"В сердце Земли" - читать интересную книгу автора (Берроуз Эдгар Райс)

Глава VI Битва на арене

В Пеллюсидаре время стоит на месте. Здесь нет ночной тьмы, помогающей беглецам. Все приходилось делать при свете дня, исключая кое-какие приготовления в подвале нашего здания. Мы твердо решили осуществить мой план как можно скорее, пока, не дай Бог, не проснулись махары, от которых во многом зависела

судьба побега. Но в тот самый момент, когда мы уже были готовы начать и собирались спуститься вниз, фортуна от нас отвернулась. Едва выйдя в главный коридор, мы столкнулись с толпой рабов, сопровождаемых конвоем саготов. Все они направлялись к выходу на улицу. Еще несколько саготов обшаривали внутренние помещения в поисках замешкавшихся. Нет нужды говорить, что нас троих немедленно присоединили к общей массе. Сначала мы не знали причины происходящего, но из обрывков разговоров в толпе стало ясно, что еще двое из бежавших рабов - мужчина и женщина - были пойманы, а нас всех ведут наблюдать за их наказанием, потому что мужчина убил одного из преследовавших его саготов.

При этой новости мое сердце готово было выскочить из груди. Я был уверен, что женщиной может быть только Диан. Так же думали и Гак с Перри.

- Нам никак ее не спасти? - спросил я Гака.

- Никак! - ответил он.

Ведя нас по улице, саготы очень жестоко с нами обращались, словно мы тоже несли ответственность за смерть их соплеменника. Но поскольку предстоящая экзекуция должна была послужить наглядным уроком всем остальным рабам и показать им, что пытаться бежать, а тем более покушаться на жизнь существ высшей расы чревато последствиями, саготы, очевидно, считали себя вправе преподать нам несколько весьма болезненных и неприятных уроков. За малейшую провинность, а то и просто так, они пускали в ход острия копий, рукояти топоров, так что мы провели очень неприятные полчаса, пока не оказались, наконец, внутри круглого сооружения с большой ареной в центре. С трех сторон ее окружали ряды каменных сидений, а с четвертой вместо сидений к потолку поднимались ряды огромных камней.

Сначала я не мог определить назначение этих скальных обломков и посчитал было их за декоративную деталь интерьера, но когда все сиденья оказались заполненными людьми и саготами, я понял, что ошибаюсь. Через входной проем стали появляться махары. Они пересекли арену и каждая из них заняла место на одном из обломков скал. Это были, как оказалось, ложи Для избранных. Грубая поверхность камня для пресмыкающихся не хуже, чем плюш и бархат для нас с вами. Так что госпожи устроились с комфортом, раскинув крылья, мигая большими круглыми глазами и, несомненно, переговариваясь между собой на своем языке шестого чувства через четвертое измерение.

Здесь я впервые увидел королеву махар. Внешне она ничем не отличалась от остальных, да и вообще я так и не научился отличать махар друг от друга, но когда она пересекала арену последней, вслед за уже занявшими свои места ее подданными, перед ней шествовал отряд из двадцати вооруженных до зубов саготов на редкость крупных размеров, а по бокам вперевалку топали два огромных типдара. Еще два десятка саготов шли сзади нее.

Забравшись на барьер с поистине обезьяньей ловкостью, конвой саготов занял позицию вдоль него, а королева вместе со своими драконами расположилась на самом высоком камне - королевской ложе. Надо сказать, что вряд ли кому приходилось видеть более отвратительную особу, хотя она, без сомнения, считала себя не менее красивой и достойной трона, чем любой из монархов внешнего мира.

Когда все расселись по местам, заиграл "оркестр". Но что это была за музыка! Махары не имеют слуха, поэтому трубы и барабаны им неизвестны. "Оркестр" состоял из двух десятков махар. Они собрались в центре арены и минут двадцать "играли". Исполнение их заключалось в ритмичном движении голов и подергивании хвостов. Очевидно, эти синхронные движения действовали на махар так же, как нормальная музыка действует на людей. Время от времени весь "оркестр" в такт делал несколько шагов в ту или иную сторону, потом вперед, потом снова назад. На мой взгляд, все это было довольно глупо и бессмысленно, но когда закончился первый номер программы, я с удивлением увидел явное проявление чувств со стороны казавшихся бесстрастными махар. Они хлопали крыльями и молотили по каменным сидениям могучими хвостами с такой силой, что дрожала земля. Когда же "оркестр" заиграл снова, то, как по мановению волшебной палочки, воцарилась мертвая тишина. Что меня больше всего привлекало в музыке махар - так это возможность закрыть глаза, если вам не нравится манера исполнения.

Когда репертуар был исчерпан, "музыканты" покинули арену и заняли свои места среди зрителей. Затем началась основная программа. Пара вооруженных саготов вывела на арену мужчину и женщину. В волнении я сильно наклонился вперед, стараясь разглядеть черты лица женщины, все еще надеясь, что это не Диан. Она стояла ко мне спиной, и вид ее роскошных черных волос наполнил мою душу мучительной тревогой.

Вскоре на противоположной стороне арены открылась дверь, и на арену выскочил огромный волосатый бык.

- Бос, это бос! - в волнении зашептал Перри, сжимая мою руку. - Это же современник мамонта и пещерного медведя! Мы перенеслись в прошлое на миллион лет, Дэвид, в детство нашей планеты. Ну разве это не чудо?

