"Турнир" - читать интересную книгу автора (Самохин Валерий Геннадьевич)

Глава пятая

Суд должен внушать почтение и уважение. И еще страх перед законом. Потому-то и заседания проводятся в обстановке торжественности и послушания перед волей председательствующего. И сидит он в мягком высоком кресле, в то время как все остальные участники процесса — на жестких лавках под сонными взглядами грозных караульных.

Лису страшно не было — где-то глубоко внутри копошился ироничный смешок, в бесплодных попытках пытающийся прорваться сквозь глухую вату усталости и безразличия. Рядом сопели стражники, изредка бросая на него подбадривающие взгляды.

Процесс начался. Судья коротко звякнул колокольчиком, подумал немного и, взяв в руки внушительный молоток, со всего размаха хлопнул по латунной тарелке. Мелодичный «бзыньк» проплыл по зале заседаний, отразился от деревянных стенных панелей и спрятался в ушах участников процесса, еще несколько минут напоминая о себе легким звоном.

Судья расплылся в блаженной улыбке, довольно тряхнул париком и, отложив в сторону бумаги, сурово спросил у стражников:

— Ну что там у вас еще?

Ал-Шот суетливо вскочил и бодро отрапортовал:

— Лицо без определенного места жительства, ваша законность!

Скорчив зверскую физиономию, он старательно выкатил глаза, что, по его мнению, означало законопослушание и верноподданническое рвение.

— Подорожная грамота имеется?

— Никак нет! — вмешался Шой Та, стараясь втянуть живот и выпятить грудь. Получалось неважно, только морда покраснела сильней прежнего.

— В рудники! — равнодушно икнув, судья занес молоток.

— Дык, енто, ваша законность… — обескуражено промямлил Ал-Шот и украдкой изобразил из себя цыпленка, напоминая о подношении. Хотел еще и хрюкнуть, но в последний момент передумал, вспомнив, что поросенка они благополучно отужинали сразу же по приезду в город. После двух кувшинов вина было решено, что их законность обойдется птицей.

— Чего — енто? — переспросил судья, с раздражением покосившись на лицедейские потуги новоявленного мима.

— Ко-ко-ко… — тихонько кукарекнул Ал-Шот, обливаясь от страха холодным потом.

Младший стряпчий клятвенно обещал передать двух упитанных несушек своему начальству. Сейчас, глядя на разъяренного председательствующего, стражник понял, что его просто обвели вокруг пальца. Кинули, как последнего лоха — именно так сказал бы капитан Вовка.

Судья побагровел. Бросив на стражника уничижительный взгляд, он, наконец-то, соблаговолил обратить внимание и на задержанного. В глазах мелькнуло узнавание — точно такой же спортивный костюм он уже видел двумя днями ранее. Подозрительно сощурившись, судья строго спросил:

— Тетушка в Падло есть?

Лис отрицательно покачал головой — у него вообще тетушек не было. Немного удивило лишь название населенного пункта.

— Это хорошо! — неизвестно чему обрадовался судья.

Лис на всякий случай согласно кивнул.

— Но грамоты у тебя все равно нет, — на этот раз ни к кому не обращаясь, вслух уточнил судья.

— Удостоверение подойдет? — неожиданно вспомнил Антон и вытащил из внутреннего кармана заводской пропуск. Вместе с ним пальцы захватили и значок с надписью «Мастер спорта СССР». Все это оказалось на столе председательствующего.

С интересом покрутив в руках значок, судья отложил его в сторону и, близоруко прищурив глаза, принялся изучать пластиковый прямоугольник в алюминиевой рамочке. Мохнатые брови поползли вверх.

— И что здесь написано? — с ноткой брезгливости вопросил он.

— Тренер по боло, наставник, то бишь, — не моргнув глазом, ответил Лис и внушительно добавил: — Спортивный Департамент Страны Советов.

Именно так прозвучал на местно языке Госкомспорт СССР.

— И где она находится? — оживился судья, подавшись вперед и вперив немигающий взор в пленника. — Первый раз о такой слышу.

— Это где-то за Дикими Горами, ваша законность — торопливо вставил Ал-Шот.

Судья поскучнел. С минуту он беззвучно шамкал губами и смотрел на потолок, словно что-то вспоминал. Стражники почтительно пыхтели в ожидании, а сам виновник торжества с ленивым интересом наблюдал за жирной мухой, нагло ползающей по столу председательствующего.

