"Охотницы на мужчин" - читать интересную книгу автора (Трускиновская Далия Мейеровна)
Глава десятая. Покатанки
Из-за буйной Татьяниной активности в семействе Печниковых произошел некоторый раскол. Дима надеялся, что чем меньше Татьяну воспитывать — тем скорее ей надоесть вся эта бредовая затея с брачным агентством. Хотя понемногу копил недовольство. А Катя просто возмущалась материнскими шашнями и фокусами.
Она и так была уязвлена до глубины души: ее, хорошенькую, неглупую, современную, выбрали и сделали любовницей (ну, допустим, невестой, но ведь замуж-то она не вышла!) только потому, что умные родители зарабатывали неплохие деньги и теоретически могли содержать и зятя-бездельника, и даже его хитрую супругу (то ли бывшую, то ли настоящую, то ли будущую — теперь уже не понять!). А тут еще родная мать открыла сезон охоты на женихов! Именно тогда, когда Кате хотелось собрать всех мужчин от двадцати до тридцати пяти на какую-нибудь гигантскую баржу и затопить ее в Тихом океане в районе Марианской впадины.
Катя как-то приникла к широкой отцовской груди и со слезами пожаловалась на мамину неделикатность. И так тошно, а она еще и топчется по больному месту.
— Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось, — философски отвечал Дима. И получил в итоге свою порцию скандала…
Наконец Катя поняла: она должна стать совершенно самостоятельной. Если родная мать готова ее подставить на каждом шагу, а родному отцу на нее вообще начхать, она должна стать автономной боевой единицей на полном самообеспечении! Как выразилась однажды Полинка — танком, который гуляет сам по себе. И не помогут их жалкие старческие попытки откупиться от страдающей дочери дорогими тряпками и всякой материальной дребеденью!
Катя произвела ревизию в кошельке, заплатила на два месяца вперед за съемную квартиру и поняла, что если не найдет работу — придется выкидывать белый флаг.
До сих пор ей этим заниматься не приходилось. Если бы ей, студентке престижного института, втемяшилось в голову где-то подзаработать — родительские знакомые за руку привели бы ее туда, где ей будут платить неплохие деньги только за то, что она носит фамилию «Печникова».
Катя полезла в Рунет и прочитала несколько дамских статеек о правильном поиске работы.
А расхлебывать это пришлось Полинке, к которой Катя явилась со своим новым приобретением. Это был классический деловой костюм, который, пока мерила, вроде был ничего, дома же оказалось, что с ним что-то неладно.
Полинка охнула — это чудище старило Катю на десять лет. Поставив девицу на табуретку, она начала с юбки, длина которой внушала смутные сомнения…
— Все, хватит, буду делать карьеру, — вещала с табуретки Катя. — Учиться мне осталось недолго, можно ведь уже теперь подрабатывать. А когда получу диплом — сразу меня будет ждать хорошая работа.
— Все-таки слева на сантиметр длиннее, — ответила Полинка, прикладывая длинную линейку к ее бедру. — Какого хрена ты брала костюм на оптушке? Это же самая страшная Турция, какая только бывает!
— А на другой костюм у меня просто нет денег, — сообщила Катя.
— А родители на что?
— А они меня забодали! Все им не так! Из дому уходишь — плохо, дома живешь — плохо! Мать купила мне кучу шмутья и думает, что теперь я обязана ходить по струнке! Я им сказала — ну и сидите вы на этих тряпках, может, чего и высидите! А я их вообще больше никогда не надену!
— Так на какие шиши ты купила это чудище?
— А у меня была заначка, я первокурсникам контрольные писала. А что, совсем плохо?
— Знаешь, я в одной статье вычитала, что наниматься на работу нужно в дорогой одежде. Тогда видят, что ты работать за гроши не согласишься, и предложат хороший оклад.
— Да? А я в другой статье вычитала, что одежда должна быть деловая и строгая!
— Слезай, — велела Полинка. — Тебе не нужно идти туда, где носят именно такую строгую одежду. Ты там от тоски сдохнешь.
— А куда?
— А ты посмотри по рекламке. Может, где-то нужны молодые коммуникабельные девушки для разовых акций — для презентаций, для конкурсов.
— Ага! У нас одна девчонка сходила! Так ей сразу сказали — будете оказывать услуги эротического характера!
— А ты с Пашкой договорись, возьми его с собой. Он этот эротический характер из кого хочешь навеки вытряхнет.
— Так он опять подженился! Никуда он со мной теперь не пойдет!
Зазвонила мобилка. Полинка поднесла ее к уху, выслушала сообщение и задумалась.
— Ты чего? Неприятности? — забеспокоилась Катя.
— Жанка бы сейчас сказала — убью.
— А кого?
— Шестова. Знаешь, есть компьютерная фирма «Креатив»? Оказалось, у них там пара бездельников состоит в яхтклубе. Шестов ей наплел, что яхтсмены — классные ребята. И твоя мама теперь собирается женить весь этот несчастный яхтклуб!
— Слушай, Полинка, я вот вычитала — можно поехать в Испанию и наняться убирать мандарины, — помолчав, сказала Катя. — Давай рванем, а? Отдохнем от моей мамочки?
— Давай, — сказала Полинка. — И от мамочки, и от Марчука! И от всех козлов!
— И от всех сволочей!
— И от всех идиотов!
Фирма «Креатив» онемела, узнав, что Юра Малыгин сбежал от мамочки, поселился на съемной квартире и даже в одночасье поменял работу. Правда, до марша Мендельсона было еще далеко, но его уже познакомили с тремя невестами, и он от счастья совсем очумел.
Татьяна, окончательно выяснив подробности договора с «Креативом», оделась поблистательнее и отправилась разбираться с будущим офисом.
Но она недооценила противников. Ей почему-то казалось, что агрессивная женственность, которая срабатывала сто раз, и в сто первый не даст сбоя.
— С одной стороны, я из-за Малыгина с его мамочкой проспорил биллиард, — сказал Шестов. — Придется устанавливать. С другой — ваши девочки так ловко меня обставили, что я вынужден предоставить им комнату на первом этаже под офис.
— Да, мы такие! — гордо сказала Татьяна.
— С третьей стороны, я понял, что вы работаете серьезно.
— Еще бы! Так когда мы можем въезжать в новый офис?
Шестов посмотрел на календарь.
— Там все пока вверх дном, не раньше, чем через две недели. Но у меня для вас бонус. Считайте, за Малыгина.
— А что за бонус? — Татьяна придвинулась поближе к Шестову.
— Примерно тридцать женихов разного возраста и пола… тьфу, только возраста. Мужики сильные, спортивные, рукастые, надежные… ну, какие еще?..
