Глава шестая

Мысли Моники были заняты Стэном, и она совсем забыла Джеральда. Едва у девушки сомкнулись веки, как ее разбудил детский крик. Накинув халат, она поспешила в комнату к мальчику.

Стэн прибежал к сыну, не успев снять мокрый костюм рыбака. Заросший щетиной подбородок придавал ему пиратский вид, и Монику охватил уже привычный озноб, несмотря на теплую ночь.

Увидев Монику, Стэн нахмурился, но не стал прогонять, зная, что врач необходим Джеральду больше, чем он сам.

— То же, что и вчера, — негромко проговорила она, наблюдая, как мечется на постели мальчик, и сердце у нее болезненно сжалось.

— Да, вот бедняга, — голос у отца был мрачный, и доктор Смит исполнилась горячим желанием немедленно остановить приступ у его сына, хотя понимала — это не в ее власти. Все хрупкие предметы поблизости были предусмотрительно убраны. Оставалось только ждать, пока все закончится. Как и накануне, приступ завершился быстро. Джеральд, удостоверившись, что взрослые рядом, крепко заснул. Стэн пошел в гостиную, не сомневаясь, что Моника последует за ним.

— Благодарю вас, мне ничего не надо, — ответила она, когда Кэмп предложил ей чего-нибудь выпить. После их прошлой ссоры она отказывалась принимать из его рук даже охлажденную воду.

Хозяин налил себе виски и добавил лед.

— Вам больше не нужно вставать. Теперь я знаю, чем заканчивается приступ, и глупо обоим проводить бессонные ночи.

— Мне хотелось помочь, — спокойно ответила Моника. — Я люблю Джеральда. Он чудесный мальчик. — Она скрестила руки на груди. — Вы мне не верите?

Стэн задумчиво потер щетинистый подбородок.

— Я вам верю, хотя роль любящей женщины не вяжется с обликом особы, которая на моих глазах пыталась у бассейна соблазнить жениха соперницы.

В глазах Моники защипало от подступивших слез, но девушка, отчаянно заморгав, смахнула предательскую влагу. Если она не напряжет свою волю, он, чего доброго, заставит ее усомниться в собственной невиновности.

— Удивляюсь, как вы решились на «помолвку», даже фиктивную, мистер Кэмп?

На лице Стэна появилось так знакомое ей брезгливое выражение.

— Естественно, я не жду от женщины свободных нравов способности к самопожертвованию. — Вскинув руку, он не дал ей возразить. — К счастью, от вас требуется всего лишь смирение. У Моники судорожно сжались губы.

— И вы, конечно, позаботились о моем смирении, всячески препятствуя возвращению на материк.

Он горько усмехнулся.

— Вас, уверен, вряд ли огорчит пребывание у меня в гостях.

В растерянности от его наглости Моника отвернулась.

— Убирайтесь к дьяволу!

— Вот туда я и направляюсь вместе с вами, мисс.

— Что вы имеете в виду?!

— Хотя Кимберли и не у черта на рогах, но если не знать, как себя вести в тех краях, можно угодить и к самому дьяволу. А мы едем именно в эти благословенные места. Готовьтесь к путешествию, дорогая.

— Я никуда с вами не поеду.

— Нет, поедете. Вы что, лицемерили, когда говорили о своем желании помочь Джеральду?

— Конечно, нет, но…

— Тогда вы обязательно поедете. Потому что я понял истоки его ночных кошмаров.

Что за ерунду он несет? Доктор Смит в замешательстве обернулась к Кэмпу.

— Какое отношение имеют кошмары Джеральда к экспедиции в Кимберли?

— Самое прямое. Когда я уезжал в последнюю экспедицию, точно в это время и погибла его мать.

Монике становился ясен ход мыслей Стэна.

— Понимаю, подсознательно ваш сын чувствует, что, если вы уедете, случится нечто ужасное, как и в тот трагический день. — Забывшись, Моника схватила его за руку. — В этом, должно быть, и кроется ответ. Ночные кошмары часто бывают у детей, когда что-то происходит помимо их воли: например, когда семья внезапно переезжает или кто-то неожиданно умирает. Если после смерти жены вы с Джеральдом не расставались, все равно, укоренившийся в подсознании страх подкрадывается к ребенку во сне.

