"Агент особого назначения" - читать интересную книгу автора (Ким Роман)

3. Расследование

Секретарь Лян показал, что письмо на желтом шелку принес китаец средних лет, с платиновыми зубами и в зеленых солнечных очках. Это было недели за две до кончины старика Фу.

А письмо со смертным приговором, вероятно, пришло по почте. О нем старик ничего не сказал секретарю. Но о других письмах говорил: в последнее время на имя Фу пришло несколько анонимных писем с угрозами. Эти письма очень напугали старика.

Больше ничего интересного секретарь не знал. Допросы телохранителей тоже ничего не дали. Дело не продвигалось вперед и у инспектора Фентона убийцы и похитители трупа не оставили следов.

— Полиция в Гонконге часто бывает бессильна, - сказал Вэй Чжи-ду. Ничего у нас не выйдет. Расследование надо прекратить, а дело сдать в архив с надписью на обложке: "Преступники не обнаружены".

Узнав от Яна, что Вэй Чжи-ду уже совсем пал духом, хозяин гостиницы сказал:

— А он, пожалуй, прав. Если не поймали сразу, то теперь уже ни за что не поймают.

Ян вздохнул:

— Господин Вэй с самого начала не проявлял интереса к этому делу. Приходишь докладывать и видишь, что он думает о чем-то другом… Кто интересуется расследованием, так это господин Шиаду.

— Он интересуется, потому что дружил с Фу Яо, братом старика, - сказал хозяин. - Фу Яо одно время жил у нас в угловом номере на втором…

— Говорили, что он был связан с госпожой Ван Фан-мин, начальницей пиратов, - заметила наложница и стала резать ананас.

— А где сейчас Фу Яо? - спросил Ян и проглотил слюну.

— Куда-то вдруг исчез. - Хозяин погладил себя по животу. - Это случилось незадолго до прибытия сюда старика. Был слух, что они поссорились. В общем, какая-то темная история…

Ян вытащил из кармана тетрадку и, послюнив карандаш, стал что-то записывать.

— Фу Яо, наверно, является прямым наследником. Может быть, он имеет отношение к этому делу. Надо будет спросить у господина Шиаду.

— Шиаду, говорят, собирает деньги среди китайцев-католиков, - сказал хозяин. - Затевает какое-то дело. Может быть, хочет построить храм или веселое заведение.

— Это дело с господином Фу Шу совсем неинтересное, - капризным тоном протянула наложница и передала хозяину ломтик ананаса. - Пусть Ян, как прежде, рассказывает истории из книжек.

Хозяин кивнул головой.

— Сходи в библиотеку и возьми что-нибудь позанятнее. Расскажешь завтра вечером.

— Завтра будем красить пустые комнаты на третьем этаже, - сказал Ян. Кончим поздно ночью.

— Сперва придешь сюда и расскажешь, - ласково сказала наложница, потом будешь красить, хоть до утра. Никто не будет мешать тебе.

На следующий день, когда Ян шел в библиотеку, его остановил у почтамта сутулый человек в надвинутой на глаза ажурной шляпе. Близко поставленные глаза, выпирающая верхняя губа - Ян узнал его. Это был Микки Скэнк, полицейский шпик.

— У меня дело к тебе… - Скэнк говорил по-китайски с сильным акцентом, шепелявил. - Я знаю, что ты помогаешь следователю Вэй Чжи-ду. Я тоже на доверительной работе. Мы должны друг другу оказывать содействие.

Ян покосился на Скэнка.

— А что вам нужно?

— Маленькое конфиденциальное поручение. Вчера у вас в гостинице остановился русский корреспондент, он направляется в Индонезию, Антон Ушаков.

— Да, в двадцать седьмом, на втором.

— Сегодня вечером он должен съездить в аэропорт за багажом. Как только он выедет из гостиницы, сообщишь мне. Я буду сидеть в баре, рядом с меняльной конторой. Пройдешь мимо витрины и будешь потирать лоб правой рукой.

— А он кто? Преступник?

— Его надо проверить.

— Поедете за ним?

— Имей в виду, - Скэнк поднял палец к носу, - это служебная тайна. Если разболтаешь, забьем насмерть нейлоновыми жгутами. Надо побывать у него в комнате.

— Понимаю. Он, наверно, контрабандист, - тихо сказал Ян. - Но с коридора рискованно, все время люди.

— Там общий балкон идет, все двери выходят…

Ян кивнул головой.

