"Тайна сиамских близнецов" - читать интересную книгу автора (Квин Эллери)

Глава 10 ЛЕВАЯ И ПРАВАЯ

Это был ужасный день. Солнце палило немилосердно, изливая свой жар на дом и скалы и превращая их в пекло. Люди ходили по дому словно привидения, почти не разговаривая, избегая друг друга, потея в одежде, обессиленные физически и морально. Даже близнецы были подавлены — они тихо сидели на террасе, наблюдая за округлившимися глазами взрослых.

Упавшую в обморок миссис Ксавье поручили заботам доктора Холмса и мисс Форрест — оказалось, что молодая женщина приобрела некоторый опыт сиделки за годы, предшествовавшие ее службе у миссис Карро. Мужчины перенесли обладавшую солидным весом хозяйку дома наверх — в спальню, ранее принадлежавшую ее мужу.

— Лучше дайте ей что-нибудь, чтобы она какое-то время поспала, док, — предложил инспектор, задумчиво глядя на красивую неподвижную фигуру. В его глазах не было торжества — только отвращение. — У таких нервных особ может поехать крыша при малейшем эмоциональном напряжении. Придя в себя, она может попытаться покончить с собой, хотя для нее это, пожалуй, был бы наилучший выход... Сделайте ей укол или дайте снотворное.

Доктор Холмс молча кивнул, направился в лабораторию и вернулся оттуда с полным шприцем. Мисс Форрест прогнала мужчин из спальни. Весь день она и врач сменяли друг друга у постели спящей хозяйки дома.

Миссис Уири, информированная о виновности своей хозяйки, плакала мало и неубедительно.

— Я всегда знала, — заявила она инспектору сквозь с трудом выжимаемые слезы, — что это добром не кончится. Миссис Ксавье была чересчур ревнива, а доктор, хоть и был красивым мужчиной, даже не смотрел на других женщин, бедняжка! Я была его экономкой еще до того, как он женился, сэр, а она сразу начала ревновать, как только поселилась с нами. Она просто безумна!

Инспектор что-то проворчал и перешел к практическим вопросам. С прошлой ночи никто из них не имел во рту ни крошки. Не могла бы миссис Уири наскрести что-нибудь для ленча? Лично он пребывает на грани голодной смерти.

Миссис Уири вздохнула, вытерла одинокую слезинку и поднялась, чтобы идти на кухню.

— Должна вас предупредить, — сказала она, когда инспектор повернулся, намереваясь удалиться, — что в доме не так уж много еды, сэр.

— Что-что? — резко переспросил старик, сразу остановившись.

— Понимаете, — захныкала экономка, — у нас имеются консервы, но почти не осталось скоропортящихся продуктов — молока, яиц, масла, мяса. Бакалейщик из Оскуэвы привозит их раз в неделю — оттуда очень долго добираться по горным дорогам. Он должен был приехать вчера, но из-за этого ужасного пожара...

— Ну, приготовьте что можете, — принял к сведению старый джентльмен и зашагал прочь. Во мраке коридора, где он оставался незамеченным, уголки его рта уныло опустились. Несмотря на раскрытие преступления, перспективы выглядели отнюдь не радужными. Вспомнив о телефоне, инспектор с надеждой отправился в гостиную.

Спустя несколько секунд он поставил аппарат на стол; плечи его поникли. Линия не работала. Произошло неизбежное — огонь добрался до телефонных столбов, и провода оборвались.

Они были полностью отрезаны от внешнего мира.

Нет смысла сообщать об этом обитателям дома и еще сильнее их расстраивать, подумал старик, выйдя на террасу и машинально улыбнувшись близнецам. Он проклинал судьбу за то, что решил взять отпуск. Что касается Эллери...

Инспектор очнулся, когда миссис Уири вышла из прихожей, объявив, что ленч готов.

«Где же Эллери?» — подумал инспектор. Его сын исчез после того, как они отнесли наверх миссис Ксавье.