— Поэтому я решил взять его с собой, чтобы доказать: ничего плохого не случится, если мы уедем.

В Медицинском центре врачи часами обсуждали такие же случаи, как у Джеральда, но никогда еще доктор Смит не занималась подобными проблемами в ночной рубашке, в царящей за окнами бархатной темноте тропической ночи. Моника пыталась не обращать внимания на близость Стэна, но голос у нее звучал подозрительно низко.

— Вы нашли идеальный выход, Стэн!

— Отлично. Значит, едем, доктор!

— Напрасно радуетесь. Вы не можете силой заставить меня отправиться с вами.

В комнате как будто стало на несколько градусов холоднее от ледяного взгляда Кэмпа.

— Вы скорее предпочли бы остаться на острове с Филом, а не ездить со мной, чтобы помочь Джеральду?

Это было убийственное обвинение, сокрушив шее Монику.

— Нет! — обиженно воскликнула она, сознавая, что Стэн опять одержал победу.

Конечно, это было чистое безумие согласиться на длительную поездку с Кэмпом в какую-то неведомую глушь. Утешало лишь одно: с ними будет Джеральд. Но кто поможет ей справиться с влечением к Стэну. Как добиться, чтобы жаждущее близости тело не выдавало всякий раз, когда рядом оказывается этот покоривший ее мужчина. Моника изнывала от нежности, когда он подошел и опустил ладони на ее плечи.

— Это — разведывательная поездка с целью найти интересную натуру для съемки нового доку ментального фильма. Пока я буду занят поисками, вы, как медик, понаблюдаете за Джеральдом.

Моника не могла побороть свои чувства к Кэмпу. Почему он не держится от нее подальше? Она полузакрыта глаза, ощутив исходящий от Стэна соленый аромат моря и его особенный, заставляющий сильнее биться сердце мужской запах.

— Боюсь, что для научных исследований там неподходящая обстановка, — стесненно обронила она. И тут же съежилась от его ядовитой насмешки.

— Не сомневаюсь, вы спите и видите, когда обольстительный Фил поманит вас пальцем.

— Вы хорошо позаботились о том, чтобы свидания не произошло, сообщив Крамеру о нашей «помолвке».

— Мой замысел дал отличные результаты: я попал в цель.

Глаза Моники разгневанно сверкнули.

— Не понимаю, для чего вы так стараетесь. Ясно как белый день — у нас нет ничего общего.

— За исключением одной мелочи, мисс, — Стэн наклонил к ней голову, — нашего обоюдного желания.

Рассудок отказывал влюбленной, когда ее идол был так близко.

— Вы ошибаетесь! Мы даже разговаривать нормально друг с другом не можем, — прошептала в отчаянии Моника.

— Я имею в виду другие средства общения, — хохотнул Стэн.

Положив ладони на затылок девушки, он слегка сжал большими пальцами ее шею, и Моника не могла скрыть вздоха наслаждения. Его пальцы легко скользили по коже, и от этого чудодейственного массажа она испытывала удивительный покой.

Соблазн оказаться в его объятиях был так велик, что Моника едва не застонала. Но Стэн не должен знать, с какой неистовой силой она жаждет его.

Боже! Какая нестерпимая мука — нечто вроде голода — продолжала ее терзать, когда взгляд девушки упал на чувственный изгиб его губ. Она была словно податливая глина в руках мужчины, из которой он может лепить что вздумается.

Его рука скользнула по ее спине, и Стэн прижал Монику к себе. И тут ей стало ясно: вожделение испытывает не только она, но и сам мучитель.

— Поражены? — спросил он, услышав ее изумленный возглас. — Я вовсе не скрываю, что хочу вас.

— Как и то, чем вызвано желание, — взвилась Моника, которая не могла избавиться от навязчивой мысли, что он хочет ее только потому, что ею увлечен Фил.

Стэн молча отошел к окну. Моника залюбовалась резко очерченным силуэтом на фоне фосфоресцирующей океанской глади.

— Так вы предпочитаете жалкое притворство Фила откровенному мужскому желанию? Я разочарован в вас, мисс.

— Сочувствую, что вам не далась еще одна победа.

— Как-нибудь переживу. Поймите одно: я не хочу, чтобы вы огорчили Джеральда в этом маленьком путешествии. Нам необходимо попасть за продовольствием в Брум. Дайте слово, что не улизнете, если я возьму вас с собой.

Моника еще ребенком усвоила, как обидно, когда взрослые нарушают обещания. Ей совсем не хотелось, чтобы и мальчик испытал подобное.

— Даю слово, — уступила она, в глубине души решив, что большего он от нее не добьется…

Наградой была бурная детская радость Джеральда, когда на следующее утро за завтраком отец сообщил ему о предстоящей поездке.

— Правда? Я действительно с тобой поеду? Так далеко?

— Ну да, я же сказал. Ты поможешь с разведкой местности для моего следующего фильма.

— Что такое разведка местности?

— Это значит, мы посмотрим, что там растет, какие звери обитают…

Джеральд удивленно взглянул на отца.

— Но ты и так все знаешь.

— Моника не знает.

Она с тревогой ожидала, как мальчик воспримет это известие. Джеральд улыбнулся еще шире.

— Так Моника тоже поедет? Вот здорово. Это будет самая потрясающая поездка. — Но вдруг его что-то смутило. — Вы поедете, чтобы меня нянчить?

— Тебе уже не нужны няньки, дорогой. Надеюсь, мы с тобой не соскучимся, пока твой отец будет занят делами.

Мальчик вновь стал усердно орудовать ложкой, с аппетитом уплетая овсянку.

— Конечно, нет! Правда, я и сам не так много видел, но, во всяком случае, знаю, как выглядит то опасное место на берегу, куда вылезают из воды крокодилы. Могу вам показать.

— Если только помнишь все, чему я тебя учил: как соблюдать осторожность, зная, что поблизости водятся крокодилы, — предупредил Стэн. — Ведь это ты обязан следить, чтобы не пострадала наша спутница, понял?

Моника перевела на Стэна недоуменный взгляд. Он сказал это таким заботливым тоном, как будто она и вправду для него что-то значила.

— Это слишком ответственно для маленького мальчика, — заметила Моника.

Младший Кэмп гордо выпрямился.

— Я вовсе не маленький. Если понадобится, могу схватиться с этими кровожадными кроками.

Девушка встретилась глазами со Стэном и увидела, что он прячет улыбку. На мгновение она заметила в Джеральде Кэмпа, когда тот был таким же мальчишкой, готовым сразиться с самим сатаной. Ох уж эти самонадеянные мужчины, по думала она, сделав укоряющую гримаску. И все же в этой безоглядной флибустьерской храбрости их обаяние. Во всяком случае, обаяние одного из них…

Они замечательная пара, вынуждена была согласиться Моника, разглядывая отца и сына, как счастливая женщина, любующаяся своим семейством. У Моники сладко заныло в груди. Так вот как надежно себя чувствуешь, когда у тебя есть муж и дети.

У них со Стэном получилась бы отличная семья, размечталась девушка. Нужен еще один, общий ребенок, чтобы напротив за столом не пустовало место. Дитя ее и Стэна. И обязательно — девочка…

— Пап, она не слушает. Смотри, о чем-то замечталась.

Моника словно пробудилась от глубокого сна.

— Ничего подобного, тебе показалось, фантазер!

Джеральд весело заверещал:

— Да, да, замечталась. По глазам видно!

— Хватит, Джеральд, — остановил его отец, но тоже со смешинкой в голосе. — О чем же вы мечтали, мисс? У вас было такое просветленное лицо! Не хотите ли с нами поделиться грезами?

Что бы он сказал, узнав ее тайные мысли? К счастью, отца перебил разыгравшийся Джеральд.

— Она воображала, как ее спасает от крокодила-людоеда один смелый охотник, похожий на тебя, пап.

Глаза Стэна задумчиво остановились на Монике.

— Неужели это так?

— Конечно. — Она звонко рассмеялась. — А у охотника был необыкновенно отважный сын, который вовремя поднял тревогу.

— Это был я, — обрадовался Джеральд. Вскоре они все хохотали, придумывая новые подробности захватывающих приключений, пока Моника не забыла, о чем только что мечтала. Эта мирная домашняя беседа согрела ее и вселила надежду…

Наконец Стэн встал из-за стола.

— Мне лучше начать сборы. — Он взъерошил Джеральду волосы; гостья никогда не видела хозяина дома в таком добродушном настроении. — Думаю, сынок, тебе просто не терпится рассказать о нашем путешествии Винсу.