— Ремесло, конечно, хорошее, нужное… — начал судья и, сделав паузу, с сожалением потряс париком: — Но в своде законов четко сказано, что подданный иного государства обязан получить подорожную грамоту в магистратуре пограничного улуса. Без оной он считается либо беглым рабом, либо… — грозно сведя брови к переносице, председательствующий ледяным тоном закончил: — Либо иностранным лазутчиком.

Наступила гнетущая тишина. Судья выразительно переводил взгляд со стражников на пленника, умудряясь при этом следить и за наглым насекомым, перебравшимся на мантию. Улучив момент, он ловко хлопнул рукой по собственному брюху и довольно хохотнул.

— Есть грамота, ваша законность, — обреченно вздохнув, Ал-Шот выудил из кармана упаковку с презервативами и приблизился к столу. — Взгляните… — цветная полуобнаженная красотка предстала неподкупному взору.

— Кхе-кхе… — довольно закряхтел судья, расплываясь улыбкой блаженного идиота. — Что ж вы раньше-то молчали? Надо было сразу показать. — Торопливо подхватив со стола лорнет, он по-свойски подмигнул пленнику: — Вот и подпись имеется… только чья — не разберу?

— Проверено электроникой, — машинально ответил Антон.

— Так и запишем, — обмакнув перо в чернильницу, судья старательно заскрипел по бумаге, кося одним глазом на красотку: — Проверка личности произведена старшим писарем пограничной магистратуры… — задумавшись на мгновенье, он чмокнул губами и радостно закончил: — Писарем второго ранга Электр О amp;apos;Ником.

Тяжелое пресс-папье прокатилось по бланку. Звучный шлепок печати и спустя минуту гербовая бумага была торжественно вручена теперь уже бывшему пленнику.

— Трудись во благо Империи, княжества и тебе воздаться по заслугам! — с пафосом изрек судья и с неподобающей служителю местной фемиды поспешностью, подпрыгивая от нетерпенья, скрылся за неприметной дверью. Спустя некоторое время оттуда послышались сладострастные охи.

Понимающе (и с явным сожалением!) хмыкнув, Ал-Шот хлопнул по плечу Лиса:

— Ну что, наставник?! С этой бумагой можешь проситься в любую гильдию, только на княжью службу тебя не возьмут.

— И вот еще… — дружеский удар по спине едва не свалил Лиса с ног. — Возьми на первое время, — в широкой ладони Шой Таа сиротливо блеснули два золотых.

— Ну, вы даете, братцы! — Антон ошеломленно покрутил головой. — Вы же меня первый раз в жизни видите! Я вам никто и звать меня никак…

Стражники переглянулись. Видно было невооруженным глазом, что им польстил искренний порыв их нового приятеля. Оказывается, иногда приятно совершать бескорыстные поступки, пусть даже они оплачиваются из собственного кармана. Впрочем, вспомнив про карман, Шой Та тут же деловито напомнил:

— Слышь, тренер, ты про нас не забудь, если в имперскую Лигу попадешь…

— Хоть одним глазком взглянуть, — подержал его Ал-Шот.

— Говорят, там самый дешевый билет сотню золотых стоит…

— И пускают только благородных.

— Но командам дают особые.

— Бесплатно.

— Это задаром, если ты не понял.

— Так что не забудь.

— А мы тебе еще пригодимся.

— Морду там кому набить.

— Или лоха развести.

— Курей вдруг захочешь.

— Или поросенка.

— Молочного.

— Да хоть жареного.

— Кстати, о поросятах…

Вновь обменявшись быстрыми взглядами, стражники исчезли, оставив Лиса наедине с его мыслями. Но, будем честны, единственная идея, посетившая голову, была прозаична и проста. Поэтому, вздрогнув от громкого протяжного стона, раздавшегося из-за неприметной дверки, Лис широким шагом покинул здание суда в поисках ближайшего трактира. Или харчевни — в классификации местного общепита он еще разобраться не успел.

Добродушного вида старичок, к которому он обратился с вопросом, долго размахивал руками и неразборчиво сыпал словами. Из несвязного потока Лис с трудом вычленил суть — до трактира шагов двести по прямой. И уже через четверть часа он сидел за дубовым столом в полумраке обеденной залы и с наслаждением потягивал забористое пиво из вместительной кружки.

Жизнь налаживалась.

— Господин желает что-нибудь еще? — ловко расставив тарелки, смазливая служанка кокетливо стрельнула глазками.

— Благодарю, милая, — подмигнул в ответ Лис, окидывая взглядом стол. — Мне хватит и этого.

