"Вне морали" - читать интересную книгу автора (Фриман Брайан)

Глава 6

После двух часов пребывания в колледже, Страйду захотелось курить. Эта привычка влетала ему в круглую сумму. Обычно он покупал утром пачку сигарет, выкуривал две штуки, злился на себя и выбрасывал пачку, а к вечеру брал новую.

Колледж считался территорией, свободной от табака. Он двинулся через холл к выходу, зажатому между шкафчиками с пожарными кранами и ведущему на задний двор. Миновав несколько дверей, Страйд очутился на улице и зашагал через дорогу к пустому футбольному полю. За стоянкой для преподавательских машин он повернул влево и пошел вдоль одиноко стоявшего здания с табличкой «Технический центр».

На углу Страйд остановился, взглянул на поле. Кучки сидящих на нем чаек смотрелись нелепо. Он достал из кармана сигареты и зажигалку, постучал по донышку пачки, выбил сигарету и вставил ее в рот. Щелкнул зажигалкой, прикрыв пламя ладонью и, прикурив, сделал длинную затяжку. Дым, заполняя его легкие, как старый добрый друг, успокаивал. Напряжение понемногу спадало. А затем его пробил кашель, долгий, хриплый.

– Это дело вас угробит, – услышал он рядом молодой голос.

Страйд смутился, как школьник, пойманный с сигаретой за учебным корпусом. Повернувшись, он увидел красивую блондинку. Она стояла на металлических ступеньках лестницы, ведущей к запасному выходу в технический центр. В руке у блондинки тоже была сигарета. Страйд улыбнулся, признавая в ней коллегу по несчастью.

– По крайней мере умрем мы счастливые, – промолвил он и приблизился к лестнице.

– Я часто думала – что лучше, курить или стать алкоголиком?

– А оба занятия не пробовали?

– Не получилось. Я склонна отдавать предпочтение чему-то одному.

На вид блондинке было лет тридцать. Одета броско, в ярко-красную, из тонкой шерсти, кофточку с наглухо, до шеи, застегнутой молнией и новенькие черные слаксы. Она напоминала вышедшего в отставку тамаду – подтянутая, спортивная, с короткими светлыми волосами. Бледно-голубые глаза, задиристый взгляд, вздернутый нос и щеки, покрасневшие на морозном воздухе. Страйду она показалась знакомой.

– По-моему, я вас где-то видел, – сказал он.

– Совершенно верно. Мы встречались в прошлом году, – произнесла она. – Меня зовут Андреа Янзик. Я преподаю в колледже. Керри Макграт была моей ученицей. Мы с вами беседовали по поводу ее исчезновения.

– А Рейчел тоже училась у вас?

Андреа покачала головой.

– Она занималась не химией, а, по-моему, биологией, если не ошибаюсь. По крайней мере Пегги, преподавательница биологии, что-то говорила о ней сегодня утром. Рейчел я только видела и не знаю, какой она была.

Страйд порылся в кармане, нашел врученный ему секретарем список преподавателей и студентов, учившихся в одной группе с Рейчел.

– А разве год назад она у вас не занималась?

– Вы, наверное, имеете в виду Робина Янзика. Он преподает, точнее, преподавал, английский язык. Только вы опоздали, он уехал отсюда со своей новой женой в Сан-Франциско.

– Ваш муж?

– Был когда-то им.

– Простите. Не знаю, сильно ли вас утешит, если я скажу, что все мужики – сволочи?

Андреа рассмеялась:

– Нет, не сильно. Вы не сообщили мне ничего нового.

Улыбка у нее была циничной, как у отражения в зеркале. Страйд почувствовал, что она сделала то же, что и он, – выстроила вокруг себя мысленную стену. Об этом свидетельствовало ее лицо. Внимательно вглядевшись в него, он увидел морщинки и потухший взгляд, густой слой косметики – тщетная попытка придать свежесть коже. Как и он, она очень тяжело переживала потерю.

– Вот поэтому вы и начали курить? – предположил Страйд.

– Это так заметно? – удивилась она.

– Я сам прошел через то же самое. Год назад. Снова начал курить.

– А я как раз намеревалась бросить, – сказала Андреа. – Не получилось.

– Ваш муж разговаривал с Рейчел?

– Нет. На лекциях по английскому языку бывает очень много студентов.

– Кто знает ее лучше остальных? Кто-нибудь из преподавателей или студентов.

– Вам имеет смысл обратиться к Нэнси Карвер. Она подрабатывает у нас консультантом. Ей наверняка есть что рассказать.

– Например?

– Точно не знаю. Но сегодня утром она сообщила в кафетерии, что полиция Рейчел не отыщет.

– Она не объяснила почему?

Андреа молча покачала головой.

– Она консультировала Рейчел? – продолжил Страйд.

– Неизвестно. – Андреа пожала плечами. – Нэнси бывает у нас редко. Она преподает в университете и по своей инициативе занимается с проблемной молодежью. В основном с девушками.

