"Хозяева леса" - читать интересную книгу автора (Перешивкин Михаил)

Глава 6. Жидкий азот

 - Кихе, майчи. Они нах мохут ухыхать (Тише, молчи. Они нас могут услышать).

С платформы был слышан разговор.

- Это кажется не они!

- Как не они? А кто же?

- Ну эти точно не из наших.

- Ну так что ты медлишь? Пореши их уже на конец.

- Ты сам взгляни на них.

- И что? Отморозки, как отморозки. Ничего особенного.

- Ну не похожи они на этих отморозков. Им вон лет по шестьдесят.

Под платформой, за массивными трубами и какими-то проводами, на корточках сидел маленький, худощавый человечек и закрывал рот своей ладонью, лежащему у него на коленях и стонущему от боли Кириллу Павловичу. Голоса снова раздались.

- Не шестьдесят, а девяносто один. – На какое-то время Кирилл Павлович затих, но после снова застонал и схватился руками за кровоточащие раны.

- Очнулся. Ну так говори кто ты, а то вон, кое  у кого руки чешутся тебя по стенке размазать.

- Я, Александр Михайлович Крылов, тысячи девятьсот сорок второго года рождения.

- Потипи, они хоро уйдють (Потерпи, они скоро уйдут).  – Все повторял и повторял человечек.

- На какой станции проживаешь?

- Не на какой.

- Как это?

- Хватит с ним возиться, грохни его да и все, и одной проблемой меньше.

Через какое-то время раздались заветные слова. - Выдвигаемся. – И было видно, как дюжина бойцов спрыгнула на рельсы и быстрым шагом отправилась в южные туннели.

- Оди уси. Мосьно выисать (Они ушли. Можно вылезать). – Маленький человек, отпустивши рот старика и взявшись обеими руками за подмышки, начал медленно выползать из-под платформы. Кирилл Павлович уже не стонал. Он потерял сознания и был словно тряпичная кукла в руках незнакомца. – От, от тяк (Вот, вот так). – Положив старичка между рельсами, человечек резво поднялся на платформу и прибежал через несколько минут с маленькой сумочкой через плечо. – Ичась пудит учше (Сейчас будет лучше). - Перевязав обе раны на туловище, человечек принялся исследовать ногу старичка. Поняв, что с ногой ему не справится, он сказал:

- Я отесу тяпя к Раси, онь тябе помощит учше (Я отнесу тебя к Раси, он тебе поможет лучше).  

Еле взвалив старика на платформу, человечек, взял его за одну руку и поволок к служебным помещениям станции. Там, достав ключ из сумки, он открыл дверцу и заволок старичка внутрь. Затем, подпрыгнув на месте и что-то сказав в свой адрес, он вернулся и закрыл дверцу обратно на ключ. Затащив Кирилла Павловича в какую-то подсобку служебного помещения, человечек снял искореженную крышку вентиляционной шахты, которая находилась в стене ближе к полу, размером с небольшую тумбочку, и принялся запихивать туда старика. Старик не пролезал в проход, тогда человечек разозлился и, опершись на руки, стал толкать ногами. Старичок наконец-то пролез. Обрадовавшись и захлопав в ладоши, человечек сам залез внутрь и закрыл за собой крышку.

Толкая старичка по вентиляционной шахте, человечек вдруг остановился и сказал:

– Ичас пудеть бойно (Сейчас будет больно).

И толкнул Кирилла Павловича ногой. Тот упал вниз шахты, сама по себе шахта была не глубокая, метра два, но судя по звуку, старик упал неудачно. Сам же человечек спустился по скобам, которые заменяли лестницу. Найдя старика в темноте, человечек продолжил толкать Кирилла Павловича. Таким образом через полчаса, они уперлись в тупик. Перелезши через старика, он постучал  по металлической дверки. В ответ раздался тоже стук. Тогда человечек постучал снова и маленькая дверца отворилась. В этот раз выход из шахты находился уже ближе к потолку. Схватив старика за руку, человечек спрыгнул на пол. На половину Кирилл Павлович оставался в шахте, а именно ногами, а остальным туловищем свисал вниз. У выхода их ждал человек в белом, но сальном от времени, халате.