— Еще бы!

Моника с улыбкой посмотрела на оживленного мальчика, пулей выскочившего из дома.

— Эта поездка будет для него лучшим лекарством.

— И не только для Джеральда, — подчеркнул Стэн. — Вам смена обстановки тоже полезна.

Испугавшись, что во время завтрака она невольно сбросила маску неприступности, Моника ответила нарочито резким тоном:

— Я рада за Джеральда, а на все остальное махнула рукой.

— Давно бы так, мисс. Будем считать, что первый шаг сделан.

Но ей, видимо, не удалось убедить его. Стэн что-то интуитивно прочитал на ее лице, когда она так глупо размечталась.

— Не воображайте, что я рвусь в эту поездку, — возразила Моника, опасаясь, что Кэмп уже обо всем догадался.

Да, ей очень хотелось поехать, и не только из-за Джеральда. И в то же время эта затея была бессмысленна: разве можно смириться, забыв обиды и недоразумения, возникшие между ней и Стэном.

Моника молча встала и начала собирать тарелки.

— Перемою посуду, хоть какая-то будет от меня польза.

— Если хотите, оставьте все Сузи. Поступайте, как вам удобнее.

В мелочах, но не в главном, подумала Моника.

— Джеральд сказал, что у Сузи по воскресеньям выходной и что их семья ездит на один из соседних островов слушать дневную службу в церкви. Уверена, ей совсем не понравится, если к завтрашнему дню для нее накопится столько работы на кухне.

Стэн состроил ехидную гримасу.

— Такая заботливость — это вовсе на вас не похоже. Вам, наверное, по какой-то таинственной причине, хочется остаться одной.

— Например, чтобы отправиться на тайное свидание с Филом? Вряд ли бы мне это удалось — ведь вы работаете внизу. Как бы то ни было, мне нужно дописывать начатое. — Голос Моники звучал раздраженно.

— Любовные письма, не иначе.

— Мольбу о спасении. Хочу вложить записку в бутылку и бросить ее в море.

Не сводя с нее насмешливого взгляда, Стэн поднялся и направился к лестнице, ведущей в кабинет. Моника представила, как он садится за рабочий стол, а со стен на него смотрят фотографии, сделанные во время прошлых экспедиций. Тут к ней подкралась беспокойная мысль: не рассердился ли он из-за того, что она высказала готовность заняться домашними делами? А может, ему не приятно видеть ее на месте покойной жены?

«Жена мне, конечно, ни к чему», — заявил ей недавно Стэн. Если потеря Лил все еще открытая рана, то как он выносит даже мнимую помолвку. Это только доказывает, как для него важно, чтобы Памела была счастлива.

Моника в задумчивости погрузила тарелки в мыльную пену. Какой же беспредельной была любовь Стэна, если он отвергает даже мысль о появлении в его жизни другой женщины? — размышляла она. Вряд ли когда-нибудь перед ней раскроется истина.

Когда девушка заканчивала мыть посуду, глаза у нее повлажнели. Заслышав рев мотора, она поняла: Фил уезжает на лодке. Еще одна победа Стэна. Моника была рада, что захватила с собой наброски для книги. Работа над ней отвлекала от грустных раздумий, пока не вернулся Джеральд с известием, что Вине и его родители отправились в церковь. Девушка развлекла его, составив мальчику партию в уже знакомой ей игре, а потом отправилась с ним в бассейн.

Когда Стэн пришел к ланчу, ей показалось, что общение с Джеральдом помогает ей забыть о буре в сердце, которую вызывает его отец.

Помогает, да не надолго.

Новое испытание наступило следующим же утром, когда Стэн объявил: пора ехать в Брум закупать продукты.

— Возьмите меня с собой, — умолял Джеральд со слезами на глазах.

Отец покачал головой.

— Прости, сынок, но тебе нужно идти в школу. Ты же и так скоро отправишься с нами в экспедицию.

Монике хотелось, чтобы ребенок с ними поехал, но было грешно пользоваться им как буфером, если сама не надеялась на свои силы. Джеральду нужно идти на занятия, а ей следовало убедиться, что каждое столкновение со Стэном не превращается в замаскированную сцену обольщения. Ему, наверное, польстило бы, если бы он узнал, как магически действует на нее, и еще больше прибавило бы очков в поединке с Филом Крамером. Ей же нужно помнить о феноменальной проницательности Кэмпа и держать ухо востро.

