ведь теперешний нос зажил у нее только несколько недель назад. Она всей душой ненавидела эти операции. К тому же теперешняя форма носа ей даже нравилась. И как хорошо, что Ниду тоже. Они шли в тишине, ее внимание стало перемещаться все больше и больше на надетую на нее шляпу Нида. Оказалось, что эта шляпа обладает огромной чувственностью. Ее тяжелый край приятно давил на лоб, а сама шляпа источала запахи влажной кожи внутреннего ободка и несла на себе след мужчины – специфический мужской запах. Можно ли было подумать, что чья-то шляпа на твоей голове окажется таким чувственным и интимным событием. Она сняла шляпу и стала обмахивать ею свое лицо, но это только лишь усилило запах и в целом все воздействие шляпы на нее. Теперь она окончательно удостоверилась, что обоняние составляет какую-то важную особенность организма. – Очень жарко? – спросил он. – Нет. Очень шляпно. Она хихикнула, затем попыталась взять себя в руки. Неужели она сказала это? Неужели она вообще могла говорить такие идиотские вещи? – А? – Так, ничего. О, это твой дом? – сказала она, указывая рукой на строение, возвышающееся слева от дороги. – Никак нет. Это сарай. Я построил его несколько лет назад. А дом – на холме. Прямо за той рощицей деревьев. Домом оказались всего лишь фундамент и часть каркаса, но Нид был явно горд своим будущим строением. Они проследовали мимо груд бревен, воздух возле которых был наполнен запахом свежей древесины и опилок, и он стал объяснять ей планировку своего будущего дома. – Архитектор так составил проект, что я могу вести строительство как бы частями, – сказал он. – Время от времени. Сначала я собираюсь завершить спальную комнату хозяев дома, затем ванную, кухню, кабинет, прихожую и лестницу, конечно. А на верхнем этаже, когда мы до него доберемся, будут размещены спальные комнаты, может быть, комната для спорта над гаражом. Затем я добавлю гостиную и столовую. Он показал на еще не размеченный участок дома. – Ну как, что ты думаешь об этом? Она закрыла глаза и представила себе залитую солнцем кухню, гостиную с большим камином и удобным кожаным диваном, спальную комнату с огромной мягкой… Она открыла глаза. – Я… Я думаю, это замечательно. Она резко отвернулась и стала внимательно изучать открывавшиеся взору пастбища, начинавшиеся от подножья холма, где несколько коров пощипывало траву. Небольшой ручеек с разбросанными по берегам рощицами деревьев протянулся по пастбищу и убегал вдаль. – Потрясающий вид. Замечательное место… Чтобы разводить коров. Какой они породы? – «Черный ангус». Лучшая порода мясных коров. Это мое племенное стадо. Или будет им, когда я приобрету нового быка. – Твой бык был застрахован? – Да, слава Богу. Но все равно, такого, как Мет Диллон, быстро не найдешь. Я на него очень надеялся. Слушай, хочешь прокатиться? – Прокатиться на чем? Он усмехнулся. – На лошади. – Я никогда не пробовала. Но думаю, что смогу. Когда мне было шесть лет, я каталась на ярмарке на каком-то пони и сумела не упасть. А когда я смотрю, как скачут на лошадях в фильмах, то мне кажется, что это не так уж трудно делать. Залезаешь на лошадь, берешь поводья и бьешь ногами в бока лошади, чтобы она поехала. Он улыбнулся. – Это, конечно, основное при езде, но кроме того надо еще кое-что уметь. Вообще-то тебе надо приобрести какие-нибудь ботинки для езды. Но сейчас и кроссовки сойдут. Пошли в загон, я тебя покатаю. Она безрассудно согласилась и двинулась за ним, стараясь ни о чем не думать. Это было нетрудно сделать, так как все ее мысли были заняты этим мужчиной, его сексуальной уверенной походкой, тем, как спадали на воротник его темные вьющиеся волосы. Какие там еще тревоги о скачке на лошадях. Неожиданно ее нога попала во что-то мягкое, и она резко остановилась. – – В чем дело? – спросил Нид, поворачиваясь к ней. – Мне не хочется смотреть