— Холостые! Это — главное.
— В общем, я имею в виду наш яхтклуб. «Креатив» с ним дружит, то они нас на яхтах покатают, то мы им бесплатно машины наладим… Хотите?
— Спрашиваете! Яхтсмены!!! А… погодите, чем же они, кроме яхт, занимаются? Это же — хобби!
— Все работают, у кого — бизнес, кто — механиком или слесарем… Бездельников там нет. Вам этих товарищей надолго хватит! И все истосковались по теплу домашнего очага.
— Беру! Оптом! — воскликнула Татьяна и встала. — А как на них выйти?
— Это мы организуем, — Шестов встал, чтобы проводить Татьяну.
Он галантно провел ее через весь подвал «Креатива» (их провожали такими взорами и перемигиваниями, что стоило бы забеспокоиться) и вывел через двор на улицу, где с ней и простился.
Когда он спустился обратно, к нему кинулись компьютерщики.
— Ну, как?
— Клюнула! — сказал Шестов. — Повелась!
— Вау! — заорал арбалетный стрелок.
— Ей наша комнатка на первом этаже выйдет боком!
— Вау!
Ничего не знавшая о материнских демаршах Катя прошерстила рекламные страницы газет и набрела на то, что ее заинтересовало. Тем более, это заведение было в трех шагах от съемной квартиры.
— Здравствуйте, я по объявлению, насчет статистов, — сказала Катя, войдя в довольно просторный кабинет.
За столом сидела девушка немногим ее постарше. Молодая женщина и пожилой мужчина стояли тут же, у стола, копаясь в бумагах. Тут же лежали всевозможные кассеты, стояли компьютеры, валялись раскрытые книги.
— Садитесь. Как вас зовут? — поинтересовалась девушка.
Мужчина взял цифровик и сделал несколько снимков в разных ракурсах.
— Только мне эротические съемки не предлагать! — выпалила Катя.
— Успокойтесь, девушка, эротика у нас в сто шестнадцатом кабинете, — брюзгливо сказал мужчина. А сотрудница за столом продолжила допрос.
— Учитесь, работаете?
— Учусь. На маркетолога. Но, может быть, стану социологом.
— Хорошо. Давайте ваш телефон. Когда понадобится, мы вас вызовем.
— А что у вас за работа? — спросила Катя. — Это в массовке сниматься? Или что-нибудь посерьезнее?
— От вас зависит, — ответила молодая женщина. — Сумеете себя хорошо показать — попадете в кадр, и вас еще на следующую съемку пригласят.
— Если она состоится, — пессимистически изрек мужчина. — Боюсь, что наше юное дарование на сей раз загубит всех статистов к чертовой бабушке и само на тот свет поедет — ставить эксперименты на сковородке.
— На какой сковородке? — растерявшись, спросила Катя.
— На адской, на которой грешников поджаривают. А молоденькие хорошенькие статисточки попадут в рай и станут ангелочками. Особенно с круглыми попками.
— Пошел ты знаешь куда! — огрызнулась Катя, а молодая женщина рассмеялась.
— Так его! Так его!
— Девушка, вы свободны. Кто там следующий?! — крикнула невозмутимая девица за столом.
И Катя вышла в коридор.
Собеседование показалось ей странноватым, но она уже стала понимать — не все то, что пишется в инструкциях для безработных, которые передираются с американского языка, — правда.
Она позвонила Полинке, но Полинка была занята — налаживала свидание Толика Попова с очередной невестой. Поповская переборчивость ее уже заколебала, и она, не связанная спортивной солидарностью, как Жанна, в конце концов нажаловалась Татьяне. Та пообещала в нужное время и в нужном месте сделать жениху втык.
Толик Попов сидел в парке на лавочке, держа на коленях букет из трех гвоздик, и поглядывал на часы. Но вместо ожидаемой невесты появилась Татьяна.
— Привет! — воскликнула она. — Что, заждался?
— Вот-вот должна подойти.
Татьяна села рядом.
— Слушай, мне сейчас такую команду женихов подогнали! Будет с кем работать! Всез возрастов и всех весовых категорий! Так что ты давай кончай привередничать, а то пролетишь со свистом, как пустое ведро.
— Я что, привередничаю? — удивился Толик. — Я просто не хочу, чтобы она весила больше ста кило и имела внуков! Быть дедом — еще куда ни шло, но спать с бабушкой?!? А вы мне только таких и подсовываете!
— А вот была Надежда, как ее… крашеная блондинка… И стройная, и бездетная… И ты ей вроде понравился…
— Так она же детей соберется рожать!
— Значит, тебе обязательно подавай с детьми?
— Со взрослыми, — уточнил Толик и добавил: — С самостоятельными. Чтобы их за ручку на горшок не водить.
— Сразу оговорить нужно было. А то мы сквозь тебя сорок одну невесту пропустили без всякого прока… — Татьяна замолчала, вглядываясь вдаль, и вдруг воскликнула: — Она! Толик, это она! Любочка! Во крутая тетка! С охраной явилась!
К лавочке подошла очень красивая женщина лет сорока, которую сопровождали три плечистых, спортивных и насупленных парня — двадцати, восемнадцати и шестнадцати лет.
— Добрый день, Таня! — сказала она. — А вы, я так понимаю, Анатолий?
Толик встал.
— Д-да… вроде… — не совсем уверенно ответил он.
— Я решила, чтобы потом не было недоразумений, сразу взять с собой детей. Вот мое приданое! Коля, старший. Егор, средний. Никита, младший.
— Это — все, или еще девочки есть? — поинтересовалась Татьяна.
— Нет, с девочками мне не повезло.
— Класс! — Татьяна встала. — Любочка, это не дети, это ангелы! Ну, Толик, дурак будешь, если такое богатство проворонишь!
Толик несколько попятился.
— Что ты молчишь? — напустилась на него Татьяна. — Давай, цветы вручай, в кафе приглашай! Руку предлагай! Вот так!
И она показала, как предлагают даме согнутую руку.
Толик скопировал движение. Женщина взяла его под руку.
И они ушли по аллее — впереди Любочка с Толиком, а за ними вразвалочку — три хмурых ангела.
Татьяна достала мобилку.
— Полинка? Толику больше невест не предлагать! Он сегодня нашел свое счастье!
— Есть невест не предлагать! — отвечала Полинка. — Жанка, слышала? Толик женится!
Жанна в это время считала деньги, выкладывая их стопочками на столе, занимавшем большую часть их тренерской комнаты.
— Сошлось, — сказала она. — Хотела бы я посмотреть на эту дуру.
— Идем сегодня купальники покупать?
— У тебя их уже штук десять, — Жанна ткнула пальцем в аэробический купальник Полинки.