И все же ее взгляд то и дело обращался к Стэну, который, стоя у руля, направлял свой быстроходный катер по бирюзовым волнам в Брум.

— Зачем городу такой длинный причал? — спросила Моника, когда они пришвартовались.

— В этом месте один из самых сильных в мире приливов — до десятка метров, — объяснил Стэн. Потом добавил, махнув рукой на окружающую их водную гладь кофейного цвета: — При отливе здесь обнажается покрытая тиной низина, где барахтаются целые косяки рыбы.

— Я однажды видела подобную картину из окна своей квартиры — необъятное пространство желтовато-коричневой грязи, блестящей на солнце. Мне хотелось сделать снимки до и после прилива, чтобы когда-нибудь показать в Перте. Тогда мне бы поверили, что перепады могут быть такими гигантскими.

Стэн предложил спутнице руку, чтобы помочь сойти с катера на причал.

— Вы скучаете по своему городу?

— Скучаю по Смитам и коллегам-врачам, но не по самому городу, — подумав, ответила Моника. — В Бруме такой ослепительно-яркий свет, что больно глазам. А я представляла, что в этих краях золотые пески и синяя-синяя вода. В действительности все выглядит совсем не так.

— Вода цвета кофе с молоком и тинистое мелководье. Вы, должно быть, разочарованы?

— Нисколько. В Бруме и на острове просто сказочно — вокруг первозданная, волшебно-завораживающая природа. — И, не удержавшись, прибавила вполголоса: — У меня странное чувство, как будто я родилась на этой земле. Охотно осталась бы здесь жить.

— Если бы удались ваши коварные планы, — заключил Стэн.

Опять он за свое, дескать, хотела подхватить Фила, грустно подумала Моника. Для этого типа она остается авантюристкой, преследующей состоятельного Крамера. Ей должно быть все равно, что он о ней думает, но его слова почему-то больно ранят.

— Так будьте же довольны, что мои, как вы называете, «коварные планы» не удались. В противном случае я не отправилась бы с вами в экспедицию, не так ли?

— Вы удивительно догадливы, мисс. К тому же обладаете даром логически мыслить.

Моника чуть не до крови прикусила язык. Зная о соперничестве двух мужчин, она подтвердила готовность к участию в экспедиции. Неосторожные слова могли еще сильнее разжечь в Кэмпе желание обладать ею. По спине девушки пробе жал холодок. Неужели она сама пытается подстрекать соперников, чтобы в случае победы одного из них стать главным призом для победителя?

Конечно, нет! Своим оскорбительным предложением стать его любовницей Фил убил в ней остатки едва зародившегося чувства… слепой любви, что ли, или простой увлеченности?

И Стэн оскорбил ее, заявив, будто она совсем не против его насилия, чтобы потом предъявить ему обвинение в недостойном поступке. Но это же ложь! Во-первых, он уже ведет себя как насильник, а во-вторых, она ничего от него не требует, не ждет и не хочет! А может, у нее превратный взгляд на вещи? Может, с психикой неладно не только у Джеральда? Во всяком случае, впредь ей надо быть осмотрительней и осторожней в своих суждениях и поступках…

Стэн высадил Монику у дома, где она снимала квартиру.

— Разве вы не останетесь, чтобы понаблюдать, как я буду собираться? — уколола его девушка.

— А разве есть такая необходимость? — спросил он, прислонившись к дверному косяку.

— Нет, конечно, — последовал краткий ответ. — Соберу вещи и буду ждать вас на Виктория стрит в японском кафе ровно в полдень.

— Постарайтесь не опаздывать, мисс! Моника ясно представила, что бы он сделал, опоздай она хоть на секунду. Несмотря ни на что, ее радовала возможность пройтись по магазинам: купить себе косметику, лосьон от загара и все, что ей понадобится в экспедиции. Приятно было также вновь надеть свое платье, хотя туалеты в гардеробе Памелы вполне ее устраивали. Однако, когда Стэн уехал, у девушки возникло щемящее чувство пустоты.

