"Сборник "Память Разнотравья"(опытрефлексии зрительной памяти)" - читать интересную книгу автора

СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДИСЛОВИЕ ПАМЯТЬ РАЗНОТРАВЬЯ

ПРЕДИСЛОВИЕ Память как гармонизация переживания воображаемого в мыследеятельности, т.е. рефлексии, кристаллизуемой самой личностью и проявляемая в существе этой конкретной личности, есть саморефлексия. Опыт литературной саморефлексии в многочисленных приложениях "литературной продукции" автора, рефлексии как гармонизации мысли в искусстве, науке и творчестве связывается с такими тенденциями современной культуры, как усложнение познавательных процессов; углубление самосознания личности; развития форм моделирования интеллектуальных процессов в сущности самой рефлексии. Последние утверждения носят уже научный характер и даже служат в настоящее время основой для разработки серьезных исследований: (АНЦЫФЁРОВА Ольга Юрьевна. "ТВОРЧЕСТВО ГЕНРИ ДЖЕЙМСА: ПРОБЛЕМА ЛИТЕРАТУРНОЙ САМОРЕФЛЕКСИИ",– АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. Москва — 2002). Однако исполнение своей жизни по чужому записанному смыслу чуждо саморефлексии, но может служить примером подобных утверждений, и не единичных в том числе, среди известных поэтов самого различного толка. В.Шаламов говорит о "возникновении" стихотворения из первоначального невербализованного звукового образа, что есть "более правильное выражение процесса чуда, которое присутствует во всяком стихотворении" [Шаламов В.Т. Звуковой повтор – поиск смысла (Заметки о стиховой гармонии) // Семиотика и информатика. Вып. 7. М., 1976. С. 128-145.). "Поэта пробуждает в человеке… какое– то внешнее или внутреннее обстоятельство памяти: дерево, лицо, некий "образ", эмоция, слово". Об одной своей поэме П.Валери сообщает, что она началась с определенного ритма без всякой "идеи, которая могла бы эту форму заполнить. Мало-помалу в ней разместились отрывочные слова: они исподволь определили тему" [Валери П. Поэзия и абстрактная мысль // Валери П. Об искусстве. М., 1993. С. 313-338.). Вот почему "ПАМЯТЬ РАЗНОТРАВЬЯ" это не только и не столько удивленное сомнение как результат переживания прошлых и настоящих образов реальной действительности, т.е. образа памяти саморефлексии, но и жизнь в поэзии как образе, т.е. идее, но в истолковании не П. Валери, а П.Д.Юркевича, так любимого Вл.С.Соловьевым. Вот почему автор предлагает не освобождаться от мучительства ума, а находить радость и утешение в памяти образов пережитой жизни, которая в точке сущности саморефлексии находится вне времени, т.е. совмещает в себе прошлое, настоящее и промысел предсказательного будущего… 1 Мне аромат былого ближе, ближе Аннотация: " Вдруг гул. На крышу бегу…" Душа им дышит в признаках весны и оживает в светло-рыжих весенних тенях , где мечтают сны. Еще зима здесь в подворотнях вьюжит, сверкает серебром в кустах, и холодом своим опять обезоружит, тот мыслей рой, что теплится в мечтах. Душа моя опять встречает тот теплый блеск твоих лукавых глаз, а вечерами синими рыдает, надеясь на судьбу и предсказанье, в слезах капели слышит мирозданье и встречи ждет как много, много раз… 2 Сиянье глаз природы оживает Аннотация: " выбираем скорей…" Сиянье глаз природы оживает в полях подсолнухов небесной синевой, Душа, сжимаясь, уплывает, и в сердце длится слабость и покой. И в необъятности и тишине природы, где рассыпается материя слезой, звенят секунды, месяцы и годы, таятся серебристою росой. И в тайне паутины темноты мелодий стеклянно – матовых от саксафона в безбрежной свежести рапсодий, румяных в ритмах полусонных, нас одевает свой наряд и дарит нам природы яд. 3 Багряный скрипки звук пылал как зарево заката Аннотация: " у нас паук такой…" Багряный скрипки звук пылал как зарево заката, живописал картины мук в полотнах светотени лада. Виолончели синь мелодий ласкала сердце, душу слух эмалью красок на восходе, и шар из длительностей вспух и прокатился из глиссандо в фортепианных переборах и тишиной застыл на шторах, молчанием стоял на сводах в концертном зале высоты, где в звуках жил, но только ты. 4 Гитара пела бархатным сияньем Аннотация: " заря разгорается дальше…" Гитара пела бархатным сияньем, задумчиво пытала все мечты, – как часто перед расставаньем все мысли ярки и чисты. Кларнет раскладывал все звуки в ковер альпийских холодов, Душа рыдал не от скуки, а понимала речи снов. И только голоса струна страстями свежими полна, в свободе так не суетится, а счастьем полнится, и мнится твой новый жизни поворот, – в тебе он будущим живёт. 5 В ситцевом рассвете облаков память дни души моей качает Аннотация: " Где здесь строят ковчег?…" В ситцевом рассвете облаков память дни души моей качает и капель прозрачною слезой фиолетовым искрится и рыдает. Сколько было промеж нас богов, скольким кланялись, надежду источая, Всё прошло. И в свежести ручьёв жизнь спешит за новыми ручьями. Только в говорениях весны оживает радость ощущенья, – Новые видения и сны нам подарит чувство обновленья, без него все страсти без ума словно шелушащаяся тьма. 6 Застыл пожар на зелени небес Аннотация: " почтенное это без – образие…" Застыл пожар на зелени небес, оранжевым вдруг вспыхнул лес, то тут, то там в проплешинах земля как грязь стареющего корабля. А льдистый холода узор на насте снежным серебром расписывает кренделя. Зиму в природе хрупко для. И меж зимой, весной душа спешит за временем, шурша, и задает свободе ритм как музыкальный алгоритм, что пульсом крови говорит и в нас сияние творит. 7 Лечу, лечу в сознании себя Аннотация: " Доколи будешь распластан – нем…" Лечу, лечу в сознании себя, внизу поля, луга, хлеба живут и дышат, но не спят, а ветры алым теребят верхушки сосен и берез во влажном беге дождевальных слез, палитрой красок на расчерченной земле живёт и млеет Дух в своём седле. А я всё силюсь в том полете внять как страсти мне мои унять, как совместить и Запад, и Восток, – в душе их неслиянный Рок удваивает темноту, одолевая слепоту. 8 Когда сверкает ртутью снег Аннотация: " глядя на млечные пути, – не моя седая развеялась борода – ль?…" Когда сверкает ртутью снег и в черной шапке облаков на горных пиках тень веков и слёзы не пролитых рек являют ждущее начало из катаклизмов ожиданий, хотя оно не прозвучало, хотя не явлен грозный рык на алтаре смертей как дани, а лишь угрозою проник, мятётся шелестом листвы в аулах, под горой селеньях, – Там люди в радости и пенье, ну а скотина без движенья, – Глаза тут ужасом полны. 