"Знак качества." - читать интересную книгу автора (Чинаев Павел)

10 глава.

В окрестностях базы "Долга" царило сильное оживление: по дороге в направлении Бара с коротким промежутком во времени прошли два сталкерских отряда и несколько групп рейдеров "должан", причем последние не выглядели измотанными, как это обычно бывает после вылазки в Зону, скорее всего, свободных от вахты бойцов стягивали к базе. Возникал вполне резонный вопрос – что могло такого случиться, раз командование группировки решило ослабить внешние посты и усилить охрану базы? Придем на место, надо будет поспрашивать у местных, что да как. Подождав, пока люди скроются за поворотом, я спокойно вышел на дорогу и направился к Астахову. Через посты на входе прошел, как нож сквозь масло, и все это благодаря "отводу глаз", но когда же я попытался пройти непосредственно на базу, патруль, к моему великому удивлению, меня остановил. Пока проводился тщательный досмотр, который затронул почти все карманы комбинезона (а вот толстый шов, в который я замаскировал средний размеров нож, бойцы не обнаружили), разве что только до нижнего белья не раздели, я заметил, что у каждого "должника" поверх шлемов имелась тонкая сеточка проводков. От нее тянулся красный проводок, который исчезал в недрах экзоскелета – не иначе как у "Алхимиков" прикупили какую-то навороченную защиту от пси-волн. После недолгих разбирательств продолжил свой путь в сопровождении сержанта. В штабном здании я как обычно сдал свое оружие под расписку какому-то новенькому младшему лейтенанту, который приняв оружие, кивнул на бойца, сидевшего рядом. Ходячий танк не спеша, словно делая мне одолжение, встал со стула и присоединился к нашей компании. Пока шли, я заметил, что боец как бы невзначай направил ствол своего ПКМ мне в спину. Своим чутьем я ясно ощущал, что район левой лопатки находится на мушке. Внутри здания постов заметно прибавилось – почти у каждого поворота стояло по паре бойцов в экзоскелетах. Наконец мы благополучно миновали все посты, и я вошел в кабинет к генералу; Астахов стоял у карты и делал какие-то пометки у себя в блокноте, услышав мои шаги, он обернулся и с радостно-озабоченным выражением лица посмотрел на меня.

– А, Индеец? Проходи!

– Здравия желаю, – я присел на стул и смог внимательнее рассмотреть лицо генерала: красные глаза, мешки под ними, двухдневная щетина.

– Давай договоримся так, впредь никакой официальщины, ладно? – увидев мой кивок, он продолжил, – Ты очень вовремя, как раз нужна твоя помощь. Мы сильно промахнулись с арестом шпионов – не всех успели прижать. Информация как уходила, так и уходит. Примерно шесть часов назад в арсенальной комнате был найден без сознания Соколов, при тщательном осмотре места происшествия выяснилось, что на складе не хватает ящика с взрывчаткой. Двадцать килограммов тротила! Таких дел можно натворить, – При этом я учуял в его голосе легкий, едва уловимый оттенок фальши – словно генерал примерил на себя роль актера и сейчас мастерский "играл" ее.

С этими словами он сунул мне бумажку, где было написано совсем другое: "У нас в кабинете прослушка, поэтому дружно и весело "толкаем дезу". Просто слушай меня". Кивнув головой, мол, все понял, я скомкал бумажку:

– О, чуть не забыл, вот флешкарта с информацией о рейде в центр Зоны.

– Принес, очень хорошо, – генерал небрежно швырнул добытый мною накопитель в ящик стола, – Извини, но сейчас не до этого. Есть очень важное дело.

– Слушаю.

– Во-первых, необходимо разработать план по поимке оставшихся на свободе разведчиков врага. Во-вторых, надо найти взрывчатку, это тебе понимаешь, не коробочка петард или фейерверков, это двадцать кило ТНТ!

– Когда….. – начал было, я, но грохот взрыва, донесшийся с улицы, прервал мою мысль.

– Ну вот, кажется, началось, – он достал из тумбы стола "Гюрзу" и, приведя ее в боевое положение, торопливо направился к выходу, – Давай за мной! По пути все объясню!

Я последовал его примеру. В коридоре было на удивление спокойно – постовые даже с места не сдвинулись. Астахов уже начал разъяснять сложившуюся обстановку, как с улицы донесся еще один взрыв, из-за которого объяснений я так и не получил. Что ж, не впервой. Когда я получал оружие и расписывался в толстой амбарной книге, то случайно бросил взгляд за спину – десяток "танков" уставились на нас своими безжизненными глазами, закрытыми бронестеклом с антибликовым покрытием. Астахов, так же посмотрев назад, отрицательно покачал головой и, указав на одного из бойцов, вышел наружу. Экзоскелетник, бесцеремонно потеснив меня в сторону, направился вслед за генералом, а остальные постовые постепенно разошлись по своим местам.