— С этой стороны можно. Пройдете на балкон из холла…

Скэнк заглянул Яну в лицо.

— Значит, договорились? Завтра получишь вознаграждение, и мы вместе сходим к девицам.

Он подмигнул и перешел на противоположный тротуар. Ян направился дальше и у отеля "Глостер" столкнулся лицом к лицу с Аффонсу Шиаду.

— Ну как, разгадал тайну закрытой комнаты? - спросил, улыбаясь, Шиаду.

— Пока еще нет, но я уверен, что разгадаем, - ответил Ян.

— А что у тебя в кармане?

Ян вытащил из кармана светло-зеленый галстук с мелкими черными узорами.

— Один из жильцов попросил обменять галстук, но в магазине отказались.

Шиаду внимательно разглядывал узоры на галстуке.

— Здесь изображены все сорок пять основных поз из "Кама-сутры". Ритуальный галстук. А я думал, что это книжная закладка. У твоего шефа мистера Вэя - есть закладка как раз такого цвета, но с перышками.

— Перышками?

— Да. Ему подарил англичанин Уикс, - Шиаду хихикнул. - Тот самый, который явился в театр без одежды, совсем пьяный. Так что у вас нового?

Ян оглянулся и, прищурив глаза, прошептал:

— Я могу вам рассказать, хотя это пока секрет… А потом вы мне скажете кое о чем. Хорошо?

— Идет. Выкладывай, что у тебя?

— Вчера китаец-моряк, живущий на третьем этаже, сказал мне, что в ту ночь, примерно в половине третьего, он проходил по коридору и увидел, что дверь в номер старика Фу была приоткрыта. Я тогда позвал Азиза и стал расспрашивать в присутствии моряка. Сперва Азиз отнекивался, но потом признался, что в ту ночь после двух он нечаянно заснул и проспал до утра, пока не зазвенел будильник. Таким образом выяснилось, что в ту ночь можно было проникнуть в номер из коридора.

— Это очень любопытно, надо как следует проверить. А ты что хотел узнать у меня?

— Вы были знакомы с братом господина Фу? Мне хозяин сказал.

— С братом? - Шиаду сделал недоумевающее лицо.

— Да, с Фу Яо.

Шиаду, наклонив маленькую голову, стал припоминать:

— Это было давно… лет десять тому назад. Он жил в номере рядом со мной.

— А где он сейчас?

— Не знаю. Мы не переписывались. А почему это тебя вдруг заинтересовало? Это не имеет никакого отношения к нашему делу.

К ним подошел Вэй в белом пробковом шлеме, держа под мышкой черный нейлоновый портфельчик. Шиаду повернулся к нему и улыбнулся.

— Ваш помощник стал меня допрашивать. Я в панике. Вас можно поздравить с успехом?

— С каким? - удивился Вэй.

Ян быстро заговорил:

— Я вчера засунул вам записку под дверь. О том, что в ту ночь дверь в номер старика Фу…

Вэй покачал головой:

— По-моему, это неправда.

— Это правда, - сердито сказал Ян.

Шиаду рассмеялся:

— Боюсь, что теперь ваш помощник начнет подозревать всех. Будет требовать алиби. А его нет, наверно, даже у вас. Вот скажите, где вы были в ту ночь от двух до пяти?

Вэй спокойно закурил сигарету и ответил:

— Конечно, у себя. Спал.

— И никуда не выходили?

— Не помню… Кажется, не выходил.

— Кажется? - удивленно протянул Шиаду. - Значит, не помните точно?

— Нет, не выходил.

Двинув рукой, Вэй выронил портфельчик, наклонился и поднял его - все это он проделал не спеша. Шиаду подмигнул Яну.

— Можно любого человека смутить. Никто из нас не может доказать свое алиби. Все мы спали в ту ночь у себя в комнатах. И любой из нас мог прокрасться на третий этаж и войти в номер старика. Но… мой юный друг, Шиаду ласково похлопал Яна по плечу, - не упускайте из виду вот чего: для того чтобы убить Фу, надо было не только войти в переднюю, но и проникнуть в его спальню, сквозь закрытую на замок и засовы дверь или сквозь стены. Подумайте прежде всего об этом.

Он провел рукой по спине Яна и пошел дальше.