Старик вышел на крыльцо и уставился на освещенные солнцем глыбы скал. Место выглядело безлюдным и мрачным, как пейзаж необитаемой планеты. Потом он заметил что-то белое под ближайшим деревом слева от дома.

Эллери растянулся в тени дуба, заложив руки за голову и глядя вверх на зеленую листву.

— Ленч! — крикнул инспектор, сложив руки рупором.

Эллери вздрогнул, устало поднялся, отряхнул одежду и поплелся к дому.

Трапеза проходила уныло и большей частью в молчании. Пища оказалась разнообразной, однако собравшиеся ели безо всякого аппетита, едва замечая, что у них во рту. Доктор Холмс отсутствовал — он все еще был наверху с миссис Ксавье. Энн Форрест, закончив есть, встала и вышла. Через несколько минут появился молодой врач, сел и принялся за еду. Никто не произнес ни слова.

После ленча все разошлись. Мистер Смит, которого можно было принять за привидение только при большой доле фантазии, тем не менее умудрился на него походить. Он не присоединился к остальным в столовой, так как его уже накормила миссис Уири, и держался сам по себе, да к нему никто и не подходил. Большую часть дня Смит тяжело топал по террасе, жуя влажную сигару, такую же безобразную, как и он сам.

— Что тебя гложет? — осведомился инспектор, когда они с Эллери вернулись в свою комнату принять душ и переодеться. — Твоя физиономия так вытянулась, что вот-вот отпадет челюсть!

— Ничего, — буркнул Эллери, опускаясь на кровать. — Просто я недоволен.

— Недоволен? Чем?

— Собой.

Инспектор усмехнулся:

— Потому что не обратил внимания на писчую бумагу? Ну, не может же тебе все время везти.

— Не в этом дело. Ты действовал очень умно, и тебе незачем скромничать. Тут другое.

— Что?

— Не знаю, — ответил Эллери. — Это меня и беспокоит. — Он выпрямился на кровати, нервно потирая щеку. — Можешь называть это интуицией — слово подходящее. Что-то легкое, как тень, все время пытается проникнуть сквозь защитную оболочку мозга и вступить в контакт. Но будь я проклят, если знаю, что именно.

— Прими душ, — сочувственно посоветовал инспектор. — Может, это просто головная боль.

Когда они переоделись, Эллери подошел к окну и заглянул в пропасть. Инспектор развешивал одежду в гардеробе.

— Вижу, ты готовишься к длительному пребыванию здесь, — не оборачиваясь, произнес Эллери.

— Надо же мне хоть чем-нибудь заняться, — отозвался инспектор. — Впрочем, у меня предчувствие, что в ближайшие несколько дней нам не придется бездельничать.

— Что ты имеешь в виду?

Старик промолчал.

— В этом деле нам следует проявлять не меньшую аккуратность, чем в вопросах одежды, — заговорил после паузы Эллери. — Ты запер кабинет внизу?

— Кабинет? — Инспектор недоуменно заморгал. — Нет. За каким чертом?

Эллери пожал плечами:

— Кто может знать наперед... Давай спустимся туда. У меня неудержимое желание окунуться в атмосферу убийства. Возможно, тогда эта тень материализуется.

Они спустились вниз. Кроме Смита на террасе, поблизости никого не было.

Квины застали место преступления в том же виде, в каком оставили его. Эллери, снедаемый смутной тревогой, тщательно обследовал помещение. Но письменный стол с картами, вращающийся стул, шкаф с выдвижными ящиками, орудие убийства, патроны и все прочее казались нетронутыми.

— Ты как старая баба, — весело сказал инспектор. — Хотя было глупо оставлять здесь оружие и патроны. Пожалуй, я спрячу их в более безопасное место.

Эллери угрюмо разглядывал письменный стол.

— Ты мог бы заодно забрать и карты. В конце концов, это улики. Ну и дело нам досталось! Труп приходится держать в холодильнике, улики — хранить до прибытия официальных лиц, при этом огонь, выражаясь фигурально, поджаривает нам пятки... Тьфу!

