"Желая тебя" - читать интересную книгу автора (Монро Люси)

Глава 4

Одним стремительным броском преодолев несколько ступеней, Даниэль успел перехватить Джози на полпути к гостиной. Адреналин подскочил в крови, приведя тело в полную боевую готовность, правда, определить источник угрозы мужчине пока не удавалось.

Если только угроза не исходила от маленькой босоногой фурии, которая буквально дрожала от бешенства, а в ее зеленых глазах пылало обещание неминуемого возмездия.

— Я тебе не демон!

— Рад слышать.

Горловому рычанию, изданному Джози, позавидовал бы даже гризли. Девушку, наверняка, что-то сильно разозлило, и, похоже, этим «что-то» являлся сам Даниэль.

Наверное, надо бы поинтересоваться, чем вызван подобный приступ ярости, но единственное чего сейчас хотелось Даниэлю, так это притянуть к себе эту злючку и целовать до тех пор, пока она не забудет собственное имя. Джози невероятно возбуждала в любом настроении. Однако сейчас ее бурный гнев был сродни страстному желанию и оказывал на его бунтующие гормоны воздействие, по силе не уступающее тяжело груженому товарному составу, несущемуся на всех парах с отказавшими тормозами.

Не говоря уже о ее одежде, а вернее о сверхмалом количестве таковой. Если Джози всегда спала в крошечных маечках и коротеньких штанишках, наподобие тех розовых, что были на ней сейчас, то Даниэль мог бы на месте скончаться от вожделения, просто думая об этом.

Правда, кровожадное выражение ее лица подсказывало, что сейчас они настроены далеко не на одну волну.

Джози со всего маху залепила ему по плечу раскрытой ладонью. Сильно.

— И я не пыталась соблазнить тебя!

— Мм, Джози … С тобой все в порядке?

Может, ей перепало от отца немножко паранойи? Или приснился дурной сон?

— Нет, со мной не все в порядке. — Теперь она уже перешла на крик.

Он попытался было перехватить ее руку, сообразив, что девушка готовится нанести второй удар, и тут же оказался на спине с придавленной коленом грудью и разъяренным женским лицом перед собой.

— Я просто вне себя.

Даниэлю совсем не понравилось, что Джози сумела взять над ним верх, и, извернувшись, он поменял их местами: теперь уже его руки, удерживали запястья девушки, а мощное тело придавливало маленькую фигурку к деревянному полу.

— Я это уже заметил, но почему?

Боже, как же чудесно ощущать под собой это тело: мягкое, теплое.

— Ты посмел назвать меня суккубом!

— Я назвал тебя с… — И тут Даниэль вспомнил… — Я лишь сказал, что ты прижималась, как суккуб.

Не то чтобы семантика могла что-то изменить, но Даниэль не хотел снова позволять своему чертову характеру управлять языком, даже на мгновенье. Хотя попытка, возможно, того стоила.

— Я, вообще, не прижималась, — брюзжала она.

— Ладно, ты этого не делала.

Джози ни в малейшей степени не выглядела умиротворенной этим признанием.

— И я уже просил прощения, — напомнил он.

Девушка яростно сверкнула глазами, ее тело под ним напряглось.

— Это было до того, как я узнала, что такое «суккуб». Двух слов извинения и пустяковой просьбы забыть обо всем мне теперь недостаточно.

Она неожиданно крутанулась под ним, и Даниэль вынужден был втиснуть бедра между ее ног, тем самым еще плотнее придавив к полу. Находясь в нынешнем расположении духа, Джози могла даже не произносить вслух, что она хотела бы с ним сделать: и без слов понятно, что сейчас девушка была способна на многое. Но подобная перемена позиции стала настоящей пыткой для возбужденного тела Даниэля.

Его брюки и ее пижамные штанишки не ограждали от опаляющего жара женского естества, прижимавшегося к отвердевшей плоти. Наверное, заниматься с ней любовью, все равно, что жариться под палящими лучами солнца.

Когда девушка взбрыкивала, тело Нитро будто пронзали раскаленные шипы страсти.

— Слезь с меня, кретин!

Даниэль должен был сдержать это пламя в крови. Иначе он потеряет над собой контроль, а это недопустимо.

— Хм, ты уже во второй раз называешь меня так и явно имеешь в виду не мой вспыльчивый характер, а ставишь под сомнение интеллект.

— Обзывать тебя кретином, конечно, грубо, но, по-моему, из той же категории, что и называть меня демоном-соблазнителем, преследующим тебя во сне. Или ты мечтаешь воплотить это в жизнь? — с приторной язвительностью в голосе поинтересовалась Джози, а ее пристальный взгляд вонзился в него не хуже острого кинжала.

— И все-таки так орать на человека тоже нельзя, можно ведь и здоровья лишить.

Джози засмеялась, но звук получился каким-то невеселым, а на лице появилась ехидная усмешка:

— Да даже если бы у тебя под подушкой разорвалась граната, вряд ли это нанесло бы какой-то вред твоему здоровью.

Может оно и так, а вот сто двадцать фунтов женского тела под ним наносили вполне ощутимый удар по всем нервным окончаниям. Плоть просто разрывалась от неутоленного желания, и все обещало стать еще хуже, если срочно не сменить диспозицию. Но все же Даниэль не двигался, не в силах прервать эту сладкую пытку.

— Послушай, но я ведь совсем не хотел тебя обидеть.

Девушка вздохнула, ее тело вдруг безвольно обмякло, выражение лица стало грустным.

— Я знаю, что не хотел. Просто у тебя не получается вести себя со мной по-другому.

— Это правда, но я попробую. А это ведь уже кое-что?

Джози пожала плечами, насколько это было возможно, учитывая, что он все еще удерживал ее запястья.

— Можешь отпустить меня. Я не собираюсь нападать на тебя.

Даниэлю не хотелось отодвигаться. Больше всего он желал заняться с ней любовью прямо здесь, на деревянном полу, но их желания совпадали, примерно, как небо и земля.

Жадно хватая ртом воздух, Нитро скатился с Джози, затем приподнялся и ощутил боль от неудовлетворенного желания, пронзившую тело и истощившую последние силы. Отвернувшись от девушки, Нитро согнулся пополам, тяжело дыша.

Она коснулась его плеча.

— С тобой все в порядке?

— Нормально. Просто дай мне минутку.

Даниэлю было неприятно, что Джози видит его таким уязвимым, но сейчас даже его основательный самоконтроль не справлялся с бунтующей плотью.

Ему никогда раньше не доводилось испытывать ничего подобного. Независимо от того, насколько сильно ему хотелось секса, Даниэль всегда был способен обуздать свое желание и скрыть реакцию, если того требовала ситуация.

— Я сделала тебе больно? — спросила Джози. Она казалась изумленной.

Ну, и как ответить на это? Хотя причина его страданий, безусловно, в Джози, ее вины в этом все же не было.

— Нет.

— Тогда в чем дело?

— Тебе не о чем волноваться.

Мужчина глубоко вздохнул, чтобы взять себя в руки и успокоиться, принуждая свой разум избавиться от воспоминаний об ощущениях, которые он испытал, почувствовав под собой мягкое женское тело.

Наконец, когда к нему вернулась способность стоять прямо без опасения, что ширинка вот-вот треснет по шву, Даниэль повернулся к ней.

Джози внимательно осмотрела мужчину, затем перевела изучающий взгляд вниз и остановила его на доказательстве еще не до конца угасшей эрекции.

— Это случается каждый раз, когда тебе приходится драться с женщиной?

С оскорбленным видом Нитро уставился на нее:

— Нет, конечно. В таком случае я был бы чертовски плохим солдатом.

— Но…

— Я уже говорил тебе. Ты заводишь меня. Не все женщины. Только ты.

— Завожу?

Ну, не могла же она быть настолько невежественной в вопросах секса? Это само по себе приводило его в возбуждение, да и взгляд, которым смотрела на него Джози, не помогал расслабиться.

— Мой член снова встанет колом, если ты и дальше будешь на него пялиться.

И тогда либо он сам снова согнется пополам, либо уложит это непонятливое создание прямо здесь, на пол.

— Я не… я не могу… Ты несешь чушь!

Даниэль тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку:

— А ты думала, это бревно в моих джинсах из ватных шариков, что ли?

Девушка искоса взглянула на него и так наивно поинтересовалась:

— Но это ведь не так?

— С ума сойти!

Все, с него хватит. Если он сейчас же не уберется отсюда, то точно сделает что-нибудь, о чем они оба потом пожалеют.

Джози наблюдала за тем, как Даниэль хлопнул парадной дверью, сердце ушло в пятки. Что это сейчас было?

