"Гроза над Дремучим Миром" - читать интересную книгу автора (Белкина Наталья Евгеньевна)ГЛАВА 1Беатриче поселилась в Дремучем Мире, и в нем наступили, наконец, покой и благоденствие. Гавр как будто стал чуть менее суровым и заносчивым. Но он изменился отнюдь не впервые да и не вдруг. Его характер преображался так же медленно, как совершала свои движения земная кора и так же неотвратимо, как наплывали с севера на юг могучие ледяные глыбы. Гавр будто бы обрел покой. Но покой странный. Это пугало и настораживало Беатриче. Это было не то непредсказуемое спокойствие потухшего вулкана и не безразличная успокоенность закончившего свои суетные дела властителя. Это был тот самый навязчивый покой, за которым вскоре приходит скука. Памятуя о разговоре с Саргоном, она боялась, что Гавр заскучает и она ему надоест. Она раздумывала над этим и пыталась изобрести нечто такое, что могло бы хоть немного разбавить меланхоличную идиллию. — Ты знаешь, что я люблю тебя больше жизни? — спрашивала она Гавра. — Да, — отвечал он сурово и мрачно улыбался. Для него это был не секрет. Уже давно. Чем его можно было взбудоражить? Чего он не видел за столько веков? Беатриче иногда ненадолго уходила в Тварный мир, чтоб навестить родных, в том числе и Отшельника. Она все еще брала у Яра уроки. — Ты делаешь большие успехи, — говорил ей дед, увертываясь от настойчивых и порой небезопасных ударов своей внучки, — или это я становлюсь старее? — Конечно же, первое, — скромно возразила Беатриче. — Разве не заметно? — Ну, хватит, устал… Яр присел на скамью. — Не подумай, что гоню тебя, но тебе не кажется, что Гавр уже заждался? Ты здесь почти сутки. Бет вздохнула. — Раньше он начал бы скучать уже через десять минут, а сейчас…Он и не заметит, пожалуй. — Неужели между вами пробежала черная кошка? — Да нет…нет. Все хорошо, только…Я будто чувствую: он скучает. Кажется, я ему надоела. — Тебе только кажется. — Не кажется… Знаешь, он ведь ни разу не говорил, что любит меня… Все потому, что не может солгать… Яр обзавелся семьей. Ладо помогла ему найти славную женщину, которая когда-то в авиакатастрофе потеряла мужа и сына и чудом спаслась сама. Она сумела родить Отшельнику двух, на зависть молодым мамашам, здоровых и крепких мальчишек. В два года они выглядели на четыре, были выносливы необыкновенно и один в один походили на своего отца. — Зная, что ты любишь пускаться в разного рода приключения, хочу предупредить тебя, — сказал Яр. — Ты о чем? — Я по твоим глазам вижу: ты что-то задумала. Прошу только, не натвори глупостей. — Ладно, — пообещала Беатриче. У нее в голове действительно созрела смелая мысль, но пока еще не успела оформиться в реальный план действий. Даже Троя ничего не знала сначала. Да и сама Бет все еще сомневалась… — Я, между прочим, волнуюсь, — сказал Гавр раздраженно, когда она вернулась в Дремучий Мир. По его тону, однако, это было не слишком заметно. Беатриче это сразу уловила. — Не надо лукавить, — спокойно возразила она. — Хотя, наверное, тебе очень хотелось поволноваться, но ты ведь уверен во мне и в том, что я могу за себя постоять. — Я волновалась вовсе не из-за того, что с тобой может что-то случиться. — Ну-ка, ну-ка. Ты действительно переживал? Из-за чего же? Гавр нахмурился, не желая излишне сентиментальничать, и ответил коротко: — Ты можешь не вернуться домой. Бет даже вскрикнула, радуясь этим словам и не скрывая своего ликования. С разбегу запрыгнув к нему на руки, она повисла на его шее и прижалась к жесткой щеке. А через минуту тихого безмолвия осторожно спросила: — А что если я действительно не вернусь? — Я отправлюсь тебя искать. — Ты так говоришь, потому что знаешь, что я хочу услышать. — А я знаю, что ты знаешь. — Тогда, к сожалению, этот разговор, как и все прочие, бесполезен, — с печальной иронией произнесла Беатриче и встала на ноги. — Ты стала сомневаться во мне? — Нет! Что ты… — Не пытайся меня обмануть. Ты же знаешь, что это невозможно. — Я не сомневаюсь, нет. Просто мне кажется, что ты начал скучать. Гавр сделал удивленное лицо. — Скучать!? За столь долгую жизнь я пережил столько всего, что — то, что ты называешь скукой, для меня отдых. К сожалению, краткий. — Краткий? Ты о чем? Наместник сдвинул брови и пробурчал: — Ладно, не бери в голову…Знай только, что я отнюдь не скучаю, а радуюсь желанному отдыху. — Да, я понимаю, — грустно ответила Беатриче