"Феникс. Песнь Первая" - читать интересную книгу автора (Ломаченкова Наталья)

Глава 13 — Предательство

Лёгкая поступь шагов отвлекает от созерцания ночной улицы. Отворачиваюсь от окна, зябко передёрнув плечами. В сознании пусто, точно сегодняшняя стычка полностью лишила способности мыслить. Может, это близость Аваиров так на меня подействовала? Потому что я не сумела вовремя заблокировать разум, и на несколько секунд поддалась разрушающей воле?.. Я ещё так мало умею…

— Ещё не спишь?

Тихо фыркаю и отрицательно качаю головой. Ветар отходит от двери, как по волшебству закрывшейся за ним, и прислоняется к стене. Со стороны его поза кажется расслабленной и небрежной, но я знаю, он очень устал.

— Ты тоже.

— Воздух не даёт уснуть, — мужчина смотрит в окно, где чуть колышутся под ветром занавески. — Всё пропиталось смертью. Душно и давит… Надо уехать отсюда как можно скорее.

Медленно киваю. Такая чувствительность изумляет, но я старательно прячу эмоции и всколыхнувшиеся было вопросы. Сама знаю ответы, только до сих пор упорно не хочу замечать очевидного. Ветар на грани принятия своей скрытой сущности Поющего — и это лишь ещё одно тому доказательство. И единение в Триумвират, и Песня, спетая мной сегодня… Дополнительный стимул, которого не хватало. Странно, что он сам ещё не понял, что с ним что-то не так… Или просто слишком измотан, чтобы задавать вопросы. На которые мне так не хочется отвечать.

Почему? Да потому, что почти наверняка он не сможет принять то, что так упорно отвергал. И я могу навсегда потерять его.

Навсегда… Страшное слово.

— Подождём до утра. Всё равно в такой темноте мы не то что тропы, мы друг друга не найдём. Да и лошади могут испугаться.

Принц чуть кривит губы.

— Я думал, твой сааль-ри сможет провести нас. Или чутьё у эльфов работает только под их настроение?

Отворачиваюсь к окну, чтобы скрыть нахмуренные брови. Неужели они никогда не смогут примириться к существованию один другого?! Даже после того, что случилось сегодня? Даже когда все щиты были сняты, и сама Гармония признала нас? А ведь они ощутили это так же, как я — просто не могли не ощутить.

— Разве ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы искать след, Ветар? Если мне не изменяет зрение, мы все едва стоим на ногах. И Ильназар тому не исключение. Просто он тщательней скрывает свою слабость, чем например, я.

Удар по больному месту — гордости, но я больше не могу сдерживаться. Хорошо, что хоть сааль-ри уже спит. По крайней мере, я не ощущаю колючих вспышек чужих эмоций, что несказанно радует. Хотя и придаёт некое чувство незавершённости, и рука часто неосознанным движением поднимается к предплечью, словно пытаясь пробудить тёплую силу.

Видимо подействовало, на лице Ветара вместо обиды появляется только ироничная усмешка. Позволяю себе немного расслабиться.

— Хорошо, Альнаор, я не стану больше задевать нашего нового друга, если тебе это так не нравится. В конце концов, я должен ему жизнь… Знала бы ты, как я ненавижу быть что-то кому-то должен.

Невесело смеюсь. Знаю, ещё как знаю! Ты даже и представить себе не можешь, насколько хорошо мне это известно. Как и то, что ничего изменить не в наших силах.

— Луна скоро выйдет из-за той тучи, — вдруг тихо произносит принц. Я вглядываюсь в тёмную пелену, за которой изредка мерцает краешек серебристого полумесяца.

— И свет её смоет боль и горечь, очистит землю от пролитой крови… И ночь пройдёт, унеся с собой всё зло, и наступит новый день. Новый день принесёт с собой новые жизни взамен утерянных, и души вновь наполнятся счастьем и любовью. Так придёт время Гармонии…

Некоторое время молча стоим рядом, следя глазами за величаво сбрасывающей чёрные одеяния луной, пока тени на земле не истончаются окончательно и не прячутся за тихие дома. Серебро струится по воздуху, серебро окутывает мир, и воздух словно бы очищается от душного смрада. Делаю глубокий вдох и впервые за сегодняшний вечер ослабляю щиты, позволяя печальной мелодии ночной странницы заполнить мою душу и принести желанный покой.