- Ого, Сява, кого ты притащил?

- Гыы. Я шель к тибя и увидель на патформе два (Я шел к тебе и увидел на платформе двоих). – Человечек поднял руку, на которой почему-то было только четыре пальца, и загнул два их них. – Онь и ище дугой. Я хотель постаровиться, но бякие стали стерять в бяких. Я спятился пот патформой, и увидиль, как одинь из он, (Он и еще другой. Я хотел поздороваться, но плохие стали стрелять в плохих. Я спрятался под платформой и увидел, как один  из тех двоих)  - человечек показал на свисающего Кирилла Павловича – опаль (Упал). Я хотететь помоч, но дугой онь, тоесть этеть он, тоже спыгнул и подняль другой онь. Туть как бабахнить. Я хотеть убещать, но увидель, как этоть онь лезить и кичит. Я думать «Бойно наверьно» и тогда спрятал этоть онь. Когдя бякие убийи бяких, я потяшиль его к тебе, к Раси… ( Я хотел помочь, но он спрыгнул и поднял упавшего. Ту как что-то взорвется. Я хотел спрятаться под платформу получше, но увидел как он лежит и кричит. Я подумал «Больно наверное» и тогда спрятал его к себе. Когда плохие убили всех плохих, я потащил его к тебе, к Раси…)   - Человечек заулыбался.

- Все понятно, ну ладно, он точно не один из плохих?

- Я отрель, у ниго хоросие зубки, прямь как у Раси… (Я смотрел, у него хорошие зубы, прямо как у Раси…)

- Хорошо, помоги мне отнести его в операционную.

X ***

Лицо было каким-то странным. Вроде бы и лицо, но и в то же время не лицо. Глаза были здоровенные и в то же время впадали в череп сантиметров на пять. Нос тоже вроде бы и был, и вроде бы его не было. Заметить его можно было только из-за больших ноздрей. Однако улыбка у него была абсолютно нормальной, да только зубы очень смущали. Их почти не было, а те что были, ели держались во рту. Голова не была овальной формы, а представляла собой неизвестную фигуру. Все лицо было как одна маленькая плоскость, а сзади наоборот становилась длиннее и уже. Волосы были, а точнее волосинки какого-то темноватого оттенка. Все это хозяйство престало перед Кириллом Павловичем, когда тот открыл глаза. Ну в прочем реакция была понятной. Старик выпучил глаза и, открыв рот, заорал что было мочи. Человечек последовал примеру старичка и, выпучив от страха глаза, принялся орать.

- Что тут происходит? – Спросил человек в халате, впопыхах вбежавший в комнату?

- Я хотеть поздараваться а онь орать и меня сийно пугать и обизать ( Я хотел поздороваться, а он начал орать и меня сильно испугал и тем самым обидел). – Человечек спрыгнул с кровати и, понурив голову, вышел из комнаты.

- Не пугайтесь, он у меня вообще доброжелательный, только современный мир его не принимает.

Кирилл Павлович лежал на армейской кровати, подняв одеяло к лицу и, опершись в угол, смотрел по сторонам. Старичок находился в маленькой комнатке, шесть на шесть, с потемневшим от времени линолеумом и коричневыми обоями. Комнату освещали две довольно яркие лампочки, подвешенные на потолок. Кроме кровати, на которой он лежал, в комнате находился маленький письменный столик и деревянный стул. Рядом с дверью стоял человек в белом халате и с довольно приятной наружностью. Волосы его были аккуратно зачесаны назад, очки в тонкой оправе сверкали в лучах света лампочек. Все его лицо было свежим и располагало к себе.

