"Дворянин великого князя" - читать интересную книгу автора (Святополк-Мирский Роберт)Глава вторая ЗАВТРАШНИЙ ДЕНЬКартымазов оказался прав. Как только князь Андрей уехал, события немедленно стали разворачиваться в нарастающем темпе. Однако подготовка к этим событиям шла, должно быть, раньше, и первые следы ее Медведев обнаружил еще той же нгочью, когда они с Картымазовым вернулись от Филиппа и, попрощавшись, расстались на своем берегу Угры. Малыша Василию привел Никола, отсидевший весь день в наблюдателях со стороны монастыря, и рассказал о мелком происшествии, случившемся в конце дня. Какой-то мужик стал переплывать Уг-ру в границах Березок, и Никола тотчас просигналил отцу. Едва пловец успел выйти на берег и одеться (узелок с одеждой он держал над головой), как появился вооруженный до зубов Ивашко и грозно начал допытывать его, кто таков и что здесь делает. Мужичок страшно перепугался и заявил, что живет в Синем Логе, и хотел потихоньку от жены и монастырской проверки навестить куму, живущую в Даниловке. Его отпустили, и Никола проследил с вышки — тот бегом побежал по дороге в Медынь и скрылся в лесу. — А дальше? — Что «дальше»? — не понял. Никола. * — Дальше куда он пошел? — Ну-у, наверно, в Даниловку… — Вот видишь — «наверно». А надо было, чтоб Гаврилко немедля поехал за ним следом да проследил его не только до самой Даниловки, но и до самого дома, да расспросил бы потом местных,действительно ли живет там женщина, имеющая кума в Синем Логе. Но я уверен, что ни в какую Даниловку он не ходил, а, исчезнув из виду, тут же вернулся кружным путем в Синий Лог и доложил обо всем, тем, кто его послал… На следующее утро, когда Медведев давал своим людям разные советы из арсенала своего богатого военного опыта, Епифаний крикнул с дерева, что от Картымазовки мчится всадник. Человек Картымазова передал, что его хозяин и срочно прибывший из-за Угры Филипп Бартенев с поклоном просят Медведева немедля приехать по важному делу. Василий распорядился соблюдать полную боевую готовность, всех неизвестных задерживать, в случае непредвиденных ситуаций сразу посылать за ним, и помчался в Картымазовку. У крыльца дома, где он впервые разговаривал с Картымазовым, его встретила Василиса Петровна и проводила в горницу, Картьшазов и Филипп шагнули ему навстречу и оба по очереди молча обняли. Федор Лукич протянул два листа грубой желтой бумаги,, свернутых в трубку, — один большой с печатью на шнурке, другой маленький, простой.. Медведев начал с большого. Василий взял меньший лист и прочел несколько строк; написанных ровно и четко: Я жива и здорова. Со мной обращаются хорошо и никакого зла не чинят. Говорят, что к тебе уже послали гонца и через три дня мы увидимся.Ежели понадобится для выкупа, продай все, что — Это не все, — угрюмо сказал Филипп и протянул еще один лист с печатью. — Как вам доставили эти письма? — спросил Медведев. — Мое прикололи утром к воротам, — сказал Филипп. — Темно еще было. — А мне мой человек принес, — ответил Картымазов. — Он на рассвете в Медынь собирался,только вышел за Картымазовку — подъезжает к нему всадник весь мокрый, должно быть, через Угру переправлялся, и протягивает письмо: «Неси, — говорит, — скорее хозяину, это весточка от пропавшей дочки его», а сам сразу ускакал. Я только прочесть успел, как тут Филипп приезжает. Мы сразу за тобой и послали. — Значит, — медленно заговорил Медведев, — это, скорее всего, один и тот же гонец. Ночью он проехал по землям Филиппа, приколол письмо к воротам, потом переплыл Угру, передал письмо мужику и теперь… Федор Лукич, Филипп, прошу вас, отложим наш совет на час — я вернусь к себе и постараюсь схватить этого гонца живым — может, удастся от него что-нибудь узнать… Василий упруго встал и ринулся к двери, но на пороге вдруг расслабился и вернулся обратно. — Поздно. Слышите? Мне везут письмо. Леший меня раздери — они, конечно, убили гонца. Досадно. Все вышли на крыльцо. К дому во весь опор скакал Ивашко — бледный, взволнованный, голова перевязана окровавленной тряпкой. Медведев шагнул навстречу. .