ГЛАВА I Трое

Самолет пошел на посадку. Витьку замутило. Он зажмурился, ткнулся головой в пушистую мамину кофту и замер. Теперь надо сделать так, чтобы твое дыхание совпало с дыханием самолета. Самолет вниз — глубокий вдох, самолет вверх — выдох. Только самолет дышит слишком неровно. Вверх — и Витьку изо всех сил вжимает в кресло. Вниз — и мутит от легкости, с которой кресло отталкивает его. Все в жизни можно выдержать, кроме этих минут посадки.

— Тебе леденец дать? — спрашивает мама, и сил нет ответить. Нет сил даже помотать головой.

Ну, когда же наконец этот самолет сядет?

— Шасси выпустили! — восторженно сообщает девчонка, которая сидит у окна.

Как она может смотреть на покачивающееся крыло самолета, на подкрадывающуюся вату облаков?! Есть же люди, для которых путешествие в воздухе как увеселительная прогулка! У них хороший вестибулярный аппарат. И у мамы хороший, и у этой девчонки у окна, и у всех остальных пассажиров. Один Витька мается!

Толчки вверх-вниз стали быстрее. Самолет задышал чаще, Витька снова сбился с ритма, тошнота обрадовалась и покрепче прижала к себе плохой вестибулярный аппарат.

Но тут самолет сжалился над Витькой и радостно стукнулся колесами об асфальт аэродрома. Все! Прилетели!

— Наш самолет совершил посадку в аэропорту города Иркутска, — сообщила в микрофон стюардесса.

Витька все еще боялся оторвать голову от пушистой кофты и открыть глаза. Самолет мчался по полосе, подпрыгивал, будто напевал какую-то веселую песенку, чтобы подбодрить Витьку.

— Просьба всем оставаться на своих местах до полной остановки самолета, — продолжала бубнить стюардесса. — Командир корабля и экипаж прощаются с вами и желают вам всего самого доброго.

На улице шел дождик. Мелкий, редкий, неуверенный. Мама, ворча, доставала зонт, а Витька торопился уйти подальше от трапа и с удовольствием подставлял лицо под капли дождя, словно смывал с себя запах самолета и чувство тошноты.

Сейчас, когда воспоминания о посадке были еще слишком свежи, он удивлялся своему желанию поехать на каникулы к бабушке. Что здесь интересного?

Лето прохладное, сибирское. Ни купания, ни загара. У мамы отпуск длинный — больше месяца.

Что здесь делать больше месяца? Витька напрочь позабыл о том, что мечтал об Иркутске весь год, с того самого дня, как вернулся домой из прошлой поездки к бабушке.

Впрочем, чему тут удивляться? В прошлом году и сам Витька был еще маленьким, одиннадцатилетним. А теперь ему двенадцать.

В прошлом году он весь месяц провел в играх с двоюродными братом и сестрой. Владик на год младше, Ирка — на год старше. Но теперь все они повзрослели на целый год. Ирке вот-вот тринадцать стукнет. Вряд ли она захочет играть с братьями.

Летом вся большая семья собиралась в Иркутске. Витька, Владик и Ира жили в разных городах, но приезжать к бабушке на летние каникулы было традицией.

Не сказать, что ребята дружили. Больше ссорились.

Так уж выходило, что дружить втроем не было никакой возможности. Кто-то из троих обязательно оказывался лишним. То Владик с Иркой дружат, а Витька ходит и дуется на них, то Витька с Владиком во что-то играют, а Ирке в этой игре никак места не находится, то Ирка и Витька придумают что-нибудь интересное и ни в какую не соглашаются поведать об этом Владику. И так все лето.

Ну, теперь-то будет иначе. Теперь они все стали старше, и глупые детские игры не для них. Теперь они будут вести себя по-взрослому, и каждому найдется место и роль в каком-нибудь важном и серьезном деле.

Но все осталось по-старому. Не успел Витька войти в двери бабушкиной квартиры, как на него с двух сторон налетели Ирка и Владик и чуть не передрались из-за того, кто первый расскажет ему все новости.

— Да дайте вы человеку отдохнуть с дороги! — прервала их перепалку бабушка. — Витя очень плохо переносит самолет. А вы тут тараторите, как две сороки. Завтра все расскажете.

— Завтра?! — в один голос возмутились Ирка и Владик.

— Бабушка, у нас очень срочное дело!

— Бабушка, я совсем не устал, — заверил Витька.

Так оно и было. О самолете Витька почти позабыл и сейчас нисколько не жалел о том, что приехал, о том, что выдержал такие неприятные минуты посадки.

— Я черепаху на улице нашла! — возвестила Ира. — Она теперь в ящике на балконе живет! Пойдем, покажу!

Черепаха произвела на Витьку впечатление: таких больших он еще не видел.