— Нет, нам нужны те, в которых плавают. В воскресенье у нас — яхтклуб.
— И Марчук будет? — спросила Жанна.
— При чем тут Марчук?
— Он же у нас еще и яхтсмен.
— Он — наше все! — сердито воскликнула Полинка. — Стрелять — он самый меткий, на горных лыжах — он самый шустрый! Карате — так там у него два черных пояса!
— Врет, — четко определила Жанна.
Полинка задумалась. Марчук был хвастунишкой — это да. Но на откровенном вранье его еще, кажется, не ловили…
— Врет, конечно, — неуверенно согласилась она. — Но парашютист он на самом деле — его ребята в авиаклубе видели. И на яхтах гонялся. У его друга яхта, «Аркона», они иногда на два-три дня уходят.
— А куда у нас можно уйти на два-три дня? — удивилась Жанна.
— Можно по речке вверх, потом по каналу войти в озеро, а на озере четыре острова. Там тебе и течения, и мели, и все, что хочешь!
— А нас куда повезут?
— Танюха оплатила маршрут по озеру. У них там есть такое развлечение — называется «покатанки». Берут за деньги пассажиров и катают их взад-вперед, пока не надоест. Вот Танюха и устроила для нас покатанки на две персоны, чтобы мы подружились с яхтклубом.
— Не нравится мне это.
— Ничего! Хоть на яхте покатаемся! — беззаботно ответила Полинка. — Позагораем заодно, а то на природу выбраться — проблема, а каждый день в солярий бегать — никаких денег не хватит. Имеем мы право отдохнуть за Татьянин счет?
— Она нас скупила оптом и на корню, — буркнула Жанна.
Татьяна действительно имела такую способность — покупать то, что ей по вкусу, в больших количествах и за большие деньги. Вот и сейчас она стояла перед витриной салона меховых изделий. Шубка там висела — как раз на Катю, и что-то вроде мехового жакетика — тоже на ее фигурку.
Проблему выбора Татьяна отмела раз и навсегда. Вместо того, чтобы тратить время и нервы на мучительный выбор, что брать, шубку или жакетик, она решила купить обе вещи и не маяться. Но сперва позвонила дочке — вроде бы для того, чтобы проявить к ней уважение и посоветоваться, а то и эти подарки Катюха откажется надевать.
— Ой, мам, какая шуба?! — изумилась Катя. — Ты потом позвони, я занята, я бегу!
И она действительно, перескочив улицу в неположенном месте, вбежала в дверь офисного здания и была задержана охранником.
— Пропуск.
— Я в списке. Собрание в шестнадцать ноль-ноль!
— Фамилия?
— Печникова, Катерина.
— Есть такая. Проходите.
Катя приоткрыла дверь конференц-зала, увидела, кто ведет собрание, замерла в полном восторге и просочилась…
Конференц-зал был полон прехорошеньких девушек. А на возвышении за столом сидел общий любимец тележурналист Антон Мишкин. Рядом с ним — пожилой седовласый дядька заграничного вида.
— Ну, теперь все собрались? — спросил он. — Больше никого не ждем, начинаем. Меня, кажется, знают все. Наш гость сегодня — сэр Лоуренс Карлайл, представитель бюро книги рекордов Гиннеса в России!
Раздались аплодисменты. Катя тоже яростно хлопала — и вдруг увидела, что в нее прицелилась камера. Оказалось, собрание снимали.
— Вы согласились принять участие в съемках, которые зафиксируют рекорд, достойный книги Гиннеса. Заявку на рекорд мы оформили по всем правилам, сэр Лоуренс не даст соврать. Он будет официальным контролером и подтвердит наше достижение.
Сэр кивнул.
— Таким образом, все вы становитесь своего рода соавторами рекорда. Ваши фотографии окажутся на страницах книги рекордов Гиннеса! Правда, очень маленькие. Но кто захочет — тот разберет. Естественно, съемки ведут две телегруппы плюс сэр Лоуренс лично. От вас требуется быть в нужное время в нужном месте, имея при себе купальники. Надеюсь, плавать умеют все!
— Все! — заорала аудитория.
Катя напряглась — именно тут у нее был прокол в образовании. Уметь-то умела, но как? Однако и она тоже закричала: «Все!»
— А теперь я расскажу, как именно мы будем ставить этот рекорд…
Авантюра была в стиле тех, что он устраивал в передаче «Шиш в кармане», но девчонкам понравилась.
В перерыве весь цветник вывалился в коридор и принялся названивать родителям и бойфрендам. Катя тоже достала мобилку.
— Але! Мамулька? Слушай, я на выходные еду на озеро, с ночевкой! Ты не беспокойся — мы целой командой! Ну, и загорать, и купаться… А вообще мы хотим поставить рекорд для книги Гиннеса!
— Рекорд для книги Гиннеса! Для книги Гиннеса! Гиннеса! — гудело и трещало со всех сторон.
Татьяна как раз только что вошла в свою квартиру, где обнаружила супруга, укладывавшего большую дорожную сумку. Она втащила пакеты с шубкой и жакетиком, а тут как раз и зазвонила мобилка.
— Слава те Господи! — с чувством произнесла Татьяна. — Ребенок ожил!
— А теперь оживи на минутку и ты, — попросил Дима. — Где мои желтые футболки?
— По-моему, в грязном белье…
— Ладно, купить футболку можно и в привокзальном ларьке. Носки? Я что-то ни одной пары не нашел.
— Ну, носки ты бы и сам мог постирать!
— Хорошо, куплю по дороге. Зубная паста…
— Паста у нас кончилась, но я завтра куплю! — пообещала Татьяна.
— Так она мне уже сегодня нужна. Хорошо, и пасту — по дороге… Шлепанцы!
— Шлепанцы?
— Ты не знаешь, где мои дорожные шлепанцы?
— Понятия не имею!
— Значит, и шлепанцы — по дороге… Вот так и переходят на холостяцкий образ жизни.
Татьяна молча вышла, через пару секунд явилась со шлепанцами и водрузила их на стол.
— Цепляться по мелочам — это мы умеем, — гордо сказала она. И ушла окончательно.
Она была оскорблена в лучших чувствах. Кто носился по городу, кто искал одежду для ребенка? Кто отказался от трех пирожных к кофе, чтобы они не отложились на талии, а съел лишь одно? И способен ли мужчина все это оценить?
Дима нашел ее на кухне. Она с похоронным видом чистила картошку.
— Ну, Танюх, что ты, в самом деле?
— Ничего, просто обидно. Я знаю только дом и работу, работу и дом, у меня голова кругом, не могу же я помнить все на свете…
— Так все на свете не обязательно.