Эллери собрал карты в колоду, проследив, чтобы они лежали рубашками в одну сторону, и передал их отцу. Разорванные половинки шестерки пик он после недолгих колебаний сунул в карман.

Обнаружив в двери со стороны лаборатории ключ от автоматического замка, инспектор закрыл дверь и запер ее со стороны кабинета, потом запер дверь в библиотеку обычным ключом из собственной связки и, воспользовавшись им же, запер снаружи дверь в кабинет из поперечного коридора.

— Куда ты намерен спрятать вещественные доказательства? — осведомился Эллери, когда они начали подниматься по лестнице.

— Не знаю. Надо найти безопасное местечко.

— Почему ты не оставил их в кабинете? Тебе ведь и так пришлось возиться, запирая двери.

Инспектор скорчил гримасу:

— Двери из коридора и библиотеки может открыть даже ребенок. Я запер их для очистки совести... Что там такое?

Группа людей собралась у открытой двери в спальню убитого. Даже миссис Уири и Боунс были здесь.

Пробившись в комнату, Квины увидели доктора Холмса и Марка Ксавье, склонившихся над кроватью.

— В чем дело?! — рявкнул инспектор.

— Она приходит в себя, — ответил доктор Холмс, — и, боюсь, начинает буйствовать. Держите ее, Ксавье! Мисс Форрест, дайте мне шприц...

Вдова отчаянно извивалась в руках мужчин, молотя конечностями, словно цепами. Широко открытые пустые глаза были устремлены в потолок.

— Ну и ну, — пробормотал инспектор. Наклонившись к кровати, он сурово окликнул: — Миссис Ксавье!

Молотьба прекратилась, и взгляд женщины стал осмысленным. Она ошеломленно огляделась вокруг.

— Вы ведете себя очень глупо, — продолжал инспектор тем же резким тоном. — Это ничего вам не даст, так что бросьте.

Миссис Ксавье задрожала и закрыла глаза. Потом она открыла их снова и начала тихо плакать.

Мужчины выпрямились со вздохом облегчения. Марк Ксавье вытер пот со лба, а доктор Холмс отвернулся, расправив плечи.

— Теперь с ней все будет в порядке, — заключил инспектор. — Но я бы не оставлял ее одну, доктор. Если она снова разбушуется, дайте ей снотворное.

Он вздрогнул, услышав с кровати хриплый, но сдержанный голос миссис Ксавье!

— Я больше не причиню никаких неприятностей.

— Вот и прекрасно, — добродушно отозвался инспектор. — Кстати, доктор Холмс, вы, возможно, знаете, есть ли в доме место, куда я мог бы положить кое-что на хранение?

— Сейф в этой комнате, — равнодушно ответил врач.

— Не пойдет. Это вещественные доказательства, понимаете?

— Какие еще доказательства? — проворчал Марк Ксавье.

— Карты со стола доктора в кабинете.

— А-а...

— В гостиной есть пустой стальной шкаф, сэр, — робко вмешалась стоящая в коридоре миссис Уири. — Он вроде сейфа, но доктор никогда в нем ничего не хранил.

— Кто знает комбинацию?

— Там нет комбинации, сэр, — просто несколько необычных замков, которые открывает один ключ. Он лежит в ящике большого стола.

— Превосходно. Как раз то, что надо. Спасибо, миссис Уири. Пошли, Эл.

Инспектор вышел из спальни, провожаемый напряженными взглядами. Эллери, нахмурившись, последовал за ним. Когда они спускались на первый этаж, он бросил на отца странный взгляд и пробормотал:

— Это была ошибка.

— Что-что?

— Ошибка, — повторил Эллери. — Правда, она ничего не меняет. Самое важное доказательство у меня в кармане. — Он похлопал по карману, где лежали половинки карты. — Впрочем, это может оказаться интересным. Род ловушки с приманкой. Ты это имел в виду?

