"Формула ЧЧ" - читать интересную книгу автора (Офин Эмиль Михайлович)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ПОВЕРЖЕННЫЕ ВЕЛИКАНЫ

Ещё не было и восьми часов, когда Игорь вышел из своей парадной. Утренний холод бодрил, словно подталкивал спину. По улице шла красная машина-пылесос и слизывала с асфальта огрызки яблок, бумажки от конфет, окурки. У дома, где живет Лера, человек с сумкой за спиной приклеивал к щиту газету.

Игорь свернул в ворота и начал подниматься по лестнице, но не задержался у двери, за которой жили Фроловы. Он взбежал на четвертый этаж и остановился перед маленькой одностворчатой дверкой — она вела на чердак.

На чердаке было тихо, пыльно и сумрачно. Только солнечный луч, проникший через полукруглое оконце в крыше, освещал натянутые между стропилами веревки и большой деревянный ларь в углу. Окошко было раскрыто. Игорь пролез в него и увидел мальчишку лет десяти; тот сидел на крыше возле печной трубы, обхватив руками коленки.

— Эй, пацан, ты чего здесь делаешь?

— Чего, чего? Не видишь, смотрю.

— На что смотришь?

— На что, на что? На город.

— А чего на него смотреть? — удивился Игорь.

— А интересно. Вот погляди-ка сам.

Игорь поглядел. Ничего интересного он не увидел. Насколько хватал глаз, вокруг торчали разные трубы и крыши, крыши, крыши. Высоковольтная опора на набережной, казалось, стоит совсем рядом, а чуть подальше высится круглая железная труба, — Игорь уже видел её за стеной школьного двора.

— А я тебя знаю, — сказал мальчишка. — Ты в нашей школе учишься, в седьмом «в». А я в четвертый перешел. Давай дружить…

Игорь повнимательнее посмотрел на мальчишку. Похоже, что он встречал его в школьных коридорах.

— Как тебя зовут?

— Клим, — с готовностью ответил мальчишка.

— Чего же ты, Клим, не идешь в школу? Ведь опоздаешь.

— Не опоздаю. У нас уже каникулы. Скоро в лагерь поеду. — Клим протянул руку. — Давай дружить.

Игорь пожал его руку, но не отпустил её.

— Вот и поезжай в свой лагерь. А отсюда уходи. А то ещё свалишься, мокрое место останется.

— Это мой чердак… — сказал Клим.

— Иди, иди, — сказал Игорь. — Он потянул за руку мальчишку и осторожно, но решительно протолкнул его в чердачное окно, — и не смей больше сюда лазить.

Мальчишка ушел, обиженно бормоча: «Это мой чердак» — а Игорь стал осматриваться, прикидывая, где бы получше установить антенну, и решил, что самое подходящее место — на краю крыши, у низкой и толстой кирпичной трубы, по соседству с крышей другого, такого же четырехэтажного дома. Между стенами обоих домов оставалась щель, узкое пространство, — можно легко перескочить, да зачем?

Игорь только слегка наклонился и, чтобы не поскользнуться на влажной крыше, держась рукой за трубу, заглянул в щель. Из темной глубины пахнуло сыростью. Что находилось на дне, рассмотреть было нельзя: туда не проникал дневной свет. Игорь подумал, что Симка наверняка назвал бы это место «Ущельем вечной тьмы» или как-нибудь в этом роде…

Десять минут спустя Игорь уже торопливо входил в школьный двор.

— На прошлом уроке вы задали мне вопрос: что находится за стеной школьного двора? Сегодня я могу ответить: мастерские Энергостроя. Что в них производят, мне узнать не удалось, потому что туда так просто не пускают. Но если вас это интересует, я попрошу нашего директора написать письмо начальнику мастерских, и мы устроим экскурсию туда. А сейчас я хочу познакомить вас с очерком, напечатанным в сегодняшней газете. Вячеслав, изволь сесть прилично: убери с парты завтрак и оставь в покое свои волосы. Причесывать надо было до урока.

Пока Инна Андреевна развертывала газету, Игорь быстро написал записку, свернул её и сунул сидящему впереди мальчику.

— Передай дальше.

Бумажка отправилась путешествовать по рукам… Наконец Инна Андреевна заметила её.

— Нина Логинова, что за записку передали тебе? От кого она?

Толстуха Нинка стояла вся красная, такая уж у неё глупая особенность — краснеть по любому случаю, и теребила в своих пальцах-коротышках злополучную записку. Ясно, сейчас все выложит.

— Это почерк Игоря Соломина, Инна Андреевна. Тут написано — Славке Оболину.

Инна Андреевна села, отложила газету и скрестила на груди руки.

