"Новая система земледелия" - читать интересную книгу автора (Овсинский Иван Евгеньевич)

Овсинский подарил нам такую систему земледелия, которая в 3—5 лет может обогатить нас, славян, и навсегда избавить нас от рабского, слепого подражания европейским законам борьбы за существование, от того человеконенавистничества, каким проникнуты теперь всякие цивилизованные культуртрегеры. Там прославляют Круппа, фабриканта ужаснейших смертоносных орудий, способных в минуту уничтожить тысячи человеческих жизней и труды тысячелетий; еще более приходят в неистовый восторг от изобретений Цеппелина, стремящегося с птичьего полета уничтожать целые села и города,— но совершенно незаметным приходит великое творение Овсинского, творение, несущее миру не смерть, нужду, горе и слезы,— а довольство, счастье и независимость человека от случая.

Д. Калениченко

ГЛАВА XIV.

Весною 1898 г. посев начался у меня очень поздно — 21 марта по старому стилю. Была очень сухая весна, и нетрудно было предвидеть, что почва ссохнется, как кирпич, так что мелко вспахать землю под озимь будет очень трудно.

Поэтому тотчас же после посева я осмотрел поля, предназначенные под озимь. Часть их сильно была засорена пыреем, осотом, полевым вьюнком и др., другая — полынью и будяками (пырея не было0, а третья была почти совершенно чиста. Чтобы как можно скорее предохранить почву от дурных последствий засухи, я распорядился следующим образом: на поля, засоренные пыреем, я послал трехлемешные плуги Рансома; на поля, засоренные полынью и будяками,— семилапчатые экстирпаторы собственной конструкции; на чистые же поля я послал бороны, которые разрыхлили поверхность почвы и предохранили ее от вредного влияния засухи. Работа длилась немногим меньше недели, после чего я преспокойно мог работать трехлемешными плугами, не обращая внимания на засуху, тогда как поля соседей до того высохли и уплотнились, что нельзя было на них работать никаким орудием.

Как видим, быстрое и раннее разрыхление поверхности полей, лежащих под черным паром, является основным требованием новой системы обработки. В Бессарабии, где давно уже существует обычай устраивать на паровых полях пастбище для скота, новая система встретила много противников, утверждающих, что такая ранняя обработка приносит только вред, так как уничтожает пастбища. Но когда в 1895 г. полей нельзя было засеять по случаю глыб, которые образовались при вспашке самоходом, утопатнных и ссохшихся паровых полей у меня же прекрасно росли рапс, пшеница и рожь, тогда только более разумные бессарабские земледельцы пришли к заключению, что лучше выделить часть худших полей под постоянное пастбище, нежели рисковать годичным урожаем озимых хлебов.

При быстром разрыхлении паровых полей большую услугу оказывают мне семилапчатые экстирпаторы. Такой экстирпатор занимает полосу земли вдвое шире, чем трехлемешный плуг, разрыхляет более чем 3 десятины в день и хорошо подрезывает сорные травы. Для работы при нем достаточно одного мальчика и четырех волов или лошадей, если поле очень засорено травами, или одной пары волов или лошадей, если оно чисто.

Лапы для такого экстирпатора я устраиваю наподобие нашего древнеславянского рала, так как немецкие лапы никуда не годятся. Последние имеют вид зубьев у конных граблей, благодаря чему они очень легко забиваются сорными травами; кроме того, сошник в немецких экстирпаторах обыкновенно прикреплен к лапе под прямым углом, так что обработка засоренных или несколько влажных полей немецкими экстирпаторами вовсе невозможна. Так бестолково устраивает свои экстирпаторы известный Сакк.

Дешевая и быстрая работа трехлемешными плугами и экстирпаторами собственной конструкции дает мне возможность в продолжение мая, июня и июля надлежащим образом очистить почву от сорных трав и приготовить ее для посева. В результате получается почва идеально чистая и без глыб. Рядовые сеялки прекрасно могут работать на такой земле: каждое зерно упадает на нетронутую плугом волосную поверхность и прорастает без дождя.

Надо только при обработке очень засоренных травами полей обращать внимание на то, чтобы подрезанные у корня (самая чувствительная часть) сорные травы не могли набраться сил и вырасти снова. Поэтому, тотчас же после появления всходов этих трав надо поле снова разрыхлить трехлемешным плугом или экстирпатором. Небрежный земледелец, откладывающий эту работу до следующего дня, никогда не будет в состоянии очистить почвы от сорных трав, потому что они, залечив свои раны и возобновивши силы, снова вырастут, в особенности на мелко вспаханной, богатой питательными веществами почве.