9 Купалось солнце в рыжих лужах Аннотация: " зыереют улиц выгоны…" Купалось солнце в рыжих лужах, нахохлившись сидели воробьи, и провожали тени стужу, засвиристели вдруг ручьи, и хмарь небесная поплыла туда, где птичьи голоса весна терзала и кружила, и разукрасила леса. И тут же теплая тоска в душе как изморозь стояла, – минуют длинные века, не уничтожив злобы жала, часы её пойдут иначе, – и потому ПРИРОДА плачет. 10 Ещё и грозы не гремят, а барабаны грома слышу Аннотация: " лижет улиц забитый булыжником труп…" Ещё и грозы не гремят, а барабаны грома слышу, зигзаги молний не блестят, а сполохи озоном дышат. Как звуки флейты синева. В душе тьма матовым сияет. И в гласных движутся слова. И звуком скрипки сон рыдает. И переборы голосов встают в мехах аккордеона. Жизнь. Жизнь тянет свой улов, как та священная корова, чей облик так неприкасаем, – в нас жизни лик непотопляем. 11 В душистом мареве травы сверкала зелень изумрудов Аннотация: " это сквозь жизнь я тащу…" В душистом мареве травы сверкала зелень изумрудов, и сволочь в дебрях половы мосты творила и запруды. В скрипичных звуках сотие, взывал кузнечик на природе, и сильный голос деташе живописал к плохой погоде. На небе тучи суетились, Индийский океан затих, рыдали, пели, веселились в траве, затеявшие стих, и пульс гармонии свободы симфоний ждал от непогоды. 12 Шаланды к берегу прижаты, застыла бель хибарок рыбаков Аннотация: " и снова измены ненастья…" Шаланды к берегу прижаты, застыла бель хибарок рыбаков, и эти вымершие хаты как ожерелие оков для тех, кто тянет жизни тень, жонглируя на море в качку, живёт. И все, кому не лень, тоску свою умело прячут, хватаясь за семью и дом, но тех, кто ждет в работе будней, и жизнь для них была паскудней в морском объятии пустом, когда бы пристань не манила и жизнь тоску не победила. 13 В волнах синим суетилась бесконечная тоска Аннотация: " лопались люди, проевшись насквозь…" В волнах синим суетилась бесконечная тоска, Солнце белым раскалилось, черным, высветив века. Рассекая цвет мелодий, желтым стал надежды свет, в теплом голосе рапсодий освежится ли поэт. Кто поймет, что жизнь природы дарит нам победы час? И в объятьях непогоды наблюдал я много раз, что она творит мгновенья в чистом зареве прозренья. 14 Шуршит песок в долине Асуана Аннотация: " птица побирается песней…" Шуршит песок в долине Асуана и перламутром светится вода. Еще прохладно и настолько рано, что сердце млеет на вершине сна. Сквозь дымку берега еще почти не видно, а в красках утро начинает рдеть, но почему, душа моя, тебе обидно и хочется домой отсюда улететь? И сердце, и душа, – клубок противоречий. Так почему вас мир сегодня не берет? Здесь древняя земля хранит все Нила речи, и мудрость древних на здоровье пьёт. Мы тешимся видением событий в надежде Духа собственных открытий. 15 Шелестит шлея дождя по аллее из платанов Аннотация: " Вселенная расцветет еще радостна…" Шелестит шлея дождя по аллее из платанов, рдеет море дымку рдя в поднебесье сарафанов облаков, летящих в море, как души моих мечтаний. Сколько было расставаний, сколько слабости и горя жизнь спешила передать, тайны сердца всуе взять, подарив минуты счастья, где холодные напасти нам без ведомых причин добавляют тьму седин. 16 Разблистали сини молний Аннотация: " Последними глотками воздух…" Разблистали сини молний, грома музыку призвав. То ли тьма в заливе стонет, То ли гром, как зверь, устав по лесам и буеракам, тешит голос силой мрака, поднимая в нас тоску, словно буря по песку. Слышу ветер суетится, ранней ранью мне не спится, только вижу чередой в дырах мой уже покой встал над морем как зарница в позабытых мною лицах. 17 Ещё в сиреневом березы-свечи Аннотация: " в глаза из дамских шляп булавки…" Ещё в сиреневом березы-свечи и неприкрыта их нагота, а солнце жёлтое не лечит, но разрушает глянец льда. И в саксафоновом кипенье сосулек млеет череда, весна живёт и в птичьем пенье на нотах старятся года. На них безумные столетья, свой цикл по Солнцу отмеряя, всё человечество у клети злых обстоятельств ожидают. И если счастьем полон миг, то ты в нем мудрости достиг. 18 Пылали палевым все окна на ртути стен седых домов Аннотация: " лишь сотый апрель есть…" Пылали палевым все окна на ртути стен седых домов, и люди собирались в кокон для хляби жизни серых снов. А крыши зеленью горели, садился на аллеи мрак, высоким голосом запели коты, желая новых драк. Как у природы обновленья в нас ловит личная Судьба, так диалектика явленья в скрижалях собственного лба занесена в хитросплетеньях: паденья смысла, озареньях. 19 По реке ходила рябь золотистого ветрила Аннотация: " с днищ океанов и морей…" По реке ходила рябь золотистого ветрила и накрапывала хлябь серебристого дождила. Словно группы воробьёв стынут в лодках рыбаки, вереницами ручьёв гуси в небе высоки. Из палатки вижу берег, рдеет рань в слепых кустах, Дух встает из колыбели, а в тумане светлый прах красит время прошлых бдений жизни тёплых сновидений. 20 В полутьме по сталактитам нежно капала вода Аннотация: " смерть кидая, теперь сиял…" В полутьме по сталактитам нежно капала вода, в влажном шорохе умытом разноцветная руда в свете красок волшебства оживала как листва. Здесь спал город минералов, рудознатцев – мастеров, только время здесь устало, только время здесь не шло. Здесь секунда колебалась словно маятник причин, время шло, оно сжималась, следствий не было пружин. 21 Полей расчесанных квадраты Аннотация: " Пускай поля! Тра ля дзин ля…" Полей расчесанных квадраты сияют радугой небес, и осень источает радость. Фантазией суровый лес плывёт внизу как тайна чуда, блины озёр вдруг ниоткуда хватают солнечный простор и начинают разговор из песен серебристой зыби, что блеском чешуёю рыбы кольчугу витязей напоминает и в нас историю листает, походов дивные победы и неоконченные беды. 22 Синий шорох океана Аннотация: " Небо такое теперь…" Синий шорох океана, – и вода, и небеса расплескались в звуках странных, словно светлая гроза. В необычности мерцаний, раззолоченных сказаний широта воды безбрежной оживает сказкой нежной. Только грозное молчанье прорывается порой, страхом полнится дерзанье, океанскою волной пасть природа открывая, маску с дьявола срывает. 