– Кабинет у нее здесь есть?

– Я бы назвала его каморкой. Поднимитесь на второй этаж, там найдете. Только сразу хочу вас предупредить – у вас есть одна вещь, которую Нэнси очень не любит.

– Какая?! – воскликнул Страйд. – Пистолет?

– Нет, пенис.

Страйд рассмеялся, Андреа захихикала, а вскоре они оба оглушительно хохотали. Они смотрели друг на друга, радуясь шуткам, чувствуя легкое взаимное притяжение. Страйду казалось странным, что он вообще смеется, он уже и не помнил, когда такое с ним случалось в последний раз, а тем более в обществе женщины. Сейчас он отдыхал, ощущал себя необыкновенно легко, встретив человека, способного относиться ко всему с юмором.

– Теперь вы знаете, что вас ожидает, – заключила Андреа.

– Спасибо, мисс Янзик, вы мне очень помогли.

– Можете называть меня Андреа. Или полицейским нельзя обращаться к посторонним по именам?

– Можно. А меня зовут Джонатан, – представился он.

– По-моему, Джон вам подходит больше.

– Называйте меня Джоном, если хотите.

Страйд медлил, сам не зная почему. Потом вдруг сообразил, что ему хочется сказать Андреа что-нибудь еще, пригласить на обед, выяснить, какие цветы ей нравятся, мягким движением руки поправить прядь ее светлых волос, упавшую на лоб. Это желание неожиданно оглушило его, ведь за прошедший год с ним не случалось ничего подобного. Он словно заснул и спал так долго, что не помнил, как выглядит жизнь и нужно ли вообще жить.

– С вами все в порядке? – Андреа наклонилась к нему. Она выглядела встревоженной. Страйд разглядел ее лицо и понял, что оно ему нравится.

– Спасибо, я в норме, – пробормотал он.

Он отошел от ступенек. Момент истины начал уходить в прошлое. Но он не исчез, он остался в нем.

Кабинет Нэнси Карвер Страйд обнаружил в таком крошечном закутке, что его и заметить-то было трудно. Остановившись, он оглядел узенькую дверь, выкрашенную в тон стенам, прочитал на висевшей на гвозде покосившейся деревянной бирке «Нэнси Карвер». Фотографии и брошюры, висевшие по всей двери, способны были вогнать в истерику самого толерантного преподавателя.

Здесь имелись журнальные статьи об опасностях, которые несет ненависть к гомосексуализму, аккуратно вырезанные из газет графики, ясно показывающие потребность человечества в порнографии, материалы с ежегодных конференций Американского лесбийского университета для женщин, где главным докладчиком была Нэнси. Еще более оживляли содержание цветные фотографии молодых женщин и девушек в спортивных костюмах, с лыжами и скейтбордами в руках. На одном из снимков Страйд узнал Блэк-Хиллз и канадские водопады. Старше всех на снимках выглядела женщина лет сорока, с короткими волосами, невысокая, крепкая, хорошо сложенная, в зеленом шерстяном свитере и вытертых синих джинсах. Глаза женщины закрывали большие затемненные очки в массивной черной оправе.

Страйд опять просмотрел фотографии, пытаясь обнаружить на какой-либо из них Рейчел или Керри, но, к своему огорчению, не нашел.

Он уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, как вдруг услышал в кабинете легкий шум. Страйд передумал стучать и решил сначала проверить, закрыта она или нет. Он взялся за ручку, опустил ее и легонько толкнул дверь. Она сразу открылась, отошла в сторону, но не полностью – уперлась в близко стоящую диагональную стену. Промежуток между стеной и распахнутой дверью составлял чуть более полуметра, и протиснуться в кабинет можно было с большим трудом.

В глаза Страйду бросилась происходящая в полупустом кабинете сцена. В выцветшем донельзя когда-то синем большом кресле, непонятно как уместившемся здесь, закрыв глаза, сидела молодая светловолосая девушка с почти детским припухлым лицом. За креслом стояла Нэнси Карвер, в тех же очках, в каких Страйд видел ее на фотографии. Ее руки мягко и плавно скользили по щекам и подбородку девушки. Стук двери о стену заставил ее вздрогнуть. Она отдернула руки так быстро, словно обожгла их.

Девушка в кресле словно не замечала Страйда. Изогнувшись, она повернула голову и посмотрела на Нэнси. Едва сдерживая ярость, та крикнула Страйду:

– Какого черта вы врываетесь ко мне в кабинет? Что вы о себе возомнили?

Страйд натянул на лицо самую обворожительную и любезную улыбку, на которую только был способен.

– Прошу извинить меня, – заворковал он. – Мне нужно поговорить с вами. Совсем упустил из виду, что, кроме вас, в кабинете может находиться кто-либо еще.

Девушка повернулась, оперлась о правый подлокотник кресла, поднялