"«Здравствуй и прощай»" - читать интересную книгу автора (Линьков Лев Александрович)
Линьков Лев Александрович
«Здравствуй и прощай»
ЛИНЬКОВ ЛЕВ АЛЕКСАНДРОВИЧ родился в 1908 году в Казани, в семье учителя. Детство и юность провел в городе Горьком. Работал на заводе фрезеровщиком, затем инспектором рабоче-крестьянской инспекции. Учился в педагогическом и архитектурном институтах. Первые очерки, рассказы и фельетоны Л. Линькова были опубликованы в 1930 году в горьковской областной комсомольской газете «Ленинская смена». С 1932 года работает в «Комсомольской правде», потом служит в пограничных войсках.
В 1939 году по сценарию Л. Линькова поставлен фильм о морских пограничниках «Морской пост». В 1940 году в Детгизе вышла книжка его рассказов «Следопыт», в 1948 году в «Молодой гвардии» — повесть о советской разведке «Капитан «Старой Черепахи». Повесть неоднократно переиздавалась в нашей стране и в странах народной демократии и была экранизирована в 1956 году.
Среди книг Л. Линькова — повести и рассказы о пограничниках: «Источник жизни», «Отважные сердца», «Пост семи героев», «Большой горизонт», «Малыш с Большой притоки».
В настоящее время Л. Линьков завершает работу над романом из истории ВЧК.
4
В один из вечеров, когда Потапов ушел в заслон к Большой зарубке, Клим и Закир сидели в чуме у очага. Климу было тоскливо, и он тихонько запел:
— Круглые сутки буду петь! — вскипел Клим. — Понимаешь? Круглые сутки! — И тотчас подумал: «А ведь Закир прав, и без того тяжело на душе». — Ну ладно, ладно, остынь, — через силу улыбнулся он.
Закир покачал головой:
— Ай-яй, ты барс, настоящий барс! Я думал, с Волги тихий человек приехал. Зачем кричишь? Нехорошо!
Закир замолчал. Клим с любопытством посмотрел на товарища: «О чем он сейчас думает? О доме, о родных?»
Османов был неразговорчив, в его скупых суждениях Клима всегда удивляла какая-то, как ему казалось, не по возрасту холодная рассудительность. Клим мечтал стать художником и не раз рассказывал друзьям о своей мечте, а кем хочет стать Закир? — О чем, Закир, думаешь?
Османов поворошил палкой в очаге.
— Большая дума есть. Совсем большая! — Глаза его заблестели. — Машину хочу сделать, замечательную машину: идет нарушитель, подошел к границе, а наш товарищ начальник старший лейтенант Ерохин все видит. Сидит на заставе и все видит. Скоро думает, куда Закира послать, куда тебя послать. Телевизор такой хочу придумать.
— Как же ты такую машину сейчас сделаешь? — усмехнулся Клим.
— Зачем сейчас? Учиться буду, для другого товарища старшего лейтенанта Ерохина машина будет работать, другой Закир в горы пойдет.
Османов опять замолчал, в огне потрескивали кедровые ветки.
— А потом обязательно еще одну машину сделаю, — мечтательно произнес Закир, — чтобы арык копала машина.
— Велосипед изобретаешь? — усмехнулся Клим. — Это же экскаватор!
— Зачем экскаватор? — пожал плечами Закир. — Совсем другую машину хочу сделать. Быстро идет, землю копает, дамбу делает — все сразу. У меня тут эта машина, — постучал он пальцем по голове. — Всю машину вижу. Вот о чем думаю. Народу хорошо будет.
Османов подбросил веток в очаг.
— А ты жалобную песню поешь. Зачем? Ты плачешь, я плачу, какая польза! Про машину думай, про свою картину думай, про хорошую жизнь думай.
Сдвинув черные брови, Закир сосредоточенно смотрел на огонь, а Клим словно впервые увидел товарища и не нашелся, что ответить.
— У тебя какая картина там? — показал вдруг Османов на лоб Клима. — Какую картину хочешь рисовать?
— Я хочу написать Волгу. Широкая-широкая Волга, много-много воды, и чайки над волнами, — в тон Закиру ответил Клим. — А за Волгой леса в синей дымке...