Горка дымящегося риса со специями, запеченные бараньи ребрышки, свежая лепешка, пряный соус и крупно порезанные овощи, щедро усыпанные зеленью.

В заводской столовке такого не подают.

— Есть творожный пудинг с горячим шоколадом, — продолжала настаивать девушка.

Лис подумал мгновенье и… согласился. После пива его всегда тянуло на сладкое.

Горячий шоколад оказался расплавленным на огне шоколадом, а не какао, как было принято в его мире. Нежное творожное пирожное было под стать пышным формам расторопной служанки, несколько раз прикасавшейся к посетителю то горячим бедром, то тугой грудью. Случайно, надо полагать.

Отсчитав сдачу с золотого — четырнадцать серебряных монет и пяток медных — официантка, многообещающе улыбнувшись, удалилась, призывно покачивая бедрами.

Соотношение золота к серебру в земной коре примерно один к пятнадцати, вспомнился Лису школьный учебник. В этом мире, на первый взгляд, пропорция была та же самая. Сколько медяков в одном серебряном он подсчитать не успел — внимание отвлек громкий хохот из-за соседнего стола.

Троица молодых людей аристократичного вида развлекалась нехитрой забавой, стараясь попасть обглоданными косточками в маленький комочек с яростно горящими черными глазами. Щенок. Чем-то похож на кавказца, такой же мохнатый увалень. Прижавшись к пальме, он не пытался увернуться от летящих мослов, хватая их на лету крепкими клыками. Но не все — некоторые достигали цели, и тогда щенок вздрагивал и глухо рычал, прижимая уши к голове. Сверху бесновалась обезьянка, громким верещанием сопровождая особо удачный бросок. Троица от этого веселилась еще больше.

— Может, хватит? — спокойным тоном предложил Лис, поднявшись с лавки и неслышно подойдя со спины к гогочущей компании.

— А тебе что за забота? — недружелюбно огрызнулся один из них: рыхлый, с ранними залысинами и двойным подбородком. — Мой варранг — что хочу, то и творю. Заведи себе такого же и развлекайся. Или этого купи… — смерив заступника оценивающим взглядом, он презрительно сплюнул на пол: — Да только денег у тебя не хватит, смерд.

Дружки радостно заржали, словно услышали веселую шутку.

— Сколько? — бесстрастно спросил Лис, перебирая в правом кармане невеликую наличность.

Рыхлый поперхнулся и вновь смерил его взглядом. Прищурив левый глаз, он лениво процедил:

— Двести золотых… — и злорадно усмехнулся, предвкушая потеху.

Лис не дрогнул ни единым мускулом, лишь пальцы судорожно сжали в горсть глухо звякнувшие монеты. Таких денег у него не было. Левая рука машинально нырнула в карман. Нож. Он даже удивиться не успел — мельком вспомнилось, что стражники изъяли его при обыске — как ладонь раскрылась, демонстрируя перочинную игрушку швейцарских умельцев.

— Махнем не глядя?

Глаза рыхлого алчно сверкнули. Покрутив в руках нож, он зацепил ногтем штопор, ковырнул ножницы и с показным равнодушием мотнул головой:

— Безделушка.

— Не хочешь, как хочешь… — с не меньшим безразличием в голосе констатировал Лис. — Значит, не договорились, — он потянулся к ножу.

— Погоди-погоди! — всполошился рыхлый, ухватив его за рукав, и оправдывающимся тоном продолжил: — Обученный варранг стоит дорого… очень дорого! Даже мой бездельник… — он кинул ненавидящий взгляд на щенка, — стоит больше, чем я тебе предложил… — подхватив со стола стаканчик с костями, рыхлый радостно встряхнул его и азартно предложил: — Сыграем? Мой щенок против твоей безделушки.

— Давай! — неожиданно для самого себя согласился Лис. — Бросай первым.

Рыхлый долго тряс стаканчиком, несколько раз подносил его к уху и беззвучно шевелил губами, словно читал молитву или заговор. Наконец, он перевернул стаканчик и катнул пару игральных костей по столу.

Одиннадцать!

Дружки оживленно загомонили, а рыхлый довольно хлопнул в ладоши.

— Твой черед, — тонкие губы растянулись в снисходительной усмешке.

Лис молча взял кости в руки. Теплые. Нежданно вспомнился Михалыч с его молитвами перед игрой. Взывал он ко многим богам, но предпочтение отдавал греческому пантеону.

Перекатывая в кулаке граненые кубики, Лис лихорадочно рыл в памяти имя покровителя азартных игр. Щенок замер у пальмы, внимательно наблюдая за ним черным блестящим глазом. Другой был прикрыт волнистой светло-серой прядью свисающей со лба. Ни миг даже показалось: маленький варранг понимает, что на кону его судьба.