23 Мутно-синий самогон в грязных с проседью стаканах Аннотация: " Открой! Больно!…" Мутно-синий самогон в грязных с проседью стаканах, в голове в обрывках сон в разговорах глупо – пьяных. Дышит ветер как разбойник в темном сказочном лесу, – не поймёшь, куда он клонит, ржет ли, пьёт ли сам слезу. На подворье куры мокнут, дом пока еще не спит, под навесом девки в хохот обсуждают, кто сопит, в страсти к милой прижимаясь, в спешке телом оголяясь. 24 Хлябь. Река. Туман. Дождит. Аннотация: " слезы из глаз. Да!…" Хлябь. Река. Туман. Дождит. Спит вода в объятьях лени, кто нас глупых сторожит от тоски, где нет движений. Во Вселенной мы одни коротаем годы, дни, на Земле нас мир неймёт, глупость в гости нас зовёт. В роще стихли соловьи, будто сами не свои дятлы вовсе не стучат, наши души здесь молчат, и в разрывах облаков, Жизнь нас тешит дураков. 25 Как звезда у Океана Дурбан светит сам собой Аннотация: " лодочки ручек суньте в карман…" Как звезда у Океана Дурбан светит сам собой и в его сиянье странном перламутром озарен океан полупрозрачный темноты как в паре фрачной. Яхты, лодки белизною спят в серебряном тумане, первозданной красотою мир алеет в ранней рани. Только в шорохе из звени город дышит постоянно, в нём душа моя, но в плене вечным миром осиянна. 26 Люблю Ашдод за теплый свет ночей Аннотация: " А мне за что хлопать?…" Люблю Ашдод за теплый свет ночей, многоголосие и языков, и нравов, за звень волны морских речей, за жар, за свет, за солнце яркой лавы. Люблю Ашдод за светлый путь дорог, за распростертые здесь спальные кварталы и за прохладу чистых синагог, за виллы, – здесь таких не мало. Здесь порт, маяк, библиотеки, здесь вечно выпивают и жуют, а под землей трудом здесь оживают реки, что созидают мир твой и уют. Для Маркиша весь мир Иерусалим, а мне Ашдод родней,– я вместе с ним. 27 Здесь заповедник глупости людской Аннотация: " ласкался днями летними…" Здесь заповедник глупости людской, здесь жизнь природы одичала и в монстрах пенилась, мычала и паутинной клеилась листвой. Старухи, старики здесь брошенные людом по селам, городам, как тени копошились, являлись исключением и чудом, в земле мертвящей молча рылись. Но вдруг местами буйствовала зелень и пожирала творчество людей, являла реки, поедала мели, поселки. В широте полей кустов рождала заросли и глушь как своеволие здесь бытовавших душ. 28 Лилось лимонное светило по теплой заводи небес Аннотация: " он приц веселый и ловкий…" Лилось лимонное светило по теплой заводи небес и фиолетовом знобило в широтах этих звонких мест. Река и церковь, и село, где нет ни рыбы, ни людей, ушедшей жизни помело застыло в хмурости полей. Когда природа наказала, – исчезло царство здесь людей, их дело в символах стояло и больше не было идей. Природа светом полоскалась, но красоты в ней не осталось. 29 Светлым золотом усеяны дороги, на кустах расплавленная медь Аннотация: " взломайте шкапы, сундуки и ларчики…" Светлым золотом усеяны дороги, на кустах расплавленная медь. Здесь Судьба моя свои тревоги вяжет в узел, чтобы улететь. Дышат холодом рассеянные ночи, месяц ятаганом над Землей завис, стая воробьев резвится и хлопочет, продлевая шорох или тихий свист. Звуки звучатся в Судьбе моей печали, сердце шёпотом с безумьем говорит, – нас не охмуряйте сладкими речами, в нас тоска и длится, и шуршит, высекая одиночество на свете, что тоску хватает, тешит, лечит. 30 В красной росписи фарфоровый туман Аннотация: " костюмы соберите, чтобы не было равных…" В красной росписи фарфоровый туман затянул все пади и низины, вечер этот нам судьбою дан или просто у природы именины повторения событий, дат, – безразличия унылый результат. Сеет время тики – перетаки из эпох перезабытых звёзд, и уже никто не поминает драки: кто за кем, когда и где пророс. Но Судьба и время обновили все желанья, жгучие мечты, а сердца страдавшие остыли, оставляя жизни белые листы. 31 Сколь отвратительны все лица правителей моей страны Аннотация: " на шее с ссадиной пальцы давки…" Сколь отвратительны все лица правителей моей страны: скопцы, невежды и убийцы, которым все права даны. Играя в поддавки и страсти, втирая в жизнь насилие и смерть, они в своей безумной власти в ад превращают нашу твердь. А мы делам их, умиляясь, готовы их благословлять и в милосердии, пытаясь, судьбу их зла, но оправдать, поскольку прошлое дреколье в душе своей несём до боли. 32 Апофеоз войны, – всё черепа да кости Аннотация: " звериют улиц выгоны…" Апофеоз войны, – всё черепа да кости, Апофеоз войны, – прощения не просит. Апофеоз войны, – здесь распустились вербы, в очах моей страны – поля. Но здесь не сеют хлеба. В околках и лесах, – апофеоз страны, – не похоронен прах, взывающей войны. И в памяти страны, зовущей нас к отмщенью, глаза опять полны, но лишь слезой смиренья. 33 Поля и небо, и озера собой замкнули жизни круг Аннотация: " откуда – то на Землю нахлынули слухи…" Поля и небо, и озера собой замкнули жизни круг, и загорелись светом вдруг в зеленой тьме в дали, у бора. Кроила жизнь свои мгновенья как птичий лепет говоренья, природой душу озаряя и счастье нового вселяя в тот музыкальный алгоритм, что пульса составляет ритм, а в нем и зло, и доброта, и милосердия уста в нас растворяют жизнь как день, а бездуховность сеет лень. 34 Тучи в хаосе дрожали в свете радуги небес Аннотация: " тихие заходили на ципочках…" Тучи в хаосе дрожали в свете радуги небес, где – то кони тихо ржали, а Земля теряла вес. Жили в золоте озера, вербы в зелени зашлись в бесконечном разговоре, где слова и Дух сошлись. Если вес Земля теряет, – Дух его приобретает. В равновесии материй Дух свою надежду мерит, разбираясь лишь в одном, – жизнь живет, но вечным сном. 35 Голубизной Земля сияла на черном бархате Вселенной Аннотация: " выдрал солнце из черной сумки…" Голубизной Земля сияла на черном бархате Вселенной и человечество обняло своею дрожью белопенной, что скрыло горы и поля, и впадины земной купели, и птичьи клекоты и трели, и взлет, и крики журавля. Земля лишь точка мирозданья, – Джордано Бруно полагал, себе подобные созданья в иных мирах он прозревал. Земля за то его сожгла и смысл от Духа в жизнь внесла. 36 Вода алела сине – красным, голубизной прибрежных гор Аннотация: " и зазывают вечер досок…" Вода алела сине – красным, голубизной прибрежных гор. Как красота чиста и ясна, – здесь миг и вечного простор. В листве осенней бахромы сказанья темные полны прекрасной росписью своей, где мчится свет её лучей. И в оперении прекрасном природа тлеет красотой, – её усилия напрасны, пока не вспыхнет в нас мечтой в душе тот свет и озаренье, – Дух осознанья и смиренья. 37 В них радовалась туша. Как торпеда они скользили по морской волне Аннотация: " что вас со словом свело…" В них радовалась туша. Как торпеда они скользили по морской волне и в ласковых лучах оранжевого света их жизнь жила как в полусне. Они резвились словно дети, природы прославляя лик, а человек ловил их в сети, не слыша их гортанный крик, и превращал тела в муку, – доверь природу дураку! Как тайна жизни необъятна, как и близка, и далека, и среди мыслящих превратна, – и где ты, промысла рука? 38 Всюду гейзеры, гейзеры, гейзеры Аннотация: " подымите глаза от недопитых стаканов…" Всюду гейзеры, гейзеры, гейзеры, – всюду сила природы Земли, горы, скалы себя разрезали, чтобы силы её взошли. Дождевальные тучи здесь кружатся и пружинит тут струй вода, вода, воздух и камень дружатся средь вершин ледников льда. Голубень теней неба восходит из загадочных здешних мест, в этой каменной, буйной породе, как здесь вырос синеющий лес? – Видно здесь и для Ада, и Рая мир как целое обитаем. 39 И тишина, и свет, и время искрятся в капели весны Аннотация: " славь человеческий гуд…" И тишина, и свет, и время искрятся в капели весны, пространства звучного беремя в себя включает наши сны и воплощение свободы, и неосознанный порыв понять все прожитые годы, и осознать души надрыв, и просветление рассветом, и пониманье звездной тьмы жарой расплавленной. И летом жить, но в объятиях зимы. В противоречиях вся сладость непознаваемого. Радость…. 40 Шуршат секунды шелестя как бесноватые мгновенья Аннотация: " кади благоговейно…" Шуршат секунды шелестя как бесноватые мгновенья, и век прошедший год спустя, – река из судеб как движенья природы человеческих историй, где слезы, ненависть как море, а счастье, радость, как ручьи по сути неизвестно чьи. И вот уже водоворот, – и судьбоносный поворот людей, народов, целых наций, чей счет историей оплачен. – Везде материя течет и предъявляет Духа счет. 41 Розовая осень отцветала, рдели листья в черноте дорог Аннотация: " Я сегодня буду играть на флейте…" Розовая осень отцветала, рдели листья в черноте дорог, Ты, судьба моя, опять устала, глядя жизни между серых строк. Холодосверкающая тяга оковала окна как броня, совесть замороженная стягом дышит за спиною у меня. Саранчевая фонетика повсюду и пивной анатом словно бум давят жизнь как каменная груда в поэтическом экстазе новых дум оркестровой лавы композиций, где исчезли навыки традиций. 42 Над белой крышей Эвереста весь холод блудится, звенит Аннотация: " собери у мозга в зале любимых неисчерпаемые очереди…" Над белой крышей Эвереста весь холод блудится, звенит, и синий звон, срываясь с места, в кабине ужасом стоит. Остроласковый ветер в низине гладит лица обычных людей, здесь же холода острые спицы тело жалят насквозь до костей. Наш полет как чужое безумье, только мы в нем летим и летим, время спишет благие раздумья, – мы с фантазией говорим. Видишь, воздух уже светло – русый, мы летим с Эвереста к Эльбрусу. 43 Ах, этот милый мальчуган со взглядом взрослого злодея Аннотация: " слезуют слезы с крыши в трубы…" Ах, этот милый мальчуган со взглядом взрослого злодея, он водки допивал стакан. От красоты природы млея. глядел в оливковую ночь, где блики бабочкой метались и в цвет каштановый сливались, и мысли улетали прочь. Бессмысленно звучащее начало к нему из глубины сознания взывало и растекалось в нём величием равнин, цветение тюльпанов бледно – красных, и в этой красоте он жил один и красота была напрасна. 44 Звенела ночь из синих переливов, река вся ртутью отливала Аннотация: " туда,где моря блещет блюдо…" Звенела ночь из синих переливов, река вся ртутью отливала, и жизнь как целое вставала в глухих объятиях надрывов из твердых пульса перестуков. В природе расцветали звуки как молний яркие цветы и озаряли те мечты, что спали в памяти моей еще от молодости дней, одолевавших суету от бесконечных жизни свар, где все поступки как товар, что продавал я налету. 45 Запах в тенях светом млеет, сосны розовым горят Аннотация: " и выдрав солнце из черной сумки…" Запах в тенях светом млеет, сосны розовым горят, как подкова месяц рдеет, ветры с морем говорят. Рябь свинцовая на море, хрящевидный берег спит, лишь душа моя на воле хороводит и болит. Как ты, море, рассыпаясь, сеешь грусть и боль терзаний, я всегда с тобой, прощаясь, не желаю расставаний, я всегда желаю встречи, – море душу мою лечит. 46 О, жизнь, я выброшен на берег твой Аннотация: " мутью озлобив глаза догнивающих в ливнях огней…" О, жизнь, я выброшен на берег твой, хотя истерзан, но живой, я помню в юности моей как полнотой твоих очей был зачарованным бойцом с открытым в простоте лицом. Личина сброшена была, Ты Лик в мою судьбу внесла, но в тёмной тьме для подлецов мы были горсткой простецов. Мы в озарении восстали и одиночество прозрев, мы в жизни свой нашли напев, в тебе себя мы изваяли. 47 Голубоглазое вино лилось рекой, рекой забвенья Аннотация: " душу новородит, изменит тело…" Голубоглазое вино лилось рекой, рекой забвенья, в бокале зримо было дно как ритм стихосложенья. Переогромлена судьба вечернего моленья в морщинной паутине лба явления терпенья. Кто, большевея, молодеет, а кто нахаловкой живет, перед начальством мелко сеет и в наслажденье жизнь жуёт в мироволении журча , когда рубить надо сплеча. 48 Прыжок в уме, как молния в природе Аннотация: " и любовь, и цветок под росами…" Прыжок в уме, как молния в природе всё озаряется во тьме цветами в непогоде. Страна со мною говорит, но голосов не слышу, в словах клевещущих смердит, – козлобородый дышит! В салатной зелени и кольцах помидоров, когда рыгают голода слюной, лик мудрецов свой открывает норов и превращает в ад трепещущий покой лиловых строк на сердце у поэта, чья в преисподней песенка допета. 