Инспектор выглядел глуповато.

— Ну... не совсем. Честно говоря, я об этом не думал. Может, ты и прав.

Они вошли в пустую гостиную и отыскали стальной шкаф. Он был вмонтирован в одну из стен около камина и окрашен под цвет деревянной стенной панели, однако едва ли оставался незаметным. Эллери нашел ключ в верхнем ящике большого стола, посмотрел на него, пожал плечами и бросил его отцу.

Инспектор поймал ключ, взвесил его в руке и отпер шкаф. Механизм сработал с несколькими щелчками. Ниша внутри оказалась глубокой. Старик вынул из кармана колоду карт, поглядел на нее, вздохнул и положил в шкаф.

Услышав звук на террасе, Эллери резко повернулся. У французского окна появилась громоздкая фигура мистера Смита — прижав нос к стеклу, он явно шпионил за ними. Когда Эллери обернулся, Смит виновато вздрогнул, выпрямился и исчез. Эллери слышал его слоновий топот по деревянному полу террасы.

Инспектор вытащил из кармана орудие убийства и коробку с патронами, но, поколебавшись, вернул их на прежнее место.

— Нет, — пробормотал он. — Это слишком рискованно. Лучше буду держать их при себе. Надо узнать, единственный ли это ключ от шкафа. — Он захлопнул и запер дверцу, а ключ прикрепил к собственной связке.

В течение дня Эллери становился все молчаливее. Инспектор предоставил его самому себе и, зевая, поднялся в их спальню вздремнуть. Проходя мимо открытой двери в спальню миссис Ксавье, он увидел доктора Холмса, стоящего у одного из передних окон заложив руки за спину, и неподвижно лежащую на кровати женщину с широко открытыми глазами. Остальные исчезли.

Инспектор вздохнул и двинулся дальше.

Когда часом позже он вышел в коридор, чувствуя себя отдохнувшим, дверь в комнату миссис Ксавье была закрыта. Старик осторожно приоткрыл ее и заглянул внутрь. Миссис Ксавье лежала в той же позе; доктор Холмс также не отошел от окна. Но теперь там находилась и мисс Форрест, сидящая в шезлонге с закрытыми глазами.

Старик прикрыл дверь и спустился на первый этаж.

Миссис Карро, Марк Ксавье, близнецы и мистер Смит были на террасе. Женщина делала вид, что читает журнал, но взгляд ее был затуманенным, поза скованной. Мистер Смит все еще бродил по террасе, жуя огрызок сигары. Близнецы были поглощены игрой в шахматы, передвигая металлические фигуры на магнитной карманной доске. Марк Ксавье полулежал в кресле, опустив голову на грудь, и, очевидно, спал.

— Кто-нибудь видел моего сына? — осведомился инспектор.

— Мистера Квина? — переспросил Фрэнсис Карро, подняв голову. — По-моему, час назад я видел его вон там, под деревьями.

— У него была колода карт, — добавил Джулиан. — Твой ход, Фрэн. Думаю, ты проиграл.

— Нет, — возразил Фрэнсис, — так как я могу отдать тебе слона и забрать ферзя. Как тебе это понравится?

— Черт! — поморщился Джулиан. — Ладно, сдаюсь. Давай сыграем еще.

Миссис Карро подняла взгляд и слабо улыбнулась. Инспектор улыбнулся в ответ, посмотрел на небо и спустился по каменным ступенькам на гравиевую дорожку.

Свернув налево, он зашагал к лесу, в сторону того места, где Эллери прилег перед ленчем. Солнце клонилось к закату, воздух был душным и неподвижным. Небо походило на бронзовый диск, сверкающий в разноцветных лучах. Внезапно старик втянул носом воздух и остановился. Слабый ветерок донес до его ноздрей едкий запах. Это был запах горящей древесины! Инспектор испуганно глянул на небо над деревьями, но не увидел дыма. Направление ветра изменилось, мрачно подумал он, и теперь их будет душить запах горелой смолы, покуда ветер не переменится снова. Ему на руку опустился большой кусок пепла. Он быстро стряхнул его и зашагал дальше.