Минуту назад она готова была убить его голыми руками, а уже в следующее мгновение вдруг узнала, что она его заводит. А теперь он, вообще, вылетел отсюда, как ошпаренный. Девушка смотрела на захлопнувшуюся дверь с неким смятением, пока еще не до конца ей понятным. Но в одном Джози была абсолютно уверена — она еще не готова позволить Даниэлю Черному Орлу убраться из ее жизни.

В один миг она сорвалась с места и побежала вслед за ним, распахнув дверь сильным толчком. Джози увидела Даниэля стоящим возле большого черного внедорожника. Повернувшись к ней спиной, он опирался на машину одной рукой.

— Ты уезжаешь?

— Да. — Мужчина даже не удосужился повернуться к ней лицом.

— Насовсем?

Это ведь именно то, чего она хотела, тогда откуда же взялось ощущение, будто ее бросают?

Даниэль резко обернулся, заняв угрожающую позу.

— Я, кажется, уже говорил, что помогу найти людей, пытавшихся убить твоего отца, и я сдержу слово. Я в состоянии контролировать свои сексуальные порывы и держать себя в руках. Я тебе не какой-нибудь озабоченный подросток, черт побери!

— Я этого и не утверждала.

Их диалог становился все более причудливым, но, с другой стороны, они оба были немного не в себе с тех самых пор, как Джози в приступе ярости вылетела из спальни, намереваясь отплатить за «суккуба».

— Мне надо прогуляться.

— О. Этот парк очень уединенный. Там даже утки есть… в пруду, на другой стороне.

— Что ж, пойду поищу их.

— Хорошо.

Даниэль вздохнул и потер глаза большим и указательным пальцами.

— Не хочешь составить мне компанию?

«О, господи, да больше всего на свете, хотя, учитывая сложившуюся ситуацию, не следует обременять его своим обществом», — пронеслось в голове у Джози, но ответила она совсем другое:

— Да нет. Мне надо здесь кое-чем заняться.

— А «кое-что» не может подождать?

— Ну… может.

— Тогда пошли со мной.

— А ты уверен…

Даниэль протянул руку:

— Идем, Джозетта. Думаю, нам обоим будет полезно немного проветриться, и к тому же мне надо обсудить с тобой, что я вычитал в дневниках.

— Я… гм… — Тут она красноречивым жестом указала на свою пижамку, в которую до сих пор была одета. — Мне, наверное, следует переодеться.

Он кивнул с непроницаемым видом.

— Я тебя подожду.

Все то время, что ждал возвращения Джози, Даниэль обзывал себя разными словами, большинство из которых были намного хуже, чем «кретин». На ум приходили и «идиот», и "тупая задница". О чем он только думал? Ему по-прежнему необходимо было избавиться от соблазна, иначе его член просто взорвется от боли неутоленного желания.

Так, зачем же он предложил ей присоединяться к нему? Или он уже сам не понимал, что несет?

Проблема заключалась в том, что когда рядом оказывалась Джози, логика уже не являлась приоритетом в принятии решений.

Логичнее, конечно, было оставить ее, но Даниэль совершенно размяк, стоило ему взглянуть на Джози. Она казалась такой одинокой в дверном проеме: уголки губ опущены, взгляд хмурый и несчастный. Каким образом женщина, которая запросто могла быть такой же жесткой, как любой из наемников, умудрялась так выглядеть?

Особенно после того, как сказала, что совсем не ищет его общества.

Джози выглядела так, будто его отъезд по-настоящему ранил ее, а Даниэль не мог этого так оставить.

Да он, и правда, идиот. Она была подготовлена лучше, чем большинство солдат, которых он когда-либо знал. Джози не нуждалась в поднимающих настроение прогулках с ним. Она вообще в нем не нуждалась, но Даниэль, похоже, никак не мог вбить это себе в башку.

Общаясь с Джози, Нитро забывал, что она, как и он сам, была наемником. Он видел в ней только женщину, уязвимую женщину, которую хотел защитить. Эта проблема существовала и во время их последней совместной миссии.

Казалось бы, ничем не примечательная поездка по стране должна была стать для Нитро еще одним рядовым заданием, но нет. Большую часть времени в автомобиле он провел в состоянии болезненного возбуждения и, вместо того, чтобы сосредоточить все внимание на работе и отслеживать наличие хвоста, с трудом удерживался от желания украдкой подглядеть за напарницей.