49 Виноградное мясо сверкает, источая проливень из слёз Аннотация: " из ран лотков сочилась клюква…" Виноградное мясо сверкает, источая проливень из слёз, наше сердце, иногда ,страдает, – в нём счастья сам апофеоз. От смущенья слов рождается тревога. Освежая тополиный пух, вьётся слякотью дождливая дорога. Мир на дураках оттачивает слух, по стаканам глупость разливает. Крови образцы. кукуя в вечных снах, брови удивленные сгибают, чтобы кукарекать на балах, где поют веселые синицы, дышат разухабистые лица. 50 Выморочный день и тих, и свеж, воздух вязок, хоть ножами режь Аннотация: " земля взывала голосом пушечного рева…" Выморочный день и тих, и свеж, воздух вязок, хоть ножами режь. Как люблю и свет, и непогоду, – уж такая здесь у нас природа. Хорошо быть раком на свободе в мантии кремнисто – роговой бить клешнями. И по новой моде думать о дороге столбовой, – путь, которой нам теперь прописан, словно средство для волос всем лысым, словно все хотят рвануть в Москву, словно там жуют от радости халву, забывая тяготы судьбы русскоговорящей голытьбы. 51 Какая плотная живая тишина на берегах святого Иордана Аннотация: " змеился пот, сиял лачком…" Какая плотная живая тишина на берегах святого Иордана, она мне памятью дана на перекрестке жизненного каравана, где блики благодатного огня я лицезрел в людском столпотворенье, там трубы иерихонские звенят и время длится как мгновенье, тысячелетия сжимая в миг в молочно – грифельном рисунке, здесь тайна просветленных мук осознает предвечный лик в клокочущей сердечной сумке и смысл Креста, и распростертых Рук. 52 В небесном прахе звёзды осияли Аннотация: " вдруг вывертился волчком…" В небесном прахе звёзды осияли, в душе резвился фортепианный рокот, и музыки раскрытые скрижали объединяли весь духовный опыт, чтобы возвысить чистоту и мир увидеть в первозданной форме блаженной от бессмысленности норме, где мир кричит в седую пустоту и где все звезды как цветы окоченевшей в раз мечты, кующей золото побед на бахроме январской ночи, чей свет как изумленье сочен на протяженье тысяч лет. 53 Левша сознания, – сегодня мой удел, а в юности владеть им не умел Аннотация: " страх орет из сердца…" Левша сознания, – сегодня мой удел, а в юности владеть им не умел, и мне природа грубого холста явила чудные места, где твердь сияла звездами очей проникновеннее речей. Все мысли светлы и полны как море позвоночником волны, столетья клеют позвонки у человечества реки, что ставит судьбы на поток из мрачных свар и диких склок, и кто накажет наш порок, и где ты, Дух? Ты одинок? 54 В горизонте синь стояла, зелень гнала облаков Аннотация: " если звезд ковер тобою выткан…" В горизонте синь стояла, зелень гнала облаков, бесконечное начало рвало твердь цепей оков. В синем море бушевала зелень взбешенной волны и по берегу теряла хриплый голос Сатаны. А унылые мотивы мне платаны в душу шепчут, слышу речи злых порывов, что судьбу мою калечат, прозревая проведенье как природное явленье. 55 Алое марево маков в шелковой зелени трав Аннотация: " выходит с причастием каждая страна…" Алое марево маков в шелковой зелени трав, теплое зарево знаков, – знаков, в которых никто не прав. Кто – то, когда-то и где-то, блаженный, касаясь руки, в жарком исчадии лета жил как тюльпан тоски. Тихо как в сказке струились светлые с гор ручьи, души в них наши напились, жизни, исторгнув лучи, и загорелись свечи… Кто в нас природу лечит? 56 В ореоле голубого неба проживала серая тоска Аннотация: " по тверди небес семь тысяч цветолв засияло…" В ореоле голубого неба проживала серая тоска, "сбережение народа" хлебом, Духом света…, – это на века…. Все проблемы как слепое море, – мир железный нищенски дрожит, волнами общественное горе дышит тяжко, в грязи колесит. Мнится музыка и пение собратий, что братаются в народной широте и вишневый рот у партократий, что народ целует в нищете, похохатывая в преступленьях и желая их скорейшего забвенья. 57 Дыма смотрит издалека немигаючи в глаза Аннотация: " А это вы видали? " Дыма смотрит издалека немигаючи в глаза, добрый кот мой, как высоко в тебя мудрость снизошла. То янтарный, то зеленый, бирюзовый, иногда, взгляд в лучистых искрах льда милосердием сверкает и как радость отдыхает светом в трепете души, – миг назад там билась злоба, ярость темная до гроба, а теперь любовь дрожит. 58 Жизнь у нас дремучий город, а унынье, – медь луны Аннотация: " и злак последний с камня серого…" Жизнь у нас дремучий город, а унынье, – медь луны, бойня, – следствие раздора, время, – воск разгневанной страны. Дни шуршат как дебри ночи, сеть политик, – улей пчел, – мед как солнце каждый хочет превратить в елей – почет. Можно стричься по святого, – больше б святости в Душе, Лидер смотрится убого, – в нем былое лишь клише штампов прожитых открытий как величия событий. 59 Некрещеный позвоночник стал в России исчезать Аннотация: " взломайте шкапы, сундуки и ларчики…" Некрещеный позвоночник стал в России исчезать, только вот ухабов – кочек стало меньше? Не видать. Изгибаться позвоночник стал по – прежнему, как встарь, рать чиновная хлопочет, как поджарить вас, пескарь. Реки светлые, озера, синь прибрежная волны, даль российского простора счастьем вы опять полны иль безвременье вас гложет, – на нашествие похоже? 60 Вся наша жизнь как выморочный день, уставший от страстей и всхлипов Аннотация: " встанем голые под голые небеса…" Вся наша жизнь как выморочный день, уставший от страстей и всхлипов, как тот обуглившийся пень, что бородою мрамора из лика взирает с площади твоей из испарившихся людей в порывах атомных пожаров в небесной зерни, как Стожары, застывших в безымянных криках от взрыва атомного рыка. Он защищал нам честь страны, но честью ли её полны воспоминания о Мире как чистота при Мойдодыре. 61 Пахнет Обью в глухомани, стылой проседью небес Аннотация: " вылезу грязный, стану бок о бок…" Пахнет Обью в глухомани, стылой проседью небес, по утру на алой рани хорошеет зимний лес. Снег лежит, сверкают звезды, светит в золоте луна, а на лапах сосен в гроздьях в перламутре бахрома. У души одно занятье, – светозарью проживать бытие и время платьем в новом свете примерять, внешний мир одушевляя, а себя овеществляя. 