"Рейдер" - читать интересную книгу автора (Михеев Михаил Александрович)

Глава 6

Чтобы звезды на погонах росли и размножались, их надо периодически поливать кровью. Желательно, конечно, чужой, но иногда приходится и своей. Многие кабинетные тактики часто забывают эту простую истину, однако, хотя они и растут, порой небезуспешно, в тиши кабинетов, но рост их весьма и весьма ограничен. Если вспомнить, то многие полководцы прошлого достигали немыслимых высот, взять хотя бы Наполеона, талантливого артиллерийского офицера, потом и кровью заработавшего себе империю. Или Сталина, в начале карьеры простого грабителя, не боявшегося рисковать и в итоге создавшего величайшее из когда-либо существовавших государств. Или Кеннеди, лихого офицера, ставшего президентом США. Или, в конце-концов, Гая Юлия Цезаря. И таких немало в истории, а тех, кто по разным причинам остановился всего на ступеньку-две ниже — еще больше. А вот кабинетные генералы-адмиралы как-то не приживаются на вершинах власти, в лучшем случае такой подгребает под себя какую-нибудь банановую республику в Африке или Латинской Америке, но у власти, как правило, долго не задерживается — не та хватка, не то мышление, да и поддержка в армии, которая, собственно, и определяет долговечность режима, тоже не та. Адмирал Лютцов очень хорошо это понимал, причем с самого начала своей карьеры. Именно поэтому он и предпочитал мостик крейсера тиши кабинетов. Конечно, это было не единственной причиной, но, тем не менее, одной из основных. Теперь судьба подкинула ему очень неплохой шанс подняться на самый верх и он намерен был его использовать. Разумеется, он понимал, что Виктор это знает, и знал, что виктор знает, что он знает… Ну и так далее. Правда, приличия требовали немного подумать и выдержать паузу, но для себя он решил все и сразу, поэтому на следующий день он уже отбывал домой, причем не на общем лайнере, на котором прибыл вместе с остальными дипломатами (хе, среди них не было больше ни одного профессионального военного и это, похоже, было немалой ошибкой их правительств — солдаты между собой всегда договорятся).

Да-да, на обратную дорогу фон Лютцову был выделен (естественно, с возвратом) быстроходный пассажирский лайнер, один из пиратских трофеев, сильно поврежденный при захвате и потому выкупленный Виктором у пиратов по бросовой цене. В доке его вполне успешно восстановили, разве что к недешовой отделке кают, пострадавшей при абордаже, не стали даже прикасаться — не было ни времени, ни желания, ни потребности в том. Лайнер вместил в себя почти пятьсот немецких пленных — остальные две сотни остались, их устраивала и работа, и зарплата, и перспектива через несколько лет вернуться домой состоятельными людьми. Ну в самом-то деле, что их там ждало? Или остаться в армии, где платили не то чтобы очень, либо работать на гражданке, где во время кризиса перспективы тоже были не то чтобы очень. А здесь им предложили великолепные условия, они были востребованы, да и относились к ним с уважением. Почему бы и нет? Даже те, кто улетал сейчас, в большинстве успели подхалтурить и в ближайшие пару лет могли не беспокоиться о деньгах — Виктор платил золотом.

Лайнер уходил с помпой — хотя путь и считался теоретически свободным от пиратов, но Виктор настоял на почетном эскорте из двух легких крейсеров, сейчас браво шуровавших чуть позади лайнера, с небольшим смещением, дабы не мешать друг другу. Ну и последним двигался корабль обеспечения — немцы должны были прибыть домой прежде, чем даже слух об их возвращении докатится до материнской планеты. Наверняка факт подобного успеха обеспечит Лютцову дополнительный политический вес, ну а в других странах отсутствие сколь-либо положительного результата на этом фоне вызовет бурю эмоций и, соответственно, сделает их правительства сговорчивее. Ну а для того, чтобы сделать в будущем сговорчивее самого Лютцова, лайнер прошел в зоне прямой видимости (да что там прямой видимости, несчастные пять километров, в космосе это ближе, чем борт к борту) от трофейного американского линкора, на котором только что закончили ремонт и, заодно уж, легкую модернизацию. Вид неспешно маневрирующего исполина производил впечатление на непосвященных и внушал уважение профессионалам. Лютцов был профессионалом и выводы о кратно возросшей огневой мощи местного флота сделал именно те, на которые Виктор с Айнштейном и рассчитывали, то есть не испугался, но зауважал — не только сам корабль, но и то, насколько быстро был сделан ремонт.

Ну а потом началась работа собственно с иностранными дипломатами. Точнее, как сказать началась… Виктор с Айнштейном еще пару дней предавались любимому развлечению, то есть рыбалке. Правда, к ним вскоре присоединилась почти вся их дружная гоп-компания — оторвались, что называется, по полной. Все-таки в том, чтобы быть главными шишками на елке есть своя прелесть. Ну, во всяком случае, никто не посмеет поставить тебе в упрек отсутствие в рабочее время на рабочем месте.

Ну а после кристалльно-чистых таежных (или горных — это кому как больше нравится называть) уральских рек всей толпой метнулись на теплое море, под яркое солнце. А после моря — на Камчатку, к горячим источникам. И только после Камчатки, отдохнувшие и веселые, вернулись к себе в резиденцию. И начали прием послов — еще дня через три, когда разгреблись со скопившимися за это время делами. Можно было бы и раньше, но уж пусть помаринуются в гостинице, со всеми удобствами, конечно, но скромной, без всяких президентских номеров и прочих люксов. Ну не нуждался в этом пока местный неприхотливый народ, имеющий великолепные собственные дома и, в большинстве случаев, возможность обойтись без гостиниц, а держать кучу шикарных номеров за-ради однажды приехавших гостей было, на взгляд Виктора, да и на любой другой взгляд, пустым расточительством.

Вообще, послы прибыли большим гуртом главным образом потому, что Виктор со товарищи поставили условие — не более одного корабля, будет больше — посшибаем к такой-то матери. Поначалу Америка заартачилась, да и остальные Франции-Британии были не в восторге — как же, нарушение этикета. Ну и удобства, естественно, не те, но об этом вслух не говорилось. Виктор же, которому ну очень хотелось поставить послов в неудобное положение, чтобы подчеркнуть свое положение победителя и сделать их максимально сговорчивыми, демонстративно пожал плечами и высказался в том смысле, что пленных за так кормить никто не собираются, а урановые рудники очень нуждаются в квалифицированном персонале. После того, как Айнштейн через свою агентуру обеспечил массовую утечку информации, возмущенная общественность живенько надавила на свои правительства. Что уж там было и какие политики делали на ситуации дивиденды Виктор не знал и, по чести говоря, знать не хотел. Ему был важен результат — а результат был, дипломаты прибыли, причем уже подрастеряв гонор. Даже невозмутимый внешне британец (надо же, целый герцог какой-то там) малость подрастерял свой лоск, что уж говорить о тех, кто не имел подобной закалки в лице многих поколений благородных предков.

Так что прибыли дипломаты (пусть и не самого высокого ранга, но и не из последних — уж больно широкий резонанс был всвязи с последними событиями) на одном корабле и размещены были в одной гостинице с предупреждением о том, что вот гостиница, вот сад, вот забор, а за забор выбираться не стоит — охрана стреляет без предупреждения. Впрочем, такого рода антишпионские (а какой дипломат не шпион) меры были даже излишними, все равно в том городишке разнюхивать было нечего, да и выбраться из него как-то не получалось — только по воздуху, однако. Кормили, правда, сытно, но без изысков — незачем перед кем попало бисер метать. Самое смешное, что английского коммандера, который в свое время прилетел для согласования самой возможности переговоров, встречали совсем иначе. А как же? Боевой офицер, полез, можно сказать, в пасть врагу, рисковал страшно… Вот его как раз принимали по высшему разряду, поселили в резиденции Виктора, да еще и отделанную золотом шпагу «за особые заслуги», а проще говоря, за храбрость, вручили. Виктор уважал храбрых врагов, да и его товарищи тоже.

Вот такова была ситуация, когда и начались собственно переговоры. Начались с вручения верительных грамот. Очень интересно, кстати — верительные грамоты главе существующего де-факто, но не существующего де-юре государства. И кому, кстати, их реально вручать? За столом, помимо Виктора, сидели Айнштейн и Кала — Айнштейн для того, чтобы был еще один человек который в курсе ВСЕГО, а то мало ли, наша жизнь полна неожиданностей, можно элементарно скопытиться в неподходящий момент. Кто-то ведь должен быть готов тебя заменить, причем безо всякого вживания в роль, жизнь продолжается и терять время — непозволительная роскошь. Ну а Калу взяли потому, что Виктор всерьез был намерен сделать из девушки серьезного государственного деятеля, а не только лихого командира крейсера, в самом-то деле, любому человеку надо расти. Впрочем, специально для дипломатов Виктор сразу снял все вопросы — положил болт на все приготовленные заранее (а как же иначе?) речи и приветствия, которые должны были как-то расставить приоритеты во взаимоотношениях, а просто сказал:

