"Пагубная самонадеянность" - читать интересную книгу автора (Хайек Фридрих)

Глава девятая. Религия и блюстители традиции

Даже самая грубая религия освящала правила нравственности задолго до века философии и рассудочного умствования. Адам Смит А другие [боги] сочли безрассудством, что обитатели улья бранили то, что раньше любили. Бернард Мандевиль Естественный отбор блюстителей традиций Завершая книгу, я хотел бы сделать несколько непритязательных замечаний, предназначенных снисходительному читателю и касающихся связи между предметом моего исследования и ролью религиозных верований. Эти замечания могут показаться неприятными некоторым интеллектуалам, поскольку они полагают, что в своем давнишнем конфликте с религией они в какой-то степени ошибались — и сильно ее недооценивали. В данной книге показано, что человечество разрывается между двумя состояниями бытия. С одной стороны, бытуют установки и эмоции, характерные для поведения в малых группах. В состоянии малых групп человечество пребывало более ста тысяч лет, и при этом состоянии бытия лично знакомые соплеменники научились помогать друг другу и преследовать общие цели. Любопытно, что эти архаические, весьма примитивные установки и эмоции ныне отстаиваются большинством сторонников рационализма, а также близких ему эмпиризма, гедонизма и социализма. С другой стороны, есть новая, сравнительно недавняя ступень культурной эволюции, взобравшись на которую люди перестают служить, прежде всего, своим знакомым или преследовать совместные цели. На этой ступени сложились традиции, институты и системы морали, которые дали жизнь очень большому количеству людей — во много раз большему, чем на заре цивилизации, — и теперь жизнь этих людей поддерживается этими институтами, а сами люди поглощены тем, что — по большей части мирно, хотя и в форме конкуренции — добиваются тысяч самых разных целей, свободно вовлекаясь в сотрудничество с тысячами людей, которых они никогда не узнают. Как же могло произойти такое? Каким образом традиции, которых люди не понимают и не одобряют, воздействия которых они обычно не в состоянии ни разглядеть, ни оценить, ни предвидеть и с которыми они до сих пор яростно сражаются, продолжают передаваться из поколения в поколение? Часть ответа сводится, конечно, к тому, с чего мы начали, — к эволюции систем морали через механизм группового отбора. Просто-напросто выживают и умножаются группы, ведущие себя требуемым образом. Но нельзя считать, что этим все сказано. Если не понимание благотворности такого поведения для создавшегося и все еще не подвластного нашему воображению расширенного порядка человеческого сотрудничества, то, что же привело к возникновению этих правил? И еще важнее: как смогли они выдержать столь сильное сопротивление инстинктов, а с недавних пор — и нападки со стороны разума? Здесь мы подходим к разговору о религии. Обычаи и традиции, управляющие вне-рациональным приспособлением к окружающему миру, гораздо вернее руководят групповым отбором, когда они подкреплены тотемами и табу, магическими или религиозными представлениями — т. е. представлениями, которые сами происходят от предрасположенности к анимистическому истолкованию всякого встречаемого человеком порядка. Очевидно, поначалу основная функция ограничений, налагаемых на индивидуальные действия, заключалась в том, чтобы служить знаками, по которым члены группы узнавали друг друга. Впоследствии вера в духов, способных наказывать нарушителей, привела к консервации этих ограничений. «В общем-то, духи воспринимаются как блюстители традиций… Наши предки стали духами и живут сейчас в ином мире. Они разъяряются и принимаются вредить, если мы не исполняем обычаев» (Malinowski, 1936: 25). Однако для эффективного отбора этого мало, поскольку подобные верования и связанные с ними ритуалы и обряды должны срабатывать и на ином уровне. Чтобы отбор в ходе эволюции мог стать эффективным, общепринятые практики должны оказывать всевозрастающее благотворное воздействие на группу. Так как же они передаются из поколения в поколение? В отличие от генетических, культурные признаки не передаются автоматически. Передавание или не-передавание их из поколения в поколение имеет такое же позитивное или негативное значение для набора традиций, как и что-либо привносимое индивидами. Стало быть, для осуществления настоящей преемственности, какой бы то ни было из этих традиций, и для того, чтобы в итоге они действительно получили распространение, может потребоваться много поколений. Может быть, для этого нужны своеобразные мифические представления, особенно в тех случаях, когда правила поведения заметно противодействуют инстинктам. Чисто утилитаристское или даже функционалистское объяснение различных ритуалов и обрядов оказывается недостаточным и даже неправдоподобным. Тем, что благотворные традиции были сохранены и передавались достаточно долго (так, что следовавшие им группы в процессе естественного или культурного отбора смогли разрастись и распространиться), мы отчасти обязаны мистическим и религиозным верованиям, и, прежде всего, я полагаю, — ведущим монотеистическим религиям. Это значит, что — нравится нам или нет — сохранением определенных практик и развитием цивилизации, выросшей на их основе, мы в немалой степени обязаны верованиям, которые не назовешь ни истинными — или верифицируемыми, или поддающимися проверке (как поддаются научные высказывания), — ни тем более следующими из каких-либо рациональных доказательств. Порою я думаю, что не мешало бы именовать хотя бы некоторые из них (пусть это был бы жест, свидетельствующий о высокой оценке) «символическими истинами», поскольку они помогали своим приверженцам «плодиться и размножаться и наполнять землю и обладать ею» (Бытие, 1:28). Даже те из нас, кто, как и я, не готовы принять антропоморфную концепцию персонифицированного бога, не могут не признать, что преждевременный отказ от верований, не имеющих, как мы считаем, фактической основы, лишил бы человечество мощной поддержки в длительном процессе развития расширенного порядка, которым мы теперь пользуемся, и что даже сейчас утрата этих верований, истинных или ложных, создает огромные трудности. Как бы то ни было, религиозное представление о том, что нормы морали определяются не постижимыми для нас силами, может, во всяком случае, быть ближе к истине (пусть и не по той причине, которая предполагалась), чем рационалистическая иллюзия, будто человек, поднатужив свой интеллект, сумел изобрести нормы морали, а те наделили его могущественной способностью достигать гораздо большего, чем он вообще мог предвидеть. Если мы будем иметь это в виду, то сможем лучше понять и оценить тех представителей церкви, которые, как рассказывают, стали несколько скептически относиться к обоснованию отдельных положений своего учения и все же не переставали проповедовать их — из опасения, что утрата веры приведет к падению нравов. Безусловно, они были правы; и даже агностик вынужден признать, что своими моральными нормами и традициями, обеспечившими не только развитие нашей цивилизации, но и возможность самих наших жизней, мы обязаны принятию таких неприемлемых, с научной точки зрения, суждений о фактах. Существование неоспоримой исторической связи между религией и ценностями, формировавшими и продвигавшими нашу цивилизацию, скажем, такими, как институты семьи и индивидуализированной собственности, разумеется, не означает, что есть и некая внутренняя связь между религией как таковой и этими ценностями. На протяжении последних двух тысяч лет многие основатели религий выступали против собственности и семьи. Однако выжили и сохранились лишь те религии, которые поддерживали собственность и семью. И получается, что перспективы коммунизма, имеющего анти-собственническую, анти-семейную (а также анти-религиозную) направленность, отнюдь не радужные. Поскольку коммунизм, как я полагаю, сам есть религия, и время ее вышло, и полный упадок ее не за горами. Коммунистические и социалистические страны дают нам возможность наблюдать, как естественный отбор религиозных верований заставляет сходить со сцены самые неприспособленные из них. Конечно, упадок коммунизма, о котором я говорю, происходит главным образом там, где его идеи были действительно претворены в жизнь, что и привело к утрате утопических надежд. Однако он продолжает жить в сердцах у тех, кому не пришлось испытать на себе его реального воздействия: у западных интеллектуалов и у бедняков, живущих на периферии расширенного порядка, т. е. в третьем мире. Среди первых многие, по-видимому, начинают все отчетливее осознавать, что рационализм, вроде того, какой подвергся критике в данной книге, — это идол, кумир; однако потребность в каком-нибудь боге остается, и ее пытаются удовлетворять, возвращаясь к курьезной версии гегелевской диалектики, благодаря которой иллюзия рациональности уживается с системой убеждений, закрытой для критицизма из-за безусловной приверженности «гуманистической тотальности» (сама же эта приверженность в высшей степени рационалистична, и именно в том конструктивистском смысле, который я критиковал). По выражению Герберта Маркузе, «подлинная свобода индивидуальной экзистенции (и не просто в либералистском смысле) возможна только в структурированном особым образом полисе — в „рационально“ организованном обществе» (цитируется по: Jay, 1973: 119; о том, что подразумевает эта «рациональность», см.: ibid, 49, 57, 60, 64, 81, 125, et passim). В конце концов, «теология освобождения» может слиться с национализмом и породить мощную новую религию, которая будет иметь разрушительные последствия для людей, уже находящихся в бедственном экономическом положении (см. O'Brien, 1986).