и снова вспомнила разговор с Лютым Князем. "Он лукавит", — подумала она и послала Гавру самую искреннюю и преданную улыбку, на которую только была способна. Саргон даровал Беатриче бессмертие, но лишь до тех пор, пока это будет нужно Гавру. Ведь она была его женщиной. Кто знает, что лучше: не думать о времени, потому что оно не властно над тобой или со страхом считать уходящие навсегда секунды и каждую из них почитать за драгоценный алмаз, живя полной небессмысленной и небесполезной жизнью. Беатриче было уже двадцать лет, и ее все чаще посещали подобные мысли. "Уж если тебе дана вечность жизни, то нужно сделать так, чтоб эта вечность не стала тоскливой, и не захотелось прожить вместо не лишь один счастливый день", — так рассудила она. И решилась. С этого момента ее авантюрный план стал обретать более четкие очертания и обрастать деталями. Когда основная его часть была оформлена и осмыслена, Бет решилась поделиться с Троей. — Ты с ума сошла, хозяйка! Гавр просто выйдет из себя. — Вот и пусть. Уж лучше пусть злиться, чем так… — Поверь, ты все преувеличиваешь. — Пойми, я чувствую! Женщина всегда чувствует начало конца, даже если мужчина еще ничего не решил для себя. И не пытайся меня отговорить! — Тогда я с тобой. — Ну, нет, прости. Он сразу поймет, в чем дело. Ты останешься здесь. — Но без меня ты можешь натворить глупостей, — попытался возразить ей пес-дух. — По-твоему, во мне совсем нет здравого смысла? — обиделась Беатриче. — Признайся, хозяйка, — оскалилась собака, — ты все это затеваешь не его скуки ради, а своей. Девушка на миг призадумалась, но потом мотнула головой, разгоняя последние сомнения. — Это всего лишь небольшой розыгрыш, который внесет чуть-чуть пикантности в наше размеренное существование. Собака вздохнула почти по-человечески. — Лишь бы это не привело к чему-нибудь нехорошему. — Ну, к чему?! К чему такому это может привести? Ты же знаешь, у меня есть сила, опыт, голова на плечах. Я, в конце концов, неплохо владею мечом. Что может со мной случиться? — У меня плохое предчувствие. — А у меня хорошее! — воскликнула Беатриче и сделала вид, что прислушивается к своему внутреннему голосу. — Точно, я чувствую, что все пройдет гладко. Ну не переубеждай меня, пожалуйста! Я уже все решила и не хочу сомневаться. — Ну, хорошо. Надеюсь, мне не придется потом говорить: "Я тебя предупреждала"? — Ты стала похожа на ворчливую Матушку Заварзузу. Не беспокойся: я за все отвечу сама. — Где ты планируешь укрыться? — В пещере Яра. — Нет! Только не на восточной границе! Там сейчас очень не спокойно, хозяйка. — Ерунда! Говорю тебе, мне нечего бояться. — А что если… — Тсс, тише! Цербер идет! К чугунной скамье в саду, где сидела Бет со своей собакой, подходил пес-дух Гавра. Даже если он просто шагал, все равно казалось, что подкрадывался. Подойдя к беседке и как всегда с презрением глянув на Трою, он произнес, стремясь придать голосу вымученную почтительность: — Госпожа, хозяин просит тебя к себе. — Скажи, сейчас иду… — Мне нужно отлучиться, — сразу же сказал Гавр, как только Беатриче вошла в каминную комнату. — Куда!? Она застыла на пороге от неожиданности. Наместник еще не разу не отлучался из дома, после того как она поселилась в Дремучем Мире. И куда он мог отправиться без нее? — Меня ждет Лютый Князь. — Знаешь, зачем? — Только приблизительно. Но тебе пока ничего сказать не могу. — Ты мне не доверяешь? — Дело не в этом! — прикрикнул Гавр. Он не любил, когда Бет позволяла себе капризничать, как обычная смертная женщина. — Вернусь, тогда все и узнаешь. — Ну, скажи хоть, переживать за тебя или нет? — робко спросила жена титана, боясь новой вспышки гнева. Гавр позволил себе примирительную улыбку. — Просто не думай об этом. Я скоро вернусь, — сказал он и, позвав Евстантигму, велел ему запрягать Оберона. Вспомнив свое путешествие к Лютому Князю, Бет хотела было спросить: неужели туда можно добраться верхом? Но делать этого не стала. Мудрая женская тактичность одержала верх над девичьим любопытством. И почему-то появилась крохотная язвинка беспокойства, первый сигнал: что-то тут не просто. Гавр простился с Беатриче и вышел, как всегда, не оглянувшись. Он уехал на встречу с Саргоном впервые после их памятного визита, из-за которого ее счастье казалось безвозвратно потерянным. И вот теперь новый вызов. Кажется все решено, и бояться нечего, но что может прийти