Выйдя на улицу, ужаснулся – половины здания напротив базы "Долга" больше не существовало – трехэтажная постройка ныне была полностью разрушена. К счастью, здание было нежилым и использовалось как продуктовый склад, поэтому жертв пока не было…. Пока…. Из завалов сначала потянулась тонкая струйка дыма, а затем появились языки пламени и, наконец, поваливший изнутри густой черный густой дым стал расстилаться по окружающей территории. Он был настолько едок, что все практический стразу надели фильтрующие маски. Мегафон, из которого обычно вещал бармен, и звучала задорная музыка, оживился, и оттуда донеслось шипение и треск. Затем, некто, на ломанном русском (скорее это была довольно-таки умелая попытка скрыть собственный голос) начал говорить:

– Ну что, черно-красные (цвет униформы "Долга" прим. авт.) твари? Все, допрыгались! Судный день для вас настал! Сейчас начнется веселье, поехали!

Пуля, прилетевшая со стороны заброшенных складов на юге Бара, скосила одного из бойцов, тот пуская кровавые пузыри из простреленной шеи осел на бетон. Вторая пуля попала уже точно между глаз раненому. Все метнулись в укрытия, а голос из мегафона продолжил:

– Да здравствует Свобода! Свободу не остановить! – сказал неизвестный с не совсем здоровым смешком, – А вот сейчас будет еще один "бум"…., – послышалась неясная возня, а потом что-то пикнуло.

Спустя мгновение, за которое сигнал от пульта дистанционного подрыва преодолевает расстояние до детонатора, прогремел очередной взрыв – на воздух взлетел небольшой магазинчик местного оружейника Патроныч, который держал лавку подержанных стволов (скупал у всех оружие погибших сталкеров, чинил, а потом продавал по приемлемой цене). Через пару секунд где-то в недрах горящих развалин взорвались газовые баллоны и, очевидно, несколько оборонительных гранат, и пламя взметнулось еще выше. Генерал, чуть толкнул меня в бок:

– Вот гад, надо бы в радиорубку (так с легкой руки одно из дикторов называлась будка, из которой вещала местная радиостанция) наведаться – что да как там.

– Ясно. Возьму пару ребят? – спросил я, поправляя разгрузку.

– Лейтенант, сержант, – он показал на двух бойцов, – дуйте в радиорубку. Индеец с вами, старшим. Выполнять!

Долговцы, сидевшие рядом с нами, хором ответили "есть трищ генерал!". Лейтенант, стараясь не высовываться, рванул под защиту бетонного блока, за ним побежал я, ну а за мной стартанул сержант. От бетонного блока мы отбежали поближе к объятым огнем развалинам и там, встав во весь рост, спокойно пошли дальше. С лейтенантом я был зрительно знаком – его звали Антоном, а сержанта, как позже выяснилось, Музафар (тот был родом с юга Таджикистана). Будка находилась на противоположной стороне улицы, которая находилась в зоне поражения вражеским снайпером. Музафар достал небольшую рацию и, покрутив кнопку регулировки, вызвал кого-то из своих подчиненных:

– Исмаил, дарагой, щугни этот кафир ("собака" прим. авт.), он в складах на юге засель.

– Есить, таварищ сиржант! – с треском донеслось из динамиков рации.

Через пару минут Музафар сообщил нам, что вражеский снайпер благополучно уничтожен.

Первым к рубке рванул я. Дверь была настежь открыта, и это казалось крайне подозрительным. Ага, вот ты, где притаилась! Примерно в десяти сантиметрах от пола была натянута тонкая, едва заметная глазу проволока, если бы она не поблескивала на солнце, то заметить ее было бы очень трудно. Сняв опасный "сюрприз", вошел в небольшую комнату, являвшейся своеобразной прихожей – на вешалке висел легкий комбинезона, а под ним на невысокой полочке стояли грязные берцы. Наверх вела узкая винтовая лестница. Поднявшись наверх по ней, наткнулся на дверь, но теперь уже закрытую. Чуйка подсказывала мне, что лучше не открывать, поэтому достав моток веревки, привязал один конец к ручке, затем стал спускаться вниз. Спустившись на первый этаж, предупредил напарников об опасности взрыва и резко дернул за веревку. Сверху ощутимо громыхнуло; кирпичное здание содрогнулось; с потолка посыпались кусочки штукатурки и побелки. Находящийся на противоположной стороне улицы таджик, отряхиваясь от мелких обломков, выругался длинным замысловатым ругательством, смысл которого я понял лишь частично. Зайдя в кабинет, увидел лежащего на полу окровавленного диктора. Взрывом его покалечило изрядно, но умер он явно не от этого – во лбу зияла аккуратная дырочка. Быстро спустился вниз и все рассказал лейтенанту, тот включил рацию и долго пытался с кем-то связаться, наконец, у офицера оживился наушник:

– Да, диктор мертв…. Да, он рядом, возьмите, – он протянул мне микрофон с наушником.

– Индеец, – говорящего прервал звук близкого рикошета и раздавшейся за ним пулеметной очереди, – Тут еще один стрелок объявился, вы как раз для него в мертвой зоне. Он на юго-западе в районе второго блокпоста, – сказал Астахов.

– Принято, выдвигаемся.

Улицы Бара обезлюдели – все, кто мог, затаились в укромных местечках, пережидая это светопреставление. Когда мы прошли половину пути, сзади прогремел еще один взрыв – на воздух взлетела часть здания, где располагался местный аналог древнеримского Колизея – Арена. На ней можно было хорошо заработать; с помощью одного-единственного удачного боя на Арене можно списать все свои долги. От постройки повалил густой черный дым. Необходимо было ускорить шаг, иначе скоро весь Бар будет похож на большие дымящиеся развалины.