—Ну? — Василий Иваныч, государь, — Ивашко гово рил тихо, украдкой бросая взоры на Филиппа и Картымазова. — Боюсь, плохо получилось, прости, грех вышел… — Рассказывай по порядку, — сурово сказал Медведев. ~ Ивашко прерывисто вздохнул и начал: — Значит так. Только ты уехал, отец велел мне с братом и Алешкой осмотреть лес вокруг дома. Мы разделились, я пошел сюда — в сторону Картымазовки. У самого горелого леса слышу, пробирается кто-то осторожно. Я — за куст. Смотрю,едет верхом чужой мужик с оружием и оглядывается. Я подождал, убедился, что он один, и выхожу на него с самострелом. Но он не испугался, даже улыбнулся так широко. «О, — говорит, — я как раз тебя ищу, ты небось медведевский? А у меня к твоему хозяину письмецо с добрыми вестями имеется». Ну, я же не дурак! «Отлично! — говорю, — слезай с коня, мил человек; я тебя сейчас отведу к Медведеву, сам ему и передашь». — «С удовольствием, — обрадовался он, — давно, — говорит, — хотел взглянуть на этого замечательного человека!» — и с коня слезает, И тут нога у него в стремени застряла — одной на земле стоит другую выпутать не может. Ну, хотел я ему помочь, а он меня медной рукояткой нагайки — бац по голове! Очнулся, башка трещит, все как в тумане, вижу, — письмо рядом валяется, самострел подальше в кусты кинутый, а он осторожно так, чтоб не шуметь, верхом уходит. Ну, я его и это… Лежа, значит, ножичком засапожным, как вы учили, шагов за десять был… — Насмерть? — с досадой спросил Медведев. — Так ведь, Василий Иванович, башка лопается,прицелиться трудно, боялся, что уйдет… Прямо в сердце… Даже не пикнул. — Плохо, Ивашко. Очень плохо. Ивашко прерывисто вздохнул. — Я знаю. — Если так дальше пойдет, вас всех через неделю перебьют, как зайцев! Кто это тебя учил подходить с самострелом близко к человеку, которого держишь на прицеле? Скажи спасибо, что рука у него была слабая, — от моей не уцелела б твоя глупая башка! Давай письмо! Ивашко, низко кланяясь, поспешно протянул скомканный лист. Медведев вспомнил Антипа. А потом Картымазова. Он молча дал прочесть письмо Кожуха друзьям и обратился к Ивашке: — Убитого хорошо осмотрели? . — Да. Яков осматривал. Ничего приметного, но он с тобой об этом поговорит. — Хорошо, Передай отцу: приготовиться к отражению набега. За смерть гонца могут отомстить. Пусть Алеша Кудрин немедля ложится спать. Ночью у него будет работа. А ты, за то, что позволил себя ударить, наказан. Будешь помогать женщинам по хозяйству. Все. Ивашко низко поклонился, пряча покрасневшие от стыда щеки, и вскочил на коня. — Можем продолжить наш совет, — повернулся Медведев к друзьям. Они вернулись в горницу и сели за стол.Прежде всего, — обратился Василий к Филиппу, — если это не секрет, объясни мне, что означают темные Намеки Кожуха о твоем отце и его возможном заточении в Москве! — Понятия не имею! — воскликнул Филипп. — Батюшка уехал в тот день, когда ночью произошло нападение… — Да, я знаю, — сказал Медведев, — мне говорил Федор Лукич, и я сам — лучший свидетель,поскольку, судя по описанию, именно его я встретил под Медынью, куда он направлялся. — Совершенно верно! — подхватил Филипп. —Батюшка так и сказал нам с Анницей: он едет сперва в Медынь, а затем, если понадобится, в Москву по наследственным делам, и оставил в шкатулке запечатанное письмо, велев нам вскрыть его ровно через два месяца, если он не вернется. При этом батюшка тут же заверил, что его поездка не представляет ни малейшей опасности и он оставляет завещательное письмо из обычной предосторожности, ибо дорога — всегда дорога, мало ли что… Он оформил переезд в монастыре, законно переправившись на московскую сторону и получив свидетельство об этом. В Московском княжестве ему ничего не могло угрожать, и поэтому я не верю ни единому слову Кожуха. Этот мерзавец не может оказать на меня никакого давления: я такой же подданный короля Казимира, как и он, с той лишь разницей, что не нанимался на платную службу у князя Семена Вельского, а остаюсь независимым вольным дворянином! Думаю, он просто знает об отсутствии батюшки и хочет запугать нас с Анницей! — Возможно, — согласился Медведев и повернулся к Картымазову. — Я обещал вчера поделиться с тобой некоторыми мыслями о том, как вызволить из плена твою дочь. Однако сначала я хотел бы узнать, что вам известно о Кожухе, о его людях, имуществе, о землях, которыми он владеет,ну, в общем, все… — Мы не знаем всего, — ответил Картыма-зов, — но