— А в свободное время я порчу руки, готовя ужин любимому мужу…
— Давай сюда ножик. Сам почищу.
— Да я уж как-нибудь справлюсь.
Но Дима отнял у нее нож и картошку.
— Поезд в одиннадцать, — сказал он. — Сейчас восемь. Ребенка дома нет.
Татьяна задумалась.
— Ребенок вот-вот придет. Она была на каком-то собрании и вся кипит и булькает.
— Ну, как знаешь.
Дима углубился в чистку картошки. Татьяна подумала, вздохнула, подошла к нему сзади и поцеловала его.
Все-таки они поженились по любви, и эта любовь двадцать лет спустя была жива, даже вспыхивала внезапными фейерверками. Правда, Татьяна иногда была для Димы шумновата и утомительна, ему в сорок три года хотелось домашнего покоя, а Дима для Татьяны был слишком обычен и привычен, но им было хорошо вместе… вот и сейчас… прямо на кухне… когда, того и гляди, вломится дитя…
Полинка с Жанной выходили из лифта, а им навстречу вышел Дима с дорожной сумкой.
— Привет, — сказал он. — Там внизу такси не торчит? Я заказывал.
— Торчит, — сказала Полинка. — Желтенькое.
— Ну, пока, — и он шагнул в лифт.
— Пока, — сказала Жанна, а Полинка добавила:
— Ни пуха, ни пера!
Татьяна встретила их несколько обалделая, но в целом довольная жизнью.
Тут же устроили большую ревизию купальников.
— Вот, смотри, очень удобные чашечки, — Полинка показывала новое приобретение. — Мы с Жанкой все магазины обошли, пока отыскали.
— А плавать все равно лучше в цельном, — Жанна показала свой купальник. — Дороговато, правда, но ведь для дела.
— А я как его весной купила, так ни разу и не надела, — Татьяна показала свой. — Ой, у меня же еще прошлогодний ненадеванный! Представляете? Я его на сезонной распродаже чуть ли не в ноябре купила!
Она метнулась в спальню, там что-то грохнуло, что-то шлепнулось. Тут же она выскочила с пакетом.
— Вот! Даже еще не разворачивала!
— Ну, разверни, — посоветовала Жанна.
Татьяна вытряхнула купальник, расправила его…
— Какая прелесть! — воскликнула Полинка. — И чего же ты ждешь? Зимы?
— В самом деле… Девчонки, решено! Я еду с вами на яхте! Димка все равно в командировку умотал!
Полинка и Жанна переглянулись.
— Ты вообще хоть раз в жизни на чем-нибудь плавала? — спросила Жанна.
— Меня Димка на лодке катал! В общем, так. Я завтра с утра звоню в яхтклуб и говорю, что на покатанках будет еще один человек! Должна же я иметь полноценный отдых!
Татьяна и представить себе не могла, как обрадовала «Креатив» своим сообщением!
Вскоре после ее звонка Шестов и арбалетный стрелок сидели на пирсе в обществе троих морских волков — Гены, Славика и Игоря.
— Все складывается просто замечательно, — говорил Шестов. — Вот пускай все втроем получат свою порцию романтики и поймут, что такое женихи-яхтсмены. Только нужно грамотно составить экипаж.
— Вот Славик пойдет, — сказал Гена, показывая на огромного угрюмого яхтсмена. — Он сейчас в состоянии развода, женщин даже видеть не может, а не то, чтобы с ними лялякать.
— Это точно, — подтвердил Славик.
— Нужен еще какой-нибудь эталонный жених.
— Так Рыжий! — воскликнул Игорь. — Он вторую неделю не просыхает!
— И Дедушку Тю найдите, — распорядился Шестов. — Пусть он им расскажет, как в первую мировую на «Варяге» служил.
— Еще Поручик! — вспомнил арбалетный стрелок. — Без Поручика никак!
— Четыре человека, вполне приличный экипаж, — заметил Гена.
— Погоди! — забеспокоился Шестов. — Приличный-то он приличный, а обратно-то наших свах доставят?
— Рыжий всю жизнь на автопилоте, — сказал Гена. — Даже если Дедушка Тю с Поручиком будут пластом лежать, а Славика вообще на острове забудут, он судно до причала доведет и тогда только помирать ляжет.
— Ну, хорошо… — Шестов встал. — Что это там делается на «Арконе»?
Вокруг яхты «Аркона» действительно суетился народ. Причем не яхтклубовский, а совершенно незнакомый.
— А у них завтра какие-то крутые покатанки с девками, — ответил Игорь. — Меня тоже звали.
— И пойдешь? — спросил арбалетный стрелок.
— Подумаю.
Думать оставалось примерно два дня.
Прекрасным августовским утром Полинка, Жанна и Татьяна вышли из подъезда.
Их ожидало такси.
— В яхтклуб! — приказала Татьяна, усевшись поудобнее.
— В который? — спросил шофер. — У нас их четыре.
Татьяна полезла за мобилкой.
— Шестова можно? Это сваха Татьяна! Куда нам за женихами ехать? Ага, поняла, — и обратилась к шоферу: — В тот яхтклуб, который справа от Старой пристани. Скорее, у нас там женихи заждались!
— Вот интересно, сколько их там будет, — проворчала Жанна.
— Не все ли тебе равно? — спросила Полинка. — Вон Танюха грозилась, что со всеми управится!
Тут она заметила, что шофер как-то испуганно съежился.
— Да вы не бойтесь, сегодня у нас на повестке дня морячки! — успокоила его Полинка.
Когда подружки оказались на пирсе, то даже растерялись. Они не думали, что в яхтклубе так много судов — от крошечных лодочек, на первый взгляд одноместных, до почтенных старых яхт, каюты которых были отделаны красным деревом.
— Где тут «Нелли» швартуется? — спросила Полинка двух юнг, тащивших куда-то канатные бухты.
— «Нелли»? — переспросил тот, что помоложе.
— Это «Яичница», — объяснил тот, что постарше. — Во-он там, видите, дядька с рыжей бородой? Так это он на «Яичнице» стоит!
— Номер первый, — сказала Татьяна. — Ну, девки, на абордаж!
Подружки спустились на причал и пошли по колеблющимся доскам.
— Так вот же написано «Нелли»! — воскликнула Татьяна. — Чего они ее так?
— А ты на расцветку посмотри, — сказала Жанна.
Яхта была белая, с ярко-желтой полосой по борту.
— Точно — яичница! — добавила Полинка. И обратилась к рыжему мореману, торчавшему наверху с очень недовольной рожей: — Можно Никишина позвать?
— Ну, я Никишин.
— Мы от Шестова!
— Вас, значит, уже полчаса ждем? Ну, залезайте.