Вражеского снайпера я почувствовал уже давно, но волны, исходившие от него, были настолько слабы, что установить точное месторасположение стрелка с такого расстояния не представлялось возможным. Постепенно, по мере приближения к предполагаемой позиции, интенсивность волн, исходящих от мозга стрелка, стала возрастать. Все, засек! Я прекрасно ощущал его…. метров десять-пятнадцать не более…. Оставив в качестве прикрытия Музафара с Антоном, сам двинулся вперед, перебегая от укрытия к укрытию.

Раздался едва слышный хлопок выстрела (для меня он был таким, а для обычного человека он был практически бесшумен). Повернув голову в сторону, откуда донесся звук, стал внимательно осматриваться. Крыша склада…. Вентиляционная башня, в которую мог свободно поместиться средней комплекции человек в комбезе и со снайперской винтовкой. Значит, работаем, маэстро! Стараясь не шуметь, аккуратно поднялся по шаткой но, слава Богу, не скрипящей лестнице на крышу. Присев за одной из труб, сосредоточился и стал проникать в мозги противника, но моя попытка провалилась, очевидно, у него был такой же или похожий шлем, как и у нападавших на "терем" Отшельника. Башня почти полностью состояла из обычного листового металла, который не представлял существенной преграды для пули калибра 7.62мм. Достав автомат, перекинул флажок предохранителя на ОД и, высунувшись из укрытия, стал прицельно стрелять по башне. Сначала не было никаких звуков, лишь звяканье металла при попадании в него пуль, затем внутри послышался шорох, очевидно, стрелок пытался покинуть ставшую столь опасной позицию, поэтому скорректировав огонь, я перевел огонь в направлении раздавшихся звуков. Внутри здания, на крыше которого я сейчас находился, что-то загрохотало – помещение было большое и пустое, поэтому акустика была просто великолепной. Быстро спустившись вниз, подбежал к двери. Как и в случае с радиорубкой, я для подстраховки привязал веревку к ручке, отбежал под защиту бетонной плиты и, предварительно предупредив напарников, дернул за веревку, но взрыва не произошло. Чуйка мне подсказывала, что тут что-то не так. Ладно, еще немного подождем. Примерно через двадцать пять – тридцать секунд прогремел сильный взрыв. Взрывной волной массивную дверь сорвало с петель, и отбросило почти к моему укрытию. Когда густой дым внутри немного рассеялся, вместе с Антоном и Музафаром вошли внутрь и осмотрелись. На полу, в неудобной для живого человека позе, лежал труп, судя по серому комбинезону, это был вольный ходок, однако я думал иначе – Скиф как-то на досуге рассказывал мне, что некоторые из спецов в группировке "Свобода" на левой руке носят татуировку – знак анархии, которая не видна в обычном свете. Достав из внутреннего кармашка небольшой ультрафиолетовый фонарик (из своего "фирменного" набора "на все случаи жизни" а-ля "параноик"), посветил им на предплечье. Так и есть, на руке светилась искомая татуировка. Вдруг у офицера оживился наушник:

– Лейтенант, дуй на базу немедленно! – кричали настолько громко, что я отчетливо расслышал каждое слово, хотя лейтенант стоял метрах в пяти от меня.

– Ты его знаешь? – спросил я, перезаряжая автомат.

– Да, это полковник Терентьев.

Полковник быстро прислал пару ребят, чтобы те оцепили место происшествия. Теперь, когда все снайперы уничтожены, можно было передвигаться спокойно.

Но все же возникал вопрос – почему надо явиться немедленно? Догадки всплывали одна за другой. Ладно, сейчас придем и все увидим. Возле входа на базу стояло много народу, включая и зевак, впрочем, бойцы их быстро спровадили подальше от этого места. Увидев в толпе знакомое лицо, стал протискиваться к нему – это был Соколов.

– В чем дело?

– Астахова в заложники взяли.

– Как?! Куда охрана смотрела?

– Теперь уже никуда, – со вздохом ответил Соколов, показывая на бетонную площадку, на которой лежали четверо бойцов.

Даже отсюда было хорошо видно, что сработал профессионал – у всех было по одному огнестрельному ранению в голову.

– Кто это, еще не установили?

– А что тут устанавливать? Обухов это, – со злостью сжал кулаки Соколов так, что побелели костяшки пальцев.

– Обухов? Вот ведь гад! А с виду нормальный мужик.

– Судя по нашим прикидкам, из всего украденного тротила он использовал только полтора десятка.

– Оставшийся пяток килограмм наверняка у него на поясе, – заключил я, – Что он требует?

– Ничего. Когда вы ликвидировали последнего снайпера, он подошел незаметно к генералу, укрылся им как щитом и, в считанные секунды перестреляв охрану, забаррикадировался вон в том вагончике, – подполковник показал на зеленый строительный вагончик, ранее использовавшийся как укрытие от дождя.

Я тут же попытался применить свой новообретенный "дар", но с удивлением обнаружил, что "сканировался" только Астахов – значит, предатель не забыл предусмотрительно напялить "пси-защитный" шлем или он подобно Леонову обучен "спец-способностям". Следовательно, придется использовать "классику"…

Тут послышался чей-то радостный крик. От соседнего здания, держа в руках ноутбук, со всех ног несся в нашу сторону какой-то худеньки паренек. Прозвучало несколько пистолетных выстрелов – стреляли явно из вагончика, и пара пуль вжикнуло возле ног бежавшего, а одна из них попала в плечо. Паренек вскрикнул, и чуть было не выронил ноутбук, но вновь просвистевшие возле его головы пули, стали хорошим стимулом к продолжению забега.

– Нашел, товарищ подполковник, – глаза компьютерщика бешено горели, – Вот, он.

– Мда…. – протянул Соколов, прокручивая колесиком беспроводной мышки, – Теперь все ясно, наши догадки подтвердились

– Что именно? – не понял я.

– Когда ты ушел на Агропром, мы провели операцию по уничтожению одного из полевых командиров "Свободы". В результате чего был убит Поляк, важная шишка в их группировке. Мы собрали досье на него: обычный русский мужик, Поляков Никита Борисович, а вот "родная" фамилия его, знаешь какая? Обухов. Отец старлея женился и взял фамилию жены – Поляков. Потом они разошлись, Никита женился на другой, но он до поры до времени не знал, что у него есть сын от первого брака, который носит фамилию Обухов. Как сейчас нам стало известно, до того как они оба попали в Зону, Обухов младший находился со своим отцом в хороших отношениях. В то время Поляк уже был на хорошем счету в "Свободе", а его сын бороздил просторы Зоны в качестве вольного ходока. Тут-то командиру "Свободы" и пришла идея о внедрении Обухова в нашу группировку. Результат этого сейчас находится в вагончике с Астаховым и несколькими килограммами взрывчатки в обнимку.

– Сын мстит за отца…. – подумал вслух я.

– Да уж, что, правда, то правда, – согласился Соколов, отдавая ноутбук пареньку.

Неожиданно дверь вагончика распахнулась, и на улицу вышел Астахов, за ним и Обухов. Прикрывшись генералом как щитом, он, держа пистолет у виска командира, заорал:

– Ну что твари?! Щас вашего командира в расход пущу….

– Слушай меня внимательно, – Соколов склонился над моим ухом, – Стреляешь ты хорошо, с двадцати метров попадешь этой гниде в голову?

– Без особых проблем, вот только пистолет от виска убрать бы подальше.

– А это мы сейчас устроим. Значит так, слушай внимательно, я сейчас встану и пойду в их сторону….

– Обухов тебя застрелит сразу же, как только ты подойдешь к нему близко, – перебил я его.

– Этого я и добиваюсь, когда он уберет пистолет и нацелит его на меня, тут же стреляй! – ответил он.

– Это же верная смерть!

– Да знаю я! Когда-то Астахов мне жизнь спас! У меня тогда все тело как решето было! А он по горам и лесам почти сутки меня тащил! Благодаря ему я тут, а не сгнил заживо у "чехов" в плену! Теперь настало время возвращать долги, – он снял с себя бронежилет, поправил форму и пошел….

– Стоять сука! Убью нахер! – заорал Обухов (приглядевшись к его лицу, понял, что на уголках рта появилась едва заметная пена – "крышу" снесло, причем капитально, как говорится, "восстановлению не подлежит).

– Не убьешь, – дразнил его подполковник, шаг за шагом приближаясь к своей смерти.

Взяв наизготовку пистолет, стал ждать. Соколов шел таким образом, чтобы не мешать мне и не находиться на линии огня. Сделав глубокий вдох, взял на мушку, постоянно дергающуюся голову психа. Тем временем, подполковник спокойно шел навстречу своей смерти, он грамотно выбивал "из колеи" Обухова, заставляя того сильно нервничать и соответственно делать ошибки: вот он, чтобы был удобнее удерживать генерала, вытащил левую руку из кольца детонатора, и обхватил шею Астахова. Соколову осталось пройти уже десять метров до заложника, как у Обухова не выдержали нервы и он выстрелил в подполковника.

За считанные мгновения до выстрела, время для меня замедлилось, а посторонние звуки уши автоматически перестали воспринимать. Я не видел и не слышал никого, кроме преступника. Мои глаза уставились лишь в одну точку на лбу Обухова…. Вот рука психа с пистолетом медленно стала разворачиваться в сторону Соколова…. голова практически полностью высунулась из-за спины генерала…. этого я и ждал. Раздался только один выстрел (мой пистолет был с ПБС, поэтому выстрела моего "Грача" никто не слышал), эхом прокатившийся по опустевшей территории базы…. Обухов выронил пистолет и медленно упал с простреленной головой на асфальт…. Соколов мягко осел на землю, держась за сердце, и все тут же рванули к месту трагедии. Я, как и Астахов, первым делом подбежал к Соколову. Тот из последних сил держал голову и, увидев живого генерала, с трудом, но радостно произнес:

– Командир, – слова давались ему с трудом, – Ты жив… это хорошо.

– Зачем? Зачем? – повторял Астахов, пытаясь дрожащими руками расстегнуть куртку.

– Помнишь…. тогда в ущелье…. спас меня, теперь я спас тебя….

Я наконец-то расстегнул куртку Соколова и понял, что все усилия бесполезны – на груди, в районе сердца расплывалось красное пятно.

– Прорвемся, командир, – из последних сил хрипло произнес Соколов, и его глаза нехотя и медленно оставила жизнь.

Безжизненный взгляд погибшего устремился в серое небо Зоны. Начал моросить мелкий дождь, капли воды стекали по мертвенно-бледному лицу Соколова, остекленевшей взгляд которого устремился в серое и унылое небо. Астахов положил чуть подрагивающую ладонь и закрыл веки погибшему. В своей жизни я видел много смертей – и смерть врагов, и гибель друзей, но это выделялась из всех их как-то особенно. В душе, словно стадо мамонтов прошлось, оставив после себя щемящую пустоту. В горле застрял ком, а на глазах предательски стали наворачиваться слезы. У одного бойца из оцепления нервы не выдержали – он подбежал к трупу Обухова, с которого уже сняли пояс "шахида" и, передернув затвор автомата, выпустил весь рожок в него, когда боек сухо щелкнул, извещая о том, что патроны закончились, боец стал бить тело носком массивного ботинка. К нему подбежали двое, быстро разоружив, и повели в санчасть. На душе было настолько тяжело, что я отвернулся в сторону и просто побрел. Неожиданно сознание помутилось, ноги моментально стали ватными, и я рухнул на землю как подкошенный. В голове зазвучало множество голосов, которые постепенно сливались в один низкий баритон:

– ХРАНИТЕЛЬ, МЫ ВИДИМ, У ТЕБЯ ГОРЕ. СОКОЛОВ БЫЛ ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК, ПОЭТОМУ ПУСТЬ ОН ЖИВЕТ – ЕГО ВРЕМЯ ЕЩЕ НЕ НАСТАЛО.

После этих слов ко мне постепенно вернулось прежнее самочувствие. В голове вопросы возникали один за другим – кто это или что? С трудом поднявшись на ноги, уже хотел идти дальше как услышал донесшийся из-за спины чей-то радостный возглас:

– Он живой, мужики, он живой!

Резко обернувшись, увидел, что к телу Соколова бегут несколько человек в белых халатах с носилками. Подбежав к лежащему подполковнику, увидел его глаза и едва сдержался, чтобы не закричать от радости. Он был живой, хоть и в тяжелом состоянии, но ЖИВОЙ! Санитары бережно уложили раненого на носилки и быстро понесли в сторону санчасти. Природа, словно живая, так же отреагировала на это – небо практически моментально очистилось от туч и облаков, выглянувшее солнце, казалось, своими лучами освещала путь санитарам, спешащим побыстрее доставить подполковника на операционный стол. Астахов просветлел; увидев меня, он пригласил побеседовать с ним в рабочем кабинете. Усевшись в удобном кресле, вопросительно посмотрел на генерала, тот загадочно улыбнулся и нажал тревожную кнопку, вмонтированную в стол. Дверь едва слышно скрипнула, и кто-то вошел в кабинет. Я обернулся – в дверях стоял знакомый мне сержант Михелев. Недолго думая, схватил со стола командира канцелярский нож и уже хотел метнуть его в сержанта, как сильная рука Астахова крепко схватила за запястье мою:

– Успокойся, сынок. Михелев, – он кивнул на противоположное от меня кресло, – Присаживайся, сейчас мы все тебе объясним.

– Слушаю вас внимательно, – сказал я, не ожидавший такого поворота событий.

– Товарищ генерал, надо еще кое-что доделать, – Михелев, хитро улыбнувшись, встал из-за стола.

Затем сержант подошел к карте и, аккуратно отодрав верхний угол, извлек на свет миниатюрное подслушивающее устройство. Потом подойдя к генеральскому столу, присел, и немного пошарив рукой, достал еще один "жучок". Положив находки на стол, сержант обратно сел в кресло. Генерал взял оба "жучка" и раздавил их в своих руках. Остатки некогда современных устройств отправились в корзину.

– Вот теперь действительно все, – прокомментировал Михелев.

– Ну-с, начну, пожалуй, я, – довольно потерев руки, сказал Астахов, – Мы давно пытались выявить разведчиков "Свободы" в своих рядах. Под нашим "колпаком" вначале было с полсотни человек и Обухов тоже. Постепенно из всех их под подозрением осталось лишь десяток человек, а старлей был в списке подозреваемых под номером один. Нам удалось внедрить в их группу нашего человека – сержанта Михелева, но мы до последнего не знали, кто главарь этой шайки, который умудрялся связываться со своими подчиненными таким образом, что его никто не знал в лицо. Нам не была известна точная численность группы. Михелев, – он обратился к сержанту, – теперь ты продолжи.

– Мы все никак не могли подловить командира. Но вот подвернулся удобный случай – это дело о "дьявольских калашах". Ты появился очень вовремя и кстати. К тому времени мы сильно осложнили жизнь основным членам группы, поэтому их главарь затаился и перестал контактировать с кем либо. Надо было сделать так, чтобы все думали, что группа раскрыта. Ты нам в это очень сильно помог. Я стал вести себя так, будто слежу за тобой. Да еще, как оказалось, Обухов подослал к тебе киллеров, коих ты без труда обезвредил. Моя слежка вкупе с попыткой убийства сделали свое дело – ты клюнул на это, решив, что главным злодеем во всей этой истории являюсь я, ну а дальше дело было за малым – сделать так, чтобы меня "якобы" схватили. Мы начали спецоперацию, в которой ты участвовал, но не в той роли, которую выбрал заранее. Ты играл по нашему сценарию. Я знал, что ты скрытно будешь присутствовать при штабе, поэтому как бы "засветился" перед тобой.