Совместные ночевки в крошечных гостиничных номерах с одной кроватью, пока Немезида[16] пытался вычислить их местонахождение, стали для него пыткой, примитивной и откровенной.

И, несмотря на постоянное пребывание под ледяным душем, по утрам Даниэль ощущал в своих фирменных «Би-Ви-Ди»[17] предательскую липкую влагу… и злость. На себя и на женщину, совсем не обращавшую внимания на то, что с ним творилось при виде ее едва прикрытого пижамкой тела.

Даниэль видел ее, страстно кричащую, в эротических снах. Такие сны не посещали его с тех пор, как его юношеский тенорок превратился в баритон.

Сначала, он думал, что Джози тоже хотела его и, несмотря на то, что всегда считал секс на работе непоправимой глупостью, был в таком отчаянии, что рискнул бы ступить на этот путь. За что и был жестоко наказан: пламя неразделенной страсти опалило его характер так же основательно, как и либидо.

К тому же Даниэль никак не мог разобраться в поведении Джози, а теперь уже даже и не пытался.

Девушка всякий раз подскакивала чуть ли не на десять футов, стоило ему только подойти к ней на расстояние вытянутой руки, и упорно не хотела встречаться с ним глазами. Когда Нитро на том задании поцеловал ее, то подумал, что и она ответила ему с той же беспомощной страстью, какую ощущал сам… до тех пор, пока Джози, отстранившись, не сказала, что это просто часть их плана убедительно изобразить Вулфа и Лиз.[18]

И вот тут-то до Даниэля, наконец, дошло. Как мужчина он ее не интересовал. Но от этого его тело не перестало желать Джози. Черт, он даже еще больше стал жаждать ее общества. Как сейчас. Ведь прогулка с ней стала бы досадным затруднением только для его ноющей плоти.

Даниэль никогда прежде не стремился к женскому обществу за пределами постели, но он был сильно разочарован известием, что Джози решила разорвать свою связь со школой наемников, поскольку уже настроился увидеть ее там.

Он, и правда, тупая задница.

Джози помедлила в дверях, пытаясь успокоить сердце и дыхание. Так случалось всегда, стоило девушке оказаться рядом с Даниэлем, и мысль о том, что он будет жить в одном доме с ней, пока не окончится расследование, чертовски пугала.

Однажды ночью ее желание сокрушит все преграды, и Джози, в конце концов, сама соблазнит его.

Что будет не только забавно, но и унизительно, потому что она была даже хуже, чем девственница. Она была девственницей, которую никогда не приглашали на второе свидание.

Девушка глубоко вздохнула и вышла на улицу, закрыв за собой дверь.

Нитро переместился на тротуар и стоял, спокойно поджидая ее, будто все время в мире было в его распоряжении. Он никогда не выглядел нелепо, и иногда Джози даже завидовала его непоколебимой уверенности в себе.

Она задавалась вопросом: почему Нитро позвал ее с собой на прогулку? Джози была уверена, что он предпочел бы сбежать от нее.

Девушка подошла к нему и остановилась.

— Я готова.

Даниэль кивнул и, даже не взглянув на нее, стал переходить улицу. Руки он ей не предложил. Интересно, на что это похоже — взять его под руку? Идти рядом с ним, сознавая, что одной стороной тела касаешься его. Подобные желания пугали Джози.

Они пересекли улицу и ступили на одну из беговых дорожек, окружавших парк, путешествуя на этот раз в дружелюбном молчании.

Ей, как ни странно, это понравилось, и девушка даже не решалась глубоко вздохнуть, только чтобы не нарушить редкий момент перемирия.

Но, как оказалось, Нитро молчать вовсе не собирался:

— Я прочитал прошлогодние дневники твоего отца и просмотрел кое-что из более ранних записей.

— Уже? — Она и проспала-то всего пару часов.

— Ну, так он пишет лишь от случая к случаю, поэтому чтение не заняло много времени.

— Ты нашел что-нибудь?

— Нет.

Разочарование тяжелым грузом легло на сердце.

— Тогда зачем он хотел, чтобы мы их прочли? Наверно, ты все же что-то упустил.

— Вероятно. Он ведь тебя просил прочитать дневник, а не меня. Так что, может, тебе, в отличие от меня, и удастся что-нибудь отыскать в его записях.

Это уже имело смысл.

— Там обязательно должно что-то быть.

— Может и так.

Джози хмуро взглянула на Нитро:

— Но он ведь просил меня прочесть их.