Очутившись в тени деревьев, инспектор вгляделся в лесную чащу глазами, болевшими после яркого солнечного света. Эллери нигде не было видно. Старик оставался на месте, пока его глаза не привыкли к сумраку, а затем двинулся вперед навострив уши. Деревья сомкнулись над ним, дыша ароматом нагретой зелени.

Инспектор собирался окликнуть Эллери, когда услышал справа странный звук, похожий на рвущуюся бумагу. Двинувшись в этом направлении, он вскоре осторожно выглянул из-за ствола большого дерева.

В пятнадцати футах от него Эллери, прислонившись к кедру, предавался непонятному занятию. Его окружали обрывки игральных карт. В тот момент, когда инспектор заметил сына, указательные и большие пальцы его протянутых вперед рук сжимали верхний край карты, а глаза были устремлены на верхушку дерева напротив. Затем Эллери почти небрежно разорвал карту, скомкал один из обрывков и отшвырнул его. Сразу после этого он посмотрел на обрывок, оставшийся в руке, бросил его на землю, сунул руку в карман, извлек еще одну карту и в точности повторил всю процедуру.

Некоторое время инспектор, сдвинув брови, наблюдал за сыном. Затем он шевельнул ногой, и ветка тут же хрустнула. Голова Эллери повернулась в направлении звука.

— А, это ты, — облегченно вздохнул он. — Если будешь так незаметно подкрадываться, патер, то в один прекрасный день получишь пулю.

— Чем ты тут занимаешься? — сердито осведомился инспектор.

— Целеустремленными изысканиями, — ответил Эллери. — Иду по следу тени, о которой сегодня упоминал. Она начинает приобретать определенную форму. Смотри! — Он опустил руку в карман и достал очередную карту. Инспектор заметил, что она взята из колоды, которую он видел в игровой комнате вчера вечером. — Сделай для меня кое-что, папа. — Эллери сунул карту в руку озадаченного родителя. — Разорви эту карту надвое, скомкай один из кусков и отбрось его в сторону.

— За каким чертом? — спросил старый джентльмен.

— Давай-давай! Это новая форма разрядки для усталых сыщиков. Разорви карту и скомкай один обрывок.

Пожав плечами, инспектор повиновался. Глаза Эллери не отрывались от рук отца.

— Ну? — проворчал инспектор, обозревая оставшийся у него фрагмент.

— Хм! Я надеялся, что это сработает, но не мог быть уверен, так как знал, к чему стремлюсь. Трудно проделывать опыт, заранее зная, чего хочешь достигнуть... Погоди минутку. Если это правда, а теперь это выглядит аксиомой Евклида[38], то остается лишь одна проблема... — Он присел на корточки у подножия кедра, закусив нижнюю губу и уставясь на усеянную обрывками карт землю.

Инспектор хотел огрызнуться, но, подумав, стал терпеливо ожидать результата глубоких и непонятных размышлений сына. Он знал по опыту, что Эллери редко предпринимал таинственные действия без определенной цели. Очевидно, за его загорелым наморщенным лбом происходило нечто важное. Раздумывая над этим, инспектор уже начал видеть слабые проблески света, когда Эллери вскочил на ноги.

— Решено! — воскликнул он. — Я должен был знать заранее. По сравнению с остальным это детская игра... Вот чем оборачивается пренебрежение процессами наблюдения и логических умозаключений. Вперед, почтенный родитель! Тебе предстоит быть свидетелем материализации духа. Кое-кто будет весьма признателен за упорство маленького призрака, терзавшего мой мозг этим утром!

Эллери быстро вышел из леса — лицо его было спокойным, но на нем ясно читалось выражение торжества. Инспектор семенил следом, ощущая смутную тревогу.

Взбежав по ступенькам крыльца, Эллери огляделся вокруг, тяжело дыша.