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она была в этой квартире, хотя еще не кончилась и неделя. Как ни странно, Моника больше чувствовала себя дома там, на острове, пользуясь чужой модной одеждой, а не здесь, в арендованной квартире, где вокруг лежали ее собственные вещи.

Почты пришло немного: одно письмо с новостями от семьи Смитов и открытка от сотрудников Медицинского центра. Коллеги выражали ей пожелание хорошо отдохнуть и чуть позавидовали, написав: «Ты замечательно проводишь время, хоте ли бы и мы быть там». Если бы только знали друзья, насколько осложнилась ее жизнь с тех пор, ' как она уехала. Совсем не такой уж приятный отдых, о котором мечталось. В ее личной жизни все еще больше запуталось, стянувшись в тугой узел противоречий.

Лежало еще одно письмо — с обратным адресом Фила Крамера. Возможно, он просил прощения за свою наглость или вновь повторял унизительное предложение? Ей даже не хотелось распечатывать письмо. До встречи со Стэном нужно было успеть сделать так много.

Небрежно бросив нераспечатанный конверт на обеденный стол, девушка принялась собирать вещи для экспедиции. Почти все они были еще раньше аккуратно сложены в чемодан, так что оставалось только добавить косметику, и сборы закончились. Моника поставила чемодан у двери с тем, чтобы после ланча Стэн мог его забрать.

На Виктория-стрит было тихо и совсем мало покупателей. Нещадно палило солнце. Отчаянная жажда погнала девушку в первое же попавшееся кафе, где она со вздохом облегчения опустилась в кресло, наслаждаясь прохладой кондиционированного воздуха.

— Моника, как я рада вас встретить. Не возражаете, если присяду на секунду?

Нагруженная свертками Памела Шварц опустилась в кресло напротив. Под огненно-рыжими волосами как изумруды сверкали зеленые глаза.

— Поздравляю, дорогая!

От жары Моника еле соображала.

— Здравствуйте, Памела. С чем вы меня поздравляете?

— С вашей помолвкой, разумеется. — Она приподняла левую руку собеседницы над столом. — Стэн еще не удосужился купить обручальное кольцо. Вы из-за этого сегодня приехали в город?

Встретив изумленный взгляд Моники, Памела доверительно пожала ей руку.

— Простите! Помолвка должна была оставаться в тайне, а я распустила свой длинный язык.

От ее неуместного раскаяния Моника еще больше растерялась.

— Не казните себя попусту, Памела. Вы же со Стэном близкие люди. Просто я еще не привыкла к своему новому положению.

— Все еще не привыкли? — Новоиспеченная невеста покрутила на безымянном пальце кольцо с бриллиантом. — Мне знакомо это чувство. До сих пор чувствую себя, как во сне. Фил не всем нравится, особенно Стэну, но я-то знаю, что мне нужен только он.

Вспомнив о письме Крамера, которое лежало у нее дома, Моника все же надеялась, что Памела не разочаруется в своем избраннике.

— Самое главное, чтобы вы оба стремились соединить свои жизни. А то, что думают другие, не имеет значения, — убежденно промолвила Моника.

Памела расплылась в довольной улыбке.

— Спасибо. Когда я познакомилась с вами на приеме, то подумала, что мы обязательно подружимся, но даже и не представляла, что станем почти как сестры.

Моника почувствовала угрызения совести. То обстоятельство, что Стэн так поспешно объявил об их «помолвке», возможно, отпугнуло Фила и впоследствии, без сомнения, причинит боль Памеле. А как отнесется к этой новости Джеральд?

Официантка приняла у посетительниц заказ на холодный чай.

— Не беспокойтесь, я сохраню в тайне вашу помолвку, пока вы не объявите об этом событии официально, — затараторила Памела. — Я рада за вас обоих. Не обижайтесь, ради Бога, но я и не подозревала, что Стэн вновь решится обзавестись женой.

— Он не хотел этого делать из-за Лил?

— Да, для него она была смыслом жизни.

Молодые люди познакомились, когда он снимал фильм на Филиппинах. Они полюбили друг друга с первого взгляда и вскоре поженились. — Памела запнулась. — Мне не следует много говорить о покойной Лил. Теперь для Стэна существуете только вы, милая. Желаю вам счастья.