— Шиаду прав, - сказал Вэй. - Убийцу мы можем найти только в том случае, если разгадаем тайну закрытой изнутри комнаты, а эту тайну мы сможем разгадать только в том случае, если найдем убийцу. Получается так называемый порочный круг. О чем вы тут говорили до меня?

— Я спрашивал его о брате старика Фу. Имеются сведения, что господин Шиаду был знаком с Фу Яо, братом убитого.

— Он подтвердил это?

— Да. Но он сказал, что не знает, где сейчас Фу Яо. Затем хозяин мне сказал, что господин Шиаду собирает деньги среди китайцев-католиков.

— Деньги? - Вэй оглянулся и прошептал: - Докладывай мне об этом все. Понял? Это может иметь прямое отношение к нашему делу.

— Каким образом?

— Скажу после.

Вэй подозвал рикшу и поехал. Придя в гостиницу, Ян пошел на второй этаж, оглянул коридор, тихо постучал в дверь двадцать седьмого номера и приоткрыл ее. Русский сидел без рубашки, в трусах, за столом и печатал на машинке. Его тело блестело от пота. Рядом с машинкой жужжал электрический веер.

Ян поклонился и заговорил по-английски:

— Простите за беспокойство. Лопнула труба, придется чинить, и вы не сможете принять ванну сегодня…

Русский шумно выдохнул воздух.

— Без ванны я умру. Как же быть?

— Сейчас свободен тридцать девятый номер, как раз напротив. Там ванна действует. И тот номер вообще лучше, окна выходят во двор, меньше пыли и шума. А во дворе - кокосовые пальмы и много цветов.

Русский поднял руку.

— Стоп. Готов перебраться куда угодно, лишь бы была ванна. Сейчас же звоню администратору. Значит в какой номер?

— В тридцать девятый. Только - Ян почесал затылок и опустил глаза, - не говорите, пожалуйста, администратору, что это я сказал вам насчет свободного номера. Он приготовил этот номер для какого-то американского корреспондента. И не говорите, что хотите переехать из-за ванны. Скажите лучше, что вам нужен номер с окнами во двор. Мне было приказано починить здесь днем, но я не успел и мне сильно попадет, могут выгнать.

Русский кивнул головой.

— О'кей. Скажу, что не могу жить без окон во двор. Он взял трубку и переговорил с администратором. Сейчас же после его переезда в номер напротив Ян поднялся на третий этаж и постучал в сорок восьмой номер. Тренер Малори был дома.

Ян отвесил поклон:

— Простите за беспокойство, сэр. Лопнула труба, придется чинить, и вы не сможете принять сегодня ванну. Малори вытянулся в кресле и сквозь зевок произнес:

— Если не починишь ванну сейчас, я отверну башку тебе и твоему хозяину.

— На втором этаже сейчас свободен номер двадцать седьмой. Там ванна действует. И тот номер значительно лучше, есть балкон, окна выходят на улицу, а не во двор, как у вас. Вид лучше и светлее. А завтра, наверно, начнут побелку нижнего этажа со стороны двора, будет шумно и вонь…

— А долго будешь чинить ванну?

— Несколько дней, потому что сложный ремонт. Двадцать седьмой номер гораздо лучше, а цена такая же, как у вас, - десять гонконгских долларов. И дверь на балкон с противомоскитной сеткой…

Малори провел рукой по лысой голове.

— Без ванны, конечно, нельзя. Ладно, перееду, черт с тобой.

Он протянул руку к телефону. Ян почесал затылок и опустил глаза.

— Только, пожалуйста, не говорите администратору что я сказал вам насчет свободного номера на втором. Он приготовил этот номер для какого-то спортсмена с Тайваня. И не говорите, что хотите переехать из-за неисправности ванны. Скажите лучше, что вам нужен номер на уличной стороне. Мне было приказано починить у вас еще вчера, но я не успел… мне здорово влетит, потому что администратор имеет зуб против меня. Меня выгонят…

— А ты проучи этого администратора. Пошли его разок в нокаут, и он станет уважать тебя.

С помощью Яна тренер перебрался в номер на втором этаже, принял ванну и лег спать. А русский после одиннадцати вышел из гостиницы и уехал в такси. Ян медленно продефилировал мимо бара, потирая лоб кулаком. Потом вернулся в гостиницу и прошел на кухню.

Минут двадцать спустя пришла дежурная горничная и сообщила о происшествии. В двадцать седьмой номер, куда переселился австралиец с третьего этажа, проник с балкона вор. Австралиец поймал его, отделал как следует, выволок на балкон и сбросил вниз, на кусты чайных роз, около тротуара. Вора отправили в полицию на рикше в бессознательном состоянии.

