"Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas" - читать интересную книгу автора (Клэр Кассандра)

Глава 7. Подружка Драко Малфоя

Эрмиона сидела напротив Люция у него в кабинете, который, при иных обстоятельствах ей бы даже понравился, поскольку от пола до потолка был уставлен книгами. В камине рычало пламя, Люций подтянул к огню два громоздких кресла — одно для себя, другое для Эрмионы.

Гарри сесть было некуда, и он встал возле кресла Эрмионы.

— Итак, Лаванда, — начал Люций. Он сплел пальцы под подбородком и улыбался, выставив напоказ все свои острые зубы. Эрмиона подумала, что раздраженным он ей больше нравился. — Как ты познакомилась с моим сыном? Мне интересно, что могла найти в Драко такая красивая девушка, как ты.

— Ну и проныра, — подумала сердито Эрмиона.

— Многим девочкам нравится Драко, — спокойно ответила она. — Он весьма популярен.

— Ты тоже учишься в Слитерине? — спросил Люций.

— Нет, — быстро ответила Эрмиона, отчасти из-за того, что ей претила сама мысль о том, что она могла учиться в Слитерине, и, кроме того, скажи она это, Люций мог бы удивиться, что Драко ни разу не упомянул ее имя за прошедшие шесть лет. С другой стороны, нельзя было говорить, что она из Гриффиндора.

— Я учусь в Рэйвенкло.

— В таком случае, ты должна быть очень способной, — заметил Люций.

Эрмиона не знала, что ответить на это. Гарри кашлянул.

— Она лучшая ученица на нашем курсе, отец, — сказал он.

Люций стрельнул глазами в Гарри, затем вернулся к Эрмионе, будто Гарри здесь и не было.

— Я рад, что ты здесь, Лаванда, — заявил он. — Ты выбрала удачное время для визита: в Имении Малфоев происходят важные события… Собственно, несколько моих друзей прибывают вечером сюда, и я готовил небольшой прием… Могу я рассчитывать, что ты примешь участие? — Он мельком взглянул на Гарри. — В качестве… девушки Драко?

Люций так сказал «девушка», будто он не произносил этого слова лет тридцать.

Глаза Эрмионы широко раскрылись от удивления.

— Но… у меня же нет ничего… что надеть, — пробормотала она.

Люций окинул Эрмиону взглядом — от потертых джинсов и футболки до ее волос, которые снова вились на концах (она и забыла, когда последний раз пользовалась Волосо-Выпрямляющим настоем), и вниз, к сбитым ботинкам.

— Ты невысокая ростом и стройная…, -вслух размышлял он, и уж теперь-то ей точно не понравилось выражение его лица. Рука Гарри неожиданно тяжело опустилась на ее плечо, и сжала его, — …как и моя жена, — тихо добавил Люций. — Я уверен, что она сможет одолжить тебе что-нибудь. Драко!

— Что? — спросил Гарри, на скулах которого выступили яркие красные пятна — в точности, как у Драко, когда он злился.

— Иди, разыщи свою мать, — велел Люций. — Спроси ее, не может ли она принести сюда платье для твоей подружки. Мне кажется, ей к лицу будет что-нибудь… лавандовое. (Ред.: лаванда — сиреневого цвета)

Отпустив каламбур, Люций улыбнулся, явно считая себя остроумным, но Гарри думал иначе: он перевел дикий взгляд с Люция на Эрмиону, которая вымученно улыбнулась.

— Иди, — одними губами прошептала она. — Я справлюсь.

— Хорошо, — сказал Гарри. Он повернулся, чтобы уйти, потом быстро обернулся, наклонился к Эрмионе и прошептал ей в ухо — достаточно громко, чтобы услышал Люций. — Я скоро вернусь, дорогая.

— Да, конечно, — слабым голосом ответила она.

Их глаза встретились. В глазах Гарри горело беспокойство, гнев и что-то еще. Неожиданно он наклонился и поцеловал ее в губы.

Это был быстрый, но настоящий поцелуй, который прервался прежде, чем Эрмиона сообразила, что происходит. Она закрыла глаза и подалась было навстречу, но Гарри уже отпрянул. Какую-то долю секунды он смотрел в ее глаза, и Эрмиона была готова поклясться, что она смотрела в зеленые глаза Гарри, а не серые — Драко… в этот момент он был Гарри.

Затем он выпрямился и взглянул на Люция.

— Я скоро вернусь, — повторил он, повернулся и покинул комнату.

Как только дверь закрылась за ним, сердце Эрмионы сжалось. Она могла бы выдержать что угодно, пока она была с Гарри… даже с Драко все было нормально, поскольку он выглядел, как Гарри… но наедине с Люцием Малфоем ей было не по себе.

— Итак, Лаванда, — начал Люций, улыбаясь всем своим бледным, острым лицом. — Ты так и не рассказала мне, как вы познакомились с Драко.

— Квиддитч! — быстро ответила Эрмиона. — Вы же знаете, он Ловец в команде Слитерина… они играли с Гриффиндором и победили, и после игры я подошла и поздравила его, поскольку он побил Гарри Поттера. А он назначил мне свидание.

Глаза Люция сверкнули при имени Гарри.

— Ты знаешь этого парня, Поттера?

— Все знают Гарри Поттера, — искренне ответила Эрмиона.