на это. И не говори мне, пожалуйста, на что я встала, потому что я и так догадываюсь сама. Он взглянул на ее ногу, потом опять посмотрел на ее лицо. Было видно, что он прикладывает большие усилия, чтобы лицо сохранило серьезное выражение. – О'кей, не скажу. Она посмотрела на ноги. – О-о, Ни-и-ид. Моей кроссовке – конец. – Это от маленькой-то сдобочки? Ну, не беспокойся. Я ее отмою. Она осторожно вытянула ногу и стала вытирать ее о траву. – Какая гадость. Он захихикал и смахнул пот с лица. – Первое правило пастбища: «Смотри, куда становишься». Многие думают, что ковбои очень застенчивые ребята, потому что они никогда не поднимают глаза. Но это совсем неправильно. Они привыкли смотреть вниз, чтобы не напороться на какой-нибудь свежий пирожок. – Поздно ты мне говоришь об этом. Она сморщила нос и стала обмахивать лицо. В течение многих лет своей работы в качестве медсестры ей приходилось иметь дело с невообразимым количеством неприятных веществ и запахов. Поэтому она никогда не была особенно брезгливой, однако до сих пор ей еще не приходилось погружать ногу в навоз, а потом гулять с такой ногой. – Пошли в сарай, мы тебя там отчистим. Он взял ее за руку, и она заковыляла за ним, стараясь по возможности переносить свой вес на другую ногу. Внутри сарая он усадил ее на охапку сена, встал рядом с ней на колени и поднял ее ногу. – Нет, – сказала она. – Я сама. – Давай помогу, мисс Независимая. Он осторожно отстранил ее руки, развязал шнурок, снял и отбросил в сторону оскорбительно грязную кроссовку, снял носок и внимательно осмотрел ногу. – Чистая, – сказал он, продолжая держать ее в своих руках. Он держал ее за пятку уже довольно долго, и она спросила: – У тебя случайно нет сексуального фетишизма к ногам? – Есть, с самого маленького возраста. Меня всегда привлекали пальцы на ногах, – он начал осторожно пригибать пальцы ее ноги. – Вот этот маленький поросеночек пошел на базар, этот маленький поросеночек остался дома, а что потом? Как там дальше? – Не помню. Она рассмеялась и попробовала вытащить ногу из его рук, но он не отпускал. – Боишься щекотки? Он слегка провел пальцем по ее ступне, и она завизжала и почти подскочила. – Не надо, – смеясь и дергая ногой, завизжала она. – О, так ты очень боишься щекотки. Пытаясь остановить его хулиганские действия, она так энергично дернула ногой, что свалилась со стожка сена, на котором сидела. Ей удалось было вырваться, но он обхватил ее за пояс, и они оба полетели на пол, который весь был покрыт слоем сена. Это сено проникло ей под рубашку и стало колоться. – Получила? – улыбаясь, сказал он, прижав ее спиной к полу и не давая двинуться. Затем случилось что-то очень непонятное. Выражение его лица изменилось. Оно стало серьезным, и на нем стали проявляться признаки сильной страсти. Она тоже перестала смеяться. Желание вспыхнуло маленьким огоньком и стало разгораться все больше и больше, набирая силы и грозя воспламенить все вокруг. По крайней мере, ей показалось, что бушующий в них огонь в любую секунду может перекинуться на сено и зажечь его. Своим указательным пальцем он медленно провел по ее бровям, затем по носу, по верхней губе, потом по нижней. Затем снова по верхней губе, и в этот момент она перестала ощущать колющее ее сено. Вместо этого ее мысли переметнулись на то, что она почувствует, если он прикоснется к ней своими темными усами. Она изнемогала от любопытства… И от другого властно влекущего ее чувства. Она ощутила, как напряглась ее грудь, как где-то внизу возник и стал разрастаться клубок желания. Он осторожно повернул ее голову. Она облизнула губы. Он застонал. Зрачок его глаза помутнел. – Кейт, я должен поцеловать тебя. Он подождал ответа, но ее голосовые связки отказались подчиняться ей. В воздухе витало что-то важное и первородное, как земля. Ее сердце билось с шумом, похожим