все, что знаем, расскажем. Синий Лог —большой, неплохо укрепленный двор, обнесенный крепким частоколом, на той стороне, недалеко от берега Угры, наискосок от Березок, ближе к монастырю. Это центральная усадьба довольно солидного имения. Его земли тянутся на запад почти до Десны. На них — около двадцати деревушек, многие из которых тоже хорошо укреплены. Поскольку ты в этих местах человек новый, Василий, мне придется рассказать вкратце, что здесь происходило в последние годы, иначе не понять тебе наших отношений. Тридцать лет назад, в сороковых годах, отец нынешнего московского князя Василий Темный жестоко воевал за престол со своим родственником Дмитрием Шемякой, который, как говорят, ослепил его в темнице. Оба они по очереди сидели на московском престоле, и оба были в близких семейных связях с великими литовскими князьями. Бояре и служилые люди присягали на верность то тому, то другому — кто больше давал — и, соответственно, получали земли в кормление то от одного, то от другого. Наконец, Василий Темный победил окончательно, а Шемяка окончательно проиграл и убежал в Литву, где и остался до конца дней своих, а теперь его внуки — Шемячичи — литовские князья. Из-за всей этой неразберихи здесь на Угре образовалось множество земель, владельцы которых служили то Литве, то Москве, а часто даже, как у нас тут говорят, — «на обе стороны». Вот тебе пример: отец Филиппа, Алексей Бартенев, всегда адэно служил Шемяке и получил от него эти земли на той стороне Угры. Мой отец служил Василию и получил землю здесь. Предыдущий, убитый хозяин Березок, Михайлов, перешел служить Москве, но его отец был еще литовским подданным. И вот, когда недавно король Казимир и Великий князь Московский договорились, что рубеж меж княжествами пройдет по Угре, началась вся эта катавасия. Мне кажется, говоря просто, дело обстоит так: каждый отдельный человек хочет устроить свою жизнь, как ему лучше, и, естественно, стать побогаче, а потому лри удобном случае готов отхватить себе любой кусок земли любой ценой. А каждый монарх жалуется другому на разбой его людей, но своих за те же действия не наказывает, ибо тоже не прочь, чтоб земель в его княжестве прибавлялось. Вот что такое порубежная война, которая тянется у нас уже больше тридцати лет. Теперь вернемся к Синему Логу. Пока им владел старый князь Иван Владимирович — отец нынешних Вельских, у нас тут царили мир и покой. Когда он умер, начались беспорядки. Насколько я знаю, Синий Лог был завещан князю Федору Ивановичу, старшему сыну, человеку очень мирного и спокойного нрава, но он здесь редко бывал. Потом Синий Лог почему-то перешел к князю Семену Ивановичу, младшему сыну, прозванному Иудой за предательский и жестокий нрав. Немедля вокруг начались убийства, грабежи, захваты земель, словом — настоящая война. Потом снова все утихло — Синим Логом стала владеть их сестра, Агнешка, супруга гетмана Ходкевича. А с прошлого года там вдруг опять стал хозяйничать Семен, точнее, от его имени — Ян Кожух Кроткий — и сразу снова начались побоища — вот тогда-то и был убит со всей семьей Михайлов — твой, Вася, предшественник… Но пока здесь был Антип, он своими набегами постоянно ослаблял Семена, а сейчас. — Картымазов замолчал. — Понял, — сказал Медведев. — Что ж — я виноват, мне и отвечать. Уверен, что мы без особого труда справимся с Кожухом, и я знаю, как это сделать, но прежде всего необходимо вызволить Настеньку. Прошу внимательно выслушать меня. Предлагаю следующий план… Очень любопытно было Медведеву узнать, как же на самом деле охраняют имение его новые люди, а потому, возвращаясь от Картымазова, он поехал не по дороге, а, петляя по лесу и применяя известные ему приемы, попытался приблизиться к своему дому незамеченным. Это ему почти удалось — только возле облом-, ков частокола вынырнул из-за березы ухмыляющийся Клим Неверов со своим любимым копьем, в использовании которого действительно большим мастером был. Медведев вовсе копьем не пользовался, а потому в диковинку ему было наблюдать несколько дней назад, когда Неверов показывал на лужайке свое искусство, — окованным древком он_ отражал удары меча, сабли и поражал врага неожиданными и в бою, несомненно, смер- тельными ударами, против него был бессилен любой