— Он твой друг?

Эрмиона глубоко вздохнула.

— Нет, — сказала она. И слова эти, несмотря на то, что были ложью, отозвались болью где-то под ребрами. — Он ужасно относится к Драко, поэтому он мне не нравится, — она снова набрала воздуха. — И к тому же он Враг, правда?

Люций улыбнулся еще шире.

— Я был прав, когда назвал тебя умницей, — сказал он. — Так ты на нашей стороне?

— О да, Драко объяснял мне, и теперь все понятно. Когда… когда План осуществится, те, кто сохранили верность, будут вознаграждены…

— Это правда. И ты — одна из верных… Лаванда?

— Я верна Драко, — твердо сказала она.

— Так ли? — задумчиво спросил Люций. — Подойди сюда на минутку, дорогая. Я хочу кое-что показать тебе.

Он поднялся и подошел к книжным полкам. Эрмиона последовала за ним. Люций снял с полки толстую книгу в зеленой обложке, озаглавленную "Эпициклическое Совершенствование Волшебства", открыл ее и начал перелистывать страницы.

— Видела эту книгу раньше? — спросил он.

— Нет, — ответила Эрмиона, совершенно уверенная, что, ищи она эту книгу в библиотеке Хогвартса, то нашла бы ее в Запретной секции.

— Взгляни сюда, — сказал Люций, положив книгу на стол и указывая на иллюстрацию, изображавшую изображала мужчину, взрослого волшебника в причудливых одеждах с волшебной палочкой в левой руке. А правая ладонь, точнее вся рука до плеча, была покрыта чем-то вроде сложной металлической перчатки, заканчивающейся резной клешнеобразной весьма неприятно выглядящей конечностью.

Эрмиона сглотнула комок в горле.

— Это… это оружие? — спросила она, указывая на картинку.

— Это, — сказал Люций, глядя любовно на книгу, — Заклятие Мучения lt;лат. Lacertus — плечо; мед. — сросток, узел; англ lacerate — мучить, разрыватьgt;. Очень продвинутая форма колдовства… Металлическая рука, созданная Темной Магией, прирастает к руке живого человека…

— Зачем? — спросила Эрмиона.

— Когда эта рука пересаживается на человеческое существо, она становится мощным и избирательным волшебным оружием. В сущности, ее прикосновение уничтожает любого, в ком нет магического начала.

— Оно убивает Магглов, — ровным голосом закончила Эрмиона.

— И Нечистокровных, — уточнил Люций. — В этом смысле оно очень эффективно.

Эрмиона взглянула на него — он выглядел страшно довольным, будто показывал ей не ужасное оружие, а фотографию красивых, собственноручно выращенных бегоний.

— Вы хотите навести это заклятие на Гарри Поттера, — тусклым голосом сказала она.

— Не я лично, разумеется, — Люций захлопнул книгу. — Волдеморт. Конечно, я буду ему помогать.

Он снова посмотрел на нее, этот взгляд Эрмионе не понравился и она начала отступать к стене, тогда как Люций придвигался к ней все ближе и ближе.

— После того, как он подвергнется Заклятию Мучения, наш Повелитель направит на него Заклятие Империус. Представь, как это будет выглядеть — великий Гарри Поттер бродит по свету, используя Темную Магию, чтобы убивать Магглов и полукровок. Многие побегут к Волдеморту в поисках защиты, и он даст им ее… за определенную цену.

Теперь они стояли прямо у книжных полок, и Люций оперся руками на них, прижав ее спиной к стене и отрезав пути к отступлению. Эрмиона разрывалась между отчаянным желанием оттолкнуть его прочь и не менее сильным желанием узнать побольше о том, что они собирались сделать с Гарри.

— Но почему Гарри? — спросила она и тут же поправилась. — Почему Гарри Поттер? Почему бы Волдеморту попросту не убить Гарри Поттера и прирастить руку кому-нибудь другому — на кого не нужно накладывать Заклятие Империус?

— Потому, что Заклятие Мучения смертельно для его носителя, — объяснил Люций, — оно истощает его энергию и медленно убивает. Так что Гарри умрет, но умрет, служа нашему Повелителю, — я уверен, ты оценишь эту иронию. А теперь постой спокойно, глупая девчонка, я хочу поцеловать тебя.

Эрмиона уставилась на него.

— Но Вы же отец Драко, — пролепетала она.

— И значит, это прекрасная возможность убедить тебя, что ты слишком хороша для него, — ответил Люций.

— Вы совсем меня не знаете, — возразила Эрмиона, отталкивая его руки.

— А вот это мы сейчас исправим, — заявил Люций.

Он снова потянулся к ней, крепко обхватив ее за талию. Эрмиона пыталась отпихнуть его, но Люций проворно увернулся. Для своего роста он был весьма ловок.

Что-то пролетело возле головы Эрмионы, взъерошив ей волосы.

ШМЯК!

Люций взвыл! Он отшатнулся, прижимая руку к рассеченной до крови макушке: тяжелый бронзовый подсвечник пролетел по воздуху и сильно разбил ему голову.

— Кто это бросил? — дико озираясь вокруг, заорал Люций. — Где ты?

В воздух взмыл следующий предмет — китайское пресс-папье в виде ящерицы. Люций увернулся, и оно шарахнуло в стену позади него.