Выслушав сообщение, Ян поцокал языком:

— Наверно, двинул его в каротидный синус.

Вернувшись к себе в каморку, Ян увидел на полу длинный китайский конверт с красной полосой посередине. На листке, вложенном в конверт, были нацарапаны карандашом каракули:

"Советуем тебе прекратить всякое участие в расследовании. Или приготовь гроб для себя. Не будь дураком".

Ян сейчас же поднялся к Вэю и показал письмо.

— Наверно, и мне пришлют… - чуть слышно произнес Вэй. - Они не хотят, чтобы мы продолжали расследование.

— Я вот о чем думаю. - Ян поднес палец к носу. - До сих пор ничего не присылали, а теперь вдруг прислали. Почему? Потому что мы на верном пути. Как вы считаете?

— Ну, допустим… Но… так или иначе, это письмо не пустая угроза. Я думаю, что тебе следовало бы отойти от дела…

— Теперь начинается самое интересное, - Ян энергично почесал голову. Мы, кажется, напали на след. И в это время бросать дело из-за какой-то записочки. Судя по почерку, письмо написал какой-то школьник.

— Написано либо малограмотным человеком, либо левой рукой. Это для того, чтобы скрыть почерк. - Вэй притянул к себе телефонный аппарат. - Я поговорю с Фентоном.

— Как только узнают, что вы сообщили полиции об этом письме, что-нибудь сделают с вами…

Вэй положил обратно трубку.

— Может быть, тебе бросить это дело? Зачем зря рисковать?

Ян смял письмо и заявил:

— Ни за что не брошу.

Об этом решении он сказал через несколько дней и, своим друзьям студенту Хуану и механику Чжу. Они сидели на скамейке около конечной остановки фуникулера на вершине горы.

— Кто-то пошутил, а я должен бросать дело? Когда стали выясняться такие интересные обстоятельства… Прямо дух захватывает. Позавчера одна из служанок сказала мне, что в ту ночь она видела, как к Лян Бао-мину приходил кто-то около часу ночи и ушел примерно в три. И сразу после этого Лян тоже ушел куда-то и вернулся незадолго до начала истории.

— А ты сообщил об этом Вэй Чжи-ду? - спросил Хуан.

— Конечно. А он доложил Фентону. И сегодня нам уже сообщили из полиции, что за Ляном стали следить.

— Он, кажется, работал в гоминдановской полиции, - сказал Чжу, негодяй порядочный. Пускай англичане следят за ним и хватают его. Жалеть его нечего. Но впредь будь осторожен. Могут вдруг пойти показания на какого-нибудь приличного человека, чтобы сбить с толку следствие. А ты доложишь Вэю, он - полиции, и этого человека арестуют. Поэтому, перед тем как докладывать Вэю о ком-нибудь, сперва советуйся с нами.

Хуан сказал:

— А может быть, письмо подброшено для того, чтобы напугать не тебя, а Вэя? Ведь ты только выполняешь поручения этого франта.

— Я думаю, что они узнали, что расследование, по существу, ведет Ян, а не Вэй, - сказал Чжу. - Поэтому письмо было адресовано именно Яну. И к письму надо отнестись серьезно. Гонконг - это тот же Чикаго, полиция часто не может справиться с бандитами. В течение многих лет здесь орудовала большая шайка пиратов, ими правила некая Ван Фан-мин, королева пиратов, как ее величали американские корреспонденты. Английская полиция ее не трогала, очевидно, были причины… - Помолчав немного, Чжу добавил: - А Вэй мне кажется каким-то странным… не нравится мне он…

— Почему? - спросил Ян.

Чжу пожал плечами:

— Не знаю почему.

Уже начинало темнеть. На паромных судах, сновавших между Гонконгом и Коулуном, на океанских лайнерах, эсминцах, катерах и шаландах зажигались разноцветные огни. Внизу на набережной вертелись и прыгали неоновые латинские буквы и иероглифы. За деревьями мелькали двухэтажные трамваи. Низко над пиком Виктории пролетел пассажирский самолет в сторону аэропорта на той стороне бухты. У острова Келлет виднелся силуэт американского авианосца с широкой приплюснутой трубой на корме. Он был окутан синеватой мглой, как маскировочной сеткой.