— Старая, наверное, — восхищенно сказал он. — Ей лет сто. Или двести. Сколько там черепахи живут? Откуда такая на улице взялась?

— У кого-то потерялась, а Ирка схватила и домой приволокла, — усмехнулся Владик. — Кто-то расстраивается, ищет свою черепаху, не знает, что она в ящике на балконе томится.

— Никто ее не ищет! — вспыхнула Ирка. — Я целый день ее хозяев искала, у всех ребят спрашивала!

— Ну да! С неба черепаха свалилась. Специально для того, чтобы у тебя пожить!

— Ты же сам говорил, что черепахи бегают очень быстро. Юркнула в траву и убежала. Может, даже с другого конца города. Говорил?

— Витька, да что ты ее слушаешь? Она тебя всякими глупостями заболтает! Пойдем, я покажу тебе свою лабораторию.

И Владик утащил Витьку с балкона.

— Гляди! — Владик с гордостью указал на две трехлитровые банки на подоконнике.

— Что это?

— Моя лаборатория. Я испытываю на мухах различные лекарства.

— Издевается над бедными насекомыми, — прокомментировала Ира. — Закрыл мух в банках и сует туда всякие снадобья. Чокнутый! Как будто мухи едят таблетки!

— Ты ничего не понимаешь в исследованиях! — вскипел Владик.

— Да уж побольше тебя понимаю!

— Дура!

— Сам дурак!

Ну, начинается! Витька совсем не хотел ссориться в первый же день, поэтому миролюбиво предложил:

— Успокойтесь! Все интересно. И за мухами наблюдать, и за черепахами. Пойдемте лучше, я покажу вам подарки. А еще у меня есть такая интересная книжка! Можем все вместе почитать.

Витька никогда не разделял их страсти к биологии. И Владик, и Ирка вечно возились с какими-то котятами и щенками, устраивали лаборатории, любили бродить по лесу, ловили бабочек, составляли гербарии и коллекции насекомых.

Через пару дней его начнут раздражать и черепаха, и лабораторные банки с мухами. Но пока что все это так здорово, так интересно! Только бы как-нибудь обойтись без ссор. Хоть в самый первый день!

Пока ссор удавалось избежать. Даже на следующий день между Владиком и Иркой все еще сохранялось перемирие, правда, довольно хрупкое. Они то и дело перекидывались едкими словечками, но в открытую войну не вступали. Наверное, из-за того, что оба хотели быть с Витькой.

Витька радовался. Втроем лучше. Неужели обязательно делиться, ссориться, ругаться?

Взрослые уехали встречать дядю Веню. Он должен был приехать из таежной экспедиции. Ребята остались с бабушкой.

Бабушка к приезду дяди Вени готовила на кухне праздничный обед. Ребята покрутились возле нее. Владик даже хотел показать свои кулинарные способности и напросился мешать поджарку. Он уверил бабушку, что мама всегда поручает ему это ответственное дело. А однажды он будто бы сам испек блины.

Про блины бабушка вряд ли поверила, но помешать поджарку разрешила. Ирка и Витька в это время отрывали кусочки сладкого теста, приготовленного для печенья. Владик обрадовался, что можно вырезать из раскатанного теста самые причудливые кусочки, вооружился формочками и совсем забыл о поджарке.

Поджарка благополучно сгорела. Бабушка ругать Владика не стала. Она вообще никогда внуков не ругала. Только вежливо попросила всех троих покинуть кухню.

— У меня еще очень много дел, — сказала она. — Кухня маленькая, все друг другу мешают. Идите пока в комнату.

Ребята вернулись в комнату и заскучали.

— Может, приготовим к приезду дяди Вени какой-нибудь сюрприз? — предложил Витька.

— Давайте устроим концерт! — тут же откликнулась Ирка.

— Какой еще концерт? — поморщился Владик. — Стихи учить? Песни петь? Я не буду.

Ирка обиделась и сказала Владику, что она так и знала, что Владик лентяй и вообще противный человек. Владик приготовился высказать что-то в ответ, но Витька поспешил предложить другое:

— Давайте придумаем какие-нибудь костюмы!

— Костюмы? — переспросил Владик. — Устроим среди лета новогодний карнавал? Чур, я буду Дедом Морозом!

— Ты не понял! Мы устроим для взрослых показ мод!

— А Ирка будет манекенщицей! — радостно подхватил Владик.

— А что? И буду! Только мне тогда макияж нужен подходящий!

— Между прочим, я — мастер по макияжу! — сообщил Владик.

— Мастер по макияжу называется визажист, — скептически усмехнулась Ирка.

— Вот-вот! Я он и есть! Однажды я сделал маме такой макияж…

— Мы уже видели, как ты готовил поджарку, — напомнил Витька.