Эрмиона вдруг почувствовала, что улыбается.

Драко.

— У вас что, полтергейст в доме, мистер Малфой? — спросила она, перекрикивая звуки бьющегося стекла: кто-то невидимый перевернул поднос с напитками.

Люций разразился водопадом очень грубых выражений — теперь было ясно, откуда Драко пополнял свой обширный запас ругательств.

"Эпициклическое Совершенствование Волшебства" внезапно взлетело вверх и нацелилось прямо Люцию в голову, но он сгреб рукой Эрмиону и прикрылся ей, как щитом. Книга ударила ее в плечо и упала на пол.

— Ой! — вскрикнула она, укоризненно глядя на Люция. Тот был бледен и покрыт потом, вторую руку он прижимал к груди так, что на мгновение ей показалось, что у него болит сердце, но потом она поняла, что он прячет что-то в сжатом кулаке.

В кабинете наступила тишина. Вероятно, Драко уже выпустил весь пар.

Люций опустил руки, и Эрмиона заметила что-то блестящее у него на груди. Она хотела заговорить, но поняла, что он смотрит поверх ее головы на что-то у двери. На пороге стояли Нарцисса с неподвижным лицом и Гарри, с беспокойством смотрящий на Эрмиону.

— Я принесла платье, которое ты просил, Люций, — Нарцисса в руках держала сверток ткани.

— Благодарю, — ответил Люций. Он держался удивительно спокойно, с учетом того, что он только что подвергся нападению невидимых сил, и его голова все еще кровоточила. Когда он поднес руку к голове, Эрмиона смогла рассмотреть, что же блестело на его груди, — это был круглый стеклянный кулон на серебряной цепочке. Стекло было совершенно прозрачным, и в середине что-то висело. Что-то, похожее на… зуб.

— Странно, — подумала она. Хотя, с другой стороны, в окружении Люция было не странным?

Эрмиона и Гарри переглянулись через комнату.

"Забери меня отсюда", — страстно подумала она. Гарри широкими шагами пересек комнату и взял ее за руку.

— Я думаю, Лаванда хотела бы прилечь перед приемом, — сказал он. — Можно мне проводить ее в…, -он неловко осекся. Он готов был сказать "в мою комнату", но Люций и Нарцисса не походили на тех родителей, которые позволяют подружке своего сына-подростка спать в его спальне.

— …в ее комнату? — закончил за него Люций. — Нет. Твоя мать проводит ее. Сейчас ты мне нужен, Драко.

Гарри беспомощно посмотрел на Эрмиону. Она пожала ему руку и подошла к Нарциссе, которая тут же повернулась и повела ее прочь из кабинета. Эрмиона семенила позади нее. Мать Драко не произнесла ни слова, пока они не подошли к узкой дубовой двери. Нарцисса распахнула ее, открыв маленькую спальню с каменными стенами, к чему Эрмиона уже начала привыкать, и довольно милым покрывалом с рисунком из голубых цветов.

— Это твоя комната, — сказала Нарцисса. Она протянула Эрмионе сверток, прохладный и шелковистый на ощупь. — А это платье.

— Ээ… Спасибо, поблагодарила Эрмиона.

Нарцисса оценивающе оглядела ее.

— Подожди…, -она и вышла из комнаты и вскоре она вернулась с парой изящных серебряных туфелек и коробкой. — Думаю, это тебе пригодится. Прием начнется в четыре.

Она снова вышла, на этот раз закрыв за собой дверь. Сгорая от любопытства, Эрмиона открыла коробку. Там была косметика. "Странно, — подумала она. — Большинство ведьм просто используют Чары Красных Губ и всякое такое…"

Она положила коробку и туфли на кровать и начала было стягивать с себя майку. Тут ей в голову пришла неожиданная мысль, и она медленно опустила руки.

— Драко? — окликнула она. — Ты здесь?

Никто не ответил, но Эрмионе показалось, что у гардероба прозвучал виноватый вздох.

— Я знаю, что ты здесь! — сказала она. — Мне нужно переодеться!

— Ну так давай, — голос Драко звучал немного приглушенно. — Я не возражаю…

— Малфой…, -угрожающе начала Эрмиона.

— Ну хорошо, хорошо, — отозвался Драко, и неожиданно возник возле гардероба, держа в руке плащ и ухмыляясь во все лицо. — А ты почти…

— Ничего я не почти, — отрезала Эрмиона. — А теперь отвернись к стенке!

Драко, ворча, подчинился. Не спуская с него глаз, Эрмиона выскользнула из джинсов и майки и натянула платье. Материя была роскошная, тяжелая, и, несомненно, дорогая. Она холодила кожу. Эрмиона расправила кружева и нагнулась, чтобы застегнуть туфли. Наконец, она выпрямилась и откинула волосы.

— Готово, — объявила она.

Драко обернулся и потерял дар речи.

— Эрмиона… — выговорил он. — Ты выглядишь потрясающе…

— Правда? — удивленно спросила она.

— Посмотри в зеркало, — предложил Драко, показав на трюмо возле кровати.

Эрмиона подошла к зеркалу взглянуть на себя — и покраснела.