— Спокойной ночи, Ветар.

— Спокойной ночи.

— Ваши лошади готовы, миледи!

— Благодарю, — вяло отзываюсь, набрасывая на плечи плащ, и выхожу во двор, пытаясь для порядка придать лицу бодрое выражение. Судя по встревоженному взгляду Ильназара получилось не очень удачно. Протестующе машу рукой, когда эльф почтительно склоняет голову и опускается на одно колено. И получаю в награду расширившиеся от удивления и недоумения глаза.

"Я что-то сделал не так?"

Морщусь. Ну как такого можно переубедить?!

— В этом нет нужды, Ильназар. Я не питаю никакого пристрастия к церемониям, и будет вполне достаточно, если ты просто пожелаешь мне доброго утра.

— Доброе утро… госпожа, — готова поклясться, в вежливом тоне проскользнула усмешка. По крайней мере в сознании появилось подобное ощущение. Послав наглому сааль-ри ответный импульс, я гордо развернулась на пятках и отправилась осматривать предложенные средства передвижения.

Мда!.. О!.. Однако…

Ветар, проверявший крепость подпруг и сёдел, тяжёлым вздохом подтвердил моё предчувствие.

— Этим лошадям больше лет, чем мне, — буркнул он, недовольно покосившись в сторону старосты. — И если они не рухнут на выезде из деревни, то это будет просто чудо. Эй, уважаемый! Других точно не осталось?

— Последние, благородный серран. Ей же ей, последние! Эти чёрные, что напали вчера, всех наших коней перепугали. Они, видать, стенку в загоне выбили, и поминай как звали. Только те, что в поле были, и остались.

Ветар с мученическим видом посмотрел на свою лошадь. Она ответила ему столь же пессимистичным взглядом и, фыркнув, переступила с ноги на ногу. Ильназар, не тратя времени на изучение сбруи, обнял белого тощего конька за шею и что-то шептал ему на ухо, которое заинтересованно подергивалось. Спустя несколько минут между ними было достигнуто полное взаимопонимание, и эльф легко взлетел в седло, уверенной рукой подобрав поводья. Белый даже не вздрогнул, несмотря на мои скрытые подозрения, что он попросту не выдержит дополнительного груза. Видимо вес остроухих измеряется иначе, чем у людей.

— Ну и что мы с тобой будем делать? — я вопросительно взглянула на оставшуюся мне кобылу. Та равнодушно махнула хвостом и потянулась мордой к моему плащу. Не найдя там ничего съедобного, обиженно фукнула и отвернулась.

— Бред сивой кобылы, — резюмировала я, с опаской забираясь ей на спину. Лошадь не реагировала, окончательно разочаровавшись в этом мире. — Ладно, договариваемся так: ты довезёшь меня до Ранота и получишь полные ясли овса. Идёт?

Кобылка подумала, тряхнула головой и довольно резво тронулась с места. Белый конёк Ильназара и каурый Ветара, не желая отставать, прорысили следом.

На выезде из деревни, провожаемые восторженными взглядами местной ребятни, которая после вчерашнего единогласно вписала нас в легендарные герои, мы немного поменялись местами. С ироничным поклоном я пропустила ухмыльнувшегося Ветара вперёд, несмотря на явно ощущаемое недовольство Ильназара. Но, поймав мой откровенно взбешённый импульс, смирился и пристроился сбоку от меня, чему очень обрадовался его «скакун», питавший симпатию к сивой кобылке. Теперь ко всему прочему мне добавилась проблема шлёпать его по чересчур наглой морде, когда смущённая лошадка замедляла шаг, чтобы избавиться от докучливого кавалера.

— Ильназар, во имя Гармонии, успокой этого коня! — наконец рявкнула я, когда выяснилось, что за всеми прениями, мы уже порядочно отстали от Ветара. Эльф только потрепал явно довольного собой конька по холке.

— Он же жеребец, госпожа, и ведёт себя так, как и положено жеребцам рядом с кобылой. За это не стоит наказывать.

— Меня терзают смутные сомнения, — пробурчала я, пытаясь справиться с поводьями и заставить сивую увеличить темп. За что получила полный страдания и незаслуженной обиды вздох, но лошадь всё же перешла на ленивую рысь. Фламель, милый, дорогой, где же ты? И почему это интересно, мы начинаем ценить достоинства чего-то только после того, как его лишаемся?

— Можно подумать, что вы не любите лошадей, госпожа, — невинно промолвил Ильназар, краем глаза поглядывая в мою сторону.

— Думай, — щедро разрешила я. — Можно. Потому что я их действительно не люблю!

Кони синхронно фыркнули.

— А ну прекратить ржание! — прикрикнула я, оскорблённая в лучших чувствах. — Я, между прочим, абсолютно серьёзна. Нет, ну что ты будешь делать! Однозначно, это последний раз, когда я близко свожу знакомство с представителями вашей ехидной, невыносимой и длиннохвостой породы!

Лошади выслушали мою прочувствованную речь и почли за лучшее заняться чем-нибудь другим. То есть опять обратили внимание друг на друга.

Спустя несколько минут мне пришлось привстать, чтобы разглядеть среди деревьев силуэт Ветара. И признать, что это безнадёжное занятие.

— Эгхм… Ильназар?

— Мы не заблудимся, госпожа, — уверенно ответил сааль-ри, всматриваясь в траву. — Я же всё-таки эльф. Вода и земля мои стихии.

— Ну ладно, — я немного успокоилась. — Можно тебя кое о чём спросить?

Удивление и короткий поклон.

— Госпожа не нуждается в позволениях слуги.

Возвожу глаза к небу, жалуясь на несправедливость судьбы. Неужели он не сможет прожить и минуты, чтобы не вспомнить мой статус?! Или, может быть, он напоминает об этом именно себе, чтобы не забывать, какой долг висит на нём?..

Чужая душа — потёмки. Душа эльфа — беспроглядная ночь.

— Как тебе удалось это единение с соколом? Я не знала, что ваш народ умеет подобное.

Слабая улыбка касается тонких губ. Ильназар чуть поднимает голову, отслеживая заблестевшими глазами мелькнувшие в вышине неба тени. Прислушиваюсь, пропуская сквозь себя взлетевшую на пик мелодию, запоминая, анализируя, подстраиваясь. И — коротким наклоном головы попросив разрешения — опускаю ладонь на предплечье сааль-ри, связывая своё сознание с его.

Вскрик восторга — ветер ударил в грудь, лаская перья. Далеко внизу, едва хватает взгляда, мелькают верхушки деревьев, сливаясь в бесконечную полосу зелёных переливов. И пряность свежести, и ощущение полёта опьяняет, дурманит, сводит с ума!.. Редкие облака проносятся сквозь меня пушистым туманом, оставляя на крыле особенное чувство лёгкости… Лечу!.. Я вновь лечу!!!..

Сила кольнула, перестраиваясь; песня потянула вниз, и я покорно последовала за ней, ещё не успев осознать произошедшего. И только недовольное ржание сивой заставило меня вздрогнуть и открыть мутные после Единения глаза.

— Волшебно! — первое слово, которые срывается с моих губ и отзывается мягким ответным теплом в душе. Тряхнув головой, поворачиваюсь к неожиданно серьёзному Ильназару. — Что..?

— Это так легко — забыться среди облаков, — тихо говорит эльф, не поднимая взгляда. — Так просто — променять свою неудобную земную бескрылую сущность на парящую в ветрах. Вы не видели, что было с теми, кто поддавался этой манящей силе… живые умершие с одинаковыми улыбками на лицах и пустыми глазами. Их взгляды оставались среди небес. И они уже не возвращались. Никогда.

Молчу, ужасаясь и принимая. Те, кому ведомо чувство полёта, уже никогда не смогут быть полностью счастливы на земле. Эльфы посчитали себя достаточно сильными, чтобы прикоснуться к недоступному. Людям же этого не дано.

Почему мне надо ткнуть истиной в глаза, чтобы я поняла? Почему не было достаточно одних только простых объяснений Рантиира, пытавшегося смягчить жестокую правду о том, что все не могут быть равны. Почему отказывалась признать, до тех пор, пока на самой себе не испытала это?..

— Что ощутили вы, госпожа?

Я? На несколько секунд замираю, пытаясь облечь захлестнувшие меня эмоции и чувства в словесную форму. В конце концов признаю это безнадёжной тратой времени. Воплотить душу в явь способна только песня.