Подмигнув ему, Лис мысленно воззвал к Диане-охотнице — больше на ум никто не пришел. «Я слышу, смертный, — прошелестел в голове мелодичный голос. — И не надо так орать, я не глухая».

Ошеломленно вздрогнув, Лис непроизвольно разжал руку. Кости звонко стукнулись об стол, подпрыгнули, кувыркнулись и замерли, блестя под пламенем свечи потертыми гранями.

Двенадцать!

«За тобой должок, чужеземец!» — ехидный голосок удовлетворенно хихикнул и исчез, оставив после себя звенящую пустоту.

— Жульнич… — прервавшись на полуслове, рыхлый изумленно приоткрыл рот.

Темная древесина столешницы на мгновенье окуталась призрачной дымкой. Миниатюрно-игрушечная молния ослепила игроков, ударив в игральные кости.

За столом воцарилась тишина.

— Боги одобрили сделку, — хрипло прошептал неудачливый игрок и, втянув голову в плечи, семенящим шагом заковылял к выходу. Его дружки, одарив Лиса на прощанье испуганными взглядами, торопливо устремились следом. Лишь золотой закружился в одиноком танце вокруг полупустых тарелок и ополовиненных кружек.

— Свезло тебе, парень! — откуда-то из-за спины вынырнул трактирщик, ловко подхватывая монету. — Не в каждый спор вмешиваются боги… — помолчав мгновенье, он веско добавил: — Далеко не в каждый.

Лис меланхолично пожал плечами — эка невидаль, боги! От происходящего и так голова кругом шла, так что богом больше, магом меньше… Какая разница, по большому счету.

Подняв с пола забытый поводок, он ласково кивнул щенку:

— Идем, дружище.

Варранг склонил голову набок, глянул серьезно и солидно рыкнул — идем, мол, хозяин. Вот только куда?

— Комнату снимать будешь? — деловито осведомился трактирщик, скрестив пухлые руки на животе. По-другому у него не получалось — грудь спряталась за складками жира, и казалось, что объемистое брюхо начинается сразу же от шеи. Последняя, впрочем, тоже едва угадывалась из-за отвисающих щек.

— Сколько? — лаконично спросил Лис.

— Недорого, — поспешил заверить его толстяк. — Один серебряк за ночлег, или два, если будешь харчеваться.

От добра добра не ищут. Кухня приличная, сам трактир в центре, да и служанка подмигивает… Чего еще надо? Согласно кивнув, Лис в сопровождении трактирного мальчишки поднялся на второй этаж, где находились номера.

Чистенькая комната с просторной кроватью, двустворчатым шкафом со скрипучими дверцами и кувшином для умывания. А может это ночной горшок? Словоохотливый мальчуган поспешил заверить, что все удобства в отеле имеются. Недалеко — во дворе. Не то, что у некоторых, презрительно фыркнул он. Уточнять, впрочем, он не стал. Лис и не настаивал. Раздевалка — через дорогу баня… это встречалось и в его родном мире.

Наградив коридорного медной монетой, он с наслаждением растянулся на пуховой перине. Не тюремные нары! И…моментально заснул. Проснулся оттого, что кто-то трет его щеку наждачной бумагой. Мокрой бумагой. Приоткрыв один глаз, наткнулся на ждущий радостный взгляд.

— Проголодался? — сладко потянувшись, спросил Лис.

Щенок басисто тявкнул. Хорошо получилось, раскатисто. Приподняв одно ухо, вильнул обрубком хвоста и снова лизнул хозяина языком. Посчитав ритуал утреннего приветствия исполненным, он улегся у двери и, положив голову на лапы, стал следить за человеком. Охранял. Рассказывать хозяину, что ночью к нему пыталась проникнуть незваная гостья, щенок не стал. К чему? Свой долг он выполнил — прогнал ее. Просто прогнал. Грызть не стал — официантка еще пригодится. Так ему показалось, во всяком случае.

— Ну что, дружище? — быстро умывшись, Лис прыгал на одной ноге, стараясь попасть ногой в предательски ускользавшую штанину. — Идем на завтрак? Потом на поиски работы… — чертыхнувшись, он уселся на кровать и задумчиво посмотрел на щенка: — И имя тебе подобрать надо.