Она никогда не понимала, как девчонки вроде Лаванда и Парвати могут тратить так много на одежду, но теперь до нее дошло: при чем тут деньги, если платье может сделать тебя такой…

Прекрасная тяжелая ткань отражала свет, как вода, густой сиреневый оттенок идеально подходил к ее темным волосам (Эрмиона подумала, что он никак не подошел бы настоящей Лавендер, которая была блондинкой). Платье облегало ее и сидело так хорошо, что невольно приходило в голову, не было ли оно заколдовано. Впрочем, Эрмиону это не волновало. Она крутнулась перед зеркалом, наблюдая, как взметнулась юбка: "Ух ты!..»

Драко продолжал сидеть на кровати, наблюдая за ней — Эрмиона видела его отражение в зеркале. Она присела у трюмо, достала щетку из коробки Нарциссы и принялась расчесывать волосы. В зеркале она по-прежнему видела Драко позади себя, прислонившегося к стойке кровати.

— Тебе надо бы играть Отбивающим, а не Ловцом, — сказала она. — У тебя отличный бросок.

Драко фыркнул.

— Просто не верится, что я стукнул своего отца подсвечником по голове.

— Я была очень рада, что ты оказался там.

— Рада? — переспросил Драко. Он пытался сказать это беззаботным тоном, но палочка в его левой руке беспокойно постукивала по ноге. — Я видел, как Гарри целовал тебя. По-моему, тебе понравилось…

— Он просто хотел показать твоему отцу, что у него, как бы сказать… права на Лаванду, — спокойно сказала Эрмиона.

— Но это не сработало, а? — заметил Драко, все быстрее стуча палочкой.

— Драко…, -Эрмиона повернулась к нему и протянула руку.

Драко отмахнулся.

— Все нормально. Я знаю, что он подонок, мой папаша.

Эрмионе ужасно сочувствовала его, но сказать было нечего. Какое-то время оба молчали. Наконец Драко заговорил.

— Как ты думаешь… когда мы вернемся в школу… мы останемся друзьями, вот как сейчас?

— Когда мы избавим тебя от заклятья, ты и сам не захочешь, — ответила Эрмиона, но Драко это не убедило.

— Хорошо, предположим, я захочу, — продолжил он. — Ты не под действием заклятья. Что ты сама думаешь?

— Драко, занятия, наверное, закончились. Уже июнь.

Драко с повышенным интересом рассматривал шнурки на своих ботинках:

— Может быть, я мог бы навестить тебя как-нибудь… летом.

— Что? — уронила щетку Эрмиона.

— Если у тебя нет других планов, — быстро добавил он.

— Что? — снова переспросила она.

Теперь он рассердился — что-то от прежнего Драко сверкнуло в его глазах — "мальчик с гонором", как называла его Парвати.

— Ты что, не хочешь, чтобы я приехал?

Совершенно невоообразимая картина представилась Эрмионе: Драко, сидящий в их столовой между толстой теткой Матильдой и глухим дядюшкой Стюартом, они оба были бухгалтерами. Они пытаются вовлечь Драко в разговор об Уимблдоне, но Драко, явно не в своей тарелке в длинных черных одеждах и колпаке, ничего не понимает. В конце концов, он вытаскивает свою палочку и превращает всех сидящих за столом в жаб.

Безумное видение исчезло, и Эрмиона воскликнула:

— Драко! Ты их возненавидишь! Они же все — Магглы!

— Может, все обойдется, — чопорно возразил Драко. — Я умею вести себя в обществе.

Еще одна, не менее безумная картина предстала перед ней — Драко с ее семьей на ежегодном празднике на пляже в Брайтоне. Драко был в плавках (да есть ли они у него? Колени хоть у него есть? — она же никогда их не видела) и надменно отказывается от мороженого, которое предлагает ее мать.

— Ну попробуй, тебе понравится, — уговаривает мама Эрмионы. Драко вытаскивает палочку и превращает ее в жабу.

— Эрмиона, ты сходишь с ума, — сказала она себе. Повернувшись в кресле, она взглянула на Драко.

— Послушай, — сказала Эрмиона, — если мы вернемся в школу, и ты все еще захочешь навестить меня летом, так и быть — можно.

Драко просиял:

— Правда?

— Ну да, — ответила Эрмиона, размышляя о том, что к сентябрю вся ее семья, вероятно, будет прыгать по листьям кувшинок.

— А Гарри гостил у тебя летом? — безразличным тоном спросил Драко.

— Да, — ответила Эрмиона. — Но он привык быть среди Магглов, и мои родители любят его, так что…, -она осеклась при виде его гримасы. — Может, хватит меня допрашивать о Гарри? — отрезала она. — Он мой лучший друг, и если у тебя проблемы по этому поводу…

— А целовал он тебя в кабинете далеко не по-дружески, — парировал Драко.

— Я же тебе говорила! Просто надо было поставить твоего отца на место!

— Ты это себе доказывай, — ответил Драко. — Уверен, что тебе это понравилось. Скажешь, нет?

— Малфой, заткнись, наконец.

— Так да или нет?

Она со стуком швырнула щетку.

— Да! Понравилось!

— Ты уж разберись сама с собой, Эрмиона, — зло сказал Драко. — Мы все-таки волшебники, а не мормоны.

— Я буду иметь это в виду, если решу выйти замуж за одного из вас.

Они смотрели друг на друга, закипая.