– Потом ты почувствовал, что неизвестный что-то передает мысленно. Это был Михелев, который к тому моменту уже взял под контроль Леонова, раскрытого нами еще пару месяцев назад, и теперь просто общался с твоим другом – Иллюзионистом, который, так же как и тебя обучил его контролерским "штучкам – дрючкам". Ты засек их беседу, решив, что это передача информации. Мы этого и добивались. Михелев дал Леонову указание, чтобы тот вышел наружу и при виде тебя стал стрелять в твою сторону таким образом, чтобы пули пролетали близко от тебя, но не задевали. Вижу, что ты хочешь задать еще один вопрос. Отвечу на него. Михелев намеренно "отводил глаза" охране, чтобы ты подумал, что Леонов обладает задатками контролера, – добавил Астахов.

– Ты убил Леонова, я в это время ждал наверху своего "часа". Быстро набросал записку, якобы все наши разведгруппы уничтожены. По договоренности, товарищ генерал должен впасть в ступор, тут-то я и должен был "якобы" совершить покушение на него. Специально замешкался со шприцем, чтобы ты все заметил. Потом меня арестовали, на допросе вкололи мне "витамины", и я, вроде как под действием "сыворотки правды", стал излагать "дезу". Единственное, что тогда было правдоподобно – избиение. Но пара часов в компании двух "Ломтей мяса" быстро поставили меня на ноги, – закончил Михелев.

– Обухов понял, что теперь он вне подозрений и успокоился. Михелев взял всю вину на себя, в сети появилось сообщение о раскрытии группы шпионов в рядах "Долга". Ты ушел в рейд на Агропром. Обстановка вобщем устаканилась и была в целом благоприятна для продолжения деятельности Обухова. Как сейчас нам стало известно, старлей остался единственным выжившим агентом в наших рядах. Теперь уже, благодаря хитрой схеме, Обухов пару раз толкнул "дезу", которую мы ему подсунули, сам не подозревая, что информация ложная. Именно этим мы и воспользовались при уничтожении Поляка, заманив его в нашу же ловушку. Старлей только после гибели Полякова понял, что он натворил – фактически собственными руками убил своего отца. Мы не ожидали, что информация так быстро попадет ему в руки. Когда поняли, что да как, было уже поздно – Соколов лежал без сознания в оружейке, а Обухов минировал все вокруг.

– Кстати, этот старлей, умудрился даже заминировать помещение бара "Сто рентген". К счастью, детонатор оказался в нерабочем состоянии, и взрыва не произошло, а вот если бы было наоборот, счет жертв сейчас бы шел на десятки. Теперь задавай вопросы, если они есть, – закончил Михелев.

– Вопросы есть, и как говорил один киногерой, "что характерно" их много. Вот первый – почему вы сразу не убрали Обухова?

– Мы хотели взять его живым, дабы потом "раскрутить" для дачи показаний – сам понимаешь, насколько это важно, но эта затея с треском провалилась, – с большим сожалением в голосе ответил Астахов.

– Вопрос номер два. Почему вы использовали меня "втемную"? Мне не доверяли?

– Как раз таки наоборот! – начал Михелев, – Мы доверяем тебе. У тебя, как и у меня есть полезные навыки, но ты пока не умеешь их контролировать должным образом. Мне не составило труда прочитать твои мысли. Просто надо было все сделать как можно правдоподобнее, что у нас и получилось.

– Вопрос номер три. Хотя… на него вы уже ответили. Ну, спасибо за информацию.

Попрощавшись, вышел из кабинета. Выйдя с территории базы, более внимательно посмотрел на "дело рук разбойничьих" – развалины уже едва дымились – недавно прошедший ливень успел потушить пожар. На улице, несмотря на утро (десять часов) было уныло и серо. Ветер как обычно гонял по асфальту опавшую листву. В развалинах бывшей лавки Патроныча шарились в поисках уцелевших стволов предприимчивые сталкеры. Под обломками бумкнула наступательная граната, и ходоки, точно спугнутые вороны, разбежались в разные стороны, однако постояв в нерешительности пару минут, они вновь продолжили поиски. Судя по тому, что у некоторых на плече висело по два, а то и по три автомата, занятие это было отнюдь не бесполезным. Два офицера "Долга", построив в шеренгу отряд бойцов, стали отдавать распоряжения относительно разбора завалов. Из вольных ходоков тоже формировались отряды для уборки прилежащей территории. Возле радиорубки сновали туда-сюда несколько бойцов в натовских камуфляжах – это были охранники Бара, расчищавшие помещение от мусора и восстанавливая поврежденную аппаратуру. В самом баре было многолюдно, сказывался пришедший на все ПДА в Зоне прогноз о том, что через сутки будет выброс. Ходоки не стали испытывать судьбу и остались в безопасных местах, тем более что за эти сутки найти хотя бы один приличный артефакт не представлялось возможным. Большинство присутствующих поминало погибших в результате недавних событий ходоков. Мой "любимый" угол был занят – там сидели трое и что-то бурно обсуждали, активно размахивая руками. Единственный свободный столик был почти в центре зала. Скрепя сердце, сел за него и сделал заказ. Как обычно, через считанные минуты на столе дымилась, нет, не картошка, а появившееся только сегодня в списке блюд, гречневая каша, приправленная ароматной тушенкой. Быстро съел принесенное, и заказал еще одну порцию – когда еще удастся поесть такой вкуснятины. В кружке был горячий, ароматный чай. Когда в тарелке уже почти не осталось каши, на стол плюхнулось тело. Да именно тело, потому как человек был настолько пьян, что уже еле управлял собой. В руке у него была бутылка водки, с остатками "горючего" на донышке. С трудом управляя заплетающимся языком, он произнес:

– Бр…братан…, – сделав глубокомысленную, по его мнению, паузу, алконавт продолжил, – давай помянем погибших, а?