Как религия поддерживала благотворные обычаи? Обычаи, благотворное воздействие которых не воспринималось теми, кто их практиковал, тогда только могли сохраняться так долго, что их преимущества успевали проявиться в полной мере, когда они были подкреплены какими-то иными могущественными верованиями. И некоторые мощные сверхъестественные и магические представления годились для выполнения этой задачи. Покуда порядок человеческого взаимодействия расширялся и все явственнее угрожал инстинктам, он мог временами попадать в сильную зависимость от сохраняющегося воздействия некоторых таких религиозных верований — ложные причины влияли на людей, заставляя их совершать то, что требовалось для поддержания структуры, позволяющей прокормить все разрастающуюся массу народа (см. приложение G). Однако нет никаких причин полагать, будто поддержка со стороны религии, как правило, бывала сознательной или что чаще всего она носила характер некоего заговора; наоборот, она, как и само создание расширенного порядка, никогда не была намеренной. Наивно было бы воображать (особенно после того как мы утверждали, что не можем наблюдать последствий, порождаемых нашими нормами морали), будто некая мудрая элита хладнокровно высчитывает последствия от принятия различных систем морали, отбирает их и организует заговор, чтобы, по выражению Платона, «благородной ложью» убедить массы воспринять «опиум для народа» и, таким образом, послушно согласиться с тем, что отвечает интересам правителей. Несомненно, выбор из известных вариантов основных религиозных верований зачастую производился по решению светских правителей и в соответствии с их интересами. Более того, светские правители время от времени заручались поддержкой религии сознательно, иногда даже цинично; однако все это, как правило, касалось спорных моментов, которые не имели значения для сколько-нибудь длительных периодов эволюционного развития — периодов, когда важнее всего было, содействует ли избранное правило увеличению численности сообщества, а подробности — допустим, какая конкретная правящая клика лелеяла его на протяжении некоего конкретного периода, — не имели значения. При описании и оценке этих явлений можно столкнуться с рядом языковых проблем. Обычный язык не в состоянии достаточно точно выражать необходимые различия, особенно когда речь идет о знании. Например, имеем ли мы дело со знанием, когда у человека есть привычка вести себя таким образом, что, сам того не подозревая, он увеличивает вероятность выживания не только для самого себя и своей семьи, но и для многих не знакомых ему людей, — особенно если он придерживался этой привычки по совершенно иным и даже абсолютно ложным основаниям? Очевидно, что им успешно руководило вовсе не то, что обычно подразумевают под рациональным знанием. Бесполезно называть такие усвоенные практики и «эмотивными», поскольку они явно не всегда направляются тем, что по праву можно было бы считать эмоциями, — хотя определенные факторы, например, страх осуждения или наказания (не важно, человеческого или божеского), могут нередко подкреплять и оберегать отдельные привычки. Во многих, если не во всех, случаях вперед вырывались те, кто следовал правилам вроде «честность — лучшая политика», либо в силу «слепой привычки», либо усвоив их из религиозных учений; и таким образом они одолевали более умных соплеменников, «рассуждавших» иначе. Что касается стратегий выживания, то, как жесткость их, так и гибкость имели важное значение для хода биологической эволюции; нормы морали, выступавшие в виде жестких правил, порою оказывались действеннее, чем правила более гибкие, хотя приверженцы последних пытались управлять практикой их применения и менять их направленность, сообразуясь с конкретными фактами и ожидаемыми последствиями, — т. е. ориентируясь на то, что действительно гораздо больше похоже на знание. Что касается лично меня, то правильно было бы заявить, что я не чувствую за собой права ни утверждать, ни отрицать существования того, что именуется Богом, поскольку, признаюсь, я не знаю, что должно означать это слово. Я, безусловно, отвергаю любые антропоморфные, персонифицирующие или анимистические интерпретации данного понятия, посредством которых многие ухитряются придать ему смысл. Понятие человекоподобного или разумоподобного действующего существа представляется мне, скорее, продуктом высокомерной переоценки возможностей похожего на человеческий разума. Я не могу наделять значением слова, для которых в структуре моего собственного мышления или в моей картине мира нет такого места, где они обретали бы смысл. Следовательно, я был бы недобросовестен, если бы употреблял эти слова так, как будто они выражают какие-то мои убеждения. Я долго колебался, но, в конце концов, решил сделать это признание личного характера, поскольку поддержка откровенного агностика может помочь верующим с большей твердостью придерживаться тех выводов, которые оказываются для нас общими. Возможно, то, что люди подразумевают, говоря о Боге, является всего лишь персонификацией тех традиционных моральных норм и ценностей, что поддерживают жизнь их сообщества. Теперь мы начали понимать, что тот источник порядка, который религия приписывает человекоподобному божеству, — предлагая своего рода карту или путеводитель, помогающий отдельной части успешно ориентироваться внутри целого, — не находится вне физического мира, но является одной из его характеристик, правда, слишком сложной, чтобы какая-либо из составных частей этого мира сумела составить его «картину» или «образ». Поэтому религиозные запреты на идолопоклонство, т. е. на создание подобного рода образов, вполне справедливы. Не исключено, тем не менее, что большинство людей способно воспринимать абстрактные традиции только как чью-то личную Волю. В таком случае, не будут ли они склонны усматривать эту волю в «обществе» в век, когда более откровенная вера в сверхъестественные силы отвергается как суеверие? От ответа на этот вопрос может зависеть выживание нашей цивилизации.

Приложения и библиография

Приложение А. «Естественное» против «искусственного» Аристотелевская традиция, не содержащая никакого понятия об эволюции, так сильно влияет на современный научный и философский подход, что существующие дихотомии и противопоставления обычно не только не в состоянии ухватить суть процессов, лежащих в основе конфликтов и проблем, рассмотренных в гл. 1, но фактически затрудняют даже само осознание этих проблем. В настоящем разделе я рассмотрю несколько таких трудных случаев классификационного плана в надежде, что некоторое знакомство с препятствиями на пути к пониманию этих проблем будет способствовать более углубленному их изучению. Мы можем начать хотя бы со слова «естественное» — источника многочисленных разногласий и заблуждений. Корни латинского слова «естественный» и синонимичного ему греческого «физический» восходят к глаголам, обозначающим процессы роста (соответственно — nascor и phyo; см. Kerferd, 1981: 111–150), и, стало быть, правомерно было бы обозначать словом «естественное» все, что вырастает спонтанно, а не создается в соответствии с чьим-либо сознательным замыслом. В этом смысле наши традиционные, спонтанно сложившиеся нормы морали совершенно естественны, а не искусственны, и вполне уместно именовать такие традиционные правила поведения «естественным правом». Однако обычное употребление этого слова не позволяет сразу понять суть естественного права, как она была определена мною выше. Скорее оно сводится к использованию слова «естественное» для обозначения врожденных склонностей или инстинктов, часто вступающих в столкновение (как показано в гл. 1) со спонтанно сложившимися правилами поведения. Если бы под «естественными» имелись в виду одни только врожденные реакции и, хуже того, если бы только то, что необходимо для сохранения существующего положения дел (особенно — в пределах малой группы или сообщества лично знакомых людей), обозначалось словом «благо», тогда даже самые элементарные действия по соблюдению правил и, значит, по приспособлению к меняющимся условиям, или, говоря иначе, даже первые шаги на пути к цивилизации нам пришлось бы называть «противоестественными» и «дурными». Если же употреблять слово «естественное» для обозначения врожденного, или инстинктивного, а слово «искусственное» для обозначения продуктов сознательного творчества, то совершенно очевидно, что плоды культурной эволюции (например, традиционные правила поведения) нельзя будет отнести ни к тому, ни к другому. Таким образом, они лежат не только «между инстинктом и разумом», но и, конечно же, между «естественным» (т. е. инстинктивным) и «искусственным» (т. е. сознательными творениями разума). Замыкая жесткую дихотомию «естественного» и «искусственного» (как и похожую и связанную с ней дихотомию «страсти» и «разума») на самое себя, мы не оставляем никакого зазора между данными понятиями, из-за чего эти дихотомии весьма способствуют игнорированию и непониманию важнейшего эксосоматического процесса — процесса культурной эволюции, который и породил традиции, определившие развитие нашей цивилизации. Фактически эти дихотомии отказывают подобному процессу в праве на существование и исключают возможность каких-то иных явлений, не вписывающихся в их узкие пределы. Однако если выйти за рамки этих жестких дихотомий, то мы обнаружим, что истинной противоположностью страсти является не разум, а традиционные нормы морали. Эволюция традиционные правил поведения, занимающая промежуточное положение между развитием инстинктов и развитием разума, — это самостоятельный процесс, и его было бы ошибочно считать творением разума. В действительности традиционные правила выросли естественным путем в ходе эволюции. Рост не является признаком исключительно биологических организмов. В природе можно обнаружить изобилие примеров увеличения размеров или усложнения структур: от вошедшего в поговорку снежного кома до порывов ветра или образования кристаллов, от переносимого водой песка до образования гор и сложных молекул. Когда мы рассматриваем возникновение структур взаимодействия между организмами, то оказывается, что с этимологической и логической точек зрения вполне корректно употреблять для их описания слово «рост»; и я пользуюсь им как раз в этом смысле — именно для обозначения процесса, протекающего в самовоспроизводящейся структуре. Следовательно, противопоставление культурной и природной эволюции постоянно заводит в упомянутую ловушку — замкнутую дихотомию между «искусственным», сознательно управляемым развитием и тем, что принято считать «естественным» (из-за наличия неизменных обусловленных инстинктом характеристик). Следуя подобным интерпретациям понятия «естественное», легко впасть в конструктивистский рационализм. Конструктивистские интерпретации — это, несомненно, более высокая ступень, чем органицистские «объяснения» (которые повсеместно отвергаются сейчас по причине их бессодержательности), ибо те просто подменяют один необъясненный процесс другим. Однако мы должны признать, что существуют эволюционные процессы двух различных типов, причем оба носят совершенно естественный характер. Культурная эволюция, будучи самостоятельным процессом, вместе с тем во многих важных отношениях похожа на генетическую или биологическую, больше, чем на развитие событий, направляемое разумом или умением предвидеть последствия принимаемых решений. Разумеется, сходство между порядком человеческого взаимодействия и структурой взаимодействия биологических организмов замечали часто. Однако пока мы не умели объяснять образование упорядоченных структур в природе и не располагали теорией эволюционного отбора, от проведения такой аналогии было мало толку. Теперь же эволюционная теория дала нам ключ к пониманию принципов формирования порядка в жизни, в сознании и в межличностных отношениях. Бывает и так, что какой-нибудь из этих порядков (скажем, наше сознание), не будучи сотворенным порядками более высокого уровня, оказывается в состоянии формировать порядки менее сложные, чем он сам. В связи с этим приходится признать, что мы, хоть и способны объяснять или проектировать какие-либо порядки, стоящие в иерархии сложности ниже нашего сознания, но в весьма ограниченной степени, и что мы не способны объяснять или проектировать порядки более высокого уровня, чем наше сознание. Обрисовав в общем проблему, связанную с нечетким употреблением этих привычных слов, мы можем также на примере Давида Юма показать, насколько голова даже одного из самых выдающихся мыслителей либеральной традиции была замусорена заблуждениями, вытекавшими из этих ложных дихотомий. Пример Юма особенно удачен, поскольку для характеристики моральных традиций, которые я действительно предпочел бы называть естественными, он, к несчастью, выбрал термин «искусственные» (по всей вероятности, заимствовав его у теоретиков обычного права, употреблявших термин «искусственный разум»). Ирония заключается в том, что из-за этого Юма считают основоположником утилитаризма, тогда как он подчеркивал, что «хотя правила справедливости искусственны, они не произвольны и потому нельзя сказать чтобы термин „законы природы не подходил для них“ (1739/1886: II, 258 (Юм, 1965: I, 634)). Он старался не допускать ложных конструктивистских истолкований, поясняя, что он „лишь предполагает здесь, что люди сразу приходят к таким выводам, тогда как в действительности последние возникают незаметно и постепенно“ (1739/1886: II, 274 (Юм, 1965: I, 655)). (Юм в данном случае использовал прием, который философы-моралисты Шотландской школы именовали „предположительной историей“ (Stewart, 1829: VII, 90 и Medick, 1973: 134–176). Этим приемом — позднее его часто называли „рациональной реконструкцией“ — он пользовался так, что это могло сбить с толку, а вот его младший современник, Адам Фергюсон, сумел вообще избежать этой опасности.) Как явствует из высказываний Юма, он вплотную приблизился к идее эволюционного подхода и утверждал даже, что „ни одна форма не может существовать, если она не обладает теми силами и органами, которые необходимы для ее существования: в таком случае должен быть испробован какой-либо новый порядок, какой-либо новый строй — и так далее без перерыва, пока наконец не будет найден такой порядок, который может сам собой существовать и поддерживаться“; а также, что человек не может „претендовать на исключение из участи всех других живых существ, [поскольку] беспрестанная война происходит между всеми живыми существами“ (1779/1886: II, 429, 436 (Юм, 1965: II, 513, 523)). Как уже говорилось, он практически признавал, что „между естественным и искусственным помещается третья категория, которой свойственны определенные характеристики и того, и другого“ (Haakonssen, 1981: 24). Однако соблазн объяснять функционирование самоорганизующихся структур, показывая, как подобная структура могла бы быть сформирована творящим разумом, велик, и вполне понятно, почему некоторые из последователей Юма именно так толковали его употребление слова „искусственный“ и возводили на этом фундаменте утилитаристскую теорию этики, согласно которой человек сознательно выбирает себе мораль из-за ее всеми признаваемой полезности. Может быть, и смешно, когда такой подход приписывают тому, кто подчеркивал, что „правила морали не являются заключениями нашего разума“ (1739/1886: II, 235 (Юм, 1965: I, 604)), однако подобная ложная трактовка была естественной для такого картезианского рационалиста, как K. А. Гельвеций, у которого, судя по всему, Иеремия Бентам заимствовал свои объяснения (см. Everett, 1931: 110). У Юма, а также в работах Бернарда Мандевиля, мы можем обнаружить, что, говоря о формировании спонтанных порядков и об эволюционном отборе, они постепенно приходят к использованию понятий-близнецов (см. Hayek, 1967/78: 250, 1963/67: 106–121 и 1967/78а: 249–266); тем не менее, начало систематическому применению такого подхода положили именно Адам Смит и Адам Фергюсон. Труды Смита — это прорыв эволюционного подхода, который стал все заметнее вытеснять стационарную аристотелевскую точку зрения. Энтузиаста, в XIX веке утверждавшего, что по важности „Богатство народов“ занимает второе место после Библии, часто высмеивали, но, может быть, он не так уж сильно преувеличивал. Даже последователь Аристотеля Фома Аквинский не мог не признаться самому себе, что multae militates impedirentur si omnia peccata districte prohiberentur — многое из полезного не могло бы произойти, если бы все грехи были строго запрещены (Summa Theologica, II, ii, q. 78 i). Некоторые авторы называют Смита основателем кибернетики (Emmet, 1958: 90, Hardin, 1961: 54), а недавние исследования записных книжек Чарльза Дарвина (Vorzimmer, 1977; Gruber, 1974) дают основания предположить, что к своему великому открытию Дарвин пришел благодаря чтению в решающем 1838 г. Адама Смита. Таким образом, главный импульс как к созданию теории эволюции и разнообразных дисциплин, известных сегодня (кибернетика, общая теория систем, синергетика, теория самопорождения и т. д.), так и к осмыслению характеризующей рыночную систему (а кроме того — развитие языка, морали и права) непревзойденной способности самоупорядочения дан шотландскими моралистами XVIII века (Ullman-Margalit, 1978 и Keller, 1982). Адам Смит между тем остается объектом для шуток — даже среди экономистов, многие из которых все еще не в силах постичь, что основной задачей любой науки, изучающей рыночный порядок, должен быть анализ самоорганизующихся процессов. Другой великий экономист. Карл Менгер, чуть больше, чем через сто лет после Смита, ясно понял, что генетический характер „народнохозяйственных явлений не может оставаться без влияния на теорию“ (Menger, 1883/1933: II, 183 (Менгер, 1894: 97); ср. также его более раннее употребление термина „генетический“ в: Menger, 1871/1934: I, 250 (Менгер, 1903: 252)). Именно благодаря попыткам осмыслить формирование человеческого взаимодействия через эволюцию и стихийное формирование порядка такой подход стал основным инструментом изучения сложных явлений, для объяснения которых „механические законы“ однонаправленной причинности уже не пригодны (см. приложение В). В последние годы эволюционный подход приобрел такое большое значение для развития научных исследований, что, как отмечалось в докладе на конференции „Gesellschaft Deutscher Naturforscher und Arzte“ [„Общество немецких естествоиспытателей и врачей“ — прим. ред.] в 1980 году, „для современной науки о природе мир вещей и явлений стал миром структур и порядков“. Последние достижения естественных наук показывают, насколько прав был американский ученый Симон Н. Паттэн, когда около 90 лет назад писал: „Как Адам Смит был последним моралистом и первым экономистом, так Дарвин был последним экономистом и первым биологом“ (1889, XXIII). Выясняется, что Смит достиг даже большего: предложенная им парадигма ныне превратилась в мощное орудие, применяемое во многих отраслях научного познания. Лучше всего гуманитарное происхождение понятия эволюции иллюстрируется тем, что биологии пришлось позаимствовать свой понятийный аппарат у гуманитарных наук. Термин „генетический“, который сейчас стал, пожалуй, ключевым прикладным термином теории биологической эволюции, задолго до того, как Томас Карлейль ввел его в английский язык, начали употреблять по-немецки (genetisch) (Schuize, 1913: I, 242) И. Т. Гердер (1767), Фридрих Шиллер (1793) и К. М. Виланд (1800). Понятие эволюции употреблялось, в частности, в языкознании, после того как сэр Уильям Джонс в 1787 г. открыл общее происхождение индоевропейских языков; и к тому времени, как оно получило дальнейшую разработку в 1816 г. у Франца Боппа, представление об эволюции культуры прочно вошло в науку. В 1836 г. мы вновь обнаруживаем этот термин в работе Вильгельма фон Гумбольдта (1977: III, 389 и 418), где он, кстати, утверждал: „Если считать вполне естественным, что язык складывался постепенно, то его, как и любое другое явление естественного происхождения, необходимо включить в систему эволюции“ (выражаю признательность профессору Р. Келлеру из Дюссельдорфа за эту ссылку). Можно ли считать случайным то, что Гумбольдт был еще и великим защитником свободы личности? А знающие о своем родства еще со времен Древнего Рима (Stein, 1966: гл. 3) юристы и лингвисты после публикации работы Чарльза Дарвина, как мы обнаружили, выражали протест, когда их называли „дарвинистами до Дарвина“ (Hayek, 19Г73: 153). Слово „генетика“ быстро превратилось в специальный термин, используемый при изучении биологической эволюции, только после выхода работы „Проблемы генетики“ Уильяма Бейтсона (1913). Здесь мы будем придерживаться современного употребления этого слова, введенного Бейтсоном для обозначения биологического наследования посредством „генов“ — в отличие от культурного наследования посредством обучения, — хотя такое различение совсем не гарантирует возможности провести четкую разграничительную линию между этими формами наследования. Они то и дело переплетаются, в особенности, когда генетическое наследование определяет, что может, а что не может быть унаследовано посредством обучения (т. е. — через культуру). — ——————————————————

