"Скорбь Гвиннеда" - читать интересную книгу автора (Куртц Кэтрин)

Глава V Ибо что-то странное влагаешь ты в уши наши; посему хотим знать, что это такое?[6]

На следующее утро Кверон не вышел из своей кельи, поскольку Джорем посоветовал ему провести весь день в уединении, — ведь вечером ему предстоял непростой обряд посвящения. Тем не менее, когда Совет Камбера собрался, чтобы выслушать отчет Тависа о его встрече с принцем Джаваном, вопрос о Квероне обсуждали горячо и заинтересованно, ведь он был первым человеком, помимо Тависа, кто вступил с принцем в прямой мысленный контакт.

Однако не Кверон и не Джаван стали причиной того, что собрание затянулось далеко за полдень. Тревожные известия, сообщенные Тависом, заслуживали внимания и сами по себе, так что обсуждение растущих способностей принца отошло на второй план. То, как регенты обошлись с пленным Декланом Кармоди, ясно указывало, что отныне опасность грозит любому Дерини, оказавшемуся в подобном положении, а возвращение ко двору матери Анселя с семьей еще больше усложняло ситуацию.

Решение принять требовалось незамедлительно.

— Предатели — это для нас не новость, — подытожил Джорем, когда Тавис закончил рассказ о Кармоди. — Мы уже несколько месяцев знали, что регенты насильно вербуют себе в помощь Дерини. Несколько из них были с Раном в аббатстве святого Неота.

Кажется, отец Юрис говорил, что видел там и Кармоди?

— Да, Кармоди был с ними, — подтвердил Тавис. — И еще один, по имени Ситрик, хотя тот обучен куда хуже. Они оба вернулись с войсками Рана после резни в монастыре святого Неота, но лично я ни с тем, ни с другим не общался. Джаван говорит, что Кармоди сопротивлялся дольше остальных, поэтому его до сих пор и держат в кандалах. Он не сдался сразу, как тот же Ориэль, регентам пришлось здорово надавить на него. Боюсь даже подумать, что случится, если он все же сломается.

Джесс вопросительно посмотрел на Тависа. Его загорелое безбородое лицо выражало смятение.

— Но ведь нет ничего слишком сложного в том, чтобы читать мысли обычного человека, особенно если тот не противится, — произнес он. — Это ведь не то, как если бы они заставили его взломать защиты другого Дерини или… или проникнуть в сознание мертвеца.

— Пф-ф! — Грегори презрительно хмыкнул, покосившись на Джорем и Ивейн. — Это только вопрос настойчивости, сынок. Только вопрос настойчивости.

— Верно, — кивнул Тавис. — Если смотреть на вещи совершенно объективно — хотя сомневаюсь, что кто-либо из нас сейчас на это способен, то все это выглядит довольно безобидно. Разумеется, Джавану все представилось в несколько ином свете, но нельзя забывать, насколько важным для него было то, что удалось узнать с помощью Кармоди. Ведь именно тогда он впервые услышал о гибели Элистера и Джебедии.

После этих слов в зале воцарилось неловкое молчание, и наконец подал голос Ансель:

— Разумеется, это сыграло свою роль, но, вспомните, он же видел Ориэля за работой… Кстати, Тавис, ты и сам не столь давно был в том же положении, что и Ориэль с Кармоди.

— У меня были на то причины! — с жаром воскликнул Тавис.

— Ну, разумеется, никто с этим не спорит, — нетерпеливо отозвался Джорем. — Однако, полагаю, ты должен признать, что изначально тобой двигали не только альтруистические мотивы… было ведь еще и желание отомстить тем, кто искалечил тебя.

Стиснув ладонью увечную руку, Тавис опустил голову.

— Мне неприятно вспоминать о тех днях, — произнес он чуть слышно.

— Мы это понимаем сынок, — заметил Грегори со вздохом, метнув предостерегающий взгляд на Джорема. — И точно то же самое можно сказать о Кармоди с Ориэлем: едва ли они довольны и счастливы своей новой службой. Но, как и ты, в конечном итоге, оставался во дворце, чтобы помочь принцу Джавану, так и они всего лишь пытаются защитить тех, кто им дорог.

Тавис горестно кивнул, не поднимая взора.

— Мне не в чем их упрекнуть. Но Джаван говорил, что у Кармоди был такой… запуганный вид… Боже, как ему, наверное, тяжело!

— И мы все сочувствуем Кармоди, — негромко сказала Ивейн. — И все-таки… Конечно, можно помечтать о том, чтобы проникнуть в замок и вызволить всех Дерини, что там находятся, но поскольку это невыполнимо, то, полагаю, нам стоит поразмыслить о том, что мы реально можем сделать сейчас.

— Отлично, — поддержал ее Ансель. — Давайте поговорим о том, что можно сделать для моей семьи.

— Для твоей семьи? — удивленно переспросил Джорем.

— Ну да. Они же не могли вернуться туда по собственной воле!

— Разве?

— Нет! — рявкнул Ансель. — Когда прошлой осенью после гибели Девина Джейми забрал их всех в Кирни, он сказал, что они намерены там и оставаться, подальше от всего этого безумия. А если сынок Манфреда заинтересовался девочками…

Грегори, чей интерес и энциклопедические познания в генеалогии были общеизвестны, задумчиво кивнул.

— Ах, да. Сестры Мак-Лин. Кажется, несколько лет назад Синхил поручил опекунство над ними Элинор и Джейми Драммонду, верно? После смерти их отца?

— Да, — подтвердил Джорем. — Они приходятся племянницами Иену Мак-Лину, и наследуют наравне с ним, теперь, когда прямая линия рода угасла.

— Прямая линия не угасла! — резко возразила Ивейн, и гнев вспыхнул в ее синих глазах. — Нет, выслушайте меня! — продолжила она, не обращая внимания на попытки брата успокоить ее. — Это очень важно. Я понимаю, о чем вы говорите, но об этом нельзя забывать! Никогда! Сын Адриана жив, за его жизнь мой сын заплатил своей гибелью. Камлин — наследник Адриана. И когда умрет дедушка Камлина, то именно он станет графом Кирнийским!

Потрясенные ее словами, все притихли, и лишь Ансель произнес, печально качая головой:

— Тетя Ивейн, прости. Никто не забыл, как дорого стоила жизнь Камлина. Неужто ты думаешь, я мог забыть об этом?! Я видел, что они сделали с Эйданом, приняв его за Камлина. — Он вздохнул сочувственно, и все же продолжил:

— Однако Камлин не станет графом после смерти деда, и ты сама это знаешь. Камлину не быть графом Кирнийским, как и мне — графом Кулдским. Радуйся и тому, что регенты считают, будто Камлин погиб, ведь если они усомнятся в этом, то будут искать его до тех пор, пока не отыщут и не исправят эту ошибку… точно также как они ищут меня. Нет, когда дед Камлина мирно скончается — или примет смерть в результате какого-нибудь несчастного случая, подстроенного регентами, — Гизела и Ричелдис Мак-Лин унаследуют Кирни. И потому нет ничего удивительно, что прыщавый сынок Манфреда крутился вокруг них на свадебном пиру.

— Но они же еще совсем дети, — прошептала Ивейн со слезами на глазах. — Им же всего лет двенадцать или тринадцать?

Тавис хмыкнул.

— А сколько дочери Удаута, которую вчера отдали за этого щенка, сына Мердока?

Джорем со вздохом покачал головой.

— Значит, сынок Мак-Инниса щупает почву. Полагаю, нам стоит теперь задаться вопросом, можем ли мы что-то предпринять в этой ситуации. И хотим ли мы что-то предпринимать?