62 Зримо светит темнота, лазури глина глинится лазурью Аннотация: " скучно в облачный кисель макть раздробленные глаза…" Зримо светит темнота, лазури глина глинится лазурью, над книжною землей смыкаются уста, и холод цепенеет в Верхотурье. Как трудно мучиться и музыкой, и словом, когда они, сливаясь вдруг во сне, гуляют в поле ветром голым и месяцем колодезным в воде дрожат, а не рождают мысли. – Но образы на звездном коромысле несутся вне орбит курбетом вневременной полыни света, где с прошлым – будущим не расстаемся, но в тьму покоя все несемся. 63 Эстляндия, Курляндия, Лифляндия, – есть неотъемлемая собственность России Аннотация: " России прибалтам долги отдавать!?…" Эстляндия, Курляндия, Лифляндия, – есть неотъемлемая собственность России, Она Петром нам данная гарантия, коль в наших душах истины простые. У преступлений есть начало и конец, преступников терновый ждет венец, и за раздел как целого России, им воздадут в грядущем молодые. Нас прибалты учат ненавидеть и ценить их зрелостью ума, Пересвет, Ослябя к этим людям выйдут, и придёт к ним скоро нищая сума, – вот тогда будить и хороводить всей балтийской расе и свободе. 64 Бессмыленно – блаженные слова нам произносят, произносят, произносят Аннотация: " грех оклеветанной души…" Бессмыленно – блаженные слова нам произносят, произносят, произносят, и все дела, – поленницы дрова столица и страна беременными носят. Испепеляющая жуть шарахается бешеной кобылой, народу бы свободнее вздохнуть, – как сказки быстры, но не тут – то было, – десятилетием все рвутся быть в седле, но скачут чертом и на помеле. Глядим на Запад, на Восток, а сами фиговый листок, что только в воздухе витает, – Родной Земли не прикрывает. 65 Я помню эту целину, – задора спичи, вдохновенье Аннотация: " и славится столетий сто…" Я помню эту целину, – задора спичи, вдохновенье и миг болезненных сомнений, – устал, устал, – не дотяну… Я помню гром рукоплесканий: "Победа, космос, человек!" и стоны слезных расставаний, погибших заживо навек. Тогда мы время не делили и в нем как целое мы жили, и кто кому обязан был по векселям нам не платил, но было право на сомненье, на радость творчества – творенье. 66 Они пришли ко мне во сне, во сне, – веселые, живые Аннотация: " смелостью смерть поправ…" Они пришли ко мне во сне, во сне, – веселые, живые, в закатном теплом синем дне, здоровые и молодые. В них все счастливилось, цвело, в них жизнь лилась и сочно пела, их сердце звезды света жгло, любило страстью оголтело. Да, молодые инженеры…, – их кости, мясо, – все сгорело за исключением той веры, что космодром их жизни дело, а ядовитый декалин лишь часть из следствий и причин. 67 Век умирал, а мы не знали, – нас воспаленье тяжб людских Аннотация: " оранжевым колером пыль выпачкав…" Век умирал, а мы не знали, – нас воспаленье тяжб людских в их сонном ритме приковали, – житейский мы жевали жмых. Скрипучий маховик Европы давил на Родину мою, Век вековал и ставил пробы, меняя жизни чешую. Кончая век в пивном угаре, ревела счастьем вся попса, век провожали и в ударе с нас кожей лезли словеса, освобождая века плоть и то, что нужно прополоть. 68 Смешалось завтра и вчера, и золотые вечера Аннотация: " железо рельс вскочило по жиле…" Смешалось завтра и вчера, и золотые вечера пошли на памяти гулять, ни дать, ни взять. В непоправимости ночей на звездной паперти свечей горела желтая луна, – вся болью головы полна. И я лунатиком ходил по хрупким раковинам стен, и тяжек был души мой плен, – кончался хмель прилунных сил и в чайных розах синева плыла как серебристая плотва. 69 Чернильно – фиолетовая ночь стояла вязким желтым летом Аннотация: " толпа наваливалась огромная, злая…" Чернильно – фиолетовая ночь стояла вязким желтым летом, и воздух клеился как скоч в фонарных перьях бликов света. А в светлом золоте витрин как в рамах писаных картин гляделось море синевы, ей сети улиц все полны, и где – то очень далеко палитра радуг высоко как нарисованная тень на звездной черноте небес чертила жемчуговый лес и дальтонизма серую сирень. 70 Шершавый дождь мыл голые витрины Аннотация: " разверзился хвостище дождя…" Шершавый дождь мыл голые витрины и человеческие спины, и в лужах зонтиком стоял, и пузыри изображал. В прозрачном небе тьма стояла, и облаков коловращало кружило месиво пучин без всяких видимых причин, овеществляя суету и поглощая пустоту. Уныло плакалась природа, и кашеварево погоды тоску на сердце наводило и жизнью слякоти всё жило. 71 Кого хвалить, кого лелеять, кому осанну возносить Аннотация: " язык родной всем народам…" Кого хвалить, кого лелеять, кому осанну возносить, в низкопоклонстве тихо блеять и перед кем нам, серым, жить? Штаны носите от Диора, от Валентино лишь пиджак. Парфюм? Парфюм парижской своры, часы дороже бушевских. Вот так. В экстазе руки потирая и фанатично озирая доклад, докладчика и нас, а про себя подумав: "Кто продаст?" Всё о стране и о народе пекись, пока ты на свободе. 72 Как хорохорится шпана, она теперь кому должна?! Аннотация: " я вам только голову пальцами трону…" Как хорохорится шпана, она теперь кому должна?! Из стран заморских поучает и о России всё скучает. А наши местные орлы перед народом как посолы, – от стран заморских выступают и за народ всегда страдают. Ну, разве эта не чума для маломальского ума, – всегда готовы, но чуть – чуть не могут к новому шагнуть, – и бюрократии шпана навек в России нам дана. 73 Опавшими листьями движемся мы по серым и пыльным дорогам Аннотация: " тело жгут руки…" Опавшими листьями движемся мы по серым и пыльным дорогам и в желтых лучах наступающей тьмы к немому подходим порогу. Там грифельных визгов не куксится зга, движение стало покоем, убогих врагов отцвела мелюзга и вечности всякий достоин. И вот в сердцевине простого холста, где дебри рисованы мелом нам время седое смыкает уста и в прах рассыпается тело, и атомов клочья летят в пустоту, и в вечности ловят идею – мечту. 74 Застилает свет мне синий мрак лягушиной кожей глупости безделья Аннотация: " лиф души расстегнули…" Застилает свет мне синий мрак лягушиной кожей глупости безделья, мы в стране, где целое – бардак, а дела в невидимой капели. СМИ из раструбов мышиных рупоров синей глади голубых экранов нам священных подают коров, образцовые рисуя страны. А на люд страны обутой тени всё нищает в лапчатой Москве и окраинам только обещают тыквой быть на умной голове, завихеривая в незаконной прыти, предлагая обществу все глупости открытий. 