Перед тем, как удалиться, Памела наградила «невесту» сестринским поцелуем, отчего Моника почувствовала себя бессовестной обманщицей. Она раздумывала над тем, известно ли кузине Стэна, насколько сильна его скорбь о погибшей жене. Ведь он и слышать не хотел о новой женитьбе. Но как много значит для него Памела, если ради нее, пре дав память о Лил, он решился на мнимую помолвку. Моника растревожилась, поняв, что все окончательно запуталось — ив жизни, и в ее бедной го лове.

Она в раздумье просидела за чаем, пока не настало время отправляться в японское кафе. Моника быстро добралась до него, и когда осведомилась о Стэне, ее провели в задний дворик, затянутый зеленой сеткой от солнца. Расставленные в декоративных корзинах пышные растения создавали в кафе атмосферу тропиков.

Кэмп уже сидел за столиком и, завидев Монику, встал и шагнул навстречу.

— Надеюсь, я не опоздала? — произнесла девушка, взглянув на часы.

— Ни на минуту. Я погрузил все на катер и пришел сюда совсем недавно.

Оказавшись со Стэном рядом, Моника почувствовала, будто встретила близкого человека. Что бы не выдать себя, она спрятала лицо за меню и стала его просматривать, но все расплывалось перед глазами. Наконец выбрала пресноводные креветки, известные под названием «херувимы» в соусе из манго и имбиря, и отложила карточку в сторону.

— Я только что встретила Памелу, — бесстрастно заметила Моника.

— И, естественно, воспользовались встречей, чтобы сообщить о появлении драгоценного Фила на острове.

— Ошибаетесь, мистер Кэмп. Она забросала меня вопросами о нашей так называемой помолвке.

Стэн был доволен успехом своего замысла.

— Прекрасно! У вас была вполне безопасная тема для беседы.

Моника возмутилась издевкой Кэмпа.

— Безопасная? Она уже защебетала о свадьбе.

— Свадьбу можно и отменить, — отмахнулся легкомысленный «жених», диктуя заказ официанту.

У девушки зачесались руки, чтобы дать Стэну пощечину, но устраивать скандал на людях она не отважилась.

— Так вас не смущает, что вы играете людскими судьбами? А что будете делать, если про этот спектакль узнает Джеральд?

Глаза Стэна посуровели.

- ^: Вряд ли сын что-либо узнает, если только вы ему не скажете… и тогда нам придется пожениться. Это единственный выход.

Как он может говорить о таком серьезном шаге спокойным и даже равнодушным тоном? От одной мысли об их возможной женитьбе на Монику обрушилась буря противоречивых чувств: отчаяние, радость, страх. «Когда это случится…» — снова всплыла эта проклятая фраза. Ей раньше не приходило в голову, что «это» может означать брачную ночь. У Моники замерло сердце.

— К черту такую женитьбу! — в сердцах воскликнула она.

Как по волшебству, у них в бокалах запенилось разливаемое официантом шампанское, и Стэн произнес издевательский тост:

— Итак, за наш медовый месяц… в аду!

О Господи! Этому мучителю опять удалось вывернуть ее слова наизнанку. Теперь необходимость провести в его обществе предстоящие несколько дней на пустынном побережье представ еще более опасной. Но ради Джеральда она обязана терпеть. Моника сделала над собой усилие.

— Как скажешь, дорогой.

В ответ Стэн иронически приподнял бровь.

— Что ж, в свое время напомню тебе, что все в моей власти, дорогая.

Моника еле дождалась конца ланча. Хотя креветки и считались местным деликатесом, она не получила от еды никакого удовольствия. Боже, пошли циклон, хоть небольшой, который избавит ее от рискованной поездки со Стэном? Разве она просит слишком многого?

Небо, к сожалению, было совершенно чистым, когда, взяв такси, они заехали к ней на квартиру. Подхватив как перышко чемодан, Стэн оглядел комнату и заметил лежащее на столе нераспечатанное письмо Крамера.

— Ты не забрала почту.

Если Стэн увидит имя отправителя, то непременно подумает, что она предложила Филу писать на этот адрес, и тогда уж гнева не избежать. Моника быстро схватила конверт и сунула его в боковой кармашек дорожной сумки.

— Я прочту письмо позже.

Кэмп зашагал к двери. Пора было отправляться в путь, в неизвестность…