Еле слышно, словами, а не мелодией, едва касаясь струн гармонии…

— Это жизни и веры взлетевшее знамя,

Это свет среди ночи, затмение днём!

Это чувство свободы без конца и без края!

Это холод сплетённый с огнём!

Ильназар молча кивает, соглашаясь. Истина неизменна и неприукрашена. Только вот цена за это счастье чересчур велика, чтобы согласиться её платить. Правда многие со мной не согласятся. Быть может стоит один раз испытать недозволенное, хоть потом и жизнь перестанет быть жизнью, чем просто прожить её монотонным гудением? Это каждый может решить только сам для себя.

Тихий звон импульса, посланного Ветаром, заставил насторожиться и одновременно обрадоваться, что принц всё же снял свои ментальные щиты. Хоть бы и только для того, чтобы предупредить. Хоть бы и только на несколько секунд.

— Подожди, Ильназар.

Произношу почти одними губами, но эльфу достаточно и этого. Лёгкое движение поводьев — и его конь замирает неподвижной статуей. Моя кобылка, очевидно решив в момент опасности всё же послушаться всадника, останавливается тоже, взволнованно прядая длинными ушами. Потом сааль-ри слегка склоняет голову набок, исподлобья всматриваясь в выскользнувшую из под древесной тени фигуру принца.

— Впереди метрах в пятистах посты Альзахара, — тихо произносит Ветар. — На лошадях нам не пройти. По крайней мере, на этих лошадях.

Эльф кривится, но всё же соскальзывает с белого. Сивая кобыла отзывается счастливым фырканьем, когда я освобождаю её от своей персоны и вопросительно поворачиваюсь к Ветару.

— Что теперь?

— Придётся идти в обход, — хмурится принц. — Потеряем много времени, но другого выхода нет. С боем не прорвёмся, их там слишком много. Словно ждали нас.

— Пятьсот метров! — тихо, но так, чтобы его услышали, фыркнул Ильназар. — Странно, что нас не засекли раньше, чем наш предводитель наконец соизволил протереть глаза…

— Я не сомневаюсь, что тебе бы это удалось лучше, — Ветар резко повернулся к эльфу. — Но к несчастью тебя отвлекли более важные дела, чем разведка.

Сааль-ри прищурился, но принц больше не смотрел в его сторону. Я ехидно кашлянула.

— Теперь, когда вы закончили свои взаимные прения, может соизволите двигаться дальше?

Мужчины промолчали, но не было похоже, что моя шпилька их пристыдила. Ильназар только коротко поклонился и абсолютно беззвучно скользнул вперёд, слившись с тенями деревьев. Ветар кивком показал мне занять следующую позицию, и сам пристроился в арьергарде. Ветви словно по волшебству раздвигались перед нами, чтобы так же тихо сомкнуться за нашими спинами.

След в след, движение в движение. Ведущий Ильназар выбрал дорогу всего лишь в нескольких десятках метрах от вражеских аванпостов, словно насмехаясь над противниками, и не подозревавшими о бесшумно проходящих мимо них врагах. Приходилось следить за каждым своим шагом, чтобы не задеть ни одного листка, не шевельнуть ни одной веточки. Но в придачу в чувству риска, огнём стучащему в крови, добавлялось ни с чем не сравнимое ощущение собственной вседозволенности и всесилия. Несмотря на бьющееся в разуме раздражение и даже злость на авантюризм и позёрство эльфа, я начинала чувствовать удовлетворение, и на лице сквозь полнейшую сосредоточенность проявлялась слабая улыбка.

Чувство времени утратилось среди движущихся теней. Казалось, каждый шаг растягивался в час и одновременно был краток, словно мгновение. Вся моя сущность будто вошла в какой-то мистический транс, настроилась на заданный ритм и теперь готова была жить в соответствии с этим ритмом. Сколько мы шли? Пять часов? Десять?..

— Мы уже достаточно далеко, чтобы нас не смогли услышать.

Встряхиваюсь, возвращаясь в реальность. Оглядываюсь. Темнеет быстро, над деревьями уже просвечивают искры звёзд. Хорошо погуляли!

Саркастическим импульсом передаю своё мнение обоим спутникам. Ильназар только насмешливо-почтительно наклоняет голову, а Ветар пожимает плечами, очевидно, не зная, с кем из нас согласиться.