Как видим, обработка земли по новой системе стоит очень дешево и дает прекрасные результаты. При ней земледелец освобождается от целого кодекса формул, обязательных при глубокой вспашке. Глубоко вспаханную землю необходимо оставить в покое на некоторое время, если бы даже она вся поросла сорными травами, надо остерегаться совершенного ее размельчения в порошок, и, наконец, когда почва уже очищена и возделана, надо еще подождать с посевом, чтобы она совершенно осела , потому что в противном случае она при оседании порвет молодые корешки озимых хлебов.

Давая такие спасительные советы, приверженцы глубокой обработки и не подозревают даже, до чего они смешны для всякого, кто не разошелся еще логикой. Зачем разрыхлять землю, если она должна затем осесть? Разве только затем, чтобы уничтожить каналы, проложенные корнями и дождевыми червями и из проницаемой для воздуха почвы сделать кирпич? Так говорит логика, но приверженцев глубокой обработки это не касается — и в результате получается вывод, ослабляющий серьезность глубокой вспашки. До чего сильно раболепие перед глубокой обработкой, можно судить хотя бы по реферату, недавно прочитанному в Киевском Сельскохозяйственном Обществе и напечатанному в местном сельскохозяйственном органе. Автор этого реферата, обратив внимание на то, что на глубоко вспаханной почве свекловица всходит очень плохо, советует — не отрешиться от глубокой обработки, сохрани Бог! — но делать в земле маленькие углубления, которые раздвинули бы рыхлую землю, и на дне этих углублений сеять свекловицу; тогда семена, падая ближе к нетронутому плугом волосному слою, наверно будут всходить.

Логика спросит, зачем все это, когда пи двухдюймовой вспашке каждое зерно свекловицы прорастет без этой сложной и дорогой работы, и в распоряжении растений будет более толстый слой рыхлой земли. Но и здесь логика должна молчать, потому что глубокая обработка — это идол, которому нельзя прекословить.

При обработке паровых полей я строго соблюдаю следующие правила: 1) чтобы оживающие сорные травы уничтожать немедленно и 2) чтобы уплотненную от дождей землю немедленно разрыхлить боронами и снова сделать ее проницаемой для воздуха. При такой обработке почва дает мне такие высокие хлеба, что они вызывают удивление у всех, кто их видит.

В 1896 году паровое поле ужасно заросло у меня сорными травами. Такой массы сорных трав я никогда еще не видел и, вероятно, уже не увижу. Лето было дождливое, и почва не просыхала. Нужно было или пахать слишком сырую землю для истребления сорных трав, или же позволить им разрастаться еще больше. Волей неволей пришлось пахать сырую землю: сорные травы были истреблены, но корешки их облепились сырой землей и образовали множество глыбок, которые затем ссохлись во время засухи. При раздроблении их большую услугу оказал мне глыбодроб (дубовый цилиндр, набитый гвоздями на расстоянии 2 1/2 дюймов друг от друга и на столько же выступающими). Затем поле было засеяно рядовой сеялкой.

При вспашке неровных полей трехлемешными плугами очень часто на поверхность извлекается влажная земля из подпочвы, которая вскоре высыхает и образует глыбы. В таких случаях я одновременно с трехлемешными плугами пускаю бороны, которые не допускают до образования глыб. Когда же поверхность почвы станет ровной, тогда при двухдюймовой вспашке трехлемешными плугами глыбы уже не образуются.

Я не буду останавливаться на вопросе о запашке навоза, так как и приверженцы глубокой обработки признают, что его надо покрывать тонким слоем земли. Если при запашке удобрительных растений иногда и необходимо пустить плуг глубже, то это будет неизбежное зло, которое впрочем можно уменьшить скашиванием удобрительных растений. Часто же необходимость запашки вовсе исключается, напр. при заделке клевера, довольно редко применяемой у нас, хотя она является прекрасным способом обогащения почвы удобрениями.

Если при запашке соломенный навоз плохо распределяется, его надо укатывать. Это один из тех редких случаев при новой системе, когда надо прибегать к помощи катков. При новой системе обработки почва никогда не теряет волосности, двухдюймовый же верхний слой постоянно должен быть рыхлым, и поэтому употребление при ней катка было бы бессмысленно . Исключения из этого правила я укажу в дальнейшем изложении, при рассмотрении вопроса об обработке земли под яровые хлеба и о посеве.