— Ты знаешь, что я хочу сказать, — мрачно сказал Драко.

— А может быть, я не знаю, — неприветливо ответила Эрмиона. — Может быть, ты мне объяснишь.

Драко сверкнул на нее глазами и получил в ответ такой же взгляд. Она всегда считала, что только Гарри способен по-настоящему вывести ее из себя, похоже, она ошибалась.

— Я не твоя девушка, — ядовито сказала она. — И не Гарри тоже. И позволь мне обратить твое внимание на то, что НИ ОДИН ИЗ ВАС даже не намекал, что хочет быть моим парнем. Так что, если я захочу… сбежать с… Невиллом Лонгботтомом, это будет касаться только МЕНЯ, и никого из вас.

Драко перестал таращиться на нее и фыркнул:

— Ты в самом деле хочешь убежать из дому с Невиллом Лонгботтомом? Потому что Эрмиона Лонгботтом звучит ужасно.

Эрмиона почувствовала, как ее губы растягиваются в невольной улыбке. Драко облокотился на спинку ее кресла. Их лица отражались в зеркале, щека к щеке. Его темные волосы торчали во все стороны, похоже, он справлялся с ними не лучше, чем Гарри.

"Мы так хорошо смотримся вместе…, -подумала Эрмиона, и почувствовала, будто пузырек виноватого смущения всплыл откуда-то из живота и лопнул у нее в груди. — Возьми себя в руки", — велела она самой себе и принялась рыться в косметичке Нарциссы.

Кто-то постучал в дверь спальни, она открылась, и вошел Гарри. Эрмиона не поверила своим глазам — таким уставшим он выглядел: под глазами черные круги, он был даже бледнее прежнего Драко. Но при виде ее он улыбнулся.

— Привет, — сказал он.

— Гарри, — спросила Эрмиона. — С тобой все в порядке?

— Пока да, — ответил он. — А как ты?

— Прекрасно, — сказала она и поднялась.

Результат оказался совершенно неожиданным: у Гарри был такой вид, словно что-то ужасно тяжелое свалилось ему на голову — он буквально отшатнулся и уставился на нее.

— Эрмиона, — проговорил он с теми же интонациями, что и Драко, — ты… выглядишь…

— Как? — спросила она.

Но Гарри будто растерял все слова. Он только стоял и смотрел.

— Похоже, он на какое-то время отключился, — сказал Драко. — Продолжим разговор?

Эрмиона приняла решение: что бы ни произошло, она оставит это платье себе. Люций Малфой получит его только через ее труп.

— Конечно, — сказала Эрмиона.

— Так о чем мы говорили? — спросил Драко.

— Об "Истории Хогвартса", — ответила, улыбнувшись, Эрмиона.

Эти слова вывели Гарри из оцепенения. Он с удивлением посмотрел на Драко.

— Ты читал "Историю Хогвартса"?

— Ну и что в этом особенного? — удивился Драко.

Похоже, Гарри это не обрадовало.

— Если ты не знаешь, в чем дело, я не стану тебе объяснять, — заявил он.

Драко холодно взглянул на него.

— Ты не можешь быть на приеме в таком виде, Поттер, — заметил он. — Как будто ты где-то валялся.

Гарри, нахмурясь, провернулся к нему.

— Уж извини, если я недостаточно опрятно выгляжу, Малфой, — огрызнулся он. — Я немного устал. Весь последний час я помогал твоему бедному папочке чистить его дурацкий кабинет. Который, кстати, ты изгадил.

— Да, мне не стоило это делать, — ответил Драко с притворным раскаянием. — Наверное, мне надо было спокойно сидеть и не мешать ему РАЗДЕВАТЬ ЭРМИОНУ И ТИСКАТЬ ЕЕ НА ПИСЬМЕННОМ СТОЛЕ! — он буквально выкрикнул последнюю фразу, и Гарри отпрянул от неожиданности. Его глаза остановились на Эрмионе.

— Это правда? — с трудом выговорил он.

Эрмиона закусила губу и кивнула.

— Я его убью, — сказал Гарри безо всякого выражения. — Как только мы освободим Сириуса. Я вернусь и убью его. И если я не смогу направить на него Авада Кедавра, я снесу ему башку одним из этих чертовых фехтовальных мечей.

Эрмиона была настолько потрясена, что не могла говорить, она еще никогда не видела Гарри таким, ни разу, это ее напугало.

— Вообще-то это невежливо, — заметил Драко, — говорить об убийстве моего отца в моем присутствии. Ты не находишь, Поттер?

— Собираешься остановить меня, Малфой? — спросил Гарри. — Не советую.

Драко, который до этого навзничь лежал на кровати, медленно сел.

— А я советую тебе оставить это дело, — произнес он. — С Эрмионой все нормально.

— С ней не все нормально, — возразил Гарри. — Когда всякие Малфои весь день пытаются залезть ей в трусы, что тут может быть нормального?

— Да пошел ты, Поттер! — воскликнул Драко, вскочив на ноги и выхватывая палочку, Гарри сделал то же самое, но Эрмиона метнулась и встала между ними, возмущенная всем происходящим до глубины души.