— Ну и где мы сейчас, следопыты?

— Мы уже на землях Риванола, — коротко отвечает сааль-ри. — Пересекли границу около часа назад.

Теперь вспоминаю, что извилистая мелодия действительно на миг поменяла ритм, словно подстраиваясь под другой мотив. Но тогда я была слишком занята другим, чтобы придать этому большое значение. Так оказывается, мы уже почти достигли заданной цели! Ну что же…

— Ваше высочество, принц Ветар аш Риванол, добро пожаловать домой!

Ехидно вскинутая бровь.

— Пожалуй стоит сделать привал. Твой сааль-ри не возражает?

— Нет, госпожа, — столь же приторно-невозмутимо ответствует Ильназар, быстро оглядывая укромную ложбинку между деревьев, где мы в данный момент находились. Как мне показалось, он даже понюхал воздух, а затем, видимо удостоверившись в безопасности убежища, безмолвно скользнул в темноту, не сказав ни слова.

— Куда это он? — подозрительно осведомился принц, на скорую руку сооружая костёр. Один повелительный жест руки — и рыжие язычки пламени запорхали над дровами, жадно потрескивая. Я с наслаждением придвинулась ближе, впитывая в себя силу стихии и щедро расточаемое ею тепло.

— Откуда мне знать? Он мне не доложился, как видишь. Остаётся только надеяться, что это не хитрое тактическое отступление, и из-за кустов не полезут незваные гости.

В зарослях послышался шорох, и мы с Ветаром почти одновременно подскочили с места, схватившись за мечи. Тень, трансформировавшаяся в эльфа, иронично подняла руки вверх.

— Ну знаешь, Ильназар!!! — прорычала я, усилием воли сдержавшись, чтобы не отвесить этому нахальному созданию качественный пинок. Судя по выражению лица принца и ощущениям, пробившимся ко мне сквозь щиты, он был бы не прочь проделать то же самое. Если не больше.

— Я прошу прощения, госпожа, если напугал вас, — Всеблагая Гармония, сколько пафоса, сколько экспрессии! Уныло качаю головой. Такого уже не перевоспитаешь. По крайней мере, без активного участия Рантиира.

— Ну и зачем ты уходил, можно узнать? — грозно осведомляюсь я. Ильназар слегка улыбается, что вызывает у меня настойчивое желание кое-кого придушить. Правда оно тут же исчезает, заглушённое радостным воплем, когда эльф жестом фокусника извлекает из-за спины две тушки каких-то животных неизвестного происхождения.

— Я подумал, что кто-то всё же должен позаботиться об ужине, госпожа. Я поступил неправильно?

Опять издевается! Ну ладно, за такое я ему всё прощу!

— Ильназар, ты прелесть! — от души заявляю я, прежде чем впиться зубами в ошеломительно вкусное мясо. Где он только таких откопал? Гм, надеюсь, что не в буквальном смысле…

Насытившийся желудок спустя какое-то время начал подавать активные сигналы, что пора бы и отправиться на боковую. Не удержавшись, зеваю и сонно смотрю на своих спутников.

— Кто дежурит первым? — Ветар невозмутим, как всегда. Приходится приложить феноменальное усилие, чтобы продержать глаза открытыми ещё несколько минут.

— А может ты щит поставишь и все дела? — вкрадчиво улыбаюсь. — Ты ведь всё умеешь, правда?

Принц саркастично поднимает бровь, стойко не поддаваясь на провокации и откровенный подхалимаж с моей стороны.

— И потом быть не способным даже держать поводья на следующее утро? Милая перспектива, Аль. Не думаю, что тебе понравится тащить меня на закорках до Ранота. Тем более, если по дороге что-нибудь случится, нам будут нужны все три меча.

— Ну ладно, хорошо, уговорил! — недовольно фыркаю и со стоном поднимаюсь на ноги. — Жребий? Или может кто добровольно согласится отдежурить за меня? Нет? Почему-то я так и подумала…

Когда Ветар великодушно предложил мне первой вытащить палочку, я уже знала, что по моему верному спутнику — закону подлости — мне достанется короткая.

— Это нечестно! — возмутилась я больше для проформы. — Ну так и быть — только три часа, и ни секундой больше!

Ветар с Ильназаром синхронно пожали плечами, словно извиняясь за такую несправедливость судьбы, но вот только лица у обоих выглядели подозрительно довольными. Нет, мне это откровенно перестаёт нравится…

Костёр угасал, несмотря на мои безмолвные просьбы погореть подольше. Идти за дровами я не решилась, потому что не хотела оставлять своих компаньонов. Приходилось поминутно встряхиваться, чтобы побороть неумолимо подступающую дремоту. Чуть только я отвлекалась от вглядывания в чёрные провалы между стволами деревьев, как глаза начинали слипаться. Ровное дыхание спящих так и манило наплевать на всю конспирацию и устроиться между извилистыми корнями высокого ясеня…

Резко дёрнулась, выскальзывая из уютных объятий сна. Тихая ласкающая песня продолжала звучать в сознании, успокаивая, покоряя… Откуда?! В лицо словно плеснули холодной водой, дремота исчезла — на её место пришло трезвое мышление. Бесшумно поднимаюсь на ноги, не делая ни одного лишнего движения, оглядываюсь, пропуская неведомую мелодию сквозь свою сущность — и замираю, поражённая. Не зная, сплю ли я, или происходящее лишь игра иллюзий.

В медленном, чарующем, и непостижимо красивом танце над потухшим костром взлетали и опускались разноцветные искры.

Не дышу, боясь спугнуть, разрушить восхитительный миг, борясь с желанием подойти ближе. Танец-скольжение продолжается, в своей безукоризненной чёткости, и почти отдельно от разума я начинаю петь вместе с ними.

В тот же миг искры зависают, не двигаясь, и я едва сдерживаю вздох разочарования и просьбу продолжать. Но мелодия не останавливается — переливчатые огоньки, словно поколебавшись несколько секунд, выстраиваются в мерцающую ленту и подлетают ко мне, заключив в драгоценный кокон. Я вслушиваюсь, продолжая лихорадочно нащупывать правильную струну, — и вот верная нота поймана, наши песни начинают литься в унисон, и из мелодии проявляются слова.

Поражённая, забываю обо всём на свете, и только взгляд следит за плавным грациозным полётом искр, а слух ловит переливы звуков.

— Мы ждали…

— Мы верили…

— Мы хранили…

— Время настало… Время настало…

Возвращаю себе истинное зрение, и мир рассыпается каскадом огней. Словно мутная пелена спадает с глаз, и окружающее обретает неземную чёткость. Но в кружащихся около меня неведомых искорках ничего не меняется. Только полёт их становится более стремительным.

— Кто вы?

В песне проявляются нотки искреннего чистого смеха.

— Мы — Неизменные…

— Мы — Постоянные…

— Мы — Вечные…

— Мы — Тайо.

В пробудившемся разуме наконец всплывают нужные знания. Не так и много, как хотелось бы… Ведь, по словам наставника, Это было за гранью того, что следовало знать всем без исключения. Это — слишком древняя сила. Слишком непостижимая, слишком чужая. Даже для Поющих.

Тайо-Хранители Тайны.

Они вечны. Они были ещё до первого света. Они пришли в мир вместе с Небесным странником. Они остались сторожить его секреты после того, как на смену Великому Дракону пришёл Феникс. Говорят, что Тайо — это сущности звёзд, которые сверкают в Короне. Говорят, что познавший их Тайну становится либо самым мудрым из когда-либо живших на земле, либо теряет разум. Потому что далеко не все могут принять и вынести Истину Вечности.

— Что вы хотите?

Снова смех. Беззаботный, счастливый, беспечный.

— Открыть тебе знание…

— Подарить тебе время…

— Дать тебе силу…

— Поющая! Поющая!.. Спой для нас, если считаешь себя достойной.

Льдом и пламенем сковывает грудь. Вот оно — искушение. Искушение Истиной, самое опасное из всех. Искушение величием, равного которому не найти никогда. Смогу ли? Сочтут ли древние духи нужным поведать хранимый ими сквозь века секрет именно мне?

Горечь улыбки оседает пеплом на губах.

— Я не стану петь для вас, Тайо. Я не считаю себя достойной Тайны.

Движение искр превращается в хаотический водоворот красок. Чувствую, что у меня начинает кружиться голова. Мерцание света ослепляет и завораживает.

— Хорошо…

— Правильно…

— Верно…

— Спой для нас, Поющая! Спой без награды!..