Но я видел лишь черные, как смоль, распущенные волосы полуобнаженной девушки, и сердце мое застыло в тупом отчаянии. Мне было не до палеонтологии. Если бы не Перри и Гак, я спрыгнул бы на арену и разделил свою судьбу с той, что была самым драгоценным сокровищем каменного века.

Вслед за появлением на арене боса - здесь в Пеллюсидаре это животное носит имя "таг" - к ногам пленников были брошены два копья. На мой взгляд, эти копья в сражении с таким противником могли принести не больше пользы, чем детская рогатка.

С утробным ревом, роя копытами землю, таг двинулся к застывшим в центре арены фигуркам двух людей. Но в этот момент растворилась другая дверь, уже под нашей трибуной, и арена огласилась таким могучим рыком, которого прежде мне никогда не доводилось слышать. Столь ужасный рык заставил обоих несчастных круто повернуться на звук. Вот тогда я и увидел лицо девушки. Это была не Диан! Я с облегчением вздохнул и чуть не зарыдал от радости.

Обладатель столь могучего голоса, крадучись, приближался к застывшим в отчаянии жертвам в центре арены. Это был гигантский тигр, один из тех, что охотился на боса в дни, когда мир был еще юным. По сложению и окраске он походил на бенгальского тигра, но был намного крупнее и его расцветка просто поражала - Бело-желто-черные тона переливались на солнце.

Длинная и густая шерсть, как у ангорских коз, придавала необыкновенную красоту этому зверю. Но в первую очередь, он был свирепой и безжалостной машиной для уничтожения всего живого. Здесь, в Пеллюсидаре, подобные твари являются врагами не только человека: они готовы сожрать любое животное, чтобы поддерживать жизнь и энергию в своих могучих телах.

Итак, с одной стороны на несчастную парочку наступал могучий таг, а с другой - подкрадывался еще более могучий и опасный тараг с оскаленными клыками.

Нагнувшись, мужчина поднял оба копья и вручил одно из них женщине. С появлением на арене грозно рычащего тарага, рев тага стал заметно громче. Никогда в жизни я не слыхал подобной "симфонии". И только целая трибуна махар не в состоянии была оценить производимого этими двумя тварями шумового эффекта.

Стоящие между двумя нападавшими чудовищами люди, казалось, уже потеряли всякую надежду, но в тот самый момент, когда оба зверя были уже совсем рядом, мужчина резко дернул женщину за руку и вместе с ней оказался в стороне от наступающих противников. Таг и тараг столкнулись лоб в лоб, как два курьерских поезда, и занялись выяснением собственных отношений. Последовавшая за этим битва была свирепой и ожесточенной. Это невозможно описать. Снова и снова подхваченный рогами тараг взлетал в воздух, но каждый раз эта огромная кошка, ничуть не обескураженная, приземлялась на все четыре лапы и возобновляла атаки.

Тем временем мужчина и женщина старались держаться в стороне от опьяненных схваткой зверей. Каждый из них, крадучись, занял позицию вблизи одного из соперников. В этот момент тигр, или тараг, сумел вспрыгнуть на спину тага и впился ему в шею своими острыми клыками, одновременно когтями превращая шкуру последнего в клочья. На секунду таг застыл в неподвижности, издав отчаянный рев от боли и ярости, а затем пустился вскачь по арене, брыкаясь и пытаясь сбросить тарага. Девушка с большим трудом сумела увернуться из-под его копыт.

Все попытки тага избавиться от оседлавшего его противника оказались тщетными. Наконец, он в отчаянии бросился на землю и начал крутиться на спине. Это очень не понравилось тарагу. Оказавшись под огромной тушей, он сразу же ослабил хватку. В мгновение ока таг вскочил на ноги и пригвоздил своими рогами распростертого тарага к земле.

Однако огромная кошка еще продолжала сопротивляться. Ее передние лапы с острыми, как бритва, когтями, продолжали рвать морду тага, пока на черепе последнего не осталось ни ушей, ни глаз. Покуда тараг в последних судорогах наносил эти ужасные раны тагу, тот недвижимо стоял над распростертым телом своего соперника. Но вот в битву вмешался мужчина. Посчитав, что слепой таг будет представлять наименьшую угрозу, он изо всех сил вонзил свое копье в сердце тарага.

Почувствовав, что его противник затих, таг вырвал из тела тарага окровавленные рога и с ревом устремился вдоль арены. Брыкаясь и подпрыгивая, он едва не столкнулся с барьером и застыл, осев на задние ноги. Но тут в него словно вселился дьявол: могучим прыжком таг преодолел барьер и очутился среди рабов и саготов, занимавших первые ряды амфитеатра.

Бодая направо и налево своими окровавленными рогами, таг проложил себе широкий путь сквозь толпу зрителей и был уже совсем близко от наших мест. Люди-гориллы, не щадя соплеменников, отчаянно дрались за возможность увернуться от охваченного агонией тага. Позабыв о рабах, охранники толпой ринулись к выходу. В суматохе Перри, Гак и я оказались отделенными друг от друга. Я видел, как толпы рабов и саготов, давя друг друга, пытаются протиснуться в узкие выходы, чтобы убежать не от одного слепого, умирающего тага, а по крайней мере от целого стада их. Ну что тут можно сказать - таков уж эффект людской паники.