"Пропавшее сокровище. Мир иной" - читать интересную книгу автора (Гребнев Григорий Никитич)Экслибрис княгини БельскойТася сидела за письменным столом в глубоком раздумье. Все, что она узнала вчера от Стрелецкого, лишало ее покоя. Ночью ей снилась царевна Зоя, стройная, одухотворенная девушка из русских сказок, будто сошедшая с лакированной палехской шкатулки. Утром Тася долго разглядывала на цветной репродукции исступленное, безумное лицо Грозного, прижимающего к груди забрызганного кровью, умирающего сына… Тася была впечатлительной девушкой. Таинственный склеп с древними книгами вставал перед ее глазами так явственно, что возвращаться к повседневной жизни ей стоило больших усилий. Сейчас она сидела за письменным столом в маленьком отцовском кабинете в полной тишине, одна во всей квартире, и усиленно припоминала все, что относилось к исчезнувшей старушке и к ее книгам… Пусть припоминает! А мы тем временем приглядимся к ней, ибо автор уверен, что теперь Тася уже никогда не отделается от жгучего желания найти таинственную библиотеку царевны Зои и ее великого внука… Что можно сказать о наружности этой девушки? Либо очень мало, либо очень много. Тася не была красавицей, но не была и дурнушкой. Описывать таких девушек трудно, но попытаться в данном случае стоит… Ее лицо?… Немного скуластое, со слабым румянцем. Тонкий нос (без всяких следов «милой курносости»), пожалуй, даже чересчур правильной формы. Небольшие глаза, серые с голубизной. Ресницы не длинные, но «вразлет» — стрелками. Четкие у переносицы брови расплываются постепенно в редкий пушок (вполне возможно, что именно рисунок бровей и отражает ее характер). Губы… При внимательном взгляде губы Таси могли показаться слишком тонкими, причем верхняя оказывалась очерченной ясно, а нижняя — слабо. Темно-каштановые волосы почти небрежно зачесаны назад. Суховатые руки с длинными пальцами — «энергичные руки». Тонкие, но крепкие ноги. Тонкая точеная фигура. Скромное платье. Нитка кораллов на шее. Вот и все… Пройдешь и не заметишь. В тот самый момент, когда автор поставил точку после слов «пройдешь и не заметишь», светлые глаза Таси, бесцельно перебегавшие от чернильницы к пресс-папье, вдруг ожили. Она вспомнила слова старушки: «…несите, говорит, Клавдия Антиповна, эту книгу поскореича в библиотеку, потому как она очень ценная книга…» Тася вскочила. Клавдия Антиповна!.. Но фамилия? Как ее фамилия?… На этот вопрос ответа не было. И тогда в напряженно ищущей памяти девушки всплыли другие слова старушки: «Это моей бывшей барыни книги, Евгении Феликсовны…» Кто она, эта «барыня»?… Тася вскочила и схватила трубку телефона: — Пятидесятое отделение? Бригадмилец Иван Волошин не звонил?… Нет?… Простите… Тася сердито швырнула трубку. «Безобразие! Я уверена, что он бездельничает!.. И это от него зависит судьба драгоценной библиотеки Грозного!..» «Я сорок лет ищу ее», — вспомнила Тася слова Стрелецкого, вспомнила, сколько надежды было в умных, ласковых глазах старика. Она тяжело вздохнула и стала листать какую-то старую книжку, на титульном листе которой был отпечатан экслибрис: Тася задумалась и наморщила лоб: «Экслибрис… Где?… Чей?… Когда я видела?… Экслибрис… Экслибрис значит — «из книг»…» Тася отложила книгу, и внезапно перед ее умственным взором возникло маленькое изящное французское факсимиле, окруженное затейливой виньеткой: «Princesse Eugenie Belskaja». — «Принцес Эжени Бельская…» — прошептала Тася почти испуганно. Да, да! Именно такое факсимиле она видела на титульном листе дидоновского Ламартина: «Княгиня Евгения Бельская». Бывшая барыня Евгения Феликсовна. Княгиня Евгения Бельская. Ну конечно же, это она! Тася вновь бросилась к телефону: — Пятидесятое отделение? Волошин звонил?… Нет?