Усмехаюсь про себя. Как неожиданно порой поворачивается судьба, обнажая неизведанный отрезок пути. Почему из всех Поющих Сальхары, из всех существ, обитающих там, именно мне досталась возможность увидеть воочию легендарных Тайо? Почему именно мне, а не, к примеру, Рантииру, был дан шанс испытать свои силы? А такой приз действительно достоин борьбы. Если только ты заранее не уверена в поражении.

Они ждут песни? Ну что же, я спою для вас.

Мелодия кружит, рвёт на части в стремительном буйстве огней. Мелодия взрывается мириадами искр и чувств, взлетает к лучам звёзд и стремительной волной обрушивается вниз, сметая всё на своём пути. Не видеть, не слышать, не мечтать. Просто быть, просто жить — и наслаждаться каждым мигом, каждым мгновением. Вечность — непостижима. И я позволяю себе довольствоваться тем, что у меня есть. Потому что здесь у меня главное. Ни одна Тайна не заменит мне Любовь.

Тайо, до этого кружившиеся в танце, внезапно замирают, впитывая в себя мою песню. Я опускаю голову. Устала. Мелодия раненой души, раненой птицы истощила все силы. Срывающимся голосом:

— Уходите…

Огоньки подлетают почти к самому моему лицу. Ну да, кто я такая, чтобы Тайо-Харнители слушались одного моего слова? Песня требует — я поднимаю взгляд, чтобы увидеть, как сила вспыхивает неудержимым огнём, и на секунду искры словно обретают материальность. И в драгоценных звёздах зеркальным отражением отпечатывается мой образ.

— Слова пусты и бессмысленны…

— Едина лишь Гармония…

— Отказавшаяся от Тайны…

— Ты уже знаешь её!

Вспышка ярче молнии ослепила глаза. Я заслонилась ладонью, и только услышала, как распадается невидимыми струнами мелодия, и гаснет, уходя в неизведанное, песня. Лес обнял тишиной и темнотой, успокаивая и принося облегчение. Гнёт древней мощи, навалившийся на сознание, исчез, оставив только лёгкость и уверенность в чём-то…

Бессильно оседаю на землю, когда способность трезво мыслить наконец сменяет хаотический сумбур эмоций и мыслей. Я только что говорила с Тайо?! Я! Говорила! С Тайо! И ещё осталась жива и в относительно здравом уме, если конечно можно вообще записать сие выражение на мой счёт. Лишь потому, что спетая мной песня пришлась по душе Хранителям! Что-то из области мифологии…

Тайна, Тайна… Последние слова эхом прозвенели в голове. Бред! Наверное, я просто не так что-то поняла. Как я, личное наказание Рантиира, мудрейшего из ныне живущих, могла знать то, что… Нет, лучше об этом вообще не думать. А то так и свихнуться недолго.

— Время, госпожа…

— Что? — оборачиваюсь, и эльф несколько укоризненно покачивает головой. — Ах, да.

— Всё было спокойно?

— Д-да… пожалуй. Если хочешь конкретики, то врагов поблизости не появлялось.

Взгляд сааль-ри скользит по моим волосам и внезапно тяжелеет. Я вопросительно поднимаю бровь. Ильназар осторожно касается рукой абсолютно белой пряди.

— Это тоже от спокойных посиделок… госпожа?!

С кривой усмешкой, тщетно пытаясь скрыть внутреннюю дрожь, отворачиваюсь. Что ещё изменили во мне древнейшие? Что ещё за сила может проснуться во мне в самый неподходящий момент? Что они сделали со мной, какую сущность высвободили?..

— Займите свой пост, сааль-ри.

Эльф поджимает губы, но молча кланяется и заступает на моё место. Я же, совершенно истощённая, отползаю поближе к Ветару и проваливаюсь в тяжёлый сон.

Утро прошло в напряжённом молчании. Повисший в воздух вопрос Ветара я так же оставила без ответа. Ну что, скажите на милость, я могла им объяснить?! Знаете, друзья мои, ко мне тут ночью заглянули Тайо, и теперь я не представляю, что со мной происходит?! Маловероятно, что кому-либо кроме Поющих вообще известно, кто такие Тайо…

Из мрачных мыслей меня выдернул резкий голос Ветара. Подняв голову, я осознала, что между мужчинами уже довольно давно идёт какой-то спор.