Приложение В. Сложность проблем человеческого взаимодействия Несмотря на то, что ученые-физики, похоже, не любят признавать проблемы человеческого взаимодействия более сложными, чем любые другие, это было отмечено как факт свыше ста лет назад таким крупнейшим ученым, как Джеймс Клерк Максвелл. В 1877 г. он писал, что термин „физика“ часто прилагается „в более или менее узком смысле к тем отраслям науки, в которых рассматриваются явления самого простого и самого абстрактного свойства и не рассматриваются те более сложные явления, что наблюдаются в области живого“. А не так давно лауреат Нобелевской премии по физике Луис У. Альварес подчеркнул, что „на самом деле физика — простейшая из наук… если же взять случай бесконечно более сложной системы, скажем, население развивающейся страны, такой как Индия, то никто до сих пор не может определить, как лучше всего изменить существующие там условия“ (Alvarez, 1968). Когда мы обращаемся к таким сложным явлениям, механические методы и модели прямого причинного объяснения становятся все менее и менее подходящими. В частности, феномен, имеющий решающее значение для формирования многих весьма сложноорганизованных структур человеческого взаимодействия, а именно феномен экономических ценностей и цен, не удается объяснить, прибегая к простым причинным или „номотетическим“ теориям. Чтобы объяснить его, необходимо учесть совместное воздействие большего количества различных элементов, чем мы в состоянии когда-нибудь лично наблюдать, не говоря уже о том, чтобы лично управлять ими. Только „маржиналистская революция“ 1870-х годов предложила удовлетворительное объяснение рыночных процессов, которые Адам Смит уже давно описал с помощью метафоры „невидимая рука“. Это объяснение, хотя и метафорическое и не полное, было первым научным описанием подобных самоорганизующихся процессов. Джеймс Милль и Джон Стюарт Милль, напротив, не сумели уяснить, что рыночные ценности детерминируются не цепью предшествующих событий, выступающих в роли причин, а как-то иначе. Это не позволило им, как не позволяет и многим современным „физикалистам“, проникнуть в существо самонастраивающихся рыночных процессов. Осознание истин, на которых основывается теория предельной полезности, было задержано из-за влияния, оказанного Джеймсом Миллем на Давида Рикардо, а также из-за работ самого Карла Маркса. Попытки добиться монокаузальных объяснений в таких областях предпринимаются до сих пор (в Англии этому способствовало исключительное влияние Альфреда Маршалла и его школы). Самую важную роль тут сыграл, пожалуй, Джон Стюарт Милль. Он рано подпал под воздействие социалистических идей, из-за чего стал весьма притягателен для „прогрессивных“ интеллектуалов и приобрел репутацию выдающегося либерала и „святого от рационализма“. Пожалуй, он обратил в социализм больше интеллектуалов, чем кто-либо еще: фабианство зародилось и формировалось в основном в группе его последователей. Милль сам преградил себе путь к постижению регулирующей роли цен: его доктринерская уверенность, что „в законах ценности нет ничего, что осталось бы выяснить современному или любому будущему автору“ (1848/1965, Works, III, 456 (Милль, 1980: 2, 172)), привела его к мысли, будто „из двух больших разделов политической экономии: производство богатства и его распределение — рассмотрение ценности связано только с последним“ (1848/1965, Works, III: 455 (Милль, 1980: 2, 171gt;). Подходя к вопросу о функции цен, как принято подходить к предмету в естественных науках, Милль слепо следовал собственному допущению, что действительным их объяснением может считаться только установление механической причинно-следственной закономерности (когда в роли причин выступают какие-то наблюдавшиеся в прошлом события). Из-за влияния, которым так долго пользовались идеи Милля, „маржиналистская революция“, наконец-то произошедшая через 25 лет, произвела эффект разорвавшейся бомбы. Здесь, впрочем, стоит напомнить, что всего лишь через 6 лет после публикации основополагающего труда Милля Г. Г. Госсен, мыслитель, практически не замеченный современниками, предвосхитил теорию предельной полезности. Он уже ясно осознавал зависимость расширенного производства от регулирующей роли цен и подчеркивал, что „только установление частной собственности помогает найти способ определения оптимального количества любого товара, производимого при данных обстоятельствах… Величайшим из всех возможных оправданий частной собственности, безусловно, является величайшая необходимость в продолжении человеческого рода“ (1854/1983: 254—5).