Ян пристально смотрел на город.

— Где-то там, внизу, прячутся люди, посвященные в тайну, - он вздохнул, - в интересную тайну: как можно войти в закрытую комнату и выйти из нее. Надо найти этих людей. Но как?

Хуан усмехнулся.

— Похоже, что эта история с убийством сильно увлекла тебя. Не мечтаешь ли ты, чего доброго, о карьере сыщика?

— Мне просто хочется разгадать тайну, - ответил Ян. - Ни о какой карьере не думаю. Смешно мечтать о ней в Гонконге. Из китайцев здесь могут процветать только толстосумы, контрабандисты, бандиты и шпики.

— Здесь надо не мечтать, а бороться, - сказал Чжу. - Рано или поздно, Нанкинский договор[2] будет аннулирован и Гонконг, где девяносто восемь процентов населения - китайцы, снова станет китайским городом. - Чжу повернулся к Яну: - А тебе надо ехать туда. Там станешь настоящим человеком.

Ян покачал головой:

— Я поеду туда только с вами.

Чжу положил Яну руку на плечо.

— Мы уже много раз бывали на родине до Освобождения и прошли там жизненную школу. А теперь мы должны быть здесь, чтобы бороться за права соотечественников. Китайские моряки знают меня, доверяют, Хуан тоже нужен, он журналист и юрист, у нас обоих есть дело. А ты родился здесь и никогда не был на родине своих родителей. Тебе следует поехать туда.

— А как я поеду? Кто меня примет там?

— Примут мои друзья, они помнят твоего дядю и отца.

— Мы должны там непременно встретиться. - Ян помолчал и добавил глухим голосом: - Для меня вы оба самые близкие.

Чжу энергично кивнул головой:

— Встретимся непременно.

— Как в романе "Троецарствие", - Хуан поднял руку, - три героя - Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй - дают клятву в персиковом саду…

— Постой, как там они говорили? - Чжу стал припоминать. - Клянемся быть братьями и делить невзгоды…

Хуан заговорил нараспев:

— Соединить свои сердца и силы, помогать друг другу, поддерживать друг друга в минуты опасности, послужить государству и принести мир простому народу…

— Послужить государству и принести мир простому народу, - повторили в один голос Чжу и Ян.

— И после этого, - продолжал Хуан, - три героя принесли в жертву черного быка и белую лошадь, воскурили благовония и устроили пиршество.

— Вот это вместо благовония, - Чжу закурил сигарету, - а вместо пира отведаем сейчас лапши на улице. Только быка и лошади для жертвоприношения у нас нет, но, думаю, небо извинит нас.

Они зашагали к фуникулеру.

— Вместо быка и лошади хорошо было бы принести в жертву какого-нибудь шпика, - произнес Хуан. - Вроде Микки Скэнка.

— Это уже сделано, - сказал Ян.

Его рассказ о недавнем происшествии в гостинице доставил удовольствие Чжу и Хуану.

— Хотел, наверно, подбросить что-нибудь, - сказал Чжу. - Готовили провокацию, сволочи.

Когда Ян вернулся в гостиницу, администратор подозвал его к конторке:

— Может быть, тебе пригодится… Вчера я подслушал. Лян Бао-мин звонил в студенческое общежитие и вызвал кого-то из пятой комнаты, но я ничего не понял, потому что он говорил на пекинском диалекте. Затем тебя спрашивал Вэй Чжи-ду.

Ян вежливо поблагодарил администратора.

С тех пор как Ян стал участвовать в расследовании, администратор резко изменил к нему отношение - больше не ругался, не придирался, был крайне любезен.

Ян постучал в дверь и вошел в номер Вэя. Тот сидел перед зеркалом и чистил уши крохотной лопаточкой из слоновой кости.

— Вы меня спрашивали?

Вэй ответил не сразу - засунув лопаточку в ухо, он осторожно вертел ею. Закончив наконец эту деликатную операцию, он сказал:

— Фентон приказал не спускать глаз с Лян Бао-мина. Полиция выяснила, что он состоит в незаконных отношениях с одной китаянкой, проживающей около госпиталя королевы Мэри. Ее муж - крупный делец на Тайване. Ее вызвали в полицию, припугнули, и она выложила все. И в частности сказала, что в ту ночь Лян прибегал к ней в половине четвертого ночи, был трезв, но говорил, как пьяный, и ничего толком не объяснив, убежал. Она решила, что он продулся в карты. В общем, за Ляном надо следить.