— Видно, записка важная и срочная. Иначе её, конечно, написали бы в другое время. Ну что ж, пусть Вячеслав возьмет и прочтет её. Мы можем подождать.

Инна Андреевна сказала это без всякого раздражения. Наоборот, — очень уж спокойно, даже вежливо.

Славка встал, пожал плечами, взял записку, поднял её над головой:

За его спиной фыркнули. Лера негодующе оглядела класс.

— Это безобразие, ребята!..

— Хватит, — остановила её Инна Андреевна. — Продолжим урок. — Она поправила очки и придвинула к себе газету. — В этом очерке рассказывается о трудовом подвиге бригадира монтажников. Не так давно у нас под Ленинградом на одной из мачт высоковольтной линии лопнул кронштейн; он повис на проводе и мог его оборвать. К тому же в этом месте линия пересекает полотно железной дороги над другими проводами, которые питают током электропоезда. Кронштейн следовало немедленно поставить на место и приварить. Но это не так просто. Во-первых, есть правило: при таких работах в местах пересечения высоковольтных линий нельзя ни одну из них оставлять под током. А это значит, что на заводах должны остановиться станки, а на дороге — поезда, в театрах и больницах должен погаснуть свет. Во-вторых, кто решится работать на такой высоте без монтажной площадки? Строить её нет времени: каждую секунду провод может оборваться. Видите, ребята, электричество, которому мы уделяем столько часов на наших уроках, — какое огромное значение имеет оно в практической жизни и как важно уметь с ним обращаться! Вот товарищ Жансултан Алиев взялся устранить угрозу аварии. Мало того, он решил работать, не отключая тока.

Инна Андреевна зашуршала газетой, поднесла её к глазам.

«Свистел ветер. Дождь вперемежку со снегом проникал за ворот тужурки, стыли руки. А внизу с грохотом проносились электропоезда; в теплых, светлых вагонах люди читали газеты, закусывали, дремали. Они были спокойны: поезд привезет их вовремя. Конечно, они не могли знать, что в эти минуты где-то над ними в мутной ночной метели под лучом прожектора висит на тридцатиметровой высоте человек и в голубом пламени электрической дуги ведет по шву электрод…»

Инна Андреевна сделала паузу. Посмотрела на ребят поверх очков. На неё были устремлены внимательные глаза, Слушали все. Игорь сидел даже чуть приоткрыв рот.

«Угроза аварии была ликвидирована. Смелый монтажник товарищ Жансултан Алиев награжден почетной грамотой и денежной премией».

— Здесь напечатана фотография Алиева. Кто хочет посмотреть?

Инна Андреевна передала газету на первую парту Лере Дружининой и Нинке Логиновой.

— Вам бы тоже хотелось сделать что-нибудь такое же смелое и хорошее, правда?

Лера серьезно кивает, а толстуха Нинка ни к селу ни к городу краснеет.

Вот газета дошла до Игоря. Он склонился над ней и смотрит дольше всех. Рядом ерзает Симка.

— Дай мне!

Игорь не отвечает и не отдает газету. Он узнает это лицо. Он знает этого человека — тот самый, который полез за ним на кран спасать Катькиного котёнка.

Протрещал звонок. Все захлопали крышками парт, суют учебники в портфели. Лера уходит, даже не скосив глаза в сторону Игоря. Сердится. А чего здесь торчит Славка? Застрял в дверях и смотрит ехидно. Ясно, задумал какую-то гадость. Ну, подожди, злодей Кочубей, дай только выйти во двор!..

— Инна Андреевна, можно мне взять себе газету? — спрашивает Игорь.

— За сегодняшнее поведение тебя следовало бы наказать…

И тут вмешивается Славка:

— А вы сначала прочитайте, Инна Андреевна, что он написал мне.

Инна Андреевна немножко колеблется. Потом берет у Славки бумажку. На ней написано:

«Славка! Если когда-нибудь ещё хоть раз Инна Андреевна сделает тебе замечание, будешь бит. Лучше не попадайся мне на улице».

Учительница долго молчит. Потом неожиданно говорит:

— «Когда-нибудь» пишется через черточку. Она называется «дефис». — И вдруг обнимает мальчиков за плечи. — Ну почему вы постоянно ссоритесь? Ведь вы же самые настоящие друзья!

Симка Воронов вертелся во дворе около огромной автомашины, высоко нагруженной партами. Он ревниво оглядел Игоря и Славку, вышедших вместе из школьных дверей.

— Смотрите, какие колеса — в елочку!.. А у малышей — уже каникулы. Ихние парты увозят, а привезут какие-то новые, последней конструкции.

— Врешь, — лениво сказал Славка.

— Не вру! Мне говорил шофер. Он пошел подписывать путевку… Ты чего, Ига?