— Надо уходить как можно скорее!

— Я не понимаю к чему такая спешка, сааль-ри. На землях Риванола мы в безопасности.

Эльф в бессильной ярости вскочил на ноги.

— Да выслушай же меня хоть раз! Я не понимаю, что происходит, но чувствую, что надвигается опасность! Надо уходить, пока ещё есть время! Госпожа… вы-то мне верите?

Переглядываюсь с Ветаром, а потом принц отрывисто командует:

— Уходим.

Вещи собраны за несколько минут; остатки костра затоптаны и разбросаны по кустам, чтобы не осталось никаких следов. Проверить, на месте ли мечи — и размытыми тенями скользнуть в заросли, уже ощущая за спиной горячее дыхание врагов.

Песня протяжно звенела, принуждая увеличить и без того сумасшедший бег. Это было состязание в скорости и выносливости, но ко всему прочему это был последний шанс противника перехватить нас на пути к Раноту. И он собирался использовать все свои силы, чтобы выиграть в этом забеге.

Лес внезапно заканчивается, переходя в просторную равнину, и я понимаю, что игра вот-вот закончится. Мы будем как на ладони, а для вражеских коней и стрел больше не будет существовать никаких преград. Неужели это конец? Неужели мне придётся задействовать свою силу, потому что допустить смерти друзей я не смогу?..

Ловлю на себе отчаянный взгляд Ветара. Падают, осыпаются возведённые обидой и ревностью ментальные щиты. Люблю, не смотря ни на что! Люблю, прости меня, прости!..

Ильназар вопросительно поворачивает голову к плечу. Я ощущаю, как начинает наливаться силой его клеймо, как разгорается наша с ним связь. Нет, ещё рано! Доверься мне.

Сила уступает.

Чёрные лошади лавиной вылетают из леса, рассыпаясь вокруг нас непроницаемым кольцом. Десять, двадцать, тридцать… Кажется, им нет числа. На какой-то миг мне кажется, что это вернулись с помощью какой-то мистической магии Аваиры, но уже в следующую секунду понимаю, что это не так.

Передний всадник в дорогом доспехе снимает шлем. Чёрные волосы рассыпаются по плечам. И глаза, такие похожие, такие знакомые… и такие чужие. От них веет холодом ночи и бездонной пропастью смерти.

— Терос?! Брат?!

— Я тоже рад тебя видеть, Ветар, — голос вкрадчиво-мягкий, с бархатными переливами звуков. — Ты даже не можешь себе представить, насколько рад.

— Так это был ты?! — принц бессильно, словно не в состоянии поверить, опускает меч. — Ты охотился за мной с самого начала?.. Зачем?!

— Зачем?! — сухой и издевательский смешок. — Ты всегда был так очаровательно наивен, мой дорогой брат. Риванолу нужен новый король. А ты едва не испортил все мои планы. Едва… Ты заставил за собой погоняться, Ветар. Сколько раз ты почти был в моих руках — и вновь уходил! Но сегодня всё наконец закончится. Хотя на какое-то мгновение мне показалось, что и в этот раз тебе повезёт ускользнуть. Спасибо моему новому другу за его поистине неоценимые услуги.

Принц с болью покачал головой.

— Терос…

— Другу? — с неожиданной злобой перебил его Ильназар.

Всадник справа от предводителя иронично кланяется и тоже снимает шлем. Пепельно-белокурые волосы и острые уши эльфа.

— Я всегда был лучше тебя, Ильназар. Теперь ты не сможешь не признать этого.

Гнев бьётся и клокочет, подобно буре. Только мой отчаянный призыв помогает немного обуздать неистовую мощь, жаждущую вырваться на волю.

— Ты всегда был мерзавцем, Ильнарон. Хоть тебе и много лет удавалось водить нас за нос.

Короткая ухмылка, смешанная с ненавистью.

— Это было не так и трудно… особенно в случае с тобой. Неужели ты до сих пор считаешь, что та скала рухнула случайно?

Бешенство, неуправляемое и свирепое, ярость раненого зверя, загнанного в ловушку, режущее, как стальное лезвие. Адской болью полоснуло по сознанию, и память сохранила только мой отчаянный крик, перед тем, как я в судорогах рухнула на землю, спасаясь от невыносимых мук в бесконечной безмятежности и покое Астрала.