на звуки, издаваемые примитивной рукой, бьющей по туго натянутой коже. Бьющей сильнее и сильнее, возбуждая, требуя. Ее рот приоткрылся. – О Боже, Кейт. Его губы с силой впились в ее губы. Его язык проник в ее рот и встретился с ее языком. Он был горячим, жадным. Он двигался, настаивая, требуя, впитывая ощущения. Такая же жадность вспыхнула вдруг в ней, и она стала крепче прижимать его к себе. Она наслаждалась от того, что спина у него была такая мощная, что мускулы на ней все больше и больше напрягались. Его рука снова и снова скользнула по ее телу, нежно, но требовательно прокладывая себе дорогу от бедра к спине, к груди… Его губы не отрывались от ее губ. Она почувствовала, что он пытается расстегнуть пуговицу на ее рубашке. Где-то рядом заржала лошадь. Кейт напряглась. Что она ДЕЛАЕТ? Она оттолкнула его. – Нид, я… Я не могу… Я… Он откинулся и сел рядом. Подогнув ноги и упираясь в них локтями, он сидел рядом с ней и старался восстановить дыхание. – Дорогая, извини. Я не хотел заходить так далеко, не пойму, что на меня напало. – Он усмехнулся. – Собственно говоря, я знаю, что на меня напало. Но все равно я не хочу обращаться с тобой, как старый Мет Диллон. Она тоже села, поджала ноги и положила на них голову. – Это не твоя вина. Между нами… какое-то притяжение. Нид, ты прекрасный человек, но я, ну, я не подхожу для однодневных гастролей. И потом есть вещи, из-за которых я не могу связывать свою судьбу. По крайней мере сейчас. Он подцепил пригоршню сена и стал смотреть, как оно скользит, падая, между его растопыренными пальцами. – Это из-за него, да? Того парня с «порше»? – Нет, не совсем. Я имею в виду, что он имеет косвенное отношение. Она потерла пальцами себе глаза. Но почему ей так страшно не везет в жизни? Почему все так случилось не вовремя? Черт возьми, это нечестно! Почему именно сейчас, когда ее жизнь представляла сплошной хаос, именно сейчас она встретилась с таким человеком, как Нид, который… Она попыталась запретить себе думать об этом дальше, поскольку поняла, что находится на краю пропасти отчаяния и жалости к себе. – Тогда скажи мне, Кейт, кто мой враг? – сказал он, разглядывая оставшуюся в руке травинку и теребя ее. – Я не могу биться с призраками. – Я не могу говорить про это. Ты должен… Черт возьми, ты должен понять. Все так сложно. – Попробуй открыться мне. Может быть, я выгляжу и веду себя, как глупый одноглазый ковбой, но у меня хватило ума закончить юридический колледж университета лучшим в группе. Я могу разбираться и в сложных вещах. – Нид, я совсем не хотела тебя оскорбить. Просто у меня в жизни есть вещи, о которых я не должна рассказывать НИКОМУ. – Черт возьми, дорогая, у каждого должны быть секреты. В моем прошлом тоже есть масса вещей, о которых я хотел бы забыть. Я понимаю, что твое прошлое, это твое личное дело, но я чувствую, что то, что мучает тебя, это совсем иное. Это не ошибка молодости. Я прав? Она не ответила. – Кейт, да говори же. Если ты не преступник, то что же может быть такого плохого, о чем следует молчать? Может ты шпион? Она поняла, что он пытался шутить, но ей совсем было не до смеха. – Нид, пожалуйста, давай оставим это. Я тебе уже много раз говорила, что я не могу рассказывать про это. – Почему? – Потому что боюсь! Опасаюсь за свою жизнь, вот почему. И не хочу, чтобы ты тоже оказался замешанным. И не хочу больше обсуждать этот вопрос. Самое лучшее, по-видимому, для меня, это сесть на первый же автобус и уехать отсюда. – Нет. Он налетел на нее как бешеный, схватил ее за плечи, заглянул в ее лицо с жутким выражением. – Но МЕНЯ-ТО ты не боишься? – Тебя – нет. – Тогда останься. Я позабочусь о том, чтобы ты была в безопасности. Клянусь всем, что есть святого, что пока я рядом, с тобой не произойдет ничего плохого. Сладкая ноющая нежность наполнила ее. Ее щеки порозовели. – Я