- Позвольте представиться. Меня зовут Аркадий Игоревич, но вы меня можете называть просто Аркадий. – После его слов настала пару секундная пауза, после чего, не дождавшись взаимного приветствия, он продолжил. – Вы видимо с Красного проспекта, я правильно понимаю?  - Старик продолжал молчать и лишь таращил глаза на собеседника. – Хм, в вас попали два раза из автомата калибра пять сорок пять, после чего вас задело осколочной гранатой. – Аркадий засунул руку в карман халата и вытащил две пули. – Честно говоря, мне не удобно вам говорить, но я удивляюсь, как после таких травм можно остаться в живых в вашем возрасте. – Покатав патроны в ладони, Аркадий посмотрел в пол, после снова задал вопрос. – Вы что-нибудь желаете выпить?

- Да, воды если можно. – Наконец-то ответил Кирилл Павлович

- Вот и славно, сейчас принесу.

Выйдя из комнаты, Аркадий повернул налево и направился по коридору, прямиком на кухню. Там на табуретке сидел обиженный Сява.

- Я хотеть извеняться перид нишимь гостямь (Я хотел извиниться перед нашим гостем).

- Ну тогда налей воды и отнеси нашему гостю, только без скандала.

- Ичясь сьделаю (Сейчас сделаю). – Сява радостно соскочил с табурета и, схватив стакан стоящий на кухонной стойке, налил в него воды из бутылки. – Я итить изиняться (Я иду извиняться).

- Давай. – Аркадий проводил взглядом Сяву и сел за стол спиною к коридору и принялся наливать себе чай.

- А-а-а-а! – За спиной раздались дикие вопли в два голоса, и звук разбитого стекла. Аркадий соскочил со стула и развернулся на сто восемьдесят градусов. Перед ним уже стоял, понуривший голову и опустивший руки Сява с разбитым стаканом в руке. – Онь опять миня пугать и я ичайно уронть стокань. (Он опять меня испугал и я случайно уронил стакан).

- Ну я же просил, без скандалов.

- Я не хотеть, онь перевый начать, а я пигаться его крикь (Я не хотел, он первый начал кричать, а я испугался его крика и тоже закричал).

- Хорошо, пойдем разбираться.

Зайдя в комнату к старичку, Аркадий задал вопрос.

- Что случилось?

Старик все также лежал на кровати, забившись в угол, и прикрывал всю нижнюю часть лица одеялом.

- Ваш зверушка больно стрем…, то есть, ну как бы помягче сказать, э…

- Стяшный (Страшный)? – Раздался голос из-за спины Аркадия.

- Именно.

Сява выглянул. Вновь увидев это лицо, старичок побелел и полностью накрылся одеялом.

- Не пугайтесь. Давайте я вас познакомлю. Это вот Сява… - Аркадий обернулся, но за спиной уже никого не было. – Опять обиделся, наверное. – Затем, вновь повернувшись к старичку, он увидел лишь дрожащие одеяло. – Эй, да бросьте вы. Болезни в наше время разные штуки с людьми творят и Сява тому не исключение.

- Это человек?... – Раздался голос из-под подушки?

- Именно.

- Он ушел?

- Думаю да.

Старичок медленно опустил одеяло с головы.

- Как такое возможно? – С недоумением спросил Кирилл Павлович.

- Что же, это очень трудно объяснить, но я постараюсь. – Аркадий прошелся по комнате и сел за письменный стол. – Как вам известно, каннибалы с Заельцевской являются довольно агрессивными и все считают, что такими они стали сами, но! Сами по себе люди, живущие в достатке, не стали бы каннибалами просто так…

- Простите, но, увы, мне это неизвестно.

- Уважаемый, позвольте тогда уточнить из какой глуши вы к нам пришли, если не слышали про каннибалов. Да и раз уж мы разговорились, то не могли бы вы представиться.

- Ох, простите пожалуйста мою невоспитанность. Я Кирилл Павлович Сухой.

- И откуда вы к нам пожаловали?

- Хе-хе, издалека я к вам пожаловал.

- Вы пришли с поверхности? – Аркадий насторожился и что-то вытащил из верхнего ящика стола.

- Да…, а что?

Аркадий встав со стула, держа в руке, что-то массивное, подошел к лежащему старичку.

- Не беспокойтесь, это всего лишь датчик Гейгера.