— Хотим ли мы?.. — Ивейн задохнулась. — Но, Джорем…

— Нет, послушай меня. Возможно, все мы упускаем нечто очень важное. Мы обсуждали чисто политические аспекты; кто в конце концов получит Кирни? Однако, сколь бы ни была отвратительна мысль о том, что графство окажется в лапах Мак-Инниса, он все же получит его через брак с Мак-Линами… а в конечном итоге все же было бы предпочтительнее, чтобы Кирни владела семья, в которой есть хоть часть крови Мак-Линов. Куда хуже, если род угаснет окончательно, а земли отойдут к Короне, и титул передадут человеку совершенно постороннему, как это уже случилось с Кулди.

Юный Джесс покосился на старших и нахмурился.

— По-моему, в словах Джорема есть смысл. Однако сразу же встает другой вопрос. Захочет ли Манфред Мак-Иннис, при братце-регенте, да еще и архиепископе Валоретском, породниться с семьей, где сильны деринийские корни? И кстати, насколько, вообще, Мак-Лины — Дерини?

— Очень малая часть крови, — отозвался Джорем. — Только со стороны Эйслинн, сестры моего отца, погибшей в Трурилле. Ричелдис и Гизела — ее внучки, а Камлин — правнук. При столь дальнем родстве способности Дерини сильно размыты. Учитывая финансовые выгоды, Мак-Иннис может и не обратить на это внимания. А еще через одно поколение… — Он пожал плечами.

— По-моему, этого недостаточно, — Тавис поморщился. — Насколько я понял, Анселя беспокоит, насколько эта кровь проявляется в поколении девочек. У них есть защиты? Способность читать мысли? Могут ли они вызывать огонь? Наводить простейшие чары? Ансель, ты что-нибудь знаешь об этом?

Тот покачал головой.

— Я их уже много лет не видел. Тавис, я понятия не имею, на что они способны. Я тревожусь за матушку. И за сводных брата и сестру, которые еще моложе, чем эти девочки.

— Ладно, тогда расскажи нам о них, — продолжал настаивать Тавис. — Нет сомнений, что твоя мать связана с Дерини: вдова сына святого Камбера, мать графа-отступника, который погиб при попытке покушения на братьев короля…

— Девин никого не убивал! — Ансель стукнул кулаком по столу. — Он пытался защитить Джавана и Райса-Майкла!

— Да, знаю, я ведь был там, если помнишь, — перебил его ничуть не смущенный Тавис. — И я это знаю, и ты знаешь, однако регентам было выгодно выставить дело в совсем ином свете — и именно поэтому ты и стал изгоем. Так насколько же твоя мать — Дерини, Ансель?

Молодой человек заставил себя медленно вдохнуть и выдохнуть, изгоняя гнев.

— Не настолько, чтобы это имело какое-то значение, — признал он наконец. — Она родом из Хоувеллов, а Хоувеллы никогда не были сильными Дерини. У нее есть защиты. Она немного умеет читать мысли. По-моему, все.

— Значит, против регентов она бессильна, — осторожно заметил Грегори, бросив взгляд на Тависа. — К счастью, они это знают. А твой отчим?

Ансель вздохнул.

— Пожалуйста, не примите мои слова за критику в адрес Джейми, потому что я очень признателен ему за то, что он подарил матушке еще один шанс найти свое счастье, когда отец… ну, полагаю, мне нет нужды вдаваться в подробности… Но из всех способностей Дерини Джейми может разве что ставить защиты. Я знаю, три поколения назад кровь Драммондов была очень сильна — когда роды Мак-Рори и Драммондов впервые соединились… но в семье Джейми с тех пор были только браки с людьми. У моих сводных брата и сестры, вообще, почти нет деринийской крови — еще меньше, чем у Гизелы и Ричелдис.

— Значит, их всех едва ли можно считать настоящими Дерини, а стало быть, и беспокоиться особо не о чем, — сказал Джесс. — Правда, у них нет и защиты от регентов, но, с другой стороны, у тех нет и особых причин вредить им.

