"Зеленый чай" - читать интересную книгу автора (Ле Фаню Джозеф Шеридан)

Глава 3. Доктор Гесселиус делает выписки из латинской книги

На другой день я отправился на Блэнк-Стрит.

Слуга, открывший дверь, сообщил, что мистер Дженнингс чрезвычайно занят с одним джентльменом, священником Кенлиса, его сельского прихода. Я сказал, что зайду в другой раз, и собирался уже уйти, как вдруг слуга извинился и, взглянув на меня более внимательно, чем пристало воспитанным людям, спросил, не имею ли я чести зваться доктором Гесселиусом. Узнав, что доктор Гесселиус — это я, он сказал:

— Позвольте, сударь, доложить о вас мистеру Дженнингсу; он желает видеть вас.

Вскоре слуга вернулся. Мистер Дженнингс просил пройти в малую гостиную, служившую его кабинетом, и пообещал со мной через несколько минут.

Кабинет этот скорее следовало бы назвать библиотекой. Потолки уходили на немыслимую высоту, два узких окна были занавешены роскошными темными шторами. Комната оказалась куда просторнее, чем я полагал, и все стены от пола до потолка были заняты книжными полками, так что окна оказывались как бы погруженными в глубокие ниши. Верхний ковер — а их лежало два или три — был турецким. Пушистый ворс приглушал шаги. Кабинет, очень уютный и даже роскошный, тем не менее, производил мрачноватое впечатление, усиливаемое глубокой, даже давящей тишиной. Возможно, конечно, мое суждение было немного предвзятым, так как в мозгу у меня успели вызреть определенные представление о мистере Дженнингсе. Я вошел в этот молчаливый дом, в совершенно тихую комнату, снедаемый дурными предчувствиями. Строгие ряды книг в темных переплетах, перемежаемые лишь двумя узкими зеркалами, как нельзя лучше соответствовали моему преставлению об этом человеке.

В ожидании мистера Дженнингса я принялся просматривать книги на полках. Вдруг на полу возле полок я заметил стопку аккуратно уложенных томов. Это оказалось полное издание «Аркана Целестиа» Сведенборга,[1] роскошные фолианты в дорогих переплетах, пергаментными листами, золотыми виньетками и карминными обрезами — так в старину печатались серьезнейшие книги по теологии. В некоторых томах виднелись бумажные закладки. Я уложил по порядку на стол, открыл на тех страницах, где лежали закладки, и углубился в торжественную латинскую фразеологию, обращая особое внимание на карандашные пометки на полях. Вот некоторые из выделенных мистером Дженнингсом мест:

«Когда внутренний взор человека, суть его духовный взор, открыт, перед ним предстают картины иной жизни, невидимые телесным зрением…»

«Мне было дано увидеть внутренним взором картины жизни более четко, чем телесный взор видит картины реального мира. Следовательно, телесное зрение происходит от зрения внутреннего, а то, в свою очередь, — от еще более глубокого, и далее…»

«Каждого человека сопровождает не менее двух демонов…»

«Человек, обуреваемый злым гением, говорит быстро, но грубым и резким голосом. Встречаются среди них и такие, кто говорит медленно, с запинкой, выказывая рассеянность мысли…»

«Демоны, сопровождающие людей, происходят, несомненно, из ада, но, оказавшись в связи с человеком, находятся уже не в аду. Место, куда они попадают, находится посередине между небом и адом. Оно называется миром духов. Когда демон, сопровождающий человека, оказывается в этом мире, он не испытывает адских мук. Он живет в мыслях и переживаниях человека, обитает в его восприятии. Но, будучи низверженными обратно в преисподнюю, демоны возвращаются в свое первоначальное состояние…»

«Если демон осознает, что он сопровождает человека и, тем не менее, остается духом, отдельным от хозяина, если он сумеет проникнуть в члены его тела, он попытается тысячью разных способов уничтожить хозяина, ибо ненавидит человека смертельной ненавистью…»

«Демоны узнали, что я человек из плоти и крови, и беспрерывно пытаются уничтожить меня, не только тело мое, но, прежде всего душу, ибо разрушение человеческого и духовного начала есть первейшее наслаждение для тех, кто низвергнут в ад. Однако Бог защищает меня. Поэтому очевидно, как опасно для человека находиться в тесном общении с духами, если вера его не слишком тверда…»

«Пуще всего на свете нужно утаивать от демонов тот факт, что они соединены с человеком. Если они узнают об этом, то начнут разговаривать с ним, намереваясь его уничтожить…»

«Приносить зло человеку, обрекать его на вечные муки — первейшее наслаждение для обитателей ада».

Внимание мое привлекла длинная запись, сделанная внизу страницы остро отточенным карандашом аккуратным почерком мистера Дженнингса. Я начал читать, ожидая натолкнуться на критические замечания относительно текста, и удивленно замер. Строчка начиналась словами: «Deus misereatur mei» — «Господь да сострадает мне». Догадавшись о глубоко личном характере записи, я отвел глаза, закрыл книгу и уложил все тома в том же порядке, в каком нашел их, за исключением одного, более всего заинтересовавшего меня. Я сел в кресло и, как человек любознательный и привыкший работать в уединении, погрузился в чтение, не замечая ничего, что происходит вокруг, забыв даже, где я нахожусь.

Я прочитал несколько страниц, относящихся, говоря сухим языком Сведенборга, к «делегатам» и «корреспондентам», и как раз дошел до места, где говорилось, что демоны, представая взору иных существ, помимо своих товарищей по преисподней, принимают, по закону «соответствия», облик чудовищ (fera), наилучшим образом выражающий их звериную сущность, зловещую и жестокую.

Далее автор подробно перечислял и описывал различных чудовищ, в которых могут воплощаться демоны.