— Не возражаете подняться со мной наверх? — обратился он к присутствующим. — Мы должны сообщить вам нечто важное.

Миссис Карро удивленно поднялась:

— Важное? Нам всем, мистер Квин?

Близнецы уронили миниатюрную шахматную доску и вскочили с открытыми ртами.

— Да, безусловно. Вы тоже, мистер Смит. И мистер Ксавье — вы нам понадобитесь. Ну и, разумеется, Фрэнсис и Джулиан.

Не дожидаясь других, он ринулся в дом. Женщина, двое мужчин и близнецы с беспокойством и недоумением посмотрели на инспектора, но старый джентльмен был мрачен — играя роль, он часто так выглядел. Старик придал своему лицу выражение суровости и всеведения. Последовав за остальными в дом, он спрашивал себя, что все это может означать. Ощущение тревоги усиливалось.

— Входите, входите, — весело сказал Эллери, когда они с сомнением остановились в дверях спальни миссис Ксавье. Признавшаяся убийца приподнялась в кровати на локтях, с испугом глядя на непроницаемую спину Эллери. Мисс Форрест встала, бледная и встревоженная. Доктор Холмс озадаченно рассматривал профиль Эллери.

Все вошли, стараясь не смотреть на женщину в кровати.

— Наш разговор будет неформальным, — продолжал Эллери тем же беспечным тоном. — Садитесь, миссис Карро. Вы предпочитаете стоять, мисс Форрест? Ну, не стану вас упрашивать. А где миссис Уири? И Боунс? Он нам просто необходим. — Выйдя в коридор, Эллери позвал экономку и слугу. Через несколько секунд после его возвращения появились полная женщина и тощий старик. — Входите! Теперь мы готовы к небольшой демонстрации изощренности преступного замысла. Человеку свойственно ошибаться, а мы, слава богу, имеем дело с человеческой плотью и кровью!

Эта замечательная речь тут же произвела эффект. Миссис Ксавье медленно села в кровати, уставясь перед собой черными глазами и вцепившись в одеяло.

— Что... — начала она и облизнула пересохшие губы. — Разве вы еще не покончили с... со мной?

— Конечно, вы помните о божественном даре прощения, — быстро продолжал Эллери. — Соберитесь с духом, миссис Ксавье. Это может стать для вас легким потрясением.

— Переходите к делу, приятель, — проворчал Марк Ксавье.

Эллери пригвоздил его к месту холодным взглядом.

— Пожалуйста, позвольте мне провести демонстрацию без перерывов, мистер Ксавье. Должен напомнить, что вина — понятие растяжимое. К сожалению, мы принадлежим к племени, всегда готовому забросать согрешившего камнями.

Марк казался озадаченным.

— А теперь к делу, — спокойно изрек Эллери. — Я собираюсь показать вам карточный фокус. — Он достал из кармана карту.

— Карточный фокус?! — удивленно воскликнула мисс Форрест.

— Да, и притом весьма необычный. Его не было даже в репертуаре бессмертного Гудини[39]. Смотрите внимательно! — Эллери поднял перед зрителями карту, держа ее обеими руками. — Я намерен разорвать эту карту пополам, а затем скомкать одну половинку и выбросить ее.

Все, затаив дыхание, уставились на карту. Инспектор едва заметно кивнул.

Сделав правой рукой быстрое движение, Эллери оторвал ею половинку карты, скомкал и отбросил от себя. Затем он поднял левую руку, в которой осталась вторая половинка.

— Пожалуйста, обратите внимание на то, что произошло, — вновь заговорил Эллери. — Я хотел разорвать эту карту надвое. Как же я совершил этот простой и в то же время чудесный подвиг? Используя силу правой руки, которой я оторвал половинку, смял ее и выбросил. Таким образом, моя правая рука осталась пустой, а левая — занятой. Занятой тем, — резко произнес он, — для чего я осуществил всю эту процедуру. Моя левая рука, не выполнявшая никакой функции, за исключением противовеса действиям правой, стала хранилищем несмятой половинки!