хотела бы верить в это. – Верь в это. Спроси любого, кто меня знает, я – человек слова. – Мне не нужно никого спрашивать, я это знаю сама. Но ты не понимаешь, кто в этом деле замешан. – Черт возьми, нет, не понимаю. Я не могу этого понять, пока ты не расскажешь. Он сделал паузу, затем на его лице появилось любопытство и он спросил: – Послушай, а ты не замужем, а? – Нет. – Поклянись перед Богом. Она подняла руку. – Клянусь Богом, я не замужем и никогда не была замужем. Он почувствовал явное облегчение и улыбнулся. – Очень хорошо. Все остальное легко уладить. С мужем, который намерен устроить семейную драму, справиться намного труднее. Он потянулся к ней губами. Она уперлась рукой ему в грудь и остановила его. – Пожалуйста, Нид. Не делай мою жизнь еще более трудной. – Тебе трудно меня целовать? – Нет, целовать тебя легко. В этом-то все и дело. Для нас обоих было бы лучше, если бы я уехала. – Нет. Все, что тебе грозило до сих пор, больше не будет представлять опасности. Твой бег от опасности здесь закончился. Я могу быть терпеливым, пока ты не поверишь в меня, а до тех пор, если ты обещаешь остаться, то я обещаю вести себя сдержанно. Договорились? Она помедлила с ответом, проигрывая в уме возможные варианты, и каждый из них имел свои недостатки. Он снова дотронулся до ее подбородка и приподнял ей голову. – Ты чувствуешь себя спокойно здесь в «Козыре» рядом со мной? – Достаточно, на данный момент. Он улыбнулся. – Так мы договорились? Если она согласится, то это может стать самой большой ошибкой в ее жизни. Она чувствовала, как кольцо вокруг нее сжималось, как удавка. – Кейт? – Договорились. Она встала и одернула на себе одежду. Сено прилипло к ее одежде, запуталось в ее волосах. Она стала счищать его. – Ты только посмотри на меня. Я выгляжу, как какая-то дура из пошлых фермерских анекдотов. Он улыбнулся и стал выбирать сено из ее волос. – Ты выглядишь так, как всегда, – прекрасно. Ей стало тепло от его слов, она нагнула голову. – Катание на лошади придется отложить на время, пока я не буду правильно экипирована, я так понимаю. Она вытянула ногу и пошевелила большими пальцами. – А как я пойду домой? – Ты не пойдешь, а поедешь. Ее брови вопросительно приподнялись. – Я надеюсь, ты не собираешься тащить меня на спине? – А что, очень интересная мысль. Уголки его рта опустились, словно он обдумывал предложение. – Есть и другое предложение. Может быть, Старый Ден будет более удобным. – Кто это такой? – Мой конь. Подожди, я оседлаю его. После того как Кейт ушла к себе в комнату, заявив, что хочет вздремнуть, Нид уселся за стол в своем баре. Он развалился на стуле, положил ноги на другой стул и стал думать, в чем же могли состоять проблемы Кейт. Он делал самые невероятные предположения, на которые только был способен, причем некоторые из них были совсем ужасные. Но в конце концов он пришел к выводу, что все это не имело никакого смысла. Нужны были факты, а не бесплодные гадания. Она сказала, что она боялась. Но чего? Так или иначе он собирался докопаться до истины. То, что она боялась, буквально разъяряло его. И он готов был схватиться с кем угодно или с чем угодно, что представляло для нее опасность. Она сказала, что «порше» и его владелец имели к этому прямое отношение. Ну что же. С этого вполне можно было начать расследование. Он выудил монету из своего кармана, шагнул к телефону и набрал номер одного из своих приятелей, который работал заместителем шерифа. – Хершел, – сказал он, когда телефон ответил. – Как дела? Много поймал жуликов за последнее время? Его друг ответил что-то, и Нид засмеялся. – Послушай, а я думаю выставиться. Все больше склоняюсь к этому. Как насчет того, чтобы заиметь меня своим боссом? Он снова засмеялся. – Слушай, Хершел, буду тебе признателен, если ты раскопаешь по номеру, кому принадлежит одна машина. |
||
|