— А как? — растерялась Татьяна. — Подайте трап!
— Что подать? — Рыжий сделал вид, будто не поверил собственным ушам. — Дедушка! Дедушка Тю! Вылазь! Тут какой-то трап спрашивают!
Из каюты выкарабкался пожилой, седобородый, пузатый Дедушка Тю.
— Трап? А что это за штука? — спросил он.
— Я не знаю! Может, Славик знает? Славик!!!
К борту соседней яхты подошел угрюмый Славик.
— Тут клиенты трап хотят. Не знаешь, что это такое?
— Это доски такие, с перилами, по ним крупный груз заносят, — объяснил Славик и перешагнул с борта на борт. — Поручик! Долго вашу светлость ожидать?! Клиент на покатанки прибыл!
Белобрысый парень вылез из каюты.
— Добро пожаловать на борт! — он раскланялся с грацией французского маркиза. — Залезайте!
И протянул сверху руку.
Полинка и Жанна переглянулись.
— Учить надо, — сказала Жанна.
— И немедленно, иначе не поймут, — ответила Полинка и поставила на причал сумку.
Жанна сложила в замок руки, Полинка поставила на них свою ножку и была тут же закинута на борт.
— Кыш! — сказала она обалдевшему Рыжему и протянула руку Жанне. Ровно через секунду и Жанна была на борту.
— А я! А меня? Я так не умею! — заголосила снизу Татьяна.
— Ты тут самый молодой, что ли? — спросила Жанна Поручика.
— Ну, я.
— Чеши к соседям, скажи — трап нужен. Не бойся, они это слово знают.
— А если…
— Знают. И без трапа не возвращайся.
Поручик перепрыгнул на соседний борт.
— Чего это у него кликуха такая? — спросила Полинка Дедушку Тю.
Пока подружки осваивались на «Нелли», к воротам яхтклуба прибыл автобус.
Из него высыпалось несколько десятков девушек, похожих на топ-модели мирового стандарта. Из следующего автобуса выбрались телевизионщики, из подъехавших последними легковушек — сэр Лоуренс, Антон Мишкин, еще какие-то мужчины, элегантные женщины.
— Костик, пересчитай девчонок, — велел Антон ассистенту. — А то примажется какая-нибудь мартышка из местных и все испортит. Нам в кадре нужны только стройные ножки и милые рожицы.
Костик побежал вдоль строя красоток, считая их при помощи пальца.
— Ты не боишься? — спросила Катю стройная смуглая девушка.
— А чего?
— А если в воду полетим?
— Там же катера будут, спасатели…
— А если не успеют?
— А если не успеют — то давай сразу домой езжай, — сказала Катя. — Кто не рискует — тот не пьет шампанское.
Игорь, куривший на пирсе в обществе других яхтсменов, наблюдал, как вереница красавиц в сопровождении телевизионщиков направляется к «Арконе».
— Это что еще за шоу «Фабрика звезд»? — спросил он.
— Это телевидение «Аркону» на весь день арендовало.
— Ага! — он бросил в воду окурок и побежал к яхте, крича:
— Вовчик! Вовчик! Ты меня уговорил! Я согласный! Я сегодня с вами иду!
По пирсу к той же «Арконе» подошли Марчук и владелец-капитан «Арконы» Володя.
— С одной стороны, риск, — говорил Марчук. — С другой — настоящий экстрим.
— Я все просчитал, — ответил Володя. — Риска почти нет. Водоизмещение «Арконы» — неполных двадцать тонн. Наш рекорд — двадцать восемь пассажиров. Правда, на палубе ступить было некуда. И ничего, даже в гавань вошли без проблем. А сейчас из гавани выйдем, можно сказать, налегке, пассажиров начнут загружать с катеров там, где уже есть глубина. И всего-то там пройти метров восемьсот, как раз до острова.
— Вовчик, я иду с вами! — рядом нарисовался Игорь и тут же махнул на борт.
— Ну вот, а мне обещали экстрим… — прямо расстроился Марчук. — Прямо хоть разворачивайся и уезжай!
— Ничего, что-нибудь для тебя лично придумаем!
«Нелли», она же «Яичница», на моторе вышла из гавани, имея на борту Полинку, Жанну и Татьяну.
— Сейчас ничего интересного не будет, — сказал Поручик. — Там справа по борту — пустырь, слева — цементный завод. Вы пока располагайтесь, вещи в каюту занесите, переодевайтесь.
— Каюта — это вон там? — спросила Татьяна, показывая на узкий трап.
— Там, — подтвердил Дедушка Тю.
— А другой каюты у вас нет?
— Другой нет.
Татьяна нерешительно подошла к трапу, но Жанна опередила ее и спустилась вниз.
— Ничего, Танюх, здесь у них чистенько, — сказала она, высунувшись. — Полинка, сумки давай.
Полинка с двумя сумками ссыпалась вниз.
Она оказалась в узком пространстве между двумя топчанами. Жанна выдернула из сумки свой купальник. Пока она переодевалась, Полинка жалась в углу.
— Танюха застрянет, — убежденно сказала она.
— Этот, пузатый, не застревает же, — возразила Жанна. — Ничего, подожмется и залезет. Давай переодевайся.
— А ты?
— А я пойду Танюху затаскивать.
И эта процедура стала легендой яхтклуба на ближайшие четыреста лет.
— Ты боком, боком! А ногу — сюда! — командовала, стоя в каюте, Полинка.
И, вцепившись в Татьянину ногу, под визг устанавливала ее на очередной ступеньке. Сама Татьяна наверху хваталась то за Жанну, то за Дедушку Тю, руководившего ее загрузкой в каюту.
«Нелли» уже шла по реке, когда «Аркона» с дюжиной девиц на борту отчалила от причала. Ее сопровождали катера с телевизионщиками и прочими девицами. Антон Мишкин задержался на причале — его снимали.
— Мы ставим потрясающий рекорд — яхта «Аркона», имея на борту максимальное количество пассажиров, пересечет протоку шириной в восемьсот метров. Каждая минута рекорда будет задокументирована! В установке рекорда… нет… В установлении рекорда примут участие пятьдесят самых красивых девушек нашего города! Риск мы свели к минимуму — на выходе из гавани нас подстерегает мель, но ее «Аркона» минует налегке… Все! Отплываем!
И он прыгнул с причала в катер. За ним туда же рухнули оператор и Костик. Катера понеслись догонять «Аркону».
«Нелли» на моторе спешила вдоль зеленых берегов.
— Как там подарочек «Креатива»? — спросил Рыжий.
— Подожди хотя бы до озера, — сказал Славик.
— Слав, ты же меня знаешь! Я всю жизнь на автопилоте!