Не дождавшись ответа, Лис потрепал щенка по холке, мысленно отметив, что тот вырос за ночь (а может, и показалось) и спустился в харчевню…

— Значит, наставник по боло? — уже не в первый раз спросил секретарь гильдии и вновь поднес к глазам значок мастера спорта.

— Угу…

Лис многословием никогда не отличался. Вот и сейчас, сидя в небольшом кабинете, заставленном призовыми кубками, он отвечал односложными репликами, исподволь разглядывая функционера от боло. Невысокий, коренастый, с коротким ежиком седых волос и жесткими чертами лица… Свой брат, бывший спортсмен.

— Есть одна команда, — секретарь внимательно посмотрел на гостя. — Только вчера хозяин выгнал наставника… третьего за сезон. Возьмешься?

— А в чем подвох? — криво усмехнулся Лис.

Просто так, с бухты-барахты взять с улицы незнакомца и дать ему команду… Это «ж-ж-ж» неспроста.

— Долги, — нехотя выдавил секретарь. — Если не выберетесь со дна, то вся команда поедет осваивать новый рудник… — выдержав паузу, он жестко добавил: — Вместе с наставником!

Весело! Лису вспомнился директор завода, обещавший перевести всех в подсобники. Методы разнообразием не отличались.

— А если выберемся?

— Десять золотых в месяц и особо — за победу, — будничным тоном поведал секретарь. — Ну что, согласен?

Лис молча кивнул. А куда деваться? Больше он ничего не умел.

— Ну, вот и славно! — оживился секретарь, доставая из-под стола оплетенную лозой бутыль. Споро разлив вишневую наливку по вместительным бокалам, выточенным из темно-зеленого камня, он предложил: — За удачу! — и, не дожидаясь гостя, одним глотком осушил свою посудину.

Лис, промычав в ответ что-то невразумительное, из вежливости сделал небольшой глоток.

— А варранга зачем с собой взял? — пыхнув трубкой, хозяин кабинета вальяжно откинулся на спинку кресла и по-свойски подмигнул: — Учить будешь? — и, наткнувшись на вопросительный взгляд, снисходительно махнул рукой: — Пустое. Еще никому не удавалось. Знаешь, сколько стоит хороший дрессировщик? Всю нашу гильдию можно скупить с потрохами.

Нацедив себе из бутыли, он с непонятной горячностью продолжил:

— Многих я повидал на своем веку. И игроков хороших и тренеров. И в имперской Лиге двое моих учеников играли… Да-да… — секретарь гордо расправил плечи. — Я и сам в трех матчах участвовал — на замену выходил…

Опрокинув бокал, он прищурился:

— Не веришь? По глазам вижу — сомневаешься. А зря. Если бы не сломали… — показав изуродованную руку, секретарь тяжело вздохнул: — Если б не этот чертов варранг, не в этой бы дыре я сейчас прозябал.

Щенок, весь разговор пролежавший у ног, глухо зарычал, приподнимаясь. Лис успокаивающе потрепал его по холке и осторожно спросил:

— А как там — в имперской Лиге?

— Попадешь в тройку — получишь пропуск на игру, — загадочно усмехнулся секретарь. — Это не наше боло. Забава для черни… — огорченно щелкнув языком, он вслух забормотал: — И дернул меня нечистый в игроки податься. За славой погнался. Нет бы в школу магов поступить, глядишь и выбился бы в помощники. Были же задатки… А там и до имперского тренера рукой подать.

Лис удивленно приподнял бровь:

— А что, только маги могут тренировать в Лиге?

— А как ты Паутину игры плести будешь? — изумился в ответ секретарь и вновь повторил: — Это не наше боло… — глубоко затянувшись, он пустил дым колечком и задумчиво произнес: — Есть, правда, одна легенда. Старики рассказывают, что лет двести назад был тренер без магических способностей. И даже выигрывал что-то. Но… — секунду помолчав, строго закончил: — Ты выбрось эти мысли из головы. Мы для Лиги — мясо. Имперских игроков с детства тренируют. По несколько наставников у каждого. Не одну тысячу золотых тратят на обучение.

Умолкнув, хозяин кабинета несколько минут покачивался в кресле, попеременно потягивая трубку и вино. Молчал и Лис, переваривая информацию. Наконец, оторвавшись от раздумий, секретарь гильдии испытующе взглянул на гостя:

— Не передумал? — дождавшись утвердительного кивка, извлек из ящика стола договор: — Тогда подписывай…

Покинув кабинет с тремя золотыми аванса и жетоном наставника в кармане, Лис неторопливо направился к месту новой службы. Привычной и обыденной службы тренером. Так ему казалось, во всяком случае.