75 Меня давно уже не тянут на аркане, хотя стреноженным по жизни я плетусь Аннотация: " Памяти Поля Клоделя…" Меня давно уже не тянут на аркане, хотя стреноженным по жизни я плетусь, не Сатана гуляет в нас в обмане, я сам с собою в ужасе сцеплюсь, когда в себе я чувствую злодея, что по-людски жить просто не умеет. Ты видишь, как я слаб и немощен, и хил и в жизненной борьбе я выбился из сил, встречай меня у вечности ворот, ведь в единенье с ними счастье и оплот. Какая прыть по жизни нам дана, хотя и поедает нас безумец-сатана, но трепет жизни в нас еще силен, и милосердием добра никто не обделен. 76 Зелень брызнула из солнечного неба Аннотация: " вытеку срубленный…" Зелень брызнула из солнечного неба, воздух пожирается горой, синь полей желает много хлеба, свет играет с прожитой тоской. Птичья звень в долине голосится, времени событий здесь не спится, хриплой осенью окрашена природа в светлой густоте тугого небосвода. У природы твердые законы, люди тешат ими глупости свои, – в результате хрипы, спичи, стоны…- А в политике ошибки чьи? – Утирают сопли и мухлюют, а народ от бедности кукует. 77 Болтовня народу непонятна, – лучше говорить ему как есть Аннотация: " взывала земля голосом пушечного рева…" Болтовня народу непонятна, – лучше говорить ему как есть, сам народ толкует всё превратно и за то ему терпеть, терпеть, терпеть. Плюньте говорить о "нашенском" народе, на него давно вам наплевать, вы десятки лет рычите на свободе, лучше б чаще вам на нарах загорать. Старики давно вам искренне не верят, молодежи все " по колпаку", – ваши братья все лесные звери, то понятно каждому жуку. – Расслабляйтесь, – ваша ведь свобода и чума для прочего народа. 78 Ветеранов войны и прочих приравнять к зэкам очень хочет Аннотация: " мир возмужал…" Ветеранов войны и прочих приравнять к зэкам очень хочет наш министр всего медоздравия, наш Зурабов. Ох, и ракалия! Инвалиды и ветераны как очень хочется тем, кто над вами курочится, пожелать свить веревку рыдания в жизни их иносказания. Подождите немного, "кудрявые", к вам придут бедолаги оравами, и тогда вы, черные, рыжие с своими кланами бесстыжими обретете простой мордобой, – ведь закон у народа простой. 79 Зеленой ненавистью злеют они. И Дух непокорных сердец Аннотация: " работаем для капканов для ловли блох…" Зеленой ненавистью злеют они. И Дух непокорных сердец в их тканях злобой сатанеет, но счастья недоступен им венец. И эти упыри, и доморощенные Вии жизнь, прожирая в собственной стихии, за милосердием следят и посвященных жизнь едят. Но всё их гнусное злодейство есть оскопленное бездейство, а непокорный Дух сердец взывает к новым поколеньям в своем естественном стремленье стяжать заслуженный венец. 80 Сверкало светом синим, синим всё время прошлое моё Аннотация: " жуток шуток клюющий смех…" Сверкало светом синим, синим всё время прошлое моё, и свиристель цикадных линий мне память плавило и жгло. Кружили прошлые мотивы усталой жизненной тоски и гроздьями свисали сливы гонений прожитой реки, где куковали охломоны, – участники живого гона. Как в жизни чувство велико, но равновесие легко души и зрелости встает, – и канул в тьму жизневорот. 81 В безликой славе эпигоны опять стригут себе погоны Аннотация: " нам надоели бумажные страсти…" В безликой славе эпигоны опять стригут себе погоны, всегда в них тешатся болван, – взамен ума в награду дан он этим горе – шалопаям, их глупость собирает в стаи, они готовы тут твердить, что счастье им вам услужить. И горе повара – злодеи законы чешут под себя, всем окружающим трубя, что "мудрость" эта их затея, а глупостью живет народ, что сам себя жует как скот. 82 Льдится, льдится зеркало ночей и без свечей Аннотация: " нуклюжая пусть одежа – да наша…" Льдится, льдится зеркало ночей и без свечей себя душа по жизни не находит, ну а с ума, вестимо, сводит желанным умыслом речей и богохульных прибауток, что чешет знать в порядке шуток. И все стоят на голове, желая угодить молве, – о деле думать нет охоты и в жалкой слякоти дорог наш новоявленный пророк законы строит – род пехоты, стремясь Россию защитить, чтоб поскорей о ней забыть. 83 Создали миф как миф измученных событий Аннотация: " Вы думаете, – солнце нежненько?…" Создали миф как миф измученных событий, на совесть ставили свой гриф от коллектива партоткрытий. Отцов, дядьев и сыновей мололи в ступе и, прожевав кусок жирней, рекли нам глупость. Теперь иные времена, – царя в святые, расстрел седого января, – слова пустые. Так бьется тьма и свет души, круша кумиров, все средства верно хороши, где жизнь в сортире. 84 Дождем по улицам гвоздило Аннотация: " изящно пляшу ли…" Дождем по улицам гвоздило, и солнце в теплых лужах жило, по крышам ливень молотил, а полдень набирался сил, и жар плескался и кипел, и в пекле весь осоловел. Луна свой желтый ятаган вписала в чистоту небес и новоявленных чудес, – природа любит новизну, где места нет любому сну, – там Дух живет голубоглазый, строча раскосые приказы. 85 Свинцово светилась вода из тусклых блесток звени льда Аннотация: " достойная награда за выжатое из бумаги и чернил…" Свинцово светилась вода из тусклых блесток звени льда и в душу холодом врывалась, тоской на сердце просыпалась, кипела холодом ума, но озарялась только тьма. Лишь в синем трепете души багряно – алые восходы из фиолетовой погоды…- нас этим память не лишает и не отнимет цепь картин из влажной тишины тумана, где время неподвижно – странно нас держит в серебре седин. 86 Мысли – стрелы бьются, бьются и фантазии в них вьются Аннотация: " его проклятий рифмованной руладе…" Мысли – стрелы бьются, бьются и фантазии в них вьются, – вместе все и свет, и тень, и усталость, а не лень. В кружевах осенней хмари птицы словно на базаре говорят о том, о сём, – только мы их не поймем. В вещих помыслах природа озаряет жизни путь в звездных нитях небосвода, размывая смысла Fatum, в точке, схватывая суть всей Судьбы, – за жизнь как плату. 