— А я только что узнал, что у Ляна есть знакомый в студенческом общежитии. Там работает слесарем-водопроводчиком родственник нашего повара. Я пойду туда и постараюсь узнать что-нибудь.

Вэй посмотрел на стенные часы.

— Пожалуй, уже поздно. Не забывай о письме насчет гроба. Может быть, уже ходят за тобой.

Опасения Вэя оправдались.

Когда Ян поднимался в гору по темному узенькому переулку позади университета, его вдруг ослепил свет электрического фонарика. Он остановился и зажмурил глаза. И в этот момент его сильно ударило в голову. Послышались удаляющиеся шаги, сверху покатились камешки, сбоку, со стороны каменной лестницы, затявкала собачка.

Ян почувствовал режущую боль около глаза и приложил руку к виску - шла кровь. Он быстро пошел обратно, прижав платок к голове. В гостинице роль врача выполнила старшая горничная - промыла рану и забинтовала голову.

— Кто-то бросил острый камень, - сказала она. - Задело висок, а если бы чуточку правее, то попало бы в очки, и ты бы окривел. Сходи завтра в мечеть на Шелли-стрит и возблагодари Аллаха. Он накажет твоих врагов.

Старшая горничная - уроженка Фучжоу - была ревностной мусульманкой.

У Вэя сидел Шиаду. При виде забинтованной головы Яна, Шиаду вскочил со стула.

— Стреляли? Видел их? - крикнул он.

Ян рассказал, как было дело. Шиаду покрутил головой.

— Да, положение серьезное. Они твердо решили расправиться с тобой.

— Кто они? - спросил Вэй. - Бандиты? Или, может быть, гоминдановцы-террористы?

Подумав немного, Шиаду взял карандаш со стола и написал что-то на листочке блокнота. Вэй прочитал, выдрал листочек, аккуратно порвал его на мелкие кусочки и бросил их в корзину.

Ян встал.

— Я пойду туда завтра утром, - сказал он.

— В том переулке и днем никого не бывает, - сказал Вэй. - По-моему, лучше совсем не ходить.

— Нет, надо пойти, - тихо, но твердо сказал Ян и, поклонившись, вышел.

— Его могут прикончить в любую минуту, - сказал Шиаду. - И в следующий раз его угостят не камнем, а более современным способом. И спасти его от неминуемой смерти можно только одним способом - уговорить хотя бы на время отойти от расследования. Ведь вы можете обойтись без него?

Вэй пожал плечами.

— Пожалуй, смогу. Правда, он очень интересуется делом и выполняет всю техническую работу…

— Мальчика на побегушках всегда можно найти. А оставлять Яна на этой работе, значит, обрекать его на смерть. Надо уговорить его.

Вэй поморщился, тихо вздохнул.

— Он сказал мне как-то, что его дед и отец были лодочниками и что он сам родился на воде и является потомственным "танмином" - водяным человеком. А они славятся своим упрямством. Может быть… - он посмотрел на Шиаду, - и мне бросить это дело?

— Письмо прислали именно Яну, а не вам. Очевидно, потому, что им не нравится излишняя активность вашего ассистента.

— Отсюда вывод, - Вэй усмехнулся, - не слишком стараться. Выполнять только приказания начальства.

Шиаду кивнул головой:

— Вы понятливый человек.

Поздно ночью, когда Вэй уже собирался лечь, раздался звонок. Это звонил Ян - доложил, что сходил в общежитие и узнал, что в пятой комнате жил китаец-студент. Он получил телеграмму о смерти матери и уехал на пароходе на Тайвань.

— Ты же хотел пойти завтра утром? - спросил Вэй.

— Я решил не откладывать до завтра.

— Фентон сказал мне, что по всей вероятности ему скоро удастся поймать похитителей трупа. Как только их поймают, выяснится и тайна убийства и тайна похищения. Поэтому то расследование, которое ведем мы, не имеет серьезного значения. И ради него нет смысла жертвовать жизнью.

После недолгого молчания Ян ответил:

— Это еще неизвестно, был ли камень брошен именно в меня. Может быть, случайно… Надо точно установить факт…

— Когда тебя продырявят, это будет факт, - мягко сказал Вэй, - но уже будет поздно. Ты просто из упрямства…

— Я приду к вам завтра утром, - вежливо сказал Ян. - Спокойной ночи.