— Все зависит от того, как настроены регенты по отношению к Дерини. Сегодня у них одно на уме, завтра — другое, — промолвила Ивейн. — Вдруг они надумают приказать Ориэлю или Кармоди прощупать всю семью, и всплывет нечто такое, чего никто из нас не ожидал? Мы все знает, какие странные фокусы порой выкидывает наследственность Дерини через несколько поколений…

Тавис вздохнул.

— Я понял, к чему вы клоните, — произнес он негромко. — Ансель, если ты хочешь, чтобы я заблокировал их способности, то почему бы тебе не сказать об этом в открытую?

После этих слов в зале воцарилось напряженное молчание. Впервые за все это время было высказано вслух предложение использовать открытую Райсом возможность — которой теперь владел один лишь Тавис О'Нилл. Все присутствующие безмолвно устремили взоры на Анселя.

— Ансель, — окликнула его Ивейн. — Ты этого хочешь?

Молодой человек кивнул.

— А ты подумал о том, что твоя мать может и не согласиться? — продолжила Ивейн. — Как давно ты с ней говорил в последний раз?

Ансель повесил голову.

— Осенью, когда погиб Девин, — прошептал он. — Она не желает меня видеть. Джейми сказал, она винит нас — всех нас — в том, что мы использовали Девина и впустую пожертвовали его жизнью.

— А ты тоже считаешь, что Девин погиб напрасно? — спросила Ивейн.

Сморгнув слезы, юноша покачал головой, однако так и не поднял глаза.

— Нет.

— Понятно. — Ивейн обвела взором остальных. — Джорема, Грегори, Джесса… и Тависа. Молодой Целитель чуть заметно кивнул, встретившись с ней глазами, и она вновь посмотрела на Анселя.

— Ты не ответил на мой вопрос, — заметила она негромко. — Если Совет дозволит то, о чем ты просишь — учитывая, что Тавис единственный Дерини среди нас, кто обладает способностью блокировать чужие способности, — если мы дозволим это, готов ли ты сам рискнуть жизнью, чтобы помочь ему исполнить задуманное? И прежде чем дать ответ, подумай еще о том, что Джейми и Элинор могут не согласиться. Готов ли ты пойти против воли матери и отчима?

Со вздохом Ансель отозвался:

— На сегодняшний день и она, и Джейми, и дети в смертельной опасности, и с каждым днем угроза нарастает. Напрямую она ничем не сможет нам помочь, даже если бы пожелала. Если их всех лишить способностей Дерини, то они хотя бы останутся целы и невредимы, и никто из них не сможет повредить нам.

— И все же ответь, Ансель, — продолжала настаивать Ивейн. — Готов ли ты применить силу против родной матери, чтобы помочь Тавису сделать то, что необходимо? Готов ли ты подчиниться ему во всем?

Усталым, очень усталым голосом Ансель отозвался:

— Готов. И да поможет нам Бог.

— Верно. И да поможет нам Бог. — Ивейн перевела взгляд на свои руки, затем посмотрела на Тависа. — Насколько я понимаю, ты готов взяться за это?

— Да, если Совет позволит. Я сознаю, что на сегодняшний день мои способности уникальны среди Дерини, но это будет отличный случай проверить их в деле. И во дворце все же это будет проще, чем потом, с Реваном и виллимитами. Кроме того, у меня есть опыт как приходить и исчезать незамеченным из валоретского замка. Думаю, мне там опасность не грозит — а семья Анселя под ударом.

— Звучит благоразумно. Джорем, что ты об этом думаешь?

Ее брат кивнул.

— А вы, Джесс, Грегори?

Отец с сыном также ответили кивком.

— Что же, отлично. Ансель, детали вы позже обсудите с Тависом.