Несмотря на весь вред, причиненный деятельностью Милля, нам, очевидно, придется многое простить ему, так как он был слепо влюблен в даму, со временем ставшую его женой. Она, по его свидетельству, „в силу благородства своих общественных устремлений… никогда не прекращала бороться, считая своей конечной целью достижение совершенной распределительной справедливости и, следовательно, вполне коммунистическое устройство общества — и на практике и по духу“. С ее смертью, полагал Милль, „страна потеряла величайший из умов, какими обладала“ (1965, Works: XV, 601; см. также: Hayek, 1951). Каким бы ни было влияние Милля, марксистская экономическая теория еще и сегодня пытается объяснять сложные высокоорганизованные порядки взаимодействия по аналогии с механическими феноменами, при помощи однонаправленных причинно-следственных связей, вместо того чтобы видеть в них результат тех процессов самоорганизации, через которые и лежит путь к объяснению феноменов высших уровней сложности. Правда, стоит упомянуть об указании Иоахима Рейга (в предисловии к испанскому переводу работы Е. фон Бем-Баверка, посвященной марксовой теории эксплуатации, 1976) на то, что сам Карл Маркс после изучения трудов Джевонса и Монгера, по-видимому, совершенно прекратил дальнейшую работу над проблемой капитала. Если это так, его последователи явно уступают ему в мудрости. — ——————————————————

Приложение C. Фактор времени и зарождение и репродуцирование структур Формирование и умножение определенных структур может происходить потому, что уже существуют сходные структуры, способные передавать другим свои качества (с неизбежными случайными отклонениями), и этот факт — что некоторые абстрактные порядки могут проходить через процесс эволюции, при котором они перевоплощаются из одной материальной формы в другую только благодаря наличию готовых образцов, — наделяет наш мир особым измерением: вектором времени (Blum, 1951). С ходом времени появляется нечто новое, ранее не существовавшее: самоподдерживающиеся и развивающиеся структуры, представленные до какого-то момента лишь определенными материальными воплощениями, обретают самостоятельное бытие, сохраняясь во времени в самых разнообразных манифестациях. Возможность образования структур посредством репродуцирования повышает шансы количественного умножения тех элементов, которые обладают такой способностью. Отбираться и увеличиваться в числе будут преимущественно те элементы, которые способны образовывать более сложные структуры, а возрастание количества последних в свою очередь будет вести к образованию еще более сложных структур, обладающих той же способностью к репродуцированию. Появившись однажды, подобная модель становится такой же составляющей мирового порядка, как и любой материальный объект. Что касается структур человеческого взаимодействия, то определяющими для различных схем групповой активности оказываются те практики, которые передаются индивидами из поколения в поколение; возникающие таким образом порядки сохраняют свой общезначимый характер только благодаря постоянному изменению (приспособлению). — ——————————————————

Приложение D. Отчуждение, добровольные изгои и претензии тунеядцев Здесь я хотел бы поделиться несколькими соображениями по вопросам, вынесенным в заголовок настоящего раздела. 1. Как мы уже видели, конфликт между эмоциями индивида и тем, чего ожидают от него в расширенном порядке, практически неминуем: врожденные реакции прорывают сеть усвоенных правил, поддерживающих цивилизацию. Но один лишь Руссо выдал литературную и интеллектуальную санкцию на проявления, представлявшиеся культурным людям обыкновенной неотесанностью (из-за чего они и были в свое время отринуты). Испытывая ностальгию по простому, первобытному, и даже варварскому, Руссо рассматривает „естественное“ (читай — „инстинктивное“) как благо, как желательное; он убежден, что следует утолять свои желания, а вовсе не томиться в оковах, якобы изобретенных и навязанных эгоистическими устремлениями. В более мягкой форме разочарование в нашей традиционной морали, не способной доставлять достаточно удовольствий, недавно выразилось в ностальгии по „малому“, которое „прекрасно“, или в сетованиях по поводу „Безрадостной экономики“ (Schumacher, 1973; Scitovsky, 1976, равно как и основная часть литературы по „отчуждению“). 2. Сам факт существования, рассмотренный с позиций справедливости, или нравственности, не дает привилегий кому бы то ни было перед кем бы то ни было. Отдельные лица или группы могут брать на себя обязанности по отношению к конкретным индивидам; однако, являясь частью системы общих правил, содействующих росту и умножению человечества, не всякая жизнь, даже из уже существующих, обладает моральным правом на сохранение. Некоторые эскимосские племена в начале сезона миграции оставляют своих дряхлых стариков умирать, и эта практика, кажущаяся нам столь жестокой, может быть, совершенно необходима для того, чтобы их потомки смогли дожить до следующего сезона. И до сих пор остается открытым вопрос, обязывает ли нравственность поддерживать жизнь неизлечимо больных так долго, как позволяет современная медицина. Подобные вопросы возникают еще раньше, чем мы задумываемся над тем, кому правомерно было бы адресовать наши претензии. Права проистекают из системы отношений, частью которой становится предъявитель этих прав, помогающий укреплению этой системы. Если он перестает помогать или никогда не старался этого делать (или никто не делал этого за него), то у него и нет никаких оснований претендовать на такого рода права. Отношения между индивидами могут существовать только как продукт их воли, но само по себе желание притязателя едва ли налагает какие-либо обязательства на других. Только ожидания, порождаемые длительной практикой, могут налагать обязанности на членов сообщества, составляющих в нем большинство. Это одна из причин, по которой пробуждать ожидания следует со всею осмотрительностью, чтобы человек не брал на себя обязательств, которых выполнить не в состоянии. 3. Социализм приучил многих к тому, что можно предъявлять права независимо от своей роли, от своего участия в поддержании системы. В сущности, социалисты, если поглядеть с точки зрения моральных норм, создавших расширенный порядок цивилизации, подстрекают людей к нарушению закона. Люди, предъявляющие претензии по поводу своего „отчуждения“ от того, о чем они, по всей видимости, так и не получили правильного представления, люди, предпочитающие жить как тунеядствующие изгои и питаться плодами процесса, ими никак не поддерживаемого, — вот истинные сторонники призыва Руссо о возврате к природе. Главным источником зла они провозглашают те институты, которые сделали возможным формирование порядка человеческого взаимодействия. Я не ставлю под сомнение право любого человека добровольно уйти от цивилизации. Но каковы „правомочия“ этих людей? Должны ли мы субсидировать их отшельничество? Ни у кого нет оснований претендовать на исключение из правил, являющихся опорой для цивилизации. Мы можем помогать слабым и немощным, младенцам и старикам, но при одном условии: если разумные взрослые люди подчиняются безличной дисциплине, которая и дает нам такую возможность. Было бы совершенно неправильным считать подобные заблуждения свойственными молодости. Дети подражают отцам — типичным интеллектуалам, проповедующим с кафедр психологии и социологии образования (которые их и готовят), — а эти проповеди являются бледными копиями учений Руссо и Маркса, Фрейда и Кейнса — учений, пропущенных через умы тех, у кого желания простираются гораздо шире, чем понимание. — ——————————————————

Приложение E. Игра как школа обучения правилам Те практики, которые привели к образованию спонтанного порядка, имеют много общего с правилами игры. Попытка проследить возникновение конкуренции в игре завела бы нас слишком далеко, но мы можем многое почерпнуть из мастерского и поучительного анализа роли игры в эволюции культуры, проведенного историком Иоханном Хейзингой, чью работу исследователи человеческого порядка не сумели оценить по достоинству (1949: особенно 5, 11, 24, 47, 51, 59 и 100, а также см. Knight, 1923/1936: 46, 50, 60–66; и Hayek, 1976: 71 и сноска 10). Хейзинга пишет, что „в мифе и ритуале берут начало великие инстинктивные силы цивилизованной жизни: закон и порядок, торговля и прибыль, ремесла и искусство, поэзия, мудрость и наука. Все они уходят корнями в первобытную почву игры“ (1949: 5); игра „создает порядок, сама есть порядок“ (1950: 10) „Она протекает в собственных, свойственных именно ей временных и пространственных границах упорядоченным образом и согласно жестким правилам“ (1949: 15 и 51). Действительно, игра — прекрасный пример процесса, в котором участники, преследуя разные, и даже противоположные цели, но, подчиняясь общим правилам, в результате достигают всеобъемлющего порядка. Более того, современная теория игр показала, что наряду с играми, приводящими к тому, что выигрыш одной стороны уравновешивается точно таким же проигрышем другой, существуют другие игры, способные приносить чистый выигрыш всем участникам. Развитие расширенной структуры человеческого взаимодействия стало возможным благодаря участию индивидов в играх второго типа — играх, ведущих к всеобъемлющему росту производительности. — ——————————————————

Приложение F. Заметки об экономики и антропологии населения Проблемы, рассмотренные в гл. 8, занимали экономическую науку со дня ее возникновения. Не будет ошибкой сказать, что экономическая наука родилась в 1681 г., когда сэр Уильям Петти (один из основателей Королевского общества, коллега сэра Исаака Ньютона, который был чуть моложе его) обратил пристальное внимание на причины стремительного разрастания Лондона. Ко всеобщему удивлению, он обнаружил, что Лондон разросся настолько, что стал больше Парижа и Рима вместе взятых. В работе „Другой опыт по политической арифметике, рассматривающий рост города Лондона“ он объяснял, как более высокая плотность населения сделала возможным большее разделение труда: „Каждая мануфактура будет разделяться на столько частей, сколько это возможно… При производстве часов один человек будет делать колесики, другой — пружину, третий — гравировать циферблат… и часы будут лучше и дешевле, чем когда вся работа возложена на одного человека. И мы видим также, что в таких городах и на таких улицах большого города, где почти все жители заняты одним и тем же ремеслом, изготовляемый товар лучше и дешевле, чем где-либо в ином месте. Более того, когда все виды мануфактур сосредоточены в одном месте, каждое отходящее судно может очень быстро получить необходимый ему груз, составленный из стольких продуктов разного рода, сколько может их взять у него порт, в который оно направляется.“ (1681/1899: II, 453 и 473 (Петти, 1940: 231))

Петти осознавал также, что „малочисленность населения есть истинный источник нищеты; и нация, насчитывающая восемь миллионов человек, вдвое богаче нации, обладающей такой же территорией, но при четырех миллионах населения; а что до правителей, на которых возложена великая ответственность, то они могут служить как большему, так и меньшему числу людей“ (1681/1899: II, 454–455 и 1927: II, 48). Как жаль, что специально написанное им эссе о „Приумножении человечества“, по-видимому, утеряно (1681/1899: I, 454–455 и 1927: I, 43). Но общая концепция, несомненно, перешла от него через Бернарда Мандевиля (1715/1924: I, 356 (Мандевиль, 1974: 318)) к Адаму Смиту, заметившему, как указано в гл. 8, что разделение труда ограничено емкостью рынка и что рост населения имеет решающее значение для процветания страны. Если экономисты с самого начала поглощены рассмотрением этих вопросов, то антропологи в последнее время не уделяли достаточного внимания эволюции моральных норм („наблюдать“ которую, разумеется, почти невозможно); а попытки следовать эволюционному подходу пресекались не только топорным социал-дарвинизмом, но и социализмом с его предрассудками. И все-таки мы обнаруживаем, что знаменитый антрополог-социалист в исследовании „Урбанистическая революция“ определяет „революцию“ как „кульминацию прогрессивных изменений экономической структуры и социальной организации сообществ, что вызывало драматический рост населения или сопровождалось им“ (Childe, 1950: 3). Важные для нас мысли можно найти и в работах М. Ж. Герсковица: „Связь численности населения с окружающей средой и технологией, с одной стороны, и уровнем производства на душу населения — с другой — представляется величайшей проблемой, когда речь идет о поиске комбинаций, обеспечивающих данному народу экономический выигрыш… В общем, похоже, что вопрос о выживании острее всего стоит в малочисленных обществах. И наоборот, как раз в группах. большей численности, когда появляется специализация, столь существенная для производства такого количества товаров, которого более чем достаточно для обеспечения всех средствами существования, общество получает возможность наслаждаться досугом.“ (I960: 398)