Выражение лица Даниэля сделало бы честь любому из его гордых предков — вождей.

— Возможно, он хотел, чтобы ты узнала из них кое-что другое.

— Что, например?

— Почему он тебя так воспитывал.

Девушку охватило такое напряжение, что даже мышцы между лопатками заболели.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же не думаешь, что у каждого отца в порядке вещей подобные методы воспитания? Когда маленьких девочек учат драться прежде, чем те достаточно подрастут, чтобы научиться читать.

— Я научилась читать, когда мне было пять лет.

— А в шесть ты уже познакомилась со своим первым автоматическим оружием.

— Просто у отца такие методы. Но он никогда не подвергал меня опасности.

— Я знаю, но все равно это не совсем нормально, Джозетта.

Девушка не знала, почему Даниэль упорно продолжал называть ее полным именем. Это создавало некое подобие интимности, ощущение особой близости между ними. Хотя Джози была уверена, что Даниэль так поступает ненамеренно.

— Он был хорошим отцом, а не сумасшедшим.

— Ты права. Но вот параноиком Тайлер точно был.

— Не критикуй папу! У него были на то свои причины. А я-то думала, ты хочешь стать его партнером.

— Я и стал им, потому что уважаю Тайлера. Но никто не совершенен, дорогая моя.

Дорогая? Джози залилась румянцем до самых корней волос.

— Я этого и не говорила.

— И да, он не был сумасшедшим. Почитай его дневники.

— Я это и планировала.

— Я имел в виду ранние записи.

— Но если они не помогут найти вероятных преступников, мы просто грубо посягнем на частную жизнь.

У отца на сей счет имелся своего рода пунктик.

— Он просил тебя прочитать их, Джозетта, и, по-моему, это не имело никакого отношения к разнесенному в пух и прах лагерю.

— В этом нет никакого смысла. В личных отношениях мы можем разобраться в любое время.

— Не забывай, что его мысли и воспоминания находились в полном беспорядке. Поэтому он прежде всего позаботился о том, что считал самым важным в жизни. Так сказать, расставил приоритеты.

Нитро считал, что приоритетом являлась как раз сама Джози. Задумчиво покусывая нижнюю губу, девушка молчала, пока они не дошли до развилки.

— Тут налево. К пруду с утками — по этой дорожке.

Он свернул, не говоря ни слова.

— Сколько отцовских дневников ты уже прочел?

— Достаточно.

Нитро размышлял, стоит ли теперь считать ее странной? Очень мало людей знали о ее специфичном воспитании, но сама Джози давно поняла, что оно сделало ее непохожей на других. Она, конечно, задалась целью кое-что изменить, но, возможно, ей это так никогда и не удастся.

Джози, вздыхая, рассматривала появившийся в поле зрения, пруд, только чтобы не смотреть на Даниэля.

— Джозетта, нам нужно поговорить.

— Я думала, мы уже разговариваем.

— Я имею в виду о нас.

— О нас? — переспросила она еле слышно.

— То, что произошло в гостиной, не должно повториться.

— Не могу тебе этого обещать.

Временами он становился довольно докучливым парнем и доставал ее, как никто другой.

Джози не была уверена, что рядом с ним всегда сможет держать свой норов под контролем. Самым странным было то, что до встречи с Нитро девушка даже не подозревала, что он у нее вообще есть.

Внезапно Даниэль произнес какую-то непристойность, и Джози вздрогнула. Вот и еще одна странность. Хотя она всю жизнь слышала, как сквернословили мужчины, ни у одного из них это не получалось так беспощадно, холодно и зло, как у Нитро.

— Прости, — проворчал он.

— За что?

— Хотвайр говорит, я не должен сквернословить рядом с тобой, потому что ты ушла со службы.

— Не поняла. Почему это?

— Согласно утверждениям его матушки, нехорошо ругаться в присутствии женщины.

С этим Джози была согласна, но по-прежнему не понимала, какое это имело отношение к ней.

— Я оставалась женщиной и будучи наемником. — Черт, и она все еще продолжала им быть… даже во всех старых привычках. Это когда-нибудь измениться?

— Слишком много для одной.

— Что?

— Не имеет значения.

— Значит, Хотвайр сказал тебе попридержать язык?

— Да.

— Когда ты говорил с ним?

— Пока ты спала.

— О. Мне бы тоже хотелось перекинуться с ним парой слов.

— Вовсе незачем, — бурча это, Даниэль выглядел невероятно угрюмым.