— Проходите, садитесь вон за стол, бумажки свои можете засунуть… В урну. И только те, кто будет вести собственно переговоры. Пресс-секретари и прочие атташе остаются за дверью. На переговоры у нас, — он поднес к глазам часы, прищурился — два часа максимум. То есть без перерывов и перекуров, за закрытыми дверями. Договоримся — хорошо, нет — проваливайте, мне без разницы, как вы перед своими отчитываться будете.

Сначала его не поняли, потом решили, что он шутит. А потом взвыли. Переговоров Виктор, собственно, проводить и не собирался, а просто озвучил, максимально жестко, свои требования:

Во-первых, международное признание. Да-да, признание как государства, установление дипломатических отношений и прочее, и прочее, и прочее. Ну, это понятно — когда ты имеешь дело с кучкой мятежников, сколь бы она ни была сильна, против них все средства хороши. Объявляешь террористами — и вперед, в атаку. А вот с официально признанным государством чуть-чуть другой коленкор, особенно когда стран куча и среди них многие имеют сходные возможности, но различные интересы. Тут уж устроить войну, не влезая в глобальный конфликт, несколько сложнее. Да и метрополия чуть-чуть поутихнет, глядишь, и мятежники превратятся во вполне респектабельных партнеров, благо русской крови на их руках, считай, и нет.

Во-вторых, выкуп. Да-да, выкуп. Мы ваших солдат к нам не звали, стало быть, пришли они по собственной инициативе. Ну а раз так, то зачем мы их кормили-поили? Из сострадания? А еще корабли гоняли, промышленность на военные рельсы переводили, в результате сплошные убытки несли… Нет, шалишь, выкуп, или контрибуцию, кому как больше нравится, проигравшие платили всегда. А кто у нас проиграл? Вот то-то, раскошеливайтесь, господа. Список того, что мы хотим получить в качестве контрибуции, прилагается. И нам плевать, что у вас в Болгарии нет оборудования для производства чашечных отражателей. Как говорится, проблемы негров шерифа не волнуют. Ваши, кстати, тоже, господа турки. Нету своего оборудования, чтобы оснастить завод для производства титана? Купите. Ах, нет денег? Но это чисто ваши проблемы. А наши проблемы в том, что у меня на рудниках народу не хватает. И, кстати, господин-товарищ американец, указанная цена касается только людей. В смысле людей? Ну, в смысле белых, негров мы на рудники уже отправили. Чего? Дискриминация? И что? Нет, действительно, что такого? Расизм? Слово-то какое интересное… Нет, вытаскивать их оттуда, прерывать производственный процесс — это только за отдельную плату. Ну а мне какое дело, что вы всех людьми считаете?

В третьих, сферы влияния. Да-да, а вы что хотели? Государство, имеющее собственный флот, имеет и собственные интересы, главное, чтобы аппетиты совпадали с возможностями. Считаете, возможности завышены? Странно. Но ведь мы к вам слетать-отбомбиться можем хоть завтра, а вы? Нечем? Ну, так и вам о том же самом говорят. Да-да, мы сейчас как раз в том положении, чтобы ставить условия, а вот что можете вы — это еще вопрос. Ничего, скорее всего, не можете. Особенно вы, господин из Франции. У вас, по-моему, и кораблей-то не осталось. Ах, остались? Полтора миноносца? Ну, давайте постреляем… Не хочете, как мой товарищ-украинец выражевывается? Ну тогда заткнитесь и не мешайте взрослым людям делать свои дела. Что? Не уполномочены? Ну так мы ведь сразу предупреждали: пускай пришлют того, кто уполномочен, а не попку, с чужих слов трендящую. Ну господин как-вас-там-француз, вам же было сказано — идите, поиграйте в песочнице, ваше мнение никого не волнует. Что? Хам? Ну да, и горжусь этим…