в голову этому странному горбуну? Зачем ему понадобился наместник Дремучего Мира? Может это связано с его основными обязанностями? Гавр часто уходил в Тварный мир, но зачем Беатриче не знала и не могла знать. Это было делом Лютого Князя и его обличенных властью наместников. Что это? Некий замысел, путь или стратегия? Об этом она могла только догадываться и ни в коем случае не высказывать свои домыслы вслух. Гавру это не нравилось. Впрочем, сам отъезд Гавра показался ей знаком провидения. Ведь теперь она могла спокойно обдумать свой план. А задумала она, не больше не меньше, свое собственное похищение. Ей очень хотелось, чтоб хмурый, скучающий наместник заволновался, бросился ее искать и спасать. Она решила осуществить свою задумку как можно скорее. — А что ты скажешь Гавру, когда твоя задумка раскроется? — спросила Троя. — Придумаю что-нибудь потом, — махнула рукой ее хозяйка. Пса-духа все еще не покидали предчувствия. Впрочем, почувствовала что-то и Бет. Недаром отправилась и к Мастеру Сычу. — Хочу меч подточить, — объяснила она причину своего визита. Сыч немного удивился, но не стал спрашивать зачем. — Просто хочу быть всегда наготове в случае чего, — продолжила мысль Беатриче, заметив чуть приподнятые лохматые брови старика. — Говорят, на восточной границе неспокойно, — сказал Сыч, намекая, видимо, на то, что уж не поэтому ли она решила подготовить оружие. — Нам беспокоиться нечего. Никто на нас напасть не посмеет, — уверено произнесла девушка. — Но Хамсин уже не раз грозил нам войной, — предостерегающим тоном молвил Мастер Сыч, принимаясь за дело. — Это кто еще такой!? — громко спросила Бет, пытаясь перекричать визг металла. — Наш сосед, наместник Медных гор, — ответил чудик лишь после того, как закончил подтачивать одну сторону обоюдоострого меча. Он снова по обычаю своему принялся долго и протяжно рассказывать все, что знал об Хамсине. — А почему он носит закрытый шлем? — спросила девушка, когда эпическое повествование подошло к концу. — Говорили, что когда-то давным-давно в бою ему изувечили лицо. К тому же он лишился зрения. — И что же? Неужели все бояться слепого урода? — Он хоть и незрячий, зато слышит и чувствует лучше любого животного. К тому же при нем всегда его ворон Скра. Он-то и служит ему глазами. И у него огромная армия, безжалостная и кровожадная орда. — Целая армия?! — Несколько тысяч человек. Говорят, что он похищает в Тварном мире младенцев для своего войска и воспитывает из них настоящих беспощадных убийц. Беатриче снова посетили сомнения: стоит ли идти именно на восток? Впрочем, а куда же еще? Дремучий Мир она не слишком хорошо знала, а о том, что творится за его пределами, и вовсе представления не имела. Слишком долго весь ее мир заключался в одном существе, а того, что происходило вокруг, она попросту не замечала. И теперь этот злобный восточный наместник! Она впервые слышала о ком-то, кто мог угрожать ей здесь, в наместничестве Гавра, где она чувствовала себя в полной безопасности. — Постой-ка, Мастер Сыч, и что же, ты думаешь, он может напасть на нас? — с тревогой спросила она. — Думать — дело не мое. Думать должны правители. Я лишь боюсь, что сейчас, когда хозяина нет на месте, самое удобное время для нападения. Сыч закончил свою работу и передал оружие в руки Бет. Она пребывала в задумчивости и потому, небрежно взяв меч, порезала ладонь. — Ой! Несколько капель алой крови тут же упали на бурый от пыли пол подземелья. Мастер прищелкнул языком: — Э-э, да это плохой знак, госпожа. — Какой еще знак! Глупости все это. А…что он может значить? — Остерегайся саму себя. Может приключиться беда, если ты поранилась собственным оружием. — Мне не верится, что тут может быть какая-то связь, Сыч, — твердо заявила девушка, хотя и ощутила беспокойство. Предчувствия…Ох, уж эти предчувствия. В Дремучем Мире им нельзя было не доверять. Здесь им верили больше, чем глазам и ушам. Если говорила интуиция, все остальные чувства замолкали. И что же говорило девушке ее шестое чувство? Ничего. Оно молчало. Человеческое мешало ей сосредоточиться на нем. Человеческое, суетное, недоверчивое и материалистическое. Предметный мир слишком реален для человека. Ощущения остры и конкретны: звук, запах, цвет, очертание. Где здесь место найти интуиции? Беатриче не смогла почувствовать надвигающуюся опасность. Ведь она была всего лишь человеком. |
||
|