— Я В ПОЛНОМ ПОРЯДКЕ! — заорала она. — У МЕНЯ ВСЕ НОРМАЛЬНО. И ЕСЛИ У КОГО ЗДЕСЬ И ЕСТЬ ПРОБЛЕМЫ, ТАК ЭТО У ВАС ДВОИХ!

— У меня проблем нет, — сказал Драко. Он улыбался совершенно ужасной улыбкой. Эрмиона смотрела на него, не веря своим глазам — никогда в жизни она не видела такого выражения на лице Гарри; это было так странно — все равно, что увидеть Люция Малфоя, танцующим ламбаду в холле. — Это у него проблемы.

— Ох, Бога ради, хватит, — с отвращением произнесла Эрмиона. Она вытащила из кармана свою палочку и воскликнула:

— Разоружармус!

Обе палочки противников подлетели ей в подставленную ладонь, и Эрмиона спрятала их в карман. Мальчишки смотрели на нее в изумлении.

— Теперь, — продолжила она, — если вы хотите убивать друг друга, то придется делать это по старинке, с кровопролитием. Советую только вам обоим, пока вы колотите друг дружку, на мое платье не наступать и его не портить, потому что, если вы это сделаете, в этой комнате будет сотворена Черная магия. И сотворю ее я.

Драко снова усмехнулся, но на этот раз его улыбка была гораздо приятнее.

— Как скажете, — произнес он.

Но Гарри не улыбался. Эрмиона посмотрела на него, и от того, что она увидела, у нее засосало под ложечкой. Гарри был очень бледным, бледнее, чем был прежний Драко, его белесые волосы прилипли ко лбу потными прядками. Дыхание его прерывалось.

— Гарри, — спросила она в тревоге, — ты в порядке?

Гарри покачал головой и неожиданно опустился на пол. Эрмиона бросилась к нему, схватила его руку и крепко сжала. В течение нескольких секунд никто не двигался. Наконец Гарри поднялся. Его лицо было мертвенно-бледным, но в остальном он выглядел нормально.

— Мне нужно идти одеваться к приему. Я сейчас вернусь, — сказал он и вышел, хлопнув дверью.

— Спятил, — ровным голосом констатировал Драко, как только закрылась дверь.

— Нет, — ответила Эрмиона, вставая, — просто он чувствует то, что никогда не случалось с ним раньше, и он не знает, что с этим делать. Гарри не привык ненавидеть, он не умеет ненавидеть людей. Даже тебя, — добавила она с мимолетной улыбкой.

— Да брось ты, — отмахнулся Драко. — Конечно же, он меня ненавидит.

Эрмиона покачала головой.

— Похоже, я теряю чутье…, -пробормотал Драко и, когда она улыбнулась, добавил более серьезным тоном. — Ну не святой же он, Эрмиона.

— Нет, — тихо сказала Эрмиона. — Просто он самый лучший и самый храбрый из всех, кого я знаю.

Драко не ответил. Он тихо присел на кровать, и, чуть помедлив, Эрмиона села рядом с ним и положила голову ему на плечо. Он положил руку ей на голову и очень нежно погладил ее волосы.

— Эрмиона…, -начал он.

— Молчи, — перебила она. — Это ничего не означает, Драко. Я это делаю потому, что сейчас мне этого хочется. Ясно?

— Да, — ответил он. — Ясно.

Как Эрмиона и предполагала, прием был ужасен: один из промозглых огромных залов был заполнен Пожирателями Смерти в черных одеждах. Она была здесь единственной девушкой, не считая огромной женщины в черном атласе, чей смех напоминал грохот бетономешалки.

— Это Элефтерия Парпис, — шепнул Гарри на ухо Эрмионе. — Я засек ее и Люция, когда они обжимались в гостиной.

— Беее…

Гарри улыбнулся. Похоже, что он несколько оправился. В черной нарядной мантии Драко вид у него был еще немного бледный, но вполне спокойный и невозмутимый, несмотря на то, что ему явно доставляло трудов притворяться знакомым с разными Пожиратели Смерти, что то и дело останавливались и здоровались с ним.

Действительно, совсем как Драко. Странно, подумала она, она всегда ненавидела Драко, слишком сильно, чтобы заметить, что он привлекателен, что бы там ни говорили Лаванда и Парвати. Но сейчас она увидела это. В классическом понимании красоты он выглядел гораздо лучше, чем Гарри мог бы и мечтать: это была не та красота, которая заставляла трепетать ее сердце, как было с Гарри, но она отдавала себе отчет, что Драко весьма и весьма симпатичен.

— По-моему, Люций сексуальный маньяк, — шепнула она Гарри.

— Вполне возможно, — ответил Гарри. — В конце концов, он даже с тобой хотел поразвлечься, правда? — и он взвизгнул, смеясь, когда Эрмиона шутливо шлепнула его по руке.

— Интересно, тут есть что-нибудь поесть? — поинтересовалась Эрмиона, с надеждой оглядываясь вокруг.

— Не знаю, — сказал Гарри. — Мне кажется, что Люций собрал всех вместе, чтобы рассказать им о своей новой дьявольской затее. Не думаю, что он собирался их кормить.

— Слушай, мы уже можем улизнуть отсюда? — спросила Эрмиона, вытягивая шею, чтобы осмотреть толпу. Где-то там, у стены стоял Драко, завернувшись в плащ-невидимку. После того, как она объяснила ребятам детали плана, придуманного Люцием, они решили немедленно отправиться выручать Сириуса, надеясь, что во время сутолоки на вечеринке сумеют все втроем пробраться в гостиную и спуститься в подземелье. Однако удачного момента, чтобы удрать, до сих пор не подвернулось.