Поручик подтащил поближе черную спортивную сумку, стоявшую на палубе совсем неприметно, сунул туда руку — и вытащил пакет, сунул еще раз — и добыл литровую бутылку водки.
— Как, только одна? — очень удивился Дедушка Тю.
— Не волнуйся, Дедушка, там звякало, — утешил Поручик. — Одна бутылка звякать не станет.
— Ну так и приступим, пока они в каюте, — Рыжий свинтил крышку и сделал хорошой хлебок — грамм этак на двести пятьдесят.
— Давай сюда, — бутылку взял Славик и тоже совершил порядочный глоток.
Поручик запустил руку в пакет, добыл бесконечную дугу полукопченой колбасы, отломил и дал Славику закусить. Потом бутылка перешла к Дедушке Тю. Он попытался вернуть ее Поручику. Тот отвел емкость рукой.
— Я попробую со светленькой договориться, она вроде ничего.
— Вполне, — одобрил выбор Поручика Рыжий.
— Мы ведь причалим к острову? — спросил Поручик.
— А что, можно. Только, ребятки, вы на небо посмотрите, — сказал Дедушка Тю. — Через четверть часика поднимется ветер. Нам-то что, а для них покатанки всю прелесть потеряют.
— Вот и замечательно, — буркнул Славик. — С «Креатива» отдельно причитается за ветер.
На трапе появилась Полинка в купальнике. Дедушка Тю еле успел спрятать бутылку.
— Мы пойдем на нос загорать, — сообщила она.
— На здоровьице, — пожелал Дедушка Тю. И трое мужиков с интересом проследили, как стройная фигурка удаляется к носу. Четвертый же из принципа уставился в другую сторону.
Вылезла Жанна, а за ней — Татьяна.
— Классно! — тут же воскликнула Татьяна. — Как здорово, что есть в наше время люди, которые плавают на яхтах!
— Ходят, — поправил Дедушка Тю.
— Я даже не думала, что еще остались мужчины, способные в любую погоду поднимать паруса, а не просиживать штаны перед телевизором. Вы, ребята, наш золотой фонд, — сообщила Татьяна и проследовала на нос.
Жанна же сперва смерила всех четверых оценивающим взглядом, а потом уж удалилась загорать.
— Еще по капельке, — тихонько предложил Рыжий.
— Есть, командир, — шепотом же ответил Дедушка Тю и потянулся за бутылкой.
Пока «Нелли» входила по каналу в озеро, подружки к яхтсменам не приставали — просто загорали и совещались. А вот на озере, где узкие берега сменились простором, а на горизонте обозначились острова, на них накатила романтика абордажа.
— Пора действовать, — сказала Татьяна. — Вот, смотрите и учитесь. Все мужчины клюют на лесть, а представители мужественных профессий — особенно.
— Это почему? — спросила Жанна.
— А у них мозги как-то попроще устроены. Поэтому из них получаются хорошие мужья.
Татьяна встала и пошла вдоль борта, придерживаясь за такелаж, вербовать мужиков. Полинка и Жанна подползли поближе к полю сражения.
Мужики были не в полном составе — Поручик забрался в каюту, Рыжий сидел на руле, Славик — рядом, Дедушка Тю околачивался поблизости.
— А что, женщины-яхтсмены тоже бывают? — спросила Татьяна.
— Лучше бы их не было, — ответил случившийся рядом Дедушка Тю.
— То есть, это совершенно мужской вид спорта, для настоящих мужчин? — уточнила Татьяна, работая при этом и на дамскую часть публики. — Здорово! Как же вас жены не боятся отпускать? Это же, наверно, страшно опасно — плавать в шторм?
У Дедушки Тю сам собой открылся рот.
— Нет, вот будь я женой яхтсмена — я бы за него страшно переживала, — продолжала Татьяна. — Ваши жены, наверно, места себе не находят, когда вы…
Тут яхта резко накренилась и Татьяна вцепилась в такелаж, как кошка когтями. Когда ее ног коснулась вода, она взвизгнула.
— Ой, что это?
— Меняем галс, — спокойно ответил Рыжий.
— Да-а? А яхта не опрокинется?
— Не опрокинется.
Яхта выровнялась, Славик держал шкот наготове, и Татьяна опять пошла на приступ.
— Хотя вообще не каждая женщина годится в жены настоящему мужчине. Вот, скажем, деловая женщина просто не поймет, как это можно целыми сутками плавать. Вам, наверно, нужны жены, которые понимают…
Яхта накренилась в другую сторону. Татьяна с визгом поехала по палубе.
— Что вы делаете?! — завопила она, еле удержавшись.
— Идем короткими галсами, — преспокойно сообщил Дедушка Тю. — Входит в программу покатанок.
Татьяна еле-еле утвердилась на ногах.
— Так на чем я остановилась?
Славик и Рыжий переглянулись.
— Вы бы лучше на нос шли и легли загорать, — сказал угрюмый Славик. — А то мы часто будем галсы менять.
Татьяна вдохнула и выдохнула.
— Если вы своих жен тоже так катаете, то понятно, почему у вас их нет… Но многие женщины понимают, что настоящий мужчина должен…
— Меняй галс! — приказал Дедушка Тю Рыжему. — Немедленно!
«Аркона» выходила из канала, и капитан Володя с неудовольствием смотрел на небо.
— Я этого Антона просто убью, — сказал он Марчуку. — Он звонил каким-то синоптикам, и эти козлы ему обещали идеальную погоду! Самому звонить и узнавать надо было!
— Ничего, большого ветра не будет, — успокоил Марчук. — Так, поваляет маленько. А жаль, никакого экстрима…
— Ты знаешь, сколько у нас народу на палубе? — спросил Володя. — И ладно бы ребята! Девки! С ногами от ушей! И тем, откуда ноги растут, выше ушей! Во! Смотри! Полный катер интеллекта!
Это был тот самый катер, на котором везли Катю и еще несколько участниц рекорда. В какой-то мере капитан был прав — когда двадцатилетние девчонки хохочут во все горло, интеллекта у них на рожицах как-то не замечается.
— Во! Гля! — заорал Марчук, указывая на «Нелли».
Если посмотреть со стороны — так яхта отплясывала какой-то диковинный танец с поклонами и пируэтами. Менуэт, наверно…
— Ни фига себе! — воскликнул Володя. — За такой цирк убивать надо!
— Покатанки, — объяснил Марчук. — Рыжий деньги зарабатывает.
Короткие галсы и начинающаяся качка сделали свое черное дело — Татьяне было плохо, она позеленела. Полинка спустилась в каюту и притащила старый добрый «Аэрон».