Игорь так и застрял на месте, показывая рукой вверх. Симка посмотрел и понял: машина стояла у самой стены, парты доходили почти до её верхней кромки.

— Другого такого случая не будет. Пошли! — скомандовал Игорь.

Цепляясь за веревки и по-обезьяньи работая ногами, мгновенно влезли на парты. Прыжок — и Игорь уже на стене. Симка заколебался, начал было примеряться, но Славка наподдал ему сзади ногой, и Симка — хочешь не хочешь — прыгнул к Игорю.

Трое мальчиков стояли на стене, крепко держась за руки, и смотрели на владения Энергостроя. Там раскинулся необъятный двор. На земле лежали мачты-великаны, как побитое войско. Многие без рук, без ног. В центре двора — низкое кирпичное здание; из его-то крыши и торчит железная труба. Через раскрытые окна виднелись огненные вспышки и слышны были гул и скрежет каких-то машин.

— А где же оборудование для межпланетной ракеты? — ехидно спросил Славка.

Но Симка не смутился.

— Может, вот оно, — и показал на сложенные под стеной большущие ящики разной формы — круглые, продолговатые, квадратные; на них намалёваны черной краской какие-то геометрические фигуры, цифры, непонятные надписи, — надписей много, но одна повторяется чаще других — «АКМЭ ПИОН».

— Здорово! — сказал Славка. — «Акмэ пион»! В этом что-то есть. Что бы это могло обозначать?

Симке только того и надо было. Его хлебом не корми, дай пофантазировать. Он сразу же торжественно поднял руки и вздернул свою лисью мордочку.

— Товарищи! Входя в таинственную, неизведанную Энергострану, поклянемся не давать друг друга в обиду. Один за всех — все за одного, Акмэ пион!

Внизу раздался гул мотора. Все трое поспешно обернулись.

Под стеной на мягком песке отчетливо были видны елочки — следы. Грузовик с партами уже выехал за ворота школьного двора.

Молчали долго. Славка поглядел на задумавшегося Игоря и с пафосом изрёк:

— Стоял он, дум великих полн…

А Игорь вдруг присел, сильно оттолкнулся ногами и спрыгнул на ящик во дворе «Энергостроя».

Симка заюлил, завертелся, но Славка воскликнул: «Акмэ пион!» — и опять дал Симке пинка ногой.

Перескакивая с ящика на ящик, мальчики спустились, как по лестнице, и вступили на чужую территорию.

— Терра инкогнита, — сказал Славка.

Неподалеку от пирамиды ящиков раскинулся однорукий великан. Вторая рука лежала отдельно от туловища на деревянных колобашках; над нею, как хирург, склонился человек; в его рукавицах шипел и бился фиолетовый огонек. Когда электрод касался металлической руки, раздавался гулкий сердитый рев, словно это стонал великан.

Человек, не прерывая работы, сказал чуть глуховато из-под маски:

— Ай, нехорошо. Зачем смотрите? Нельзя. Совсем глаза испортите.

— А почему? — спросил Симка.

Сварщик отложил держатель, выпрямился и поднял защитную маску.

Мальчики во все глаза смотрели на него. Игорь сказал дрогнувшим голосом:

— Здравствуйте, товарищ Жансултан Алиев.

Сварщик удивился. Он пристально посмотрел на Игоря и улыбнулся сразу всем своим скуластым лицом.

— Постой… Ведь это же ты! Зачем же ты удрал тогда? Нехорошо. — Жансултан снял рукавицу и протянул Игорю руку. — Давай, верхолаз, будем знакомы.

Товарищи с завистью смотрели на Игоря. Симка крутил лисьей мордочкой.

— А я вас тоже знаю. Мы сегодня вас проходили.

— Что?

— Про вас читала Инна Андреевна.

— Какая Инна Андреевна?..

— Это наша учительница, — объяснил Славка. — Она сказала, что мы должны стараться быть такими, как вы.

Жансултан сел на колобашку. Такой сильный, смелый человек, а тут растерялся. Сидит и повторяет:

— Инна Андреевна? Проходили?

Подошел кудлатый пышноусый дядька в синей спецовке.

— Что ещё тут за компания? Как сюда попали эти шпингалеты, Султан Ибрагимович?

— Не знаю. Кажется, перелезли через стену.

— Перелезли? Вот я вас всех сейчас в милицию! — Кудлатый оскалил белые зубы.

Но Жансултан улыбнулся, и мальчики сразу поняли: бояться нечего.

— Зачем пугаешь, Семён Трофимович? — сказал он. –

Ребята хотели посмотреть нашу работу.

Мимо проезжал грузовик. Шофер высунулся из кабины и крикнул:

— Трофимыч! Там жена пришла, дожидает тебя в конторке. Приказала немедля идти обедать.