– Нет, – сразу отрезал я.

– Ну, ну ты че? Ты че, а!? – начал "закипать" выпивший.

– Успокойся….

– Э, народ! Прикиньте этому хмырю помянуть в лом! – начал "орать на всю Ивановскую" ходок.

Все сидящие повернулись ко мне, и тут же вернулись к своим делам. Очевидно, этого пьянчугу тут не слишком-то уважали. Решив, что драка и шум сейчас мне не к чему, подозвал официантку и заказал бутылку водки, когда заказ принесли, я отдал ее ходоку:

– На, друг, помяни за меня товарищей погибших.

После этого встал и направился к выходу. Краем глаза заметил, что пьянчуга довольно гогоча поперся к себе в угол распивать подарочное спиртное. Вот и ладненько, что все так тихо разрешилось. Без особых проблем миновав все посты, пошел по дороге в сторону Армейских складов.

Впереди показался чуть приподнятый шлагбаум, а вместе с ним пришло и чувство тревоги. Прямо как в тот раз, на Дикой территории. В окрестностях было пять человек, весьма недружелюбно настроенных по отношению ко мне. Сойдя с дороги, со всех ног кинулся в небольшой подлесок. Там я затаился возле одной из елей и принялся осматривать местность в бинокль. Ага, вот вы, где затаились! Группа людей в черных штормовках напряженно наблюдали за дорогой. Почти все были вооружены АКСами, лишь один держал в руках штурмовой дробовик SPAS-12. Вдруг один из них встал и быстренько переместился за проржавевший бульдозер. Я переместил бинокль чуть в сторонку – по дороге неспешно шагал одинокий сталкер. Что-то в его походке было не так, точно! Ходок не шел, а прогуливался прямо как по бульвару – автомат на плече висит стволом вверх, как у "духа" во время несения караула. Ходок смотрел только вперед, даже ни разу не взглянув по сторонам. Ладно, хватит на сегодня смертей хороших людей. Взяв автомат, стал огибать место засады, выходя бандитам в тыл. Вот показался край штормовки, нос почувствовал запах сигарет, перебивающий спиртной душок. Поднял автомат и дважды выстрелил в бандюка, и тот уткнулся головой в землю. Подойдя ближе, понял, что "контрольный" будет лишним – пули попали в голову и верхнюю часть спины. Автомат откинул подальше от трупа, затворную раму и затвор в другую сторону. В это время, трое отморозков уже вовсю потрошили карманы сталкера, который беспомощно задрал руки вверх. Один из бандитов залег на противоположном холме, метрах в пятидесяти от меня, прикрывая своих подельников. Выдохнув, взял голову противника на мушку. Выстрел, и бандюк начал скатываться с холма. "Потрошители" на мгновение отвлеклись от своего основного занятия, за что тут же и поплатились своими жизнями – ходок, до этого растерянно стоявший с поднятыми руками, легко и непринужденно выхватил два ножа, и без проблем перерезал глотку первому бандюку. Тело повалилось на своего товарища, который немного замешкался и тут же получил удар в сердце. Третий бандюк успел выхватить свой АКС, но ходок метнул нож и попал прямо в глаз своему противнику. Мозг, умирая, успел дать команду руке, и не отведи сталкер руку бандита в сторону, то лежал бы он сейчас вволю нашпигованный пулями калибра 5.45. Закончив с расправой, сталкер заметил меня.

– Не стреляй! Я свой, – прокричал я, дабы не попасть под огонь.

– Спускайся Индеец, нам надо поторапливаться, выброс скоро, – донесся знакомый голос.

Спустившись вниз, подошел к сталкеру – разумеется, это был Скиф собственной персоной, только в новом обличии. Собрав все тела, скинули их в ближайший "холодец", туда же отправилось и оружие убитых. Проверив, все ли следы уничтожены, вместе отправились дальше. По пути нам надо было зайти в деревню, где недавно мы зачищали логово кровососов, пока мы шли, Скиф вкратце рассказал, что он делал в Баре:

– Когда ты шагнул в телепорт, мы выждали около получаса, и я отправился вслед за тобой, ну а примерно через час, после того как ты прошел на базу "Долга" началась вся эта свистопляска с Обуховым. Я чисто случайно наткнулся на заложенную под полом взрывчатку – все доски на полу были тщательно подогнаны друг к другу. Но тогда, в баре, одна из досок чуть возвышалась над остальными. Пока все были заняты наблюдением за происходящими событиями, я незаметно отодрал доску, и привел в негодность детонатор. Потом тихо слинял из бара. Ждал тебя неподалеку от второго блокпоста в зарослях какого-то кустарника. Ты прошел мимо меня, ну а я пошел вслед за тобой. Дальше, по твоим действиям, понял, что на дороге организовали засаду и решил подыграть тебе.