— Я, кажется, догадываюсь почему. Как мило с его стороны, посоветовать тебе не ругаться в моем присутствии. — Она улыбнулась. К сожалению, теперь ей оставалось лишь представлять, как Нитро отреагировал на подобное наставление. — Но ты особо не переживай по этому поводу. Я совсем не жду, что ты изменишься ради меня.

— Я могу быть таким же вежливым, как любой другой парень.

Она никогда раньше не замечала за ним подобных желаний.

— Да что ты говоришь?

— Будь я проклят. Если я сказал, что перестану сквернословить при тебе, значит так и будет.

Джози больше не могла сдерживаться и расхохоталась.

— Да, теперь я убеждена — ты, определенно, проклят… — прохрипела девушка между приступами смеха.

Украдкой подняв на него взгляд, Джози заметила, что его скулы окрасил румянец. Это только усилило приступ веселья. Вогнать Нитро в краску — это даже слишком для ее чувства юмора.

— Если ты и дальше собираешься подражать гиене, можешь считать наш разговор оконченным, — сказал мужчина с ледяным спокойствием.

После нескольких глубоких вздохов Джози удалось подавить смех.

— Не знаю, что тут еще можно сказать. Ты хочешь, чтобы я пообещала невозможное.

— Ты могла бы помочь. Например, носить более свободную одежду. И в большем количестве.

Каким образом это могло исправить его характер?

— Моя одежда и так не слишком обтягивающая.

— Эти джинсы отлично обрисовывают контур твоей сексуальной маленькой попки, и я готов сжевать на обед свои кожаные ботинки, если под этой маечкой есть лифчик.

Джози чуть не задохнулась от потрясения: он заметил, что на ней нет лифчика. Из-за небольшого размера груди девушка не любила его носить.

— У меня не такой уж большой размер. Обычно я его не ношу.

— Я заметил. — Теперь Нитро выглядел странно подавленным.

— О!

Ее грудь стало пощипывать от мысли, что Даниэль, оказывается, проявлял пристальное внимание к ее женским формам. Нитро всегда все подмечал, но в данном случае ему нужно было сосредоточиться именно на Джози, чтобы заметить отсутствие на ней нижнего белья.

Мужчина остановился и опалил ее жарким взглядом:

— И это совсем не помогает.

— Не помогает в чем? О чем мы, вообще, сейчас говорим?

— О том, что я в настоящий момент переживаю очередной приступ боли, вроде тех, что испытывал на задании, стоило тебе только оказаться поблизости.

— Отсутствие на мне лифчика причиняет тебе боль?

— И это тоже.

— Да? По мне, так ты не выглядишь особенно больным.

— Потому что ты не туда смотришь.

После того, как Джози перевела взгляд с его лица на то место, которое, по его словам, «болело», к щекам мгновенно прилила кровь, и они покрылись алым румянцем. И хотя девушка тотчас же подняла взгляд к его лицу, ее душевному равновесию был нанесен значительный урон.

— Джози, я, изо всех сил, пытаюсь избавиться от сексуального возбуждения, — беззлобно проворчал Даниэль. — Но все чего я хочу — это остаться с тобой наедине, коснуться твоей груди, попробовать ее на вкус, осыпать горячими ласками твое тело, пока ты не потеряешь голову от страсти, а затем погрузиться в жаркую, влажную плоть так глубоко, чтобы мой член перестал, наконец, причинять мне боль.

Джози не могла дышать. Не могла говорить. Не могла поверить тому, что слышала.

— Ты хочешь меня?

— Только вот, пожалуйста, не делай такое удивленное лицо. Твое воздействие на меня очевидно для всех. Но если ты этого до сих пор не поняла, может, стоит поразмыслить, что же вызвало у меня эрекцию?

— Но ты же говорил…

— Что ты заводишь меня.

С легким щелчком части картинки сложились у нее в голове в единое целое. Те вещи, на которые Джози уже давно бы обратила внимание, если бы не ее невежественность в отношении мужчин. Вдобавок к собственной наивности, поведение Нитро тоже казалось очень странным. Большую часть времени он злился на нее и вел себя совсем не как мужчина, испытывающий к женщине нежные чувства.

— Ты имеешь в виду, что всякий раз, когда у тебя «встает» рядом со мной, это я завожу тебя?

У него было такое выражение лица, что ответ стал очевиден даже для нее.

— Да.