И так еще полтора десятка пунктов, правда, поменьше и полегче. А главное, никаких компромиссов, просто разговор с точки зрения хозяина положения. Совершенно недипломатично, скорее варварски, но это иногда и неплохо. Сейчас, во всяком случае, подействовало. Взмыленные дипломаты хрипели, кашляли и вращали глазами, понимая, что миссия их провалена. У американца вообще с сердцем хреново стало, как услышал, что их обожаемые негры уже на рудниках. Не поверил сначал. А ведь чистая правда, между прочим, даже обидно. Пришлось показать фотографии. А он, видать, как представил, что с ним дома сделают за то, что не спас, не вытащил… Словом, хорошо что врач был под рукой, Айнштейн, знаток человеческих эмоций, предусмотрел то, о чем Виктор и не подумал даже. Остальные тоже багровыми пянами пошли. Ну и что теперь с вами делать? Ну кто вас заставлял на эту миссию подписываться? Думали, что старые и опытные, пацанов вокруг пальца обведут? А пацаны с вами и разговаривать не стали, просто пальцы веером изогнули и развели вас, как лохов. Некрасиво, конечно, но эффективно.

В общем, переговоры окончились ничем, что для Виктора и компании было ясно еще до их начала. Однако роль надо было отыграть, и они это сделали вполне качественно. И потом, это для дипкорпуса коалиции переговоры ничем закончились — помчались докладывать главным боссам. А вот как раз Виктор с Айнштейном остались вполне довольны результатом, теперь разговор будет серьезный и совсем на другом уровне. А чтобы время зря не терялось, негров с рудников убирать не стали, да и турок туда же отправили. На усиление, так сказать.

Дипломатов домой отправили уже утром. Как выразился Айнштейн, «ну и на хрена нам здесь дармоеды»? И действительно, раз не можете принять решение, то валите, откуда пришли. Кстати, топливо вам предоставим, но за отдельную плату. И корабль снабжения тоже. И крейсер эскорта, а чего вы хотели? Пока у нас статуса государства нет, мы просто группа частных лиц ничем ни с вами лично, ни с вашими государствами не связанная и оказывать вам помощь не обязаны.

А отправив дипломатов на родину, Виктор, удобно оперевшись на перила, опоясывающие смотровую площадку его замка, достал трубку, аккуратно ее раскурил (курил он, надо сказать, редко, два-три раза в год и каждый раз по поводу), выпустил кольцо ароматного дыма и, зажмурившись от удовольствия, небрежно сказал Айнштейну:

— А знаешь, Александр Павлович, о чем никто из нас не подумал?

— И о чем же? — лениво спросил Айнштейн.

— А о названии. Мы хотим стать государством, а как мы будем называться? Цифро-буквенные коды тут не прокатят, надо что-то звучное и, — Виктор неопределенно крутанул в воздухе рукой, — емкое.

Айнштейн рассмеялся — весело, заразительно.

— Ты думаешь, это такая большая проблема?

— Думаю, да, — ответил Виктор. — Мне, во всяком случае, ничего подходящего на ум не приходит.

— Ну тогда назовем Империей. Не, лучше Темной Империей! — хохотнул Айнштейн.

— Смеешься?

— Смеюсь.

— А зря, хотя… — Виктор задумчиво пожевал губами, как бы пробуя слова на вкус. — Это прямо из каких-то детских комиксов, хотя звучит, кстати, неплохо.

— Ну, вообще-то да, — Айнштейн внезапно стал серьезен. — Империя всегда ассоциировалась с силой, могуществом, а темные цвета — со спокойной силой. Жаль, что настолько затертое название.

— А и плевать. Подойдет. Надо с ребятами обсудить, если не против, можно и использовать. А за месяц, раньше эти чудики от начальства не вернутся, возможно, на ум придет что-нибудь поинтереснее.

— Ребята против не будут — у нас команда, как на подбор, сплошные единомышленники. Вот скажи, мы хоть раз по какому-нибудь серьезному поводу ссорились? Не на уровне «с какого конца яйцо чистить», а серьезно?

— Что-то не припомню, — честно ответил Виктор.

— Вот то-то и оно, — назидательно поднял палец Айнштейн. — Думаю, и на Империю согласятся без лишних заморочек.

— А кто будет императором? Я не хочу.

— А и не надо. Пусть будет… Совет какой-нибудь, что ли? Коллективное правление. Команда есть, роли уже распределны давно, надо только обозваться так, чтобы перед потомками стыдно не было.

— Угу. Темная Империя… Темной Империи нужны Темные Господа… Нет, не звучит. Пускай будут Темные Лорды.

— И тогда уж не Темная Империя, а Империя Темных Лордов, — с энтузиазмом подхватил впавший в детство Айнштейн.

— Звучит, — согласился Виктор. — Ладно, давай попробуем, а дальше… Дальше видно будет.