— Мы могли бы попробовать, — предложил Гарри. — Если нас и засекут, то подумают, что мы сматываемся, чтобы уединиться.

— Да здравствуют гормоны, — согласилась Эрмиона. — Пошли обниматься за портьерами.

— Действительно, — произнес позади нее голос Люция. Эрмиона подскочила и залилась краской. Элефтерия Парпис сопровождала его, она смотрела на Эрмиону сверху вниз почти материнским взглядом.

— Кто может осудить тебя, милая? — сказала она. — Драко становится очень привлекательным. Весь в отца, — добавила она, глядя на Люция с выражением, от которого Эрмиону затошнило.

— Ой…

— Лаванда пошутила, — пояснил Гарри.

— Не сомневаюсь, — ответил Люций, улыбаясь одними губами. Эрмиона чувствовала, что он все еще злится на нее за то, что она отвергла его притязания. — Элефтерия, это Лавендер Браун, подруга моего сына.

Эрмиона вежливо улыбнулась Элефтерии.

— Хорошие новости, Драко, — добавил Люций. — Владелец паба "Рождество на холоде" засек Гарри Поттера в Малфой Парке. Он только что прислал мне сову.

— Да, это хорошая новость, — слабым голосом отозвался Гарри. — Его кто-нибудь сопровождает?

— Мы знаем, что с ним, по крайней мере, еще один человек, — мягко ответил Люций. — Девчонка.

— Значит, скоро он будет здесь, — сказал Гарри.

— …и увидит, что ему приготовлен теплый прием, — подхватил Люций.

Жуткое молчание нависло над Эрмионой и Гарри. Никто из них не мог сообразить, что ответить. Наконец, Эрмиона собралась с духом:

— У Гарри куча подружек, это может быть любая из них.

— Разумеется, — подтвердил Люций. Он оглядел обоих испытующим взглядом и добавил. — Развлекайтесь, дети, — повернувшись, он скрылся в толпе вместе с Элефтерией, следовавшей за ним.

— Боюсь, что я сейчас выражаюсь, как персонаж из комиксов, — произнес Гарри, — но думаю, что это означает, что у нас мало времени. Надо действовать.

Эрмиона энергично кивнула в знак согласия, и они направились к дальнему столу, у которого они оставили Драко. Они не говорили ничего, но шелестящий шум означал, что Драко присоединился к ним, и все трое скрылись через ближайшие двери. Следуя указаниям, которые шептал Драко, они направились к гостиной.

— Куча подружек, — повторил Гарри, покачав головой, в то время как они заворачивали за угол. — У меня нет кучи подружек. Я в эти игры не играю, Эрмиона.

— Я знаю, — кивнула она, стараясь не рассмеяться.

— В данный момент, — продолжал Гарри, — количество моих подружек равно нулю.

— Потому что ты только зря теряешь время, бегая за Чоу, — уязвленно заметила Эрмиона, — которая вовсе не хочет встречаться с тобой.

— Я бы не говорил этого так уверенно, — заметил бесплотный голос Драко.

Гарри подозрительно покосился на пустое место, где, судя по всему, стоял Драко.

— Что ты хочешь сказать?

— Я думаю, что ее чувства по отношению к тебе могут решительно измениться.

— Что ты ей сделал, Малфой? — рявкнул Гарри.

— Не совсем, чтобы ей…, -Эрмиона могла слышать, как Драко ухмыльнулся. — С ней — так будет точнее. Немножечко старых Малфоевских чар, и она умоляла меня о свидании.

— Ах, да, — сказал Гарри. — Знаменитые Малфоевские чары… Так это из-за них твой папаша решил, что ты голубой, или это просто из-за твоих волос?

Драко пропустил его слова мимо ушей.

— Во всяком случае, я сказал ей, что ты не интересуешься ей.

— Зачем ты сказал эту глупость? — огрызнулся Гарри.

— Затем, — ответил Драко, — что это так. О, смотрите, — добавил он, прежде чем Гарри сумел возразить, — вот мы и пришли.

В камине гостиной горел огонь, но комната, к счастью, была пустой. На стене напротив люка висел новый портрет. На этот раз он изображал невысокого сердитого мужчину, явно с накладными волосами. Надпись на портрете гласила МАРВОЛО МАЛФОЙ.

Гарри наклонился, чтобы оттащить ковер.

— Я не думаю, что это следует делать, Драко, — произнес вежливый голос позади них.

Они резко обернулись. Люций Малфой, окруженный толпой Пожирателей Смерти, стоял в дверях, рядом с ним стояла Элефтерия, и на этот раз она выглядела совсем не по-матерински, ее большие черные глаза казались пещерами на пухлом белом лице.

— Ты, — обратилась она к Эрмионе, — как, ты сказала, твое имя?

— Лаванда, — запинаясь, ответила Эрмиона. — Лаванда Браун.

— Я знакома с Браунами, — сказала Элефтерия, выходя вперед. — И я знаю их дочь, Лаванда. Ты — не Лаванда.