То, что часто изображается биологами (например, Carr-Saunders, 1922; Wynne-Edwards, 1962; Thorpe, 1976) как в первую очередь механизм, ограничивающий рост населения, с таким же успехом можно представить как механизм увеличения или, скорее, приведения его численности к долговременному равновесию с ресурсами территории — механизм, который приводится в действие кат при появлении возможностей, благоприятных для поддержания жизни большего числа людей, так и при всевозможных затруднениях, обусловленных временным избытком населения. Природа достаточно изобретательна и в том, и в другом, а человеческий мозг, видимо, стал самой эффективной структурой, позволившей одному виду сделаться могущественнее и распространеннее всех других. — ——————————————————

Приложение G. Суеверия и сохранение традиций Книга была уже подготовлена к печати, когда д-р Д. А. Рис, давая дружеский отзыв о прочитанной мною лекции, привлек мое внимание к замечательному небольшому исследованию сэра Джеймса Фрэзера (1909) — „Задача для души“ — с подзаголовком, который я вынес в название настоящего раздела. В нем, пояснял Фрэзер, он попытался „отделить зерна от плевел“. Там рассматриваются вопросы, ставшие основным предметом моего исследования, причем рассматриваются примерно с тех же позиций. Однако, будучи выдающимся антропологом, Фрэзер в своем исследовании приводит такое количество эмпирического материала (особенно касающегося ранних ступеней развития собственности и семьи), что, имей я такую возможность, я бы привел здесь все 84 страницы его работы в качестве наглядного приложения к своей книге. Из заключений Фрэзера, имеющих прямое отношение к предмету моей книги, следует выделить объяснение того, как суеверия, укрепляя уважение к браку, способствовали более строгому соблюдению правил половой морали — и среди состоящих в браке, и среди холостых. В главе о частной собственности (17) Фрэзер подчеркивает, что „вследствие наложения на вещь табу, она наделялась сверхъестественной или магической силой, что практически делало ее не доступной ни для кого, кроме владельца. Таким образом, табу становилось мощным средством, закрепляющим отношения — наши друзья-социалисты, возможно, скажут: заковывающим в цепи частной собственности“. И далее (19) он приводит сообщение более раннего автора о том, что в Новой Зеландии „форма tapu служила надежным стражем собственности“, и еще раньше (20) — о Маркизских островах, где „первейшей миссией табу, несомненно, было утверждение собственности как основы всего общества“. Есть у Фрэзера и вывод (82), что „суеверие оказало человечеству огромную услугу. Многим оно послужило основанием, пусть и ложным, для правильных действий; и, конечно же, для мира лучше, когда вредные мотивы приводят людей к правильным поступкам, чем когда из лучших побуждений совершаются вредные дела. Для общества важно не то, как думают, а то, как себя ведут; и коль скоро наши поступки добры и справедливы, для ближнего не имеет ни малейшего значения: ошибочны наши взгляды или нет“.

Библиография 1. Alchian, Armen (1950), „Uncertainty, Evolution and Economic Theory“, Journal of Political Economy 58, reprinted in revised form in Alchian (1977). 2. Alchian, Armen (1977), Economic Forces at Work (Indianapolis: Liberty Press). 3. Alland, A. Jr. (1967), Evolution and Human Behavior (New York: Natural History Press). 4. Alvarez, Louis W. (1968), „Adress to Students“, in Les Prix Nobel. 5. Babbage, Charles (1832), On the Economy of Machinery and Manufacture (London: C. Knight). 6. Baechler, Jean (1975), The Origin of Capitalism (Oxford: Blackwell). 7. Bailey, S. (1840), A Defence of Joint-Stock Banks and Country Issues (London: James Ridgeway). 8. Barker, Ernest (1948), Traditions of Civility (Cambridge: Cambridge University Press). 9. Barry, Brian M. (1961), „Justice and the Common Good“, Analysis 19. 10. Bartley, W. W., III (1962/84), The Retreat to Commitment (New York: Alfred A. Knopf, Inc., 1962), 2nd, revised and enlarged edition (La Salle: Open Court, 1984). 11. Bartley, W. W., III (1964), „Rationality versus the Theory of Rationality“, in Mario Bunge, ed.: The Critical Approach to Science and Philosophy (New York: The Free Press). 12. Bartley, W. W., III (1978), „Consciousness and Physics: Quantum Mechanics, Probability, Indeterminism, the Body-MindProblem“, in Philosophia, 1978, pp. 675–716. 13. Bartley, W. W., III (1982), „Rationality, Criticism and Logic“, Philosophia, 1982, pp. 121–221. 14. Bartley, W. W., III (1985/87), „Knowledge Is Not a Product Fully Known to Its Producer“, in Kurt R. Leube and Albert Zlabinger, eds., The Political Economy of Freedom (Munich: Philosophia Verlag, 1985); and in revised and expanded form as „Alienated Alienated: The Economics of Knowledge versus the Psychology and Sociology of Knowledge“, in Radnitzky and Bartley (1987). 15. Bateson, William (1913), Problems of Genetics (New Haven: Yale University Press). 16. Bauer, Peter (1957), Economic Analysis and Policy in Underdeveloped Countries (London: Cambridge University Press). 17. Bauer, Peter (1971), „Economic History as a Theory“, Economica N. S. 38, pp. 163–179. 18. Bauer, Peter (1972), Dissent on Development (Cambridge, Mass.: Harvard University Press). 19. Bauer, Peter (1981), Equality, The Third World and Economic Delusions (Cambridge, Mass.: Harvard University Press). 20. Bauer, Peter and Basil S. Yamey (1957), The Economics of Underdeveloped Countries (Chicago: University of Chicago Press). 21. Baumgardt, D. (1952), Bentham and the Ethics of Today (Princeton: Princeton University Press). 22. Bell, Daniel and Irving Kristol, eds. (1971), Capitalism Today (New York: Basic Books, Inc.). 23. Bentham, Jeremy (1789/1887), Works, ed. John Bowring (Edinburgh: W.Tait). 24. Bloch, Ernst (1954—59), Das Prinzip Hoffnung (Berlin: Aufbau Verlag; English translation. The Principle of Hope (Cambridge, Mass.: MIT Press, 1986)). 25. Blum, H. F. (1951), Time's Arrow and Evolution (Princeton: Princeton University Press). 26. Bonner, John Tyier (1980), The Evolution of Culture In Animals (Princeton: Princeton University Press). 27. Bopp, F. (1927), Geschichte der indogermanischen Sprachwissenschaft (Berlin: GrundriB der indogermanischen Sprach und Altertumskunde). 28. Born, Max (1968), My Life and My Views (New York: C. Scribner). (русск. перевод: Борн М. Моя жизнь и взгляды. М., Прогресс, 1973). 29. Boserup, Esther (1965), The Conditions of Agricultural Growth (London: George Alien amp; Unwin). 30. Boserup, Esther (1981), Population and Technological Change. A Study of Long Term Trends (Chicago: University of Chicago Press). 31. Braudel, Fernand (1981), Civilization and Capitalism: 15th—18th Century, Vol. I, The Structures of Everyday Life: The Limits of the Possible (New York: Harper amp; Row), (русск. перевод: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVIII вв. — Т. 1, „Структуры повседневности: возможное и невозможное“. М., Прогресс, 1986). 32. Braudel, Fernand (1982a). Civilization and Capitalism: 15th—18th Century, Vol. II, The Wheels of Commerce (New York: Harper amp; Row) (русск. перевод: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVIII вв. — Т. 2, „Игры обмена“. М., Прогресс, 1988). 33. Braudel, Fernand (1982b), in Le Monde, March 16. 34. Braudel, F. (1984), Civilization and Capitalism: 15th—18th Century, Vol. III, The Perspective of the World (New York: Harper amp; Row). 35. Bullock, Allan and Oliver Stallybrass, eds. (1977), The Harper Dictionary of Modern Thought (New York: Harper amp; Row). Published in Britain as The Fontana Dictionary of Modern Thought. 36. Burke, E. P. (1816), „Letter to a Member of the National Assembly“, in Works (London: F. C. amp; J. Rivington). 37. Butler, Samuel (1663–1678), Hudibras, Part I (London: J. G. for Richard Marriot under Saint Dunstan's Church in Fleet Street, 1663); Part II (London: T. R. for John Martyn and James Allestry at the Bell in St. Paul's Church Yard, 1664); Part III (London: Simon Miller at the Sign of the Star at the West End of St. Paul's, 1678). 38. Campbell, E. G., ed. (1972), Sexual Selection and the Descent of Man, 1871–1971 (Chicago: Aldine Publishing Co.). 39. Campbell, Donald T. (1974), „Evolutionary Episte-mology“, in P.A. Schilpp, ed.: The Philosophy of Karl Popper (La Salle: Open Court, 1974), pp. 413–463, reprinted in Radnitzky and Bartley (1987). 40. Campbell, Donald T. (1977), „Descriptive Epistemology“, William James Lectures, Harvard University, mimeo-graphed. 41. Carlyle, Thomas (1909), Past and Present (Oxford: Oxford University Press), (русск. перевод: Карлейль Т. Теперь и прежде… М., 1906). 42. Carr-Saunders, А. М. (1922), The Population Problem: A Study in Human Evolution (Oxford: Clarendon Press). 43. Chagnon, Napoleon A. and Willian Irons, eds. (1979), Evolutionary Biology and Human Social Behaviour (North Scituate, Mass.: Duxbury Press). 44. Chapman, J. W. (1964), „Justice and Fairness“, Nomos 6, Justice (New York: New York University Press). 45. Childe, V. Gordon (1936), Man Makes Himself (New York: Oxford University Press). 46. Childe, V. Gordon (1936/81), Man Makes Himself, Introduction by Sally Green (Bradford-on-Avon, Wiltshire: Moonraker, 1981). 47. Childe, V. Gordon (1950), „The Urban Revolution“, The Town Planning Report. 48. Clark, Grahame (1965), 'Traffic in Stone Axe and Adze Blades», Economic History Review 18, 1965, pp. 1—28. 49. Clark, R. W. (1971), Einstein: The Life and Times (New York: World Publishing Company). 50. Clifford, W. K. (1879), «On the Scientific Basis of Morals» (1875) and «Right and Wrong: the Scientific Ground of Their Distinction» (1876), in Lectures and Essays, Vol. 2 (London: Macmillan amp; Co.). 51. Coase, R. H. (1937), «The Nature of the Firm», Economica4. 52. Coase, R. H. (1960), «The Problem of Social Cost», Journal of Law and Economics 3. 53. Coase, R. H. (1976), «Adam Smith's View of Man», Journal of Law and Economics, 54. Cohen, J. E. (1984), «Demographic Doomsday Deferred», Harvard Magazine, 55. Cohen, Morris R. (1931), Reason and Nature (New York: Harcourt, Brace and Co.). 56. Cohn, Norman (1970), The Pursuit of the Millennium, revised and expanded edition (New York: Oxford University Press). 57. Comte, A. (1854), «La superiorite necessaire de la morale demontree sur la morale revelee», in Systeme de la politique positive, I (Paris: L, Mathias), p. 356. 58. Confucius, Analects, trans. A. Waley (London: George Alien amp; Unwin, Ltd., 1938), (русск. перевод: Семененко И. И. Афоризмы Конфуция. М., Издательство Московского университета, 1987). 59. Curran, Charles (1958), The Spectator, July 6, p.8. 60. Dairaines, Serge (1934), Un Socialisme d'Etat quinze Siecles avant Jesus-Christ (Paris: Libraire Orientaliste P. Geuthner). 61. Demandt, Alexander (1978), Metaphern fur Geschichte, (Munich: Beck). 62. Durham, William (1979), «Towards a Co-evolutionary Theory of Human Biology and Culture», in N. Chagnon and W. Irons, eds.. Evolutionary Biology and Human Social Behaviour (North Scituate, Mass.: Duxbury Press). 63. Edelman, Gerald M. (1987), Neural Darwinism: The Theory ofNeuronal Group Selection (New York: Basic Books). 64. Edmonds, J. M. (1959), The Fragments of Attic Comedy, Vol. II (Leiden: E. J. Brill), in three volumes, 1957—61. 65. Einaudi, Luigi (1948), «Greatness and Decline of Planned Economy in the Hellenistic World», Kyklos II, pp. 193–210, 289–316. 66. Einstein, A. (1949/56), «Why Socialism?», in Out of My Later Years (New York: Philosophical Library); see also Monthly Review, May 1949. 67. Emmet, Dorothy M. (1958), Function, Purpose and Powers: Some Concepts in the Study of Individuals and Societies (London: Macmillan). 68. Evans-Pritchard, E. (1965), Theories of Primitive Religion (Oxford: Clarendon Press). 69. Everett, C.W. (1931), The Education of Jeremy Bentham (New York: Columbia University Press). 70. Farb, Peter (1968), Man's Rise to Civilization (New York: Dutton). 71. Farb, Peter (1978), Humankind (Boston: Houghton Mifflin). 72. Ferguson, Adam (1767/1773), An Essay on the History of Civil Society, third edition (London: A. Millar and T. Caddel). (русск. перевод: Фергюсон А. Опыт истории гражданского общества. Спб., 1817). 73. Ferguson, Adam (1792), Principles of Moral and Political Science, Vol. II (Edinburgh: A. Strahan and T. Caddel). 74. Ferri, Enrico (1895), Annales de I'lnstitut Internationale de Sociologie I. 75. Finey, Moses I. (1973), An Ancient Economy (London: Chatto and Windus, Ltd.). 76. Flew, A. G. N. (1967), Evolutionary Ethics (London: Macmillan). 77. Fontana/Harper Dictionary of Modern Thought (1977), see Bullock and Stallybrass. 78. Frazer, J. G. (1909), Psyche's Task (London: Macmillan). 79. Freud, Sigmund (1930), Civilization and Its Discontents (London: Hogarth Press). 80. Ghiselin, Michael T. (1969), The Triumph of the Darwinian Method (Berkeley: University of California Press). 81. Gossen, H. H. (1854/1889/1927/1983), Entmcklung der Gesetze des menschlichen Verkehrs und der daraus flieBenden Regein fur menschliches Handein (Braunschweig: Vieweg, 1854; Berlin: R. L. Prager, 1889; third edition, with introduction by F. A. Hayek (Berlin: R. L. Prager, 1927); English translation: The Lam of Human Relations and the Rules of Human Action Derived Therefrom, trans. Rudolph C. Blitz (Cambridge: MIT Press. 1983)). 82. Gruber, Howard E. (1974), Darwin on Man: A Psychological Study of Scientific Creativity, Together with Darwin's Early and Unpublished Notebooks, transcribed and annotated by Paul H. Barren (New York: E.P.Dutton amp; Co., Inc.). 83. Haakonssen, Knud (1981), The Science of a Legislator: the Natural Jurisprudence of David Hume and Adam Smith (Cambridge: Cambridge University Press). 84. Hardin, Garrett James (1961), Nature and Man's Fate (New York: The New American Library). 85. Hardin, Garrett James (1980), Promethean Ethics: Living with Death, Competition and Triage (St. Louis: Washington University Press). 86. Hardy, Alister (1965), The Living Stream: Evolution and Man (New York: Harper amp; Row). 87. Hayek, F. A. (1935), ed.. Collectivist Economic Planning: Critical Studies on the Possibilities of Socialism (London: George Routledge amp; Sons). 88. Hayek, F. A. (1936/48), «Economics and Knowledge», reprinted in Hayek (1948). 89. Hayek, F. A. (1941), The Pure Theory of Capital (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 90. Hayek, F. A. (1945/48), «The Use of Knowledge in Society», reprinted in Hayek (1948). 91. Hayek, F. A. (1948), Individualism and Economic Order (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 92. Hayek, F. A. (1949/67), «The Intellectuals and Socialism», University of Chicago Law Review 16, Spring 1949; reprinted in Hayek (1967). 93. Hayek, F. A. (1951), John Stuart Mill and Harriet Taylor: Their Friendship and Subsequent Marriage (London: Routledge amp; Kegan Paul). 94. Hayek, F.A. (1952), The Sensory Order (Chicago: University of Chicago Press). 95. Hayek, F.A. (1952/79), The Counter-Revolution of Science: Studies on the Abuse of Reason (Indianapolis: Liberty Press,1979). 96. Hayek, F. A. (1954/1967), «History and Politics», in F. A. Hayek, ed., Capitalism and the Historians (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd., 1954), reprinted in Hayek (1967). 