- Я в курсе, что это такое, но зачем его наводить на меня.

- Видите ли… - Аркадий поправил очки и принялся тщательно вглядываться на дергающуюся стрелочку, – если вы пришли к нам с поверхности, то… - он опустил датчик и подойдя обратно к столу, засунул его внутрь, - вас нужно срочно продезинфицировать.  

X ***

Старичок аккуратно вышел из комнаты, опираясь одной рукой на принесенный Аркадием костыль, а другой на самого Аркадия. Коридор был маленький и узкий и освещался лишь тремя лампочками. Покрутив головой в стороны, Аркадий дал знак, что идти нужно направо. Идя, старичок обратил внимание еще на несколько дверей, одна из которых была сделана полностью из свинца, по крайне мере старик так предполагал, опираясь на свои знания технологического образования.

Остановившись у той самой двери, Аркадий отпустил старика и пнул ее ногой. Сделав пару шажков в кромешную темноту, он нащупал выключатель. После вернулся и, взяв Кирилла Павловича, завел его в комнату. В ней освещение было отличное. Лампы были неоновые, и их было много. Вдоль стен стояла всевозможная аппаратура, от простейшего компьютера, до радио измерительных приборов. По центру комнаты находился стол, на котором присутствовали различные колбочки и пробирки, расставленные совершенно в хаотичном порядке.  Напротив входа была еще одна дверь, однако на ней весела табличка радиоактивной угрозы. Проковыляв мимо различных приборов, Аркадий со старичком подошли к ней.

- Я здесь обычно одежду от радиации очищаю. – И с этими словами они зашли внутрь.

X ***

После водных процедур, оба вернулись в комнату и продолжили разговор.

- Ничего не понимаю, вещество, которым я вас намылил, должно было очистить вас от радиации. А может… Сколько вы провели на поверхности?

- Странный вопрос. Сколько себя помню, всю жизнь на чистом воздухе.

- То есть и бомбардировку вы пережили на поверхности? Невероятно! В таком случае ваш организм должен быть подвержен изменениям на генетическом уровне. Мне надо вас обследовать сию секунду!  - В глазах ученого загорелась искра любопытства. Резкими шагами он подошел к столику и взял планшет с листом чистой бумаги. – Вы пока лежите, а я подготовлю оборудование. – Аркадий уже собирался покинуть комнату, как вдруг старик задал ему вопрос.

- А почему собственно на поверхности радиация и меня обязательно надо чем-то намыливать и отполировывать?

Ученый замер на месте, стоя спиной к собеседнику. - Вы хотите сказать, вы не в курсе, что случилось с матушкой планетой? – Удивленным до неузнаваемости голосом спросил Аркадий.

- Меня лишь терзают смутные сомненья.

- Да вы, Кирилл Павлович, человек – феномен!... ну или просто очень не внимательный. Скажите мне пожалуйста, как можно было не заметить ядерную войну?!

- М да, так я и думал. – Сказал старичок, понурив голосом и опустив голову в сторону. Настала минутная тишина. Аркадий не знал, что сказать в утешение пожилому человеку, ведь для него конец света настал только сегодня. – Я догадывался, просто прежде чем утверждать это, я хотел, чтобы версия подтвердилась. – Медленным голосом проговорил старик.

- Эй, да бросьте вы… - Пытаясь подбодрить, вякнул Аркадий. – Считайте себя счастливчиком, вы узнали об этом лишь сейчас, в то время как тысячи людей страдают вот уже двадцать лет.

- Кто это другие люди?

Аркадий, поняв, что разговор намечается продолжительный, снял очки и сел за стол.