87 Когда "пасусь" я в Интернете, то с удивленьем замечаю Аннотация: " над ними бутыли, восхищающие длиной…" Когда "пасусь" я в Интернете, то с удивленьем замечаю, что время сжато на планете и сам его я расширяю. В нём чудеса и откровенья я о своей семье встречаю: и век прекрасного мгновенья, и жалкий век я тоже чаю. Кропится кровью созиданье на горле всех земных вещей, хрящ человеческих страданий мы гложем, словно кость из щей, смертельный чувствуя ушиб от безразличных в жизни глыб. 88 В звени хвои непогода перламутровых лесов Аннотация: " города содрогаются скрипом кроватей…" В звени хвои непогода перламутровых лесов в алых красках небосвода, как в озерах синих снов, – шелестит волна прибоя обомлевшего покоя, что всегда в нас спит в тоске как рисунок на песке убегающей волны, – в ней мечтания даны. Только изморозь сознанья словно писана на ткани в звени хвои крутизной, что так дышит лесом, мной. 89 Кто только не плевал на русскую науку Аннотация: " солнце нежненько треплет по щечке…" Кто только не плевал на русскую науку, – от лютой ненависти, скуки. Ну, а ученых? – кто их в дерьме не полоскал, а, приручая, не ласкал… Теперь же в ней опять лафа, – готовы докторов печи, как пироги в простой печи, – красней стиха, о, мать – строфа, – платить сто долларов тому, кто высекает свет – не тьму, – здесь власть готова яму рыть и докторантов хоронить. Так кукарекайте ослы, – вы на науку очень злы…. 90 Молочно – апельсиновый рассвет ласкал реки седую гладь Аннотация: " и небье лицо секунду кривилось…" Молочно – апельсиновый рассвет ласкал реки седую гладь, упругий воздух силил стать, и оживала полова, раскрашивая юности слова. Текла река, текла река сквозь жизни наши и века, вокруг бессмертные цветы в нас озаряли все мечты, что в бархате всемирной пустоты дрожали вдохновения сияньем и жалостью, и расставаньем в лазури вечной красоты, там в триединстве многих сфер мученье музыки, слов, вер. 91 Как трудоголиков щуняют и с наркоманами равняют, – Аннотация: " трясутся ангелы, даже жаль их…" Как трудоголиков щуняют и с наркоманами равняют, – " и труд давно уже не тот, трудом лишь занят идиот". Деньгами, отдыхом прокиснув, – тут наслаждаться лишь готовы, и жвачкой СМИ священные коровы живут, жуют в округе присных. Свобода всякому дана и до краев ею полна вся наша жизнь веленьем Бога, и каждый до его порога сам волен, – в грязи ли лежать или трудом свободу ткать. 92 Люблю мою милицию, – она нас бережет Аннотация: " раскаленную лапу всунули прожекторы…" Люблю мою милицию, – она нас бережет, но кое – где милиция на "лапу" с нас берет. Ох, эта уж милиция "разбитых фонарей" в задачах – "экзерцициях" нет равных им людей. Чудным чудно волнуется в милиции вся рать: "с милиции взыскуется?" – на всё им наплевать. Итак, живет милиция, блюдя свои традиции. 93 Песок крупинками скрипел, и время сыпалось сыпуче Аннотация: " поэты, размокшие в плаче и хлипе…" Песок крупинками скрипел, и время сыпалось сыпуче, и одинокий голос пел, а время сыпалось всё круче…. Но время, прогибаясь, стало на бесконечной высоте и времени совсем не стало как света в пробежавшем дне. И время стало без движенья, без бесконечности души, без изваяния явленья, – оно лишь точкою дрожит, – и музыка как пульс в крови, тот жизни руль не оживит. 94 Голос мой и резок, и фальшив, – я не ем от клюквы вашей, слив Аннотация: " пришел поэт, легко расжал уста…" Голос мой и резок, и фальшив, – я не ем от клюквы вашей, слив. Голос мой всегда вас раздражает, потому что вам не подражает. В моем голосе досада и тоска, – я на вас смотрю опять же свысока?! В моем голосе надсадный рык, словно я в величии велик. Успокойтесь. Ниже я и гаже, и к тому, как вы, не напомажен, голова моя забита льдом, а у вас божественным огнём, и в общественных ристалищах вы круче, ну а я от ваших глупостей замучен. 95 Зайчик солнечный играет близоруко на асфальте Аннотация: " разлив людей затерся в люд…" Зайчик солнечный играет близоруко на асфальте, он Судьбу мою листает и звучит тоской на альте. В пятнах солнца карусели синим, розовым запели, закружилась детвора, – им на пенсию пора, а они ареопагом крутят властью, хороводят, хоть кричи или молчи, – лизоблюды лишь в чести, подхалимство есть их благо, потому в любимцах ходят. 96 Вокруг зола, одна зола перегоревшей тьмы мечтаний Аннотация: " души не растрачу…" Вокруг зола, одна зола перегоревшей тьмы мечтаний, испепеленная со зла на лунном свете расставаний. Как голубой квадрат мир тих, блистая прядями прижитой седины, свежей в синкопах медный стих, чем глупость оболваненной страны. Турят турусы наши дураки и крестят некрещеный лоб в экстазе, их враки ценят только знатоки, чтоб мудростью назвать. И при удобной фразе напомнить о себе, словами щеголяя и в жмурки с публикой играя. 97 Небо в звездной шири плыло Аннотация: " подъемлю стихами наполненный череп…" Небо в звездной шири плыло необъятностью галактик, Мирозданье жизнью жило вне сознанья наших практик. Предсказанья наши утлы в темной жизни созиданья, Мир закручивает круто простоту своих созданий. Тихо трудится мгновенье в вероятности купели, где случайности прозрели, превращает в акт творенья и озвучивая случай, что гармонии созвучен. 98 В светлом лике поднебесной светит желтая луна Аннотация: " смех из глаз в глаза лей…" В светлом лике поднебесной светит желтая луна и людей лишает сна в ритме пульса звучной песни, – с кровью та во сне несется и сознанием поется, и озвучивает путь устремлений и желаний, тяжкой жизни предсказаний, и гаданий темных суть, – там встает необходимость, – воли яркая решимость, – там решается борьба, что свободою полна. 99 Трещат дрова. И пламя нежится и злеет. Аннотация: " вкусной слюны разлились волны…" Трещат дрова. И пламя нежится и злеет. В каминной яме свирепеет огонь. А за чугунною решеткой все тени длинны, ярки, четки. В картинах спят воображенья всех мыслей странного движенья и наблюдают за огнем, бездумно растворяясь в нем. Секунд помол стоит над всем в скачкообразном ритме тем, виолончели плавный звук сверкает песнью лебединых мук. 100 Мальчик рыжий, мальчик милый, цвет медовых теплых глаз Аннотация: " фокусник рельсы тянет…" Мальчик рыжий, мальчик милый, цвет медовых теплых глаз отражает мира диво, источая радость в нас. Он спешит, не умолкая жить и чувствовать весь мир, в говорильне извергая вокруг нас словесный пир. Жизнь! Открой свои объятья, дай ему весь мир понять, в сарафанных, светлых платьях боль всю радостью унять, познавая смысл себя как священного огня. Окончание цикла (16.03.05 – 16.08.05) Произведения автора смотри на сайтах: http://kutol .narod.ru http://sak1.boom.ru http://litcafe.ru http://litcafe.narod.ru http://sak.boxmail.biz Кутолин Сергей Алексеевич