97. Hayek, F. A. (1960), The Constitution of Liberty (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 98. Hayek, F. A. (1963/67), «The Legal and Political Philosophy of David Hume», Il Politico, XXVIII/4, reprinted in Hayek (1967). 99. Hayek, F. A. (1964), «The Theory of Complex Phenomena», in Мало A. Bunge, ed. The Critical Approach to Science and Philosophy: Essays in Honor of Karl К Popper (New York: Free Press, 1964), reprinted in Hayek (1967). 100. Hayek, F. A. (1967), Studies in Philosophy, Politics and Economics (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 101. Hayek, F.A. (1967/78a), «Dr. Bernard Mandeville» in Proceedings of the British Academy, 52, reprinted in Hayek (1978). 102. Hayek, F. A. (1967/78b), «The Confusion of Language in Political Thought», address delivered in German to the Walter Eucken Institute in Freiburg im Breisgau and published in 1968 as an Occasional Paper by the Institute of Economic Affairs, London: reprinted in Hayek (1978). 103. Hayek, F. A. (1970/78), Die Irrtumer des Konstruktivismus und die Grundlagen leg/timer Kritik gesellshaftlicher Gebilde (Munich and Salzburg: Fink Verlag, 1970), reprinted (Tubingen: J. C. B. Mohr (Paul Siebeck) Verlag, 1975), published in English translation in Hayek (1978). 104. Hayek, F. A. (1972/78), A Tiger by the Tail (London: Institute of Economic Affairs). 105. Hayek, F. A. (1973), Law, Legislation and Liberty, Vol. I, Rules and Order (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). Hayek, F. A. (1976), Law, Legislation and Liberty, Vol. II, The Mirage of Social Justice (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). Hayek, F. A. (1976/78), Denationalisation of Money (London: The Institute of Economic Affairs, second edition, revised and expanded, 1978). 106. Hayek, F. A. (1978), New Studies In Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 107. Hayek, F. A. (1979), Law, Legislation and Liberty, Vol. III, The Political Order of a Free People (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 108. Hayek, F. A. (1983), «The Weasel Word Social», Salisbury Review, Autumn 1983. 109. Hayek, F. A. (1986), «Market Standards for Money», Economic Affairs, April/May, pp. 8—10. 110. Heilbroner, Robert (1970), Between Capitalism and Socialism: Essays In Political Economics (New York: Random House). 111. Herder, J. G. (1784/1821), Ideen zur Philosophic der Geschlchte der Menschhelt (Leipzig: J. F. Hartknoch, second ed., 1821). See also Abhandlung uber den Ursprung der Sprache, 1772. (русск. перевод: Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества. М., Наука, 1977). 112. Herskovits, M. J. (1948), Man and His Works (New York: Alfred A. Knopf, Inc.). 113. Herskovits, M. J. (1960), Economic Anthropology, a Study in Comparative Economics (New York: Alfred A. Knopf, Inc.). 114. Hirschmann, Albert O. (1977), The Passions and the Interests: Political Arguments for Capitalism Before Its Triumph (Princeton: Princeton University Press). 115. Hobhouse, L. T. (1911), Liberalism (New York: Henry Holt amp; Co.). 116. Hobhouse, L. T. (1922), The Elements of Social Justice (New York: Henry Holt amp; Co.). 117. Holdsworth, W. S. (1924), A History of English Law (London: Methuen). 118. Howard, J. H. (1982), Darwin (Oxford: Oxford University Press). 119. Huizinga, Johan (1949), Homo Ludens. A Study of the Play Element in Culture (London: Routledge amp; Kegan Paul). 120. Humboldt, Wilhelm von (1836/1903), Uber die 277 Verschiedenheil des menschlichen Sprachbaues und ihren Einfluss auf die geistige Entwicklung des Menschen-geschlechtes (BerJin: Druckerei der Koniglichen Akademie der Wissenschaften), reprinted in Gesammelte Schriften, VII/1 (Berlin: B.Behr, 1903—36), (русск. перевод: Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества. — Избранные труды по языкознанию. М., Прогресс, 1984). 121. Humboldt, Wilhelm von (1903—36), Gesammelte Schriften (Berlin: В. Behr); also (Darmstadt, 1977), eds. A. Flitner and K. GieL 122. Hume, David (c 1757/1779/1886), Dialogues Concerning Natural Religion, in David Hume, Philosophical Works, Vol. II, eds. Т. Н. Green and Т. Н. Grose (London: Longmans, Green), (русск. перевод: Юм Д. Диалоги о естественной религии. — Соч. в двух томах, т. 2, М., Мысль, 1965). 123. Hume, David (1777/1886), Enquiry Concerning Human Understanding, in David Hume, Philosophical Works, Vol. III, eds. Т. Н. Green and Т. Н. Grose (London: Longmans, Green), (русск. перевод: Юм Д. Исследование о человеческом познании. Соч. в двух томах, т. 2, М., Мысль, 1965). 124. Hume, David (1741, 1742, 1758, 1777/1886), Essays, Moral, Political and Literary, in David Hume, Philosophical Works, Vols. III and IV, eds. Т. Н. Green and Т. Н. Grose (London: Longmans, Green), (русск. перевод: Юм Д. Эссе. — Соч. в двух томах, т. 2, М., Мысль, 1965). 125. Hume, David (1762), History of England from the Invasion of Julius Caesar to the Revolution of 1688, in six volumes (London: Printed for A.Millar in the Strand). 126. Hume, David (1882), The Philosophical Works of David Hume, eds. Т. Н. Green amp; Т. Н. Grose (London: Longmans, Green). 127. Hume, David (1739/1886), A Treatise of Human Nature, in David Hume, Philosophical Works, Vols. I and II, eds. Т. Н. Green and Т. Н. Grose (London: Longmans, Green), (русск. перевод: Юм Д. Трактат о человеческой природе. — Соч. в двух томах, т. 1, М., Мысль, 1965). 128. Huxley, Julian S. and Thomas Henry Huxley (1947), Touchstone for Ethics, 1893–1943 (New York: Harper). 129. Jay, Martin (1973), The Dialectical Imagination (Boston: Little, Brown). 130. Jones, E. L. (1981), The European Miracle (Cambridge: Cambridge University Press). 131. Jouvenel, Bertrand de (1957), Sovereignty: An Inquiry Into the Political Good, translated by J. F. Huntington (Chicago: University of Chicago Press). 132. Kant, Immanuel (1798), Der Strell der Fakultaten (русск. переводе Кант И. Спор факультетов. — Соч. в шести томах, т. 6, М., Мысль, 1966). 133. Keller, R (1982) «Zur Theorie sprachlichen Wandels», Zeilschrlft fur Germanlstlsche Linguistik 10. 1982, pp. 1—27. 134. Kerferd, G. B. (1981), The Sophistic Movement (Cambridge: Cambridge University Press), esp. Chapter 10: «The nomos-physis Controversy». 135. Keynes, J. M. (1923/71), A Tract on Monetary Reform, reprinted in Collected Works (London: Macmillan, 1971), IV (русск. перевод: Кейнс Дж. М. Трактат о денежной реформе. М., Экономическая жизнь, 1925). 136. Keynes, J. M. (1938/49/72), «My Early Beliefs», written in 1938, printed in Two Memoirs (London: Rupert Hart-David, 1949), and reprinted in (Sollected Works, Vol. X (London: MacMillan, 1972). 137. Kirsch, G. (1981), «Ordnungspolitik mir graut vor dir, Frankfurter Allgemelne Zeitung, 18 July 1981. 138. Knight, Frank H. (1923/36), The Ethics of Competition and Other Essays (London: G.Alien amp; Unwio, Ltd., 1936); Quarterly Journal of Economics, 1923. 139. Leakey, R. E. (1981), The Making of Mankind (New York: Dutton). 140. Liddell, H. G. and R. Scott (1940), A Greek-English Lexicon, 9th edition (London: Clarendon Press). 141. Locke, John (1676/1954), Essays on the Laws of Nature, ed. W. Leyden (Oxford: Clarendon Press) (русск. перевод: Локк Дж. Опыты о законе природы. — Соч. в трех темах, т. 3, М., Мысль, 1988). 142. Locke, John (1660/1887), Two Treatises on Civil Government, 2nd edition (London: Routledge) (русск. перевод: Локк Дж. Два трактата о правлении. — Соч. в трех томах, т. 3, М., Мысль, 1988). 143. Locke, John (1690/1924), Essay Concerning Human Understanding, ed. A. S. Pringle-Pattison (Oxford: Clarendon Press) (русск. перевод: Локк Дж. Опыт о человеческом разумении. — Соч. в трех томах, т. 2, М., Мысль, 1985). 144. Machiup, Fritz (1962), The Production and Distribution of Knowledge (Princeton: Princeton University Press) (русск. перевод: Махлуп Ф. Производство и распространение знаний в США. М., Прогресс, 1966). 145. Maier, Н. (1972), „Konnen Begriffe die Gesellschaft verandern?“, in Sprache und Politik, Bergedorfer Gesprachkrels 41, Tagung, May 1972 Protokoll. 146. Maine, H. S. (1875), Lectures on the Early History of Institutions (London: John Murray) (русск. перевод: Мэн Г. С. Древнейшая история учреждений. Спб., журн. „Знание“, 1876). 147. Malinowski, В. (1936), Foundations of Faith and Morals (London: Oxford University Press). 148. Mandeville, B. (1715/1924), The Fable of the Bees, ed. F.B. Kaye (Oxford: Clarendon Press) (русск. перевод: Манде-виль Б. Басня о пчелах. М., Мысль, 1974). 149. Мауr, Е. (1970), Populations, Species, and Evolution (Cambridge: Harvard University Press). 150. Мауr, Е. (1982), The Growth of Biological Thought (Cambridge: Harvard University Press). 151. McCleary, G. F. (1953), The Malthuslan Population Theory (London: Faber amp; Faber). 152. McNeill, William Н. (1981), „A Defence of World History“, Royal Society Lecture. 153. Medawar, P. B. and J. S. (1983), Aristotle to Zoos: A Philosophical Dictionary of Biology (Cambridge: Harvard University Press). 154. Medick, Hans (1973), Nalurzustand und Naturgeschichte der burgerllchen Gesellschaft; Die Ursprunge der burgerllchen Sozlaltheorle als Geschlchtsphllosophle und Sozlalwlssenschaft bel Samuel Pufendorf, John Locke und Adam Smith (Gottingen: Vandenhoeck amp; Ruprecht). 155. Monger, Carl (1871/1934/1981), Principles of Economics (New York and London: New York University Press). Reprinted in German by the London School of Economics in 1934, Vol. I: see below (русск. перевод: Менгер К. Основания политической экономии. Одесса, 1903). 156. Menger, Carl (1883/1933/1985), Problems of Economics and Sociology, trans. Francis J. Nock, ed. Louis Schneider (Urbana: University of Illinois Press, 1963); republished as Investigations into the Method of the Social Sciences with Special Reference to Economics, with new introduction by Lawrence White (New York: New York University Press). Reprinted in German by the London School of Economics in 1933, Vol. II: see below (русск. перевод: Менгер К. Исследования о методах социальных наук и политической экономии в особенности. Спб., Цинзерлингъ, 1894). 157. Menger, Carl (1933—36), The Collected Works of Carl Menger, reprint in four volumes, in German (London: London School of Economics and Political Science. Series of Reprints of Scarce Tracts in Economic and Political Science, no. 17–20)). 158. Menger, Carl (1968—70), Gesammelte Werke (Tubingen: J. C. B. Mohr (Paul Siebeck) Verlag). 159. Mill, John Stuart (1848/1965), Principles of Political Economy, Vols. 2 and 3 of Collected Works of John Stuart Mill, ed. J. M. Robson (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.) (русск. перевод: Милль Дж. С. Основы политической экономии. М., Прогресс, 1980). 160. Miller, David (1976), Social Justice (Oxford: Oxford University Press). 161. Mises, Ludwig von (1949), Human Action: A Treatise on Economics (New Haven: Yale University Press). 162. Mises, Ludwig von (1957), Theory and History (New Haven: Yale University Press). 163. Mises, Ludwig von (1922/81), Socialism (Indianapolis: Liberty Classics, 1981). 164. Monod, Jacques (1970/77), Chance and Necessity (Glasgow: Collins/Fount paperback, 1977); first published as Le hazard ou la necessity (Paris: Editions du Seuil, 1970). 165. Monod, Jacques (1970), in A.Tiseliu and S.Nilsson, eds.: The Place of Values in a World of Facts (Stockholm: Nobel Symposium 14). 166. Montesquieu, Charles Louis de Secondat de (1748), De l'Esprit des loix, I (Geneva: Barrilot amp; Fils) (русск. перевод: Монтескье Ш. Л. О духе законов. — Избранные произведения, М., Госполитиздат, 1955). 167. Moore, G. E. (1903), Principia Ethica (Cambridge: Cambridge University Press) (русск. перевод: Мур Дж. Принципы этики. М., Прогресс, 1984). 168. Myrdal, Gunnar (1960), Beyond the Welfare State (New Haven: Yale University Press). 169. Needham, Joseph (1943), Time the Refreshing River (London: Alien amp; Unwin). 170. Needham, Joseph (1954), Science and Civilisation in China (Cambridge: Cambridge University Press, 1954—85), in 6 volumes and numerous parts. 171. North, D. C. (1973) and R. P. Thomas, The Rise of the Western World (Cambridge: Cambridge University Press). 172. North, D. C. (1981), Structure and Change in Economic History (New York: W.W. Norton amp; Co.). 173. O'Brien, C. C. (1986), „God and Man in Nicaragua“, The Atlantic 258, August 1986. 