— Согласен, — поддержал Целитель. — Ах, да, я знаю, что час уже поздний, но есть еще одна вещь, о чем я хотел бы сказать, прежде чем покину вас. Сегодня я заметил, как нервничают все присутствующие и дают волю чувствам — похоже, все мы еще не вполне оправились после вчерашнего. Я приношу свои извинения, если своими словами или поступками еще больше обостряю напряжение.

— Извинения приняты, — отозвался Джорем. — О чем еще ты хотел поговорить?

Тавис поднялся с места.

— Ну, это касается Кверона, вчера вечером… Напрямую к рассказу Джавана не относится, и все же связано с ним…

— И тебе не хотелось бы это обсуждать, — улыбнулась Ивейн, — но все же тебе кажется, что ты должен сделать это.

Тавис смущенно потупился.

— Я так и полагал, что рано или поздно об этом зайдет речь, но… в общем, Кверон задался вопросом, способен ли я применить блокирующие способности к Джавану, хотя он и не Дерини.

Заметив, что собравшиеся уставились на него с изумлением он поспешил продолжить:

— Нет, не надо смотреть на меня, как на какое-то чудовище! Вы знаете, на что я способен, я каждому из вас это показал! И я вполне сознаю, какую ответственность налагает на меня обладание таким талантом. Мне и в голову не пришло бы с легкостью распоряжаться им! Бог свидетель, последнее, чего я бы желал, это лишить Джавана его дара, когда он только-только обрел его, и именно это может стать его спасением в грядущие дни. Но… вопрос в том, возможно ли нечто подобное — в принципе? — Он испытующе посмотрел на Ивейн, затем на Джорема. — Я просто хотел, чтобы вы поразмыслили над этим.

Ивейн, прикусив нижнюю губу, посмотрела на Джорема удивленно и чуть испуганно. То, что предлагал Тавис, могло коснуться не только Джавана, но также Алроя и Райса-Майкла. Рано или поздно им с Джоремом придется выяснить, что именно известно молодому Целителю о том, что произошло с тремя принцами Халдейнами — но не здесь и не сейчас, не раньше чем они примут решение сделать его полноправным членом Совета и он принесет клятву хранить все услышанное в тайне.

— Ты верно заметил, Тавис, — сказала она наконец. — Последствия такого шага могут быть очень серьезны. И ты совершенно прав, сегодня нам предстоит трудная ночь, и сейчас нет времени серьезно задумываться над этим. Возможно, к этому стоит вернуться завтра, когда все мы как следует выспимся и отдохнем.

Тавис был разочарован, но едва ли мог возражать, ведь он единственный не участвовал в вечерней церемонии — как бы сильно ему того ни хотелось.

— Как скажете, — произнес он, слегка поклонившись. — С вашего позволения, я тогда вернусь на ночь в Дхассу. Епископ Ниеллан приглашал меня для дополнительных занятий, когда будет время.

— Разумеется, — согласилась Ивейн. — Пожалуйста, передай ему привет.

Когда Тавис ушел, Грегори шумно выдохнул.

— Все это весьма неловко. Почему бы вам не принять его в Совет, да и Ниеллана тоже — и покончить с этим! У вас же было восемь членов в самом начале.

Ивейн вздохнула, а Джорем покачал головой.

— Возможно, рано или поздно придется поступить именно так. Видит Бог, сделать выбор почти невозможно — опыт и уравновешенность Ниеллана против энтузиазма и уникальных талантов Тависа…

— Да, и все же… — Ивейн зевнула. — Говорить об этом можно будет лишь после того, как мы примем в свои ряды Кверона — но если мы не закончим все приготовления вскорости, то этому так и не суждено будет случиться. Так что давайте, господа, спустимся в кииль и займемся делом, чтобы ночью урвать хоть пару часов сна.

Все потянулись к выходу, и Ансель, догнав Ивейн молча стиснул ее руку в знак благодарности за принятое решение касательно его семьи.