Она повернулась к Пожирателям Смерти, стоящим возле нее.

— Схватить ее, — приказала она.

Сразу несколько событий произошли одновременно: Пожиратели Смерти шагнули вперед, Эрмиона в ужасе отшатнулась, Гарри бросил угол ковра, который он держал, скользнул вбок и встал между Эрмионой и Пожирателями Смерти.

— Уйди с дороги, Драко, — сурово сказал Люций.

— Нет, — ответил Гарри. — Не трогайте ее.

— Она шпионка, — холодно произнесла Элефтерия. — Она подруга нашего Врага. Хозяин паба в Малфой Парке разоблачил ее, Драко. Она пришла сюда не к тебе, она пришла с Гарри Поттером. Хозяин паба увидел ее во время приема и рассказал нам.

— Я не думаю, что тебя следует обвинять, — добавил Люций, — за твой неудачный выбор девушек. Мужчины куда лучше тебя бывали одурачены красивыми женщинами. Но я советую тебе, Драко, отойти в сторону. Я не хочу причинять тебе боль, но сделаю это.

— Лжец, — ответил Гарри. — Тебе нравится мучить меня.

Люций улыбнулся.

— Возможно, — сказал он и кивнул двум Пожирателям Смерти, стоящим перед Гарри. Гарри потянулся за своей палочкой, но это было безнадежно, их было двое против него одного. Он успел остановить одного из них Барьерным Заклятием, но второй даже не потрудился вытащить свою палочку. Вместо этого он схватил Гарри, сжал его и швырнул на пол. Гарри попытался встать, но Пожиратель Смерти с силой ударил его по голове носком сапога, окованным железом.

Гарри скорчился.

Пожиратель Смерти ударил его еще раз.

— Осторожнее, — елейным голосом сказал Люций. — Это мой единственный наследник, а ты так грубо с ним обращаешься.

Пожиратель Смерти посмотрел вниз на Гарри:

— Живой, но очнется не скоро.

— Ну и пусть лежит, — сказал Люций. — Приведите мне девчонку.

Двое Пожирателей Смерти схватили Эрмиону за руки, но она почти не почувствовала этого, она, не отрываясь, смотрела на Гарри, лежащего на полу в расползающейся луже крови. Они подталкивали ее вперед, пока она не оказалась перед Люцием.

— Привет, Лаванда, — сказал тот. — Или мне нужно спросить твое настоящее имя? Думаю, что нет, поскольку ты нам не так уж и интересна. Что нас интересует, так это мальчишка Поттер. Где он?

Эрмиона крепко зажмурилась, но образ Гарри по-прежнему стоял перед ее глазами.

— Вы убили его, — сказала она и назвала Люция таким словом, что она и не подозревала, что оно ей известно. Должно быть, она научилась ему от Драко.

— С Драко ничего не случится, — нетерпеливо сказал Люций. — И не притворяйся, что тебя это беспокоит. Ты пришла сюда вместе с Гарри Поттером. Где он?

Эрмиона открыла глаза и посмотрела в серые глаза Люция. Они были холодными, как сама зима.

Она покачала головой.

— Прекрасно, — невозмутимо сказал Люций, достал свою палочку и направил ее конец ей на грудь, прямо в сердце. Он приблизил свое лицо к ней, словно собирался ее поцеловать. — Терзатио.

Это была самая ужасная боль, которую она когда-либо испытывала, которую она даже могла вообразить. Ее жгли, резали, рубили на части, разрывали на куски, она была разрушена и опустошена, ее тело никогда уже не станет прежним. Она могла слышать свой крик, как в агонии, и в то же самое время была слепа и глуха. Мир раскалился добела, она все кричала и кричала, она умирала…

Люций убрал палочку, и боль прекратилась. Пожиратели Смерти отпустили ее руки, Эрмиона упала на колени и закрыла лицо.

— Больно, да? — спросил Люций.

— Не издевайтесь, — ответила Эрмиона. Ее голос был каким-то жестяным, и странно звучал для нее самой. — Конечно, больно.

Люций шагнул вперед, поставил ногу ей на плечо и надавил. У Эрмионы не было сил сопротивляться, и она упала на спину, не отрывая глаз от отца Драко.

"Я умру, — в отчаянии подумала она. — Я умру здесь, и я никогда не смогу сказать…"

— Умирать вовсе не обязательно, — сказал Люций, будто прочитав ее мысли. — Скажи только, где сейчас Гарри Поттер.

Эрмиона молчала.

Люций вздохнул и снова поднял свою палочку.

— Терза…

— Прекратите! — закричал кто-то с другого конца комнаты, но для Эрмионы это прозвучало, как за миллион миль отсюда. — Не трогайте ее!

Она сразу поняла, кто это сказал, и острая боль отчаяния пригвоздила ее.

"Нет, — подумала она, — Драко, не надо…"

Но она ничего не могла поделать: Драко сбросил плащ-невидимку и теперь, видимый и беззащитный, держал его в руке. Все Пожиратели Смерти потрясенно повернулись к нему, на лице Люция проступило выражение триумфа.

— Не трогайте ее, — повторил Драко прерывающимся голосом. Вид у него был ужасный — бледный как призрак, с потными черными волосами, прилипшими ко лбу. Но держался он твердо.

— Это я, Гарри Поттер. Я здесь.