— Стой! — гаркнул кудлатый. — А ну садитесь, путешественники. Я вас до проходной доброшу.

Игорь повернулся к сварщику.

— Султан Ибрагимович! Вы обязательно должны прийти к нам в школу. Инна Андреевна будет рада, и все ребята…

А Симка предложил:

— Хотите, мы за вами сами придём? Где вы живете?

— А вот на этой же улице, в общежитии Энергостроя.

— Мы обязательно прибежим за вами. Послезавтра у нас — физика. Пойдете?

Жансултан нерешительно развел руками.

— Не знаю. Вот как начальник, если отпустит…

— Что такое? — спросил Семён Трофимович. Симка толкнул Славку под бок.

— Объясни.

Славка рассказал все по порядку. Семён Трофимович слушал с видимым удовольствием. Потом зарычал:

— Какой тут ещё может быть разговор! Я даже приказываю тебе пойти!

Жансултан махнул ребятам рукой, опустил на лицо маску и снова взялся за держатель. А Семён Трофимович загнал мальчиков в кузов грузовика, сам сел в кабинку, и машина помчалась, ловко маневрируя среди поверженных великанов.

Возле конторы — маленького деревянного домишки — сидела на лавочке полная румяная женщина с косой, обернутой вокруг головы.

Игорь на ходу выпрыгнул из самосвала и бросился к ней.

— Глафира!

— Игорек!

Она обняла его и принялась целовать пухлыми теплыми губами. И прослезилась.

— Посмотри же, Сёма, какой он стал, как выровнялся! Да неужто не признаешь? Ведь через него мы познакомились.

Семён Трофимович сгреб Игоря в охапку, как когда-то на барже, внимательно посмотрел в лицо.

— Ну да — он! Он и есть… Ну чего ты, Глаша? Ну не расстраивайся. Даст бог, и у нас такой будет.

Симка и Славка стояли за воротами. Грузовик уже вывез их, а вахтер не впускал обратно.

— Акмэ пион! — напомнил Симка Игорю. Игорь встрепенулся.

— Дядя Семён, впустите моих товарищей. Я без них не могу.

— Ладно. Идемте все в мой кабинет.

«Кабинетом» оказалась комната без обоев, с садовой скамейкой и грубо сколоченным столом, заваленным кусками железа, моточками проволоки, изоляторами, вперемежку с бумагами, замызганной чернильницей и пресс-папье без промокашки.

Глафира села рядом с Игорем. Она ощупывала его, оглаживала; поправила воротничок, достала из сумки мандарин и сунула в карман его куртки. А Игорь смотрел на стену: там на гвоздях висели палки, скрепленные металлическими прутками в виде буквы «Т».

— Дядя Семён, откуда они у вас, телевизорные антенны?

— Ах, эти? Их у меня цех ширпотреба производит. Да, видишь, брак. Прутки плохо отшлифованы.

Игорь помолчал. Замялся.

— Ну-ну, в чем дело?

— Дайте нам одну… И вот этот моточек проволоки.

Он переглянулся с товарищами. Те ответили вопросительными взглядами. Однако Славка сразу же нашелся:

— Нам для школы нужно.

Не успел Семён Трофимович ответить, как Глафира сказала властно:

— Бери, Игорь. Что его спрашивать? Зарылся в своих железяках.

— Ну-ну, ты полегче…

Но Глафира уже сняла с гвоздя антенну и отдала её Игорю.

— Маму поцелуй от меня, отцу поклонись. Мы живём на набережной, в новом доме, квартира семь. Приходи в гости.

Когда вышли за ворота, Славка спросил:

— Зачем тебе эта антенна? Опять — реле защиты?

Игорь молчал. Симка обиженно протянул:

Если уж поклялись на верность, так какие могут быть секреты?

— Ладно… Все равно мне одному не донести телевизор. Тут Лера познакомила меня с одной больной теткой. В её доме живет. Сидит в кресле, не может ходить. Вот я и решил…

Дальше Игорь не успел рассказать, потому что на набережной показались трое мальчишек.

— Вон тот, вихрастый, сейчас будет приставать. Вы не лезьте, я сам… Только охраняйте меня сзади.

Славка молча вынул руки из карманов и встал справа от Игоря, а Симка поднял с земли камень и встал слева.

— Брось, — сказал Игорь. — Камнями дерутся только трусы. Мы им и так покажем.

Но мальчишки не завязали боя. Исподлобья оглядев Игоря и его товарищей, они перебежали на другую сторону, швырнули оттуда обломками кирпича и пустились наутек.

— Вот видишь, кто дерется камнями, — сказал Игорь.

Держа антенну за три конца, ребята промаршировали по набережной плечом к плечу, прокричали на углу три раза «Акмэ пион!» и разошлись, каждый в свою сторону.