— Странные покатанки, — заметил Дедушка Тю. — В последний раз я видел такое в одна тысяча девятьсот шестьдесят девятом, когда райком комсомола в полном составе… что же он такое отмечал?..
— Чего им в протоке понадобилось? — удивился Рыжий. — Там же не причалить.
— Этого без стимулятора не понять, — сказал Славик. — Поручик, доставай стимулятор. И закуску.
Не понятая экипажем «Нелли» «Аркона» заняла место у начала протоки, и к ней подошел первый катер с девчонками.
И, естественно, визжали девчонки. Их втаскивали по одной, и они располагались на палубе тесно, бок о бок, пихаясь и толкаясь — всем хотелось попасть в кадр.
— Тридцать две, тридцать три, тридцать четыре… — считал Костик.
— Слушай! — смуглая девушка подтолкнула Катю. — Можно же на мачту залезть! Тогда мы точно в кадр попадем!
— Классно будет! — согласилась Катя.
И они стали пробиваться от борта к середине яхты.
Сэр Лоуренс забеспокоился, стал дергать Антона, но Антон был слишком занят своей арифметикой.
— Вон, вон, на носу еще можно сесть и свесить ноги! — кричал он. — Костик, давай мне туда двух девчонок с ногами!
Катер, где был Костик, двинулся к носу «Арконы».
— Марчук, моли Бога, чтобы ветер не окреп, — сказал Володя. — А то как раз нас течение подхватит…
— Так это же здорово! — обрадовался Марчук. — Это же экстрим!
Наконец «Аркона» стартовала от назначенного места. Вся палуба была забита девчонками. Вовсю велась съемка.
Если бы Татьяна видела свою дочь лезущей на мачту переполненого суденышка, она бы много чего сказала и про организаторов этого сумасшедшего рекорда, и про Гиннесса лично, и про Катю особо. Но она сидела в каюте и держалась за подпиравший потолок столбик. Ее мотало вокруг этого столбика, будто знамя на ветру.
— Ты чего орешь? — удивилась, спеша с носа к трапу, Полинка. Они с Жанной, очень довольные, что в ловле женихов наступил вынужденный перерыв, премило загорали и перемывали кости ближним.
— Так я уже полчаса ору! Мне плохо, ясно?
— И что, никто не отозвался?
— Ни одна сволочь!
Полинка сделала несколько решительных шагов к Рыжему, который держал руль. Заглянула ему в лицо.
— Ой, Танюх! Он же спит!
— Я не сплю. Я на автопилоте, — не открывая глаз, сообщил Рыжий.
— Жанка! Жанка, аврал! — закричала Полинка. — Где там этот, толстый?
Пробираясь вдоль борта к подружкам, Жанна обнаружила спящего Славика.
Попыталась растолкать его ногой. И без малейшего результата.
Дальше на ее пути лежал Дедушка Тю и храпел. Жанна опустилась на корточки и потрясла его.
— Поручик, не ко-лы-хай… — попросил, не открывая глаз, Дедушка Тю. — Вот в сорок восьмом, когда мы шли через Бискайский залив…
А что тогда было — так и не досказал, сколько Жанна ни прислушивалась.
Полинка же пыталась привести в чувство обнаруженного поблизости от руля Поручика, который явно притворялся пьяным. Она шлепала его по щекам, а Татьяна держалась за руль.
Поручик, как бы спросонья шаря руками, обхватил Полинку, но она вывернулась.
Подошла, держась за такелаж, Жанна.
— Корабль мертвецов, — доложила она. — Женихи с того света! Покатанки, блин!
— Ну, дозагорались… — уже с некоторой паникой в голосе сказала Полинка.
А меж тем «Аркона» была в еще более скверном положении.
Девчонки, мало беспокоясь об осадке судна, а больше — чтобы попасть в кадр, лезли на мачту и на такелаж. Цветник обезумел!
— Остановите эту дуру! — орал Володя. — И вон ту! За ноги ее стаскивайте!
Марчук и Игорь попытались было пробиться к девчонке, которая залезла на мачту выше всех, но безнадежно застряли в цветнике.
— Вон ее снимайте, вон эту! — командовал, стоя в катере, Антон Мишкин.
Он не видел, что «Аркона» уже идет с неприятным креном…
Контролер сэр Лоуренс, бывший с ним в катере, вдруг вскочил и стал выкликать что-то по-английски, судя по выражению лица — недостойное благовоспитанного джентльмена, но достойное гордости английского пиратского флота сэра Френсиса Дрейка.
Видя, что «Аркону» тащит куда не надо, Володя отчаянно сражался с рулем, Марчук висел на такелаже — но выровнять судно им не удавалось. Яхта ходко шла к острову — и вдруг, содрогнувшись, резко встала.
Девчонки, кое-как державшиеся у самого края бортов, полетели в воду. Из тех, кто залез на мачту, некоторые успели уцепиться покрепче, но не все. Катя, совершив фантастической красоты полет, плюхнулась в воду. Она барахталась, попыталась за кого-то ухватиться, но не получилось. И, чувствуя, что жизнь кончается, она во всю глотку завопила: «Ма-а-а-ма-а-а!!!»
А голосок у нее был фамильный…
Мама уловила его не сразу — она пыталась с середины озера дозвониться до яхтклуба, это не получалось, и она с ненавистью смотрела на мобилку.
— Я же тебе говорю, что мы не в зоне! — воскликнула Полинка.
— Но что-то же надо делать!
Жанна, стоя на корточках над лежащим Поручиком, приоткрыла ему веко.
— Придуривается, — сообщила она.
И тут Татьяна насторожилась.
— Ты чего? — спросила Полинка.
— Там кричат.
— Чего кричат?
— «Мама!» — вдруг Татьяна замерла с открытым ртом, ее осенило. — Девки, там же Катюха!
— С чего ты взяла? — удивленно спросила Полинка. — Она же куда-то загорать поехала.
— Ну да, на озеро!
Татьяна кинулась к рулю и пинком опрокинула Рыжего.
— Девки, плывем туда! Там Катюха!
Она схватилась за руль. Но на ней повисла Полинка.
— Дурища! Ты яхту опрокинешь!
— Погодите, ща… — сказала Жанна, все еще сидевшая на корточках.
Она выпрямилась, одновременно вздергивая вверх Поручика.
— Он же никакой! — удивилась Полинка.
— Ща поправим! Есть тут какие-нибудь веревки?
Полинка заметалась, кинулась в трюм…
— Катюха!!! — заорала Татьяна. — Катюха, держись! Мы сейчас!
Полинка появилась с бухточкой троса, живо смастерила петлю, и ее накинули Поручику на талию, после чего решительно в четыре руки скинули в воду.
Он был не столько пьян, сколько притворялся, и до последней секунды не верил, что женщины способны на такой пиратский трюк. Летя в воду, он горько раскаялся в своих сомнениях.