- Видите ли, Кирилл Павлович, во время объявления о начале войны, людям ничего не пришло в голову кроме: ниже, глубже, надежнее. И все ринулись в метро. Все понимали, что их это не спасет, метро, как вы видите у нас мелко заложенное, но делать было нечего. За год до апокалипсиса, правительство чуяло, что начинает пахнуть горелым и поставили гермоворота во все города имеющие метрополитен. Я вам хочу сказать – они не прогадали. На удивление всем, ракеты прошли мимо города и упали в нескольких сотнях километрах, на юг, это уже позже выяснилось. Люди ждали эвакуации, но ее не было. Ждали день, другой, третий, не было. Правда, раньше ходили слухи, когда я еще поддерживал контакт с большим метро, что эвакуация все-таки была, на Площади Ленина, говорят именно поэтому гонцы не возвращались обратно, садились и улетали, уезжали, не знаю. Это все слухи. И вот живут уже люди двадцать лет под землей и никто их не спасает.

- Вот так информация для размышления. И как же им и вам, в том числе удается выжить в метро?! Или мы уже не в метро?

- Лично мы с вами и с Сявой, сейчас находимся в маленьком автономном убежище, где-то недалеко от Гагаринской. Я понятия не имею, как оно тут оказалось, но самое главное, что в нем все есть, даже генератор, которого еще на десятки лет хватит. Аппаратура, продовольственные запасы, но самое главное книги. А люди в метро приспособились как-то. Энергия у них вырабатывается с помощью ветряных мельниц, питаются по большей мере картошкой с грибами, в туннелях больше ничего и не может расти. Жизнь идет по маленьку, да вот только не все спокойно… Несколько лет назад у нас в метро каннибалы объявились. Пришли и захватили одну из станций, Заельцевскую, и многих, как все думают, тоже обратили в каннибалов. Да только бред это все собачий! Я же вам уже сегодня говорил, что человек, живущий в достатке, не может стать каннибалом по собственной воле. Это вирус, который забирается глубоко к тебе в мозг и постепенно начинает его разъедать. Человек не становится тупым дикарем, отнюдь, мозг с вирусом живут в симбиозе. Один держит другого у себя, а он в свою очередь подпитывает его энергией. Однако и человеком заболевший быть перестает. В нем просыпается дикая жажда к человеческой плоти. Что бы выяснить все это, я потратил восемь лет своей жизни. Людей можно вылечить и я даже знаю как! Я изобрел антидот! Да только у меня нет одного из простейших микроэлементов… жидкого азота. Я вам сейчас точно не скажу, зачем он нужен, это все очень тяжело, но я знаю точно, что в нашем метро его нет! Откуда ему взяться? Но два года назад у меня появился проблеск надежды, я поймал на одной из частот сигнал S.O.S.. Связавшись, я выяснил, что это Студенческая!  Вы можете себе представить, я разговаривал с жителями Студенческой!

- А что в этом такого особенного?

- Как что?! Это же Студенческая! – медленно, зато громко проговорил Аркадий.

- Это я уже понял, и что с этого?

- Ну что же вы, это же… Ой простите, я совсем забыл, что вы не местный. Давайте я вам покажу сейчас все на карте. – Ученый вытащил из кармашка халата маленькую бумажку, на которой крупными буквами было написано «Схема линий Новосибирского метрополитена». – Вот, ознакомьтесь. – Аркадий встал со стула и протянул бумажку.

Внимательно изучив карту, старик нахмурился и попросил продолжить.

- Теперь вы поняли, почему я в таком восторге? Все думали, что на той стороне никто не выжил, а оно вон как оказалось. В общем, мы, наверное, месяц с ними общались, я рассказывал, какая тут у нас жизнь, они, какая у них. Выяснилось, что все у них плохо. Стенки трещат по швам, туннели обрушаются, продовольствия на всех не хватает, радиация даже на станции присутствует, твари различные с поверхности часто нападают и т.п. У нас потом связь оборвалась, но не в этом суть дела. У них каким-то чудесным образом на станции оказался жидкий азот! Я еще тогда поклялся, что попаду туда. У меня уже есть готовый план, как пробраться до Речного вокзала, а там на одной из лодок пересечь Обь.

- И что же вам мешает, Аркадий?

- Я не могу. На первом же посту Дзержинской линии меня расстреляют за, якобы, «предательство».

- А что же вы такое сотворили?

- Ох, это уже совсем другая история…