всадник, а метал он копье с такой огромной силой, на такие расстояния и так точно, что Медведев был искренне удивлен: что касается военных штучек — он многое повидал, но такого — еще никогда. — Проверить охрану хотел, Василий Иваныч? — лукаво спросил Клим. — И как — доволен? — Недоволен, — строго сказал Медведев. — Куда годится охрана, при которой можно подъехать к самому дому, — он кивнул на развалины, виднеющиеся меж березок. - Да неужто в лесу не заметил наших? — с притворной тревогой спросил Клим. — Да это не я их должен замечать* а они меня, — почуял подвох Медведев. — Позволь доложить, хозяин: не сходя е этого места, знаю весь твой путь. Как рубеж нашей земли от Картымазовки переступил, так все лесом,петляючи, шел, потом мимо сухого ясеня через ельник, после в дубнячке постоял, послушал, огляделся и березками, березками прямо сюда. Верно? Из-за другой березы вышел Гаврилко — брат-близнец Ивашки. — Я, хозяин. — За мной легко было проследить, потому что известно, куда и откуда я буду идти. Стоило только дождаться — когда. А вот письмоносца почему вот так же до дома не довели и живым не взяли, а вместо того убили в лесу, словно тати какие?* — Виноваты, хозяин, учимся токмо, — смутился Клим. — А ты, значит, — обратился к Гаврилке Медведев, — за мной по пятам шел и теперь тут стоишь? А если следом за тобой Ян Кожух Кроткий крался, то, стало быть, он тоже здесь рядом и никто его не заметил? — Э-э-э, Там Яков остался, мы по двое на каждой стороне,а Яков следопыт, сами знаете какой, он-то никогоне пропустит. — Ну, ладно, коли так. Ступай обратно, и смотрите в оба. Где люди? — спросил Медведев у Клима. — Бабы и детвора обедают в лесу, туда же по одному приходят караульные — поедят и сразу обратно. — Всех мужчин поставил? — Всех. Вокруг. — Хорошо. Где Алеша? — Спит, как ты велел. — Разбуди, накорми и ко мне. Пусть дотемна нам никто не мешает. Вечером собери всех в доме. В карауле оставишь Гаврилку и Николу. Несколько часов Медведев занимался с Алешей Кудриным. Сначала они расхаживали вокруг дома, и Медведев, жестикулируя, что-то объяснял, потом присели под деревом, и Медведев чертил палочкой на земле, наконец Алеша остался один и еще некоторое время сидел неподвижно, глубоко задумавшись, затем исчез куда-то. Шестнадцатилетний юноша, очень маленького роста, худенький с незапоминающимся крестьянским лицом — эдакий заурядный деревенский мальчишка на вид лет тринадцати, всеобщий любимец, потешавший всех необыкновенным искусством лицедейства, умением заметить, повторить, усилить и показать характерные черты каждого так, что все покатывались со смеху, сразу обратил на себя внимание Медведева, еще до того, как он прочел записку Антипа. Василий давно решил, что пора проверять всех своих людей в серьезных делах, и первое из них выпало Алеше. Стемнело, собрались люди, вернулся из караула следопыт Яков, и Медведев выслушал его мнение по поводу убитого гонца Кожуха. Обследовав его тело, одежду, оружие и немногочисленные мелкие предметы, Яков пришел к выводу, что это был человек не местный, по-видимому, недавно прибывший из глубины Литовского княжества, и, стало быть, можно предполагать, что к Кожуху пришло подкрепление. Возможно, немалочисленное. Таким образом, неизвестно, сколько у него в настоящую минуту людей и чего ожидать. Медведев нахмурился, вспомнив, что в письме Картымазову Кожух упоминал, что князь Семен помог ему укрепить дом и прислал новых людей. Все были уже в сборе, и Медведев обратился к своим людям: — Вы, конечно, знаете, что случилось: мне привезли письмо из Синего Лога. Но вы не знаете, о чем оно. Сообщаю: Ян Кожух Кроткий предлагает всем нам перейти на службу Литве, а конкретнее — князю Семену Вельскому, Послышался ропот, и кто-то пробормотал: — Нет, все-таки мало мы его били… — Вы также знаете, что гонец, который привез письмо, убит. Это большая ошибка, виновный наказан, но дела не поправишь, и нам, вероятно,следует ожидать возмездия. Чтобы выяснить планы неприятеля, я решил с согласия родителей послать в разведку Алешу Кудрина. Он должен будет узнать все о силе, возможностях и намерениях Кожуха. Толпа одобрительно загудела. — А теперь самое главное. Вы видите, что я не скрываю своих планов и советуюсь с вами по