"Джим-кнопка и 13 Лютых" - читать интересную книгу автора (Энде Михаэль Андреас Гельмут)

Глава 3, в которой начинается большое путешествие в неведомое

Когда все общество вновь оказалось в маленькой кухне госпожи Ваас, почтальон сказал:

— Письма, как я вижу, уже готовы. Вопрос с маяком тоже решен. Тогда мне можно плыть дальше.

— А куда вы теперь отправитесь? — спросила госпожа Ваас. — Если в Миндалию, тогда возьмите, пожалуйста, с собой Джима, Лукаса и Ли Си. Меня это очень успокоит.

— Охотно бы, — отвечал почтальон, — но, к сожалению, в ближайшее время будет даже вблизи Миндалии я не окажусь. Сначала мне надо на Канарские острова, я должен забрать оттуда письма и большую стаю канареек, которые хотят побывать у своих родственниц в Гарце.

— Знаешь что, Лукас, — предложил Джим, — давай опять поплывем на Эмме, как тогда. Ты согласен?

— Хмм, — буркнул Лукас и задумчиво кивнул, — ничего не имею против. Вопрос только в том, по силам ли будет такое путешествие для Ли Си?

— Да, верно, — согласился Джим и испытующе взглянул на Ли Си.

Маленькая принцесса боролась сама с собой. Конечно, она бы с удовольствием отправилась по океану на законопаченной Эмме, но с другой стороны, такое путешествие казалось ей страшно опасным. А если, к примеру, разразится шторм, и у нее начнется морская болезнь? Или локомотив со всеми его пассажирами проглотит огромный кит? Или Эмма продырявится и затонет?

Маленькой принцессе внезапно пришли на ум тысячи ужасных вещей, которые могут произойти. Поэтому она сказала:

— Мне что-то пока не хочется возвращаться обратно в Миндалию. Да и каникулы еще не кончились.

— Очень разумно! — подхватила госпожа Ваас. — Оставайся-ка ты здесь, Ли Си! Тогда будет мне компания и помощь в лавке.

Тем временем почтальон упаковал в свой большой мешок все письма с ответами. Джим с Лукасом проводили его до самой государственной границы. Потом они распрощались, и почтальон отчалил.

Когда почтовый катер скрылся из виду, друзья отправились на маленькую станцию, чтобы поглядеть, как там Эмма и Молли.

Джим дружески похлопал свой локомотивчик по котлу, а потом, обернувшись к Лукасу, который стоял рядом и усмехался, сказал:

— Она опять немножко подросла с позавчера, ты не находишь, Лукас?

— Мда, — кивнул Лукас, зажав трубку в зубах. — Она сильно похорошела. Но если мы поедем на Эмме, что тогда делать с Молли?

— А нельзя ли взять ее с собой, как ты думаешь?

— Как хочешь, Джим, — ответил Лукас. — В конце концов, это же твой локомотив. Но ты знаешь, какие опасности могут нас подстерегать. А Молли еще немного молода.

Джим вздохнул. Принимать решение было нелегко. Наконец, он, помедлив, произнес:

— А может быть, и хорошо, что она привыкнет к приключениям.

— Ладно, — сказал Лукас. — Тогда бери ее с собой.

— Когда отправляемся? — поинтересовался Джим.

Лукас изучающе взглянул на небо. Начиная с полудня, легкий ветерок постепенно разгонял плотную облачную завесу. То тут то там даже уже было видно небесную синеву.

— Ночь будет ясная, — деловито объявил Лукас. — Ветер благоприятный, не слишком сильный и не слишком слабый. Думаю, стоит воспользоваться этим и сегодня вечером отдать концы. Ты согласен?

— Идет, Лукас, — ответил Джим.

— Хорошо, — сказал Лукас, — тогда давай готовиться.

Так они и сделали. Пока Лукас готовил смолу и паклю для законопачивания обоих локомотивов, Джим рассказывал о предстоящем госпоже Ваас. Она часто-часто вздыхала, пока запаковала с помощью Ли Си в маленький джимов рюкзак теплые вещи, чтобы мальчик не простудился, запихнула десяток носовых платков впридачу, чтобы мальчику всегда было куда высморкаться, положила на самый верх мыло, мочалку и зубную щетку, чтобы мальчик по утрам и вечерам мыл уши и чистил зубы. И если бы не Ли Си, то госпожа Ваас, наоборот, совершено забыла бы про коробку с играми, которая во время долгой дороги была так необходима путешественникам.

Джим тем временем опять ушел на станцию. Лукас законопачивал Эмму, и Джим проделывал то же самое с Молли. Точно так же как перед путешествием в Миндалию, двери кабин были тщательно закрыты, и все щели заделаны паклей и смолой, чтобы внутрь не попало ни капли воды. Потом нужно было выпустить всю воду из котлов, чтобы они опорожнились, и оба локомотива плыли по воде как пустые бутылки. В довершение всего Лукас с помощью Джима укрепил мачту на эмминой кабине, а потом они укрепили парус. Молли мачты не досталось, ее поместили в фарватере у Эммы, чтобы малышка не потерялась.