Вынырнув и отплевываясь, Поручик влачился на буксире у «Нелли», вопя:
— Вы чего?! Сдурели?! За это под суд! Хулиганство!..
Жанна молча стравливала трос, а Полинка и Татьяна пытались развернуть яхту носом к острову, у берегов которого издали виднелась странная суета.
— А ща отпустим канат — и кранты! — наконец ответила Поручику Полинка.
— Хватит с него, — мирно сказала Жанна. — По-моему, протрезвел.
И стала выбирать канат.
За несколько минут плавающий цветник рассредоточился. Кто-то выгребал к острову, кого-то втаскивали на катера.
Антон не сразу услышал сквозь гомон Катины вопли, а когда повернул голову, то мигом осознал опасность — течение вытаскивало девушку из протоки в озеро.
Катер, где он командовал съемкой, был уже нагружен спасенными до опасного предела. Поэтому Антон сунул свой матюгальник сэру Лоуренсу и бросился в воду.
— Ма-а-а-ма-а-а!.. — кричала Катя, тратя драгоценный силы на акустические эффекты. Она уже почти не могла сопротивляться стихии, и тут Антон оказался рядом.
— Держись за плечо! — приказал он, поворачиваясь.
Но перепуганная Катя повисла у него на шее, и оба скрылись под водой.
Когда же Антону удалось вынырнуть, он увидел «Нелли», идущую к месту кораблекрушения полным ходом. За руль яхты ухватился Поручик. С двух сторон его поддерживали Татьяна и Жанна.
А на носу стояла готовая к прыжку Полинка.
Антон замахал рукой и опять ушел под воду, зато появилась Катина голова.
— Ма-а-ма-а! — крикнула, вынырнув, Катя.
— Я здесь! — заорала Татьяна, срывая голос. — Катюха, я здесь!
Полинка кинулась в воду.
Она подплыла к Кате и без всяких церемоний захватила ее за шею.
Над водой показалась голова спасенного этой бесцеремонностью Антона. Он отплевался, сориентировался и поплыл за Полинкой.
Марчук в это время, барахтаясь в воде, помогал поднять на катер очередную испуганную девочку.
На катере уже хозяйничал Игорь. Телевизионщики сбились в кучку и почти не мешали.
— Ты видел, как девчонка с «Арконы» прыгнула? — спросил Марчук.
— Ну?
— Это может быть только одна девчонка в городе.
И, подпихнув спасенную жертву Гиннесса ладонью под зад, поплыл туда, где видел три мокрые головы, то возникающие, то исчезающие за уже довольно высокими волнами.
На берег острова они выходили так: впереди Полинка тащила Катю, которая ползла по мелководью, еще не в состоянии встать на ноги, на ними — Антон в мокрой одежде, за Антоном — бодрый и жизнерадостный Марчук.
— Ой, мамочки… — Катя села на песок, при этом воды вокруг было — Полинке по щиколотку. — Ой, какой кошмар…
— Во блин! Бонапарт! — воскликнула она. — Поздравляю! Это было классное Ватерлоо!
— Что было? — поинтересовался, подходя, Марчук.
— Ватерлоо! Место, где Наполеон Бонапарт потерпел свое последнее сокрушительное поражение! — гордо сказала Полинка. — Вот видишь, я тоже теперь историю немного знаю!
— А по-моему, это был классный экстрим, — возразил Марчук. — Я шестнадцать девчонок из воды вытащил! Вот это был кайф!
Катя подняла голову и увидела Антона.
Собравшись с силенками и придерживаясь за Полинку, она оттолкнула его протянутую руку и кое-как утвердилась на ногах.
— Ничего себе кайф! — возмутилась Полинка. — Чуть полсотни девок не потопил! Ну, Бонапарт! Ментовка по тебе плачет!
— Откуда я знал, что там мель! — возмутился Антон.
— Про эту мель знают все, парень, — весомо сказал Марчук. — Просто есть такая штука — осадка яхты. И есть метацентрическая высота.
— Это что? — удивленно спросил он.
Марчук внимательно посмотрел на него.
— А-а, все равно не поймешь. Это связано с центром тяжести. Когда в такой обстановке идиоты лезут на мачту, метацентрическая высота становится отрицательной и судно запросто может опрокинуться. Наше счастье, что мы всего только сели на мель.
— Но ее же здесь не было!
— Всю жизнь была. Просто Вовчик не учел, какая с этим идиотским грузом будет осадка и как нас подведет погода. А-а, ладно. Катись отсюда, пока я добрый!
— Домой, во Францию! По старой Смоленской дороге! — добавила Полинка, и мокрый Антон пошел прочь.
Марчук повернулся к Полинке.
— Тебя могло под яхту затащить, — сказал он. — Неужели эти козлы не предупредили?
— Какие козлы?
— Экипаж «Яичницы».
— А они, Коля, не экипаж. Они сейчас ценный груз. Пьяны в дрова, — объяснила Полинка. — У нас фактически Татьяна на руле, а Полинка на шкотах.
Неверующий Марчук разинул рот, отшатнулся и перекрестился.
— А чего тут такого? — безмятежно спросила Полинка. — Татьяна как увидела, что Катюха тонет, так в ней капитан дальнего плаванья вмиг проснулся.
— Дочка, что ли? — сообразил Марчук.
— Ну! Так что, пойдешь к нам на руль? А то мы обратно по реке сами не справимся!
— Поплыли! — без размышлений сказал он. — Причалить тут негде, так что подойду как можно ближе, а вы с девочкой… Стоп! А где же девочка?!
Полинка и Марчук завертелись.
— Да вот же! — воскликнула Полинка.
Метрах в двадцати от них стояли Катя и Антон, причем Антон уже держал девушку за руку.
— Вот Бонапарт треклятый! — беззлобно ругнула его Полинка. — Всюду успеет!
— Ты на парня бочку не кати, — попросил Марчук.
— Это почему?
— Потому что экстремал экстремалу — друг, товарищ и брат!
— Если тебе Наполеон Бонапарт родственник, то сам-то ты кто? Король Неаполитанский? — ехидно спросила Полинка экстремала. — Ладно поплыли!
И пошла на глубину, а Марчук — естественно, за ней.
Примерно час спустя по реке, направляясь к городу, шла «Нелли».
За рулем был Марчук, рядом околачивалась Жанна. Татьяна держала в охапке дочку. Несколько девчонок с «Арконы» сидели на палубе.
Экипаж «Арконы» был выложен, как трупы после боя, ровным рядом. Один только Поручик жался где-то сбоку. Он случайно попался на глаза Жанне, и она показала ему кулак.