многим делам. Вы встречаетесь с людьми Картымазова, Бартенева, с родственниками из других сел, словом, с разными людьми. То, что я сейчас скажу, я скажу в первый и последний раз, но вы должны запомнить это на всю жизнь, а ты, Клим,передай Гаврилке и Николе. Отныне все, что касается моих дел и планов, является строгой тайной, и каждого, кто не умеет держать язык за зубами, я буду почитать нарушившим крестоцелование изменником и сурово карать, вплоть до лишения жизни. Такая власть дана мне великим князем — вы знаете. — Медведев обвел взглядом напряженные лица, заглянув каждому в глаза — И это касается всех — мужчин, женщин и детей. Клим, усиль караулы, назначь смены, остальные — отдыхайте, но спите чутко. Когда все разошлись, на пороге появился Алеша, преобразившийся до неузнаваемости: длинная засаленная рубаха, подпоясанная размочаленной веревкой, белела дырами, сквозь которые эффектно проглядывали тощие ребра, спутанные грязные волосы слипшимися прядями свисали вдоль изможденного страдальческого личика. Дрожа от холода, мальчик заковылял, волоча ногу и, протянув к Василию ручонку, жалобно проскулил: — Подайте, Христа ради, бездомному сироте корочку хлеба… Медведев нахмурился. — Нет, Алеша, это не годится. Хромой сирота получит корочку хлеба, и, в лучшем случае, его пустят на кухню обогреться. Но он не сможет свободно расхаживать по дому и двору, любопытствуя, что где находится, хромой и жалкий, он никому не нужен и никто ему ничем не поможет. В этом облике тебе не разузнать того, что необходимо. И еще одно: даже в борьбе с врагами не следует обманывать добрые чувства. Ты сделаешь свое дело и уйдешь, но они поймут, кем ты был, а завтра придет настоящий сирота, и его убьют,принимая за лазутчика. Алеша опустил голову. Медведев подошел к оконной раме без окна и вдохнул ночной воздух весеннего леса. — Замечательный друг, которого я недавно приобрел и который теперь далеко отсюда, —медленно сказал он, — впрочем, ты его тоже знаешь… Так вот, он сказал мне с недельку назад: «Оставим коварство нашим врагам — они ведь слабее…» Мне это очень понравилось, хотя раньше ятоже об этом не думал, а только о достижении цели. — Он повернулся к Алеше и продолжал: — А ведь и правда — сильный и мудрый не нуждается в коварстве. Поработай еще. У тебя получится. Юноша ушел. Медведев зажег новую лучину и глубоко задумался. Через час в оконную раму ловко, как белка, впрыгнул веселый, верткий мальчишка в лихо заломленной шапке, в аккуратной домотканой рубахе, синих полосатых штанах польского покроя и новеньких литовских башмаках. — Эй, дядя! Дай копейку,-я покажу тебе, где набрать отличного меду! М-м-м! Знаешь, какой мед — вкуснятина! Медведев ощутил во рту вкус меда. — Неплохо, — одобрил он. — Так и оставим. Собирайся. Уже пора. У брода их поджидала лодка, в которой находился Филипп и с ним двое вооруженных людей с факелами. Рядом на берегу стоял Картымазов. — Послушай, да это совсем ребенок! — изумился Филипп, присмотревшись к Алеше. — Пусть все так и думают! — ответил Медведев и положил руки на плечи Алеше. — Ступай и помни все, чему я тебя учил. Завтра ночью в это же время Филипп Алексеевич будет ждать тебя там,где вы сегодня расстанетесь. Если ты не придешь вовремя — я проберусь в логово Кожуха сам и выручу тебя. Ничего не бойся. Но я уверен, что ты вернешься и узнаешь все, что нужно. — Не тревожься, хозяин, — Алеша низко поклонился и сел в лодку. — Ты все знаешь, Филипп? — уточнил Медведев. — Да, Вася. Мои люди будут ждать его непрерывно целые сутки, и, если понадобится, он может вернуться в любой момент. Я приеду за ним завтра вечером. Если к полуночи он не появится,я скачу сюда за тобой. — С Богом! — попрощались хором Василий и Федор Лукич. — С Богом! — ответили Филипп и Алеша.Факелы затушили, и в полной темноте лодка бесшумно исчезла. — Ты думаешь, получится? — спросил Картымазов. — Не сомневаюсь. Завтра мальчик вернется и расскажет нам про стены, запоры и сторожей, —ответил Медведев, — а послезавтра мы сделаем маленькую вылазку на пару часов и привезем твою Настеньку домой. Потому что я твердо знаю одно: нет стен, через которые невозможно перелезть, нет замков, которых нельзя открыть, и нет сторожей, которых не удалось бы обойти! |
|
|