Когда друзья наконец закончили приготовления, уже наступил вечер. Они хорошенько помыли руки, ставшие довольно грязными от работы со смолой. В ход пошло, конечно же, лукасово особое мыло для локомотивных машинистов. Потом они отправились на кухню к госпоже Ваас, чтобы не спеша поужинать перед отплытием.

Пока накрывали на стол, Джим сбегал к себе в комнату и надел машинистский комбинезон цвета синего неба и фуражку. Во время еды его так распирало от желания отправиться в плавание, что он едва мог спокойно усидеть на месте и почти ничего не ел, так что госпожа Ваас то и дело повторяла:

— Джим, дорогой мой, все остынет. Еще желудок себе испортишь.

Но больше она почти ничего не говорила, а была тихой, или, может, озабоченной. Из-за предстоящей поездки в ее сердце теснились тысячи опасений.

Маленькая принцесса за все это время не произнесла ни единого слова, а лишь все больше бледнела. Она смотрела на Джима большими печальными глазами, и время от времени у нее немного подрагивала нижняя губа. А вдруг Джим ее больше никогда не увидит? А что будет с ней, если с ним что-то случится? Но она знала еще с тех времен, когда Джим освобождал ее и других ребят из драконовского плена, что он мужественно встречает самые серьезные опасности.

После ужина они пошли на станцию, где, готовые к отъезду, ждали проконопаченные локомотивы. Парус над эмминой кабиной уже раздувался на ветру. Малышка Молли стояла позади нее, привязанная к маме-локомотиву длинной прочной веревкой. Сперва Лукас еще раз залез через отверстие топки в тендере внутрь эмминой кабины, чтобы сложить туда джимов рюкзак, пару теплых одеял, коробку с играми и разные другие вещи. На этот раз он взял с собой из предосторожности и весло — на всякий случай. Конечно же, госпожа Ваас приготовила и большой пакет бутербродов, и десяток сваренных вкрутую яиц, и другой провиант на дорогу, и все это Лукас загрузил туда же. Потом друзья осторожно столкнули Эмму на берег, а оттуда — в воду. Молли весело плескалась сзади. Потом они укрепили канат большого локомотива у берега.

И вот, сопровождаемый господином Эрмелем, появился король Альфонс Без-Пятнадцати-Двенадцатый. Он пожал Лукасу и Джиму руки и заговорил:

— Мои глубокоуважаемые подданные! Я в высшей степени взволнован. Я совершенно не могу вам сказать, как я взволнован. Я так взволнован, что больше ничего вообще не могу сказать. Поэтому извините меня, если я буду молчать. Только одно слово я хочу вам дать на прощанье в путь: Соединенные Штаты Усландии и Новой Усландии с гордостью смотрят на вас. Будьте достойны!

После этой речи он снял очки и протер их стеклышки своим шелковым носовым платком, потому что они запотели. Госпожа Ваас обняла Джима, поцеловала его на прощанье и сказала:

— Джим, милый Джим, будь по-настоящему осторожен, слышишь? И всегда береги себя! Обещай мне!

Но тут она заплакала, и Ли Си тоже больше не смогла сдерживаться, она упала Джиму на грудь и всхлипнула:

— Джим, дорогой Джим, возвращайся скорее! Пожалуйста, возвращайтесь скорее! Я так боюсь за вас!

И наконец господин Эрмель объявил:

— К этой просьбе наших уважаемых дам я хотел бы настоятельнейше присоединиться!

После чего он достал свой носовой платок и высморкался, чтобы никто не заметил, как близко к сердцу им принято это расставание. Лукас выпустил из своей трубки густые табачные облака и пробасил:

— Не беспокойтесь, господа, мы уже из совсем других переделок выходили целыми и невредимыми. Пошли Джим, старина, пора.

И он зашлепал по теплой воде к Эмме. Джим последовал за ним и уже раскачивался позади своего друга на крыше большого локомотива. Они отдали концы, ветер надул парус, мачта тихо скрипнула, и необычный корабль со шлюпочным локомотивом в фарватере пришел в движение. Оставшиеся махали своими носовыми платками и то и дело кричали:

— До свидания! Всего хорошего! Счастливого плавания и удачного возвращения!

И Джим с Лукасом тоже махали, пока Усландия с ее разными горными верхушками не пропала за горизонтом.

Заходившее солнце отражалось в безбрежном океане, лежавшим прямо перед ними, и выкладывало золотую сверкающую дорожку от западного горизонта к восточному, а посередке плывущие локомотивы прокладывыли себе дорогу. Лукас положил Джиму на плечо руку, и оба наблюдали за искрящейся световой дорожкой, ведущей, наверно, в далекие дали, неведомые страны и уголки света, никому не известно, куда именно.