… Скажите мне его адрес или служебный телефон, немедленно!.. Но дежурный спокойно и официально сказал: — Адресов наших бригадмильцев посторонним лицам не сообщаем. — Я не посторонняя! — быстро и взволнованно заговорила Тася. — Меня вместе с товарищем Волошиным следователь направил к эксперту по делу о древней книге… Дежурный не понял: — По делу о книге? О какой книге?… — Это книга Агафия… Византийская. — А что случилось с этой книгой? Тася никак не могла объяснить дежурному сложную историю появления и спасения византийской антологии Агафия. Дежурный был «не в курсе дела», и разговор получился путаный. — Ее пытались украсть, — говорила Тася. — Так-так. Понятно. Вы, значит, предупредили покушение? — с расстановкой спросил дежурный. Видимо, он уже что-то записывал. — Предупредила не я, а Волошин, — безнадежно вздохнув, ответила Тася. — Разве вы об этом не знаете? — Нет… то есть, конечно, может быть, и слыхал, но у нас каждый день происшествия… А вы, значит, эта самая Агафья Византийская и есть? Потерпевшая?… — Нет, я свидетельница. — Ага! Понятно… Дежурный был озадачен и вместе с тем уже заинтересован. — Как ваша фамилия? — спросил он. — Березкина Анастасия, студентка… — Подождите минутку… Не отходите от телефона. Наступило молчание, в глубине которого булькал чей-то монотонный голос: — А я вам говорю, товарищ старшина, точно и определенно, что в трезвом виде я не имею привычки кидаться бутылками. И это может подтвердить моя фактическая жена… А что касается моей юридической жены, то это особа антисоветского происхождения… Минуты через три вновь послышался голос дежурного: — Гражданка Березкина! Начальник отделения просит вас позвонить бригадмильцу Волошину по телефону Е 8-16-32. Волошин примчался на такси. Он был взволнован не меньше, чем Тася: — Я ничего не понял по телефону. К тому же у нас там адский шум. Какая княгиня? В чем дело?… Тася рассказала ему, как она сперва припомнила имя и отчество старушки, затем имя и отчество ее бывшей барыни и, наконец, вспомнила, что видела на одной из французских книг экслибрис княгини Евгении Бельской. — Ого! Да вы молодец, Настенька! Это же подвиг!.. — восхищенно воскликнул Волошин. — Если мы найдем эту княгиню, я добьюсь ходатайства о награждении вас медалью… — …»За спасение утопающих»? — Совершенно верно. Мы привели в действие могучую милицейскую машину, и нам угрожает опасность утонуть в многотысячных массах старушек, с которыми мы должны познакомиться. — Ох, как жалко, что я поспешила! — с искренним сожалением воскликнула Тася. Но, по-видимому, даже зная имя, отчество и фамилию настоящей владелицы французских книг и антологии Агафия, не так легко было в многомиллионном людском море Москвы отыскать «княгиню Евгению Феликсовну Бельскую». Волошин безмолвствовал весь следующий день и позвонил лишь вечером. — Ну? Говорите скорее! — крикнула в трубку Тася. — Следы княгини Евгении Бельской найдены, — спокойно сообщил Волошин. — Но они найдены не в адресном столе, а в отделе регистрации умерших бывшего Москворецкого загса… — Она умерла? — Да… В тысяча девятьсот двадцать пятом году. Там же, в загсе, я узнал ее последний адрес. Она жила на Ордынке. — Едемте сейчас же туда! — приказала Тася. — Не могу, — устало сказал молодой бригадмилец. — Я уже две ночи не сплю из-за вашей старушки и ее бывшей барыни… Я валюсь с ног. Но Тася была неумолима и безжалостна. — Дайте мне адрес! Я поеду сама… — Завтра… Вместе… — Я сойду с ума! Вы хотите, чтоб я поседела за эту ночь? Он рассмеялся: — Седая девушка! И с таким характером… Мне очень хочется посмотреть на вас сейчас, но все же я отложу это удовольствие до завтрашнего дня. Она успокоилась, в ней проснулась благодарность к этому спокойному и энергичному парню. Тася сказала: — Простите. Я сумасшедшая. — Вы такая, как надо. — Идите спать… Ваня. — Спокойной ночи, Настенька, — сказал он и повесил трубку. |
||||
|