– А зачем ты в Бар-то пошел? Отшельник мог бы сразу тебя перенести на место нашей встречи.

– Отшельник решил послать меня, чтобы подстраховать.

– Ну здрасте вам через окно! Когда уже эти подстраховки и проверки закончатся? Чесслово, ну надоело уже, – притворно-обиженно сказал я.

– Хех шутник! – улыбнулся Скиф, – Так надо.

– Да я понял, вон, впереди уже деревня видна.

В селении, в котором, казалось совсем недавно, мы с Обуховым уничтожили десяток кровососов, было пусто, ни одного живого организма в радиусе сотни метров, даже скучно как-то. Но в следующий момент, я явственно ощутил присутствие семерых кровососов, однако напарник успокаивающее положил руку на ствол моего автомата:

– Все в порядке, они нас не тронут.

– Хотелось бы в это верить, – сказал я, мысленно определяя расстояние до ближайшего мутанта.

– А ты сомневаешься? Ладно, объясню. Во-первых, – спутник для наглядности загнул мизинец, – не забывай, кто мы, пока у тебя при себе есть Маятник, тебя твари будут стараться обходить стороной. Во-вторых, эта семерка только что плотно пообедала, так что им сейчас не до нас – поел, поспал, что еще нужно для счастья? – хохотнул Скиф.

– Вот мы недавно тут с десяток кровопийцев извели, но дело не в этом – почему "Долг" должен уничтожать мутантов на территории подконтрольной "Свободе"?

Напарник задумчиво почесал затылок и, взяв нож, быстро набросал на земле план окрестностей бывшей армейской базы. План получился более чем подробным, во всяком случае, так мне показалось.

– Вот, как ты догадался, это план Складов. Вот, – он обвел лезвием большой прямоугольник, – Бывшая армейская база, где сейчас обосновалась группировка "Свобода", – нож скользнул дальше, и лезвие ткнулось в череду мелких прямоугольничков, – Это так называемый Барьер, своеобразная граница между "вольнолюбцами" и владений "Монолита". В данный момент мы тут, – Скиф обвел несколько прямоугольников, – Чуть выше застава наемников, а ниже по схеме аванпост "Долга". А теперь подумай, почему фримены не зачищают эту деревню?

– Понятно, я даже как-то не подумал, – виновато опустив глаза, сказал я, – Если так посудить, то кровососы в этом случае являются хорошим прикрытием базы. Эта деревенька находится в пяти километрах от базы, и мутанты, поселившиеся здесь отличные "часовые". Кровопийцы одновременно прикрываю базу и от наемников, расположившихся неподалеку и от "долгарей". К тому же, мутанты по какой-то причине не приближаются к базе фрименов ближе, чем на два километра, при этом частенько атакуют посты наемников и аванпосты "Долга". Эдакие "цепные" псы "вольнолюбцев".

– Вот, правильно смекнул, – улыбнулся Скиф, – Что-то мы засиделись пора, что называется "до дому сваливать", то бишь тут тайничок навестить надо.

Напарник сверился с картой, и пошел к ветхому зеленому домику, одиноко стоявшему на противоположной окраине селения. Осторожно приоткрыв дверь, он снял поставленную растяжку.

– Давай проходи. Тут все в порядке.

Пройдя с ним на чердак, застал следующую картину – Скиф разобрал часть печной трубы и достал оттуда большущий рюкзак из какого-то непромокаемого материала. Расстегнув с трудом поддающуюся молнию, напарник достал точно такой же, как и у меня комбез, только судя по внешнему виду, это была его облегченная модификация. Переодевшись, он подполз к другому краю чердака и, расчистив от земли и опилок небольшой участок, вытащил средних размеров тряпичный сверток. Развернув промасленные тряпки, достал разобранный на части АК-104. Собрав все детали воедино, он прикрепил подствольник – это была "Обувка", гранатомет, который легче своего предшественника (1.2кг против полутора килограмм у ГП-25). Этот гранатомет значительно удобнее в эксплуатации, в частности в прицеле, перенесенном с левой на правую сторону, исключен отвес, которым стрелки в боевых условиях почти не использовали. В тряпке так же был и второй ГП, который мне предложил Скиф. После недолгих раздумий, тоже прикрепил его к автомату, но потом снял и положил в рюкзак, так как в ближайшее время он мне вряд ли пригодится. Туда же положил и десяток гранат к нему – по пять ВОГ25 и ВОГ25П ("П" – прыгающий; снабженный вышибным зарядом, находящимся в передней части гранаты и подбрасывающий ее на высоту 0.5 – 1.5 метра над землей, что увеличивает поражаемую осколками площадь). Рассовав гранаты и магазины к автомату по кармашкам и подсумкам, Скиф разобрал свой АКС и вместе с аккуратно сложенным комбезом положил обратно в тайник. Заметя следы, мы спустились вниз. Напарник вновь заминировал подходы к тайнику. Попрыгав, убедились, что ничто не гремит, и покинули безжизненную деревню. До блокпоста наемников было около семи километров.