— Это была глупая неудача, — совершенно серьезно откликнулся Владик. — Я не виноват, что мне поручили два дела сразу.

— Никто тебе два дела не поручал.

— Ну, это неважно! За макияж для Ирки я отвечаю головой! Так разрисую, что не узнаете!

— Хорошо, — согласился Витька. — Ты делаешь макияж, а я придумываю наряд. Сейчас поищу в гардеробе что-нибудь интересненькое.

Пока Витька исследовал гардероб, Владик принялся за дело. Визажист из него получился лучше, чем повар. Он довольно ловко орудовал кисточками, а уж над прической просто старался изо всех сил.

Строго-настрого он запретил Ирке смотреться в зеркало.

— Мне не нужны твои советы и восторги, — сурово заявил он. — Когда закончу работу, тогда и посмотришь.

— А вдруг ты все испортишь?

— Испорчу? Я?! Да ни у кого никогда не было такого макияжа и такой прически, какие я сделаю тебе!

Ирка все-таки беспокойно порывалась глянуть в зеркало.

— Не вертись! — ругался Владик. — Ты испортишь всю мою работу!

Витька нашел в гардеробе старое бабушкино платье с рюшечками. Нарядное, но уж совсем допотопное.

— Такое не модно! — заявила Ирка.

— Очень даже модно! — возразил Витька. — Это называется стиль ретро.

— Не спорь с модельером, — посоветовал Владик, втыкая в Иркину прическу последнюю шпильку. — Ну, как?

Он подал Ирке зеркало и надулся от гордости в ожидании похвалы. Похвалы не последовало. Ирка молчала, разглядывая свое, вернее, какое-то чужое лицо в зеркале. Искусно выведенные тонкими кисточками штрихи создавали странное впечатление. Витька прыснул:

— Ты похожа на индейца, выходящего на тропу войны!

Причудливая фантазия Владика почему-то разделила лицо. Одна половина была разукрашена в светлых тонах, другая — в темных. Кричащая яркость Иркиной физиономии смутила бы даже самого крутого художника-авангардиста.

Витька думал, что Ирка разразится сейчас воплями и ревом, что она побежит смывать этот дикий макияж, но ошибся. Ирка улыбнулась своему отражению и сказала:

— Мне нравится.

— Погоди, еще добавим блестки, — обрадовался Владик.

— Хороший макияж, — кивнул Витька. — Для карнавала.

— А для показа мод?

— Ну-у… Платье это к такому макияжу не подходит.

— Да, — согласилась Ирка. — Нужно мини-юбку и какой-нибудь кожаный пиджачок. Сейчас!

Ирка заперлась в комнате, вывернула все чемоданы, нашла то, что было нужно, и вышла к мальчишкам уже в полном прикиде.

— Класс! — воскликнул Владик.

Витька рассмеялся:

— Такой прикид только для подиума. На улицу так не выйдешь.

— Почему это?

— Потому что люди в психушку сдадут эту манекенщицу.

— Вот еще! — фыркнула Ирка. — Пусть только попробуют! В чем хочу, в том и хожу!

— А спорим, на улицу ты в таком виде не выйдешь!

— Не выйду? Спорим! Дойду до магазина, который за бабушкиным домом!

— И в магазин войдешь?

— А что? Думаешь, не войду? — и Ирка решительно отправилась на кухню к бабушке. — Бабушка! Нам купить что-нибудь нужно?

Бабушка чистила картошку и пока что не оборачивалась в сторону Ирки.

— Нужно, — ответила она. — Две булки хлеба. И возьми еще килограмм огурцов.

— Тогда давай деньги и сумку.

Бабушка вытерла руки, обернулась, молча рассмотрела Иркин прикид и, ничуть не изменив выражения лица и тона разговора, сказала:

— Ничего не надо. Я сама в магазин схожу.

Мальчишки расхохотались:

— Смывай грим, Ирка!

Бабушка вздохнула:

— Не знаете, чем от скуки заняться? Что же вы все лето делать будете? На голове ходить?

— Это мы для дяди Вени, — объяснил Витька. — Показ мод придумали.

— Он такое не оценит. Он вообще никаких мод не признает. Дикий, таежный человек.

Ребята расстроились. Показ мод отменяется. Зачем же дикому таежному человеку макияж, прическа, ретростиль, кожаный пиджачок?

Ирка пошла смывать краску и расчесывать волосы. Витька и Владик наводили порядок.

— Наверное, скучный человек этот дядя Веня, — сказал Витька. — Я его не помню. Вечно он в каких-то экспедициях, на каких-то станциях.

— Я маленький был, когда он к нам приезжал, — ответил Владик. — Не помню толком, но тогда он был веселый. Играл со мной.

— Ладно, приедет — поглядим. Наверное, он похож на медведя.

— Или на тюленя.