174. Orwell, George (1937), The Road to Wigan Pier (London: V. Gollancz). 175. Patten, Simon N. (1899), The Development of English Thought: A Study in the Economic Interpretation of History (New York: The Macmillan Company; London: Macmillan and Co., Ltd.). 176. Pei, Mario (1978), Weasel Words: The Art of Saying What You Don't Mean (New York: Harper amp; Row). 177. Petty, William (1681/1899), „The Growth, Increase and Multiplication of Mankind“ (1681), in The Economic Writings of Sir William Petty, ed. C. H. Hull, vol. 2 (Cambridge: Cambridge University Press, 1899) (русск. перевод: Петти В. Другой опыт по политической арифметике, рассматривающей рост города Лондона. — Экономические и статистические работы, тт. I–II, М., Соцэкгиз, 1940). 178. Petty, William (1927), The Petty Papers: Some Unpublished Writings of Sir William Petty, ed. Marquis of Lansdowne (London: Constable amp; Co.). 179. Piaget, Jean (1929), The Child's Conception of the World (London: K.Paul, Trench, Trubner amp; Co., Ltd.). 180. Pierson, N. G. (1902/1912), Principles of Economics, translated from the Dutch by A.A. Wotzel (London, New York: Macmillan and Co., Ltd.). 181. Piggott, Stuart (1965), Ancient Europe from the Beginning of Agriculture to Classical Antiquity (Edinburgh: Edinburgh University Press). 182. Pirenne, J. (1934), Histoire des institutions et du droll prive de I'ancienne Egypte (Brussels: Edition de la Fondation Egyptologique Reine Elisabeth). 183. Polanyi, Karl (1945), Origin of Our Time: The Great Transformation (London: V. Gollancz, Ltd.). 184. Polanyi, Karl (1977), The Livelihood of Man, ed. H. W.Pearson (New York: Academic Press). 185. Popper, K. R. (1934/59), The Logic of Scientific Discovery (London: Hutchinson, 1959) (русск. перевод: Поппер К. Логика научного исследования. — Логика и рост научного знания. М., Прогресс, 1983). 186. Popper, K. R. (1945/66), The Open Society and Its Enemies (London: Routledge and Kegan Paul, Ltd., sixth edition, 1966). 187. Popper, K. R. (1948/63), „Towards a Rational Theory of Tradition“, lecture given in 1948, published in The Rationalist Annual, 1949; reprinted in Popper (1963). 188. Popper, K. R. (1957), The Poverty of Historicism (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 189. Popper, K. R. (1963), Conjectures and Refutations (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd.). 190. Popper, K. R. (1972), Objective Knowledge: An Evolutionary Approach (London: Oxford University Press) (русск. перевод: Поппер К. Объективное знание. Эволюционный подход. — Логика и рост научного знания. — М., Прогресс, 1983). 191. Popper, K. R. (1974/76), „Autobiography“, in P. A. Schilpp, ed.: The Philosophy of Karl Popper (La Salle: Open Court, 1974), pp. 3—181, republished, revised, as Unended Quest (London: Fontana/Collins, 1976). 192. Popper, K. R. (1977/84) and J.C.Eccles, The Self and Its Brain (London: Routledge amp; Kegan Paul, Ltd., 1984). 193. Popper, Karl R. (1982a). The Open Universe: An Argument for Indeterminism, Vol. II of the Postscript to the Logic of Scientific Discovery, ed. W.W.Bartley, III (London: Hutchinson). 194. Popper, K. R. (1982b). Quantum Theory and the Schism in Physics, Vol. III of the Postscript to the Logic of Scientific Discovery, ed. W.W.Bartley, III (London: Hutchinson). 195. Popper, K. R. (1983), Realism and the Aim of Science, Vol. I of the Postscript to the Logic of Scientific Discovery, ed. W. W. Hartley, III (London: Hutchinson). 196. Pribram, K. (1983), A History of Economic Reasoning (Baltimore: Johns Hopkins University Press). 197. Prigogine, Ilya (1980), From Being to Becoming: Time and Complexity in the Physical Sciences (San Francisco: W.H. Freeman) (русск. перевод: Пригожий И. От существующего к возникающему. Время и сложность в физических науках. М.-Л., 1985). 198. Quinton, A. (1977), „Positivism“, in Harper/Fontana Dictionary of Modern Thought (New York: Harper amp; Row). 199. Radnitzky, Gerard and W. W. Bartley, III, eds. (1987): Evolutionary Epistemology, Rationality, and the Sociology of Knowledge (La Salle: Open Court). 200. Rawls, John (1971), A Theory of Justice (Cambridge: Harvard University Press). 201. Renfrew, Colin (1972), Emergence of Civilisation (London: Methuen). 202. Renfrew, Colin (1973), The Explanation of Culture Change: Models in Prehistory (London: Duckworth). 203. Roberts, P. C. (1971), Alienation in the Soviet Economy (Albuquerque: University of New Mexico Press). 204. Rostovtzeff, M. (1930), „The Decline of the Ancient World and its Economic Explanation“, Economic History Review, II; A History of the Ancient World (Oxford: Clarendon Press); L'empereur Tibere et le culte imperial (Paris: F.Alcan), and Gesellschaft und Wirtschaft im Romischen Kaiserreich (Leipzig: Quelle amp; Meyer). 205. Rostovtzeff, M. (1933), Review of J.Hasebrock, Griechische Wirtschaftsund Handelsgeschichte, in Zeitschrift fur die gesamte Staatsmrtschaft 92, pp.333–339. 206. Rousseau, Jean-Jacques (1762), Social Contract (русск. перевод: Руссо Ж-Ж. Об общественном договоре. Трактаты, M., Наука, 1969). 207. Ruse, Michael (1982), Darwinism Defended: A Guide to the Evolution Controversies (Reading, Mass.: Addison-Wesley). 208. Russell, Bertrand (1931), The Scientific Outlook (New York: W. W. Norton amp; Company, Inc.). 209. Russell, Bertrand (1940), „Freedom and Government“ in R. N. Anshen, ed.. Freedom, Its Meaning (New York: Harcourt, Brace amp; Co.). 210. Russell, Bertrand (1910/1966), Philosophical Essays, revised edition (London: Alien amp; Unwin). 211. Rutland, Peter (1985), The Myth of the Plan: Lessons of Soviet Planning Experience (London: Hutchinson). 212. Ryle, Gilbert (1945—46), „Knowing How and Knowing That“, Proceedings of the Aristotelian Society 46. 213. Ryle, Gilbert (1949), The Concept of Mind (London: Hutchinson's University Library). 214. Savigny, F. C. (1814/31), Vom Beruf unserer Zeif fur Gesetzgebung und Rechtswissenschaft (Heidelberg: Mohr und Zimmer, 1814), trans. Abraham Hayward, as Of the Vocation of Our Age for Legislation and Jurisprudence (London: Littlewood amp; Co., 1831). 215. Savigny, F. C. (1840), System des heutigen Romischen Rechts (Berlin: Veil, 1840—49). 216. Schelsky, H. (1975), Die Arbeit tun die Anderen (Opiaden: Westdeutscher Verlag). 217. Schiller, J. C. F. (1793), Uber die asthetische Erziehung des Menschen. in Samtliche Werke (Stuttgart und Tubingen: J. G. Cotta, 1812—15), Vol. 8; republished as Uber die asthetische Erziehung des Menschen in einer Reihe von Briefen, Kurt Hoffmann, ed. (Bielefeld: Velhagen amp; Klasing, 1934) (русск. перевод: Шиллер Ф. Письма об эстетическом воспитании человека. — Собр. соч. в семи томах, т. 6, М.; ГИХЛ, 1957). 218. Schoeck, Helmut (1973), „Die Sprache des Trojanischen Pferd“, in Die Lust am schlechten Gewissen (Freiburg: Herder). 219. Schoeck, Helmut (1966/69), Envy (London: Seeker amp; Warburg). 220. Schrodinger, Erwin (1944), What Is Life? The Physical Aspect of the Living Cell (Cambridge, The University Press) (русск. перевод: Шредингер Э. Что такое жизнь? С точки зрения физика. М., Атомиздат, 1972). 221. Schuize, H. (1913), Deutsches Fremdworterbuch. 222. Schumacher, E. F. (1973), Small Is Beautiful (New York: Harper amp; Row). 223. Schumpeter, J. (1954), History of Economic Analysis (New York: Oxford University Press). 224. Scitovsky, Tibor (1976), The Joyless Economy: an Inquiry into Human Satisfaction and Consumer Dissatisfaction (New York: Oxford University Press). 225. Segerstedt, Torgny (1969), „Wandel der Gesellschafr, in Bild der Wissenschaft 6. 226. Seton-Watson, H. (1983), Times Literary Supplement, 18 November, p. 1270. 227. Shafarevich, Igor Rostislavovich (1975/1980), The Socialist Phenomenon (New York: Harper amp; Row). 228. Simon, Julian L. (1977), The Economics of Population Growth (Princeton: Princeton University Press). 229. Simon, Julian L. (1978), ed.. Research in Population Economics (Greenwich, Conn.: JA1 Press). 230. Simon, Julian L. (1981a), „Global Confusion, 1980: A Hard Look at the Global 2000 Report“, in The Public Interest 62. 231. Simon, Julian L. (1981b). The Ultimate Resource (Princeton: Princeton University Press). 232. Simon, Julian L. and Hermann Kahn, eds. (1984), The Resourceful Earth (Oxford: Basil Blackwell). 233. Simpson, G.G. (1972), „The Evolutionary Concept of Man“, in B. G. Campbell, ed.. Sexual Selection and the Descent of Man, 1871–1971 (Chicago: Aldine Publishing Co.). 234. Skinner, B.F. (1955—56), „Freedom and the Control of Man“, American Scholar 25, pp. 47–65. 235. Smith, Adam (1759), Theory of Moral Sentiments (London: A. Millar) (русск. перевод: Смит А. Теория нравственных чувств. Спб., 1895). 236. Smith, Adam (1759/1911), Theory of Moral Sentiments (London: G.Bell and Sons). 237. Smith, Adam (1776/1976), An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations (Oxford: Oxford University Press, 1976) (русск. перевод: Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М., Соцэкгиз, 1962). 238. Smith, Adam (1978), Lectures on Jurisprudence, ed. R. L. Meek, D. D. Raphael, P. G. Stein (Oxford: Clarendon Press). 239. Sombart, Werner (1902), Der moderne Kapitalismus (Leipzig: Duncker amp; Humblot) (русск. перевод: Зомбарт В. Современный капитализм. М-Л., Гос. изд., 1929). 240. Stein, Peter (1966), Regulae Juris (Edinburgh: University Press). 241. Stewart, Dugald (1828/1854—60), Works, ed. W.Hamilton (Edinburgh: T. Constable). 242. Strabo, The Geography of Strabo, trans. Horace L. Jones (London: Heinemann, 1917) (русск. перевод: Страбон. География. М., Наука, 1964). 243. Sullivan, James (1795), The Altar of Baal Thrown Down; or, the French Nation Defended against the Pulpit Slander of David Osgood (Philadelphia: Aurora Printing Office). 244. Teilhard de Chardin, P. (1959), The Phenomenon of Man, (New York: Harper) (русск. перевод: Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., Наука, 1987). 245. Thorpe, W. H. (1963), Learning and Instinct in Animals (London: Methuen). 246. Thorpe, W. H. (1966/76), Science, Man, and Morals (Ithaca: Cornell University Press); republished (Westport, Conn: Greenwood Press, 1976). 247. Thorpe, W. H. (1969), Der Mensch in der Evolution, with an introduction by Konrad Lorenz (Munchen: Nymphenburger Verlagshandlung). Translation of Science, Man and Morals (Ithaca: Cornell University Press, 1966). 248. Thorpe, W. H. (1978), Purpose in a World of Chance (Oxford: Oxford University Press). 249. Trotter, Wilfred (1916), Instincts of the Herd in Peace and War (London: T.F.Unwin, Ltd.). 250. Tyior, Edward B. (1871), Primitive Culture (London: J. Murray) (русск. перевод: Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., Политиздат, 1989). 251. Ullmann-Margalit, Edna (1977), The Emergence of Norms (Oxford: Clarendon Press). 252. Ullmann-Margalit, Edna (1978), „Invisible Hand Explanations“, Synthese 39, 1978. 253. United Nations (1980), „Concise Report of the World Population Situation in 1979: Conditions, Trends, Prospects and Policies“, United Nations Population Studies 72. 254. Vico, G. (1854), Opere, 2nd ed., ed. G. Ferrari (Milan) (русск. перевод: Вико Дж. Основания первой науки об общей природе наций. Л., Гослитиздат, 1940). + Vorzimmer, Peter J. (1977), Charles Darwin: the Years of Controversy; The Origin of Species and Its Critics, 1859–1882 (Philadelphia: Temple University Press). + Wells, H. G. (1984), Experience in Autobiography (London: Faber amp; Faber). + Westermarck, E. A. (1906—08), The Origin and Development of the Moral Ideas (London: MacMillan and Co.). + Wieland, C. M. (1800), Aristipp und einige seiner Zeitgenossen (Leipzig: B. G. J. Goschen) (русск. перевод: Виланд Х. М. Аристипп и некоторые из его современников. М., 1807gt;. + Wiese, Leopold von (1917), Der Liberalismus in Vergangenheit und Zukunft (Berlin: S.Fischer). + Williams, George C., ed. (1966), Adaptation and Natural Selection (Princeton: Princeton University Press). + Williams, George C. (1971), Group Selection (Chicago: Aldine-Atherton). + Williams, George C. (1975), Sex and Evolution (Princeton: Princeton University Press). + Williams, Raymond (1976), Key Words: A Vocabulary of Culture and Society (London: Fontana). + Wynne-Edwards, V. C. (1962), Animal Dispersion in Relation to Social Behaviour (Edinburgh: Oliver amp; Boyd).