Эллери обвел суровым взглядом лица ошеломленных слушателей. Теперь в его поведении отсутствовало легкомыслие.

— Что же все это означает? Только то, что, не будучи левшой, я инстинктивно возлагаю основную работу на правую руку. Это одна из моих неотъемлемых физических характеристик. Я не могу делать жесты или движения левой рукой без определенного усилия воли... А все дело в том, что доктор Ксавье тоже не был левшой.

На лицах присутствующих начало появляться понимание.

— Вижу, вам становится ясен ход моих мыслей, — мрачно продолжал Эллери. — Мы нашли нескомканную половинку шестерки пик в правой руке доктора Ксавье. Но я только что продемонстрировал, что человек, не являющийся левшой, должен был оторвать, скомкать и отбросить половинку карты правой рукой, а несмятую половинку оставить в левой. Так как обе половинки карты совершенно одинаковы, не возникает вопроса о предпочтении одной из них другой. Следовательно, оставшаяся половинка должна была находиться в неработавшей руке. Следовательно, мы нашли эту половинку не в той руке доктора Ксавье, в которой ей надлежало быть. Следовательно, доктор Ксавье не разрывал эту карту. Следовательно, ее разорвал кто-то другой и вложил в руку доктора Ксавье, совершив при этом вполне простительную ошибку — решив, что, так как доктор не был левшой, карту должны найти в его правой руке. Следовательно, — он сделал паузу, и на его лице появилось выражение жалости, — мы обязаны принести миссис Ксавье глубочайшие извинения за то, что причинили ей мучительную душевную травму, ошибочно обвинив ее в убийстве!

Рот миссис Ксавье был открыт; она быстро моргала, как будто внезапно попав из темноты на яркий свет.

— Ибо, — спокойно добавил Эллери, — если кто-то другой вложил нескомканную половинку шестерки пик в руку мертвеца, значит, не мертвец, а этот кто-то обвинил миссис Ксавье в убийстве мужа. Но если покойный не являлся обвинителем, то дело рассыпается на мелкие кусочки. Вместо виновной женщины перед нами оклеветанная невинность! Вместо убийцы — несчастная жертва подтасовки улик! А кто мог осуществить эту подтасовку, кроме настоящего убийцы? У кого мог иметься мотив навести подозрение на невинного человека, если не у преступника? — Наклонившись, Эллери подобрал скомканную половинку карты и положил обе половинки в карман. — Расследование далеко не закончено, — медленно произнес он. — Оно только начинается.

Последовало душераздирающее молчание, причем наиболее подавленной выглядела миссис Ксавье. Она откинулась на подушки, закрыв лицо руками. Остальные исподтишка изучали лица друг друга. Миссис Уири со стоном прислонилась к дверному косяку. Боунс перевел ошеломленный взгляд с миссис Ксавье на Эллери.

— Но... — запинаясь, пробормотала мисс Форрест, уставясь на женщину в кровати, — почему же она...

— В высшей степени уместный вопрос, мисс Форрест, — подхватил Эллери. — Это была вторая из двух проблем, которые мне пришлось решать. Когда я покончил с первой, придя к выводу, что миссис Ксавье невиновна, передо мной, естественно, возник вопрос: если она не виновна, то почему созналась в преступлении? Но это стало очевидным после недолгих размышлений. Миссис Ксавье, — мягко спросил он, — почему вы признались в преступлении, которого не совершали?

Миссис Ксавье начала плакать; грудь ее бурно вздымалась. Инспектор повернулся и отошел к окну. Атмосфера стала гнетущей.

— Миссис Ксавье! — Склонившись над кроватью, Эллери коснулся рук вдовы. Она оторвала их от лица и посмотрела на него заплаканными глазами. — Вы, конечно, великая женщина, но мы не можем позволить вам принести себя в жертву. Кого вы защищаете?