— О!

— Ты еще скажи, что не догадывалась об этом?

— Мужчины могут возбудиться, даже читая объявления о сауне в «Желтых страницах».

— Ко мне это не относится. Если только я не представляю в этой сауне тебя.

Ее рот приоткрылся, а сердце понеслось вскачь, словно фаворит в Кентукки-дерби.[19] Да, рядом с ней Нитро всегда очень напряжен. Он был таким, и когда они участвовали в миссии Вулфа и Лиз. Джози решила, что это просто его обычное состояние.

— Я думала, ты всегда такой.

— Возбужденный?

— Да.

— Только рядом с тобой.

Ну, это уж никак не могло быть правдой.

— Но, ты же всегда злишься на меня.

— Я всегда жажду тебя. Разве ты не видишь разницы?

— Нет. Я думала, что не нравлюсь тебе.

— Я хочу тебя.

— Вулф не ведет себя с Лизи так, будто ненавидит ее.

— Лиз спит с ним.

— О!

— Прекрати повторять это.

— А я не знаю, что еще сказать.

— Я ненамеренно веду себя так, словно ненавижу тебя, — процедил Даниэль сквозь плотно сжатые зубы.

Джози позволила себе засомневаться в искренности его слов:

— Правда? А мужчина может желать женщину, если она ему не нравится?

— Да, может. Хотя ты мне, на самом деле, нравишься.

Девушка устремила взгляд на землю, машинально отмечая, насколько маленькими смотрятся ее ножки, по сравнению с его огромными ступнями.

— Ты говорил, нет других женщин…

— Да.

— Ты хочешь сказать, что другие женщины не возбуждают тебя так же часто, как я? — Ей с трудом верилось, что она решилась об этом спросить.

— Другие женщины в данный момент меня вообще не возбуждают.

В полном шоке Джози резко вскинула голову:

— Врешь!

Мужчина резко развернулся, оказавшись прямо перед ней. Он не отводил от нее твердого и решительного взгляда, на посуровевшем лице заходили желваки, смуглая кожа плотно обтянула скулы, а глаза стали почти черными. Напряженное молчание лишало девушку присутствия духа, но она не знала, как нарушить его.

Она вообще не понимала, как возможно то, о чем он говорил.

После нескольких секунд безмолвия Нитро потянулся к ней и бережно заключил ее затылок в колыбель больших ладоней. От легкого прикосновения к коже Джози ощутила дурманящий жар.

— Я когда-нибудь обманывал?

— Нет.

— Преувеличивал?

— Нет.

— Тебе это ни о чем не говорит?

«Невероятно!»

— Ты не хочешь других женщин.

— Да. — Выглядел он при этом не особенно счастливым.

— И тебя это не радует.

Джози ощущала пристальный взгляд карих глаз так, словно Даниэль прикасался к потаенным местечкам в ее теле, о существовании которых она до сих пор даже и не подозревала.

— Когда желаешь единственную женщину, которая не хочет тебя, это невыносимо и для мужского либидо, и для самолюбия, не говоря уже о настроении.

— Но это совсем не так. Я тоже хочу тебя, — невольно сболтнула Джози.

Даниэль прищурился, продолжая пристально всматриваться в нее.

— Именно поэтому ты подскакиваешь, чуть ли не на десять футов каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе или просто достаточно близко подхожу.

— Я не подскакиваю на десять футов.

— Но ты всегда сбегаешь. И очень быстро.

— Да, потому что…

— Потому что, что?

— Ты заставляешь меня нервничать.

Его лицо теперь казалось высеченным из камня.

— Ты меня боишься?

— Н-нет, точно нет.

— Что значит это твое «точно»?

— Я нервничаю, когда ты рядом, будто приняла слишком много кофеина на пустой желудок. Это раздражает меня.

— Раздражает или возбуждает?

— Я не знаю.

— Неужели?

Девушка не могла произнести ни слова. Ощущение было такое, словно ей сдавили горло, лишая возможности издать хоть звук.

— А сейчас ты не подскакиваешь.

Джози попыталась откашляться.

— Но ты же меня держишь.

— Однажды я уже держал тебя так.

Она помнила. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы обсуждать их фальшивое объятие, призванное лишь обеспечить достоверность прикрытию.

— Это же было нужно для маскировки — обычная военная хитрость.

— Так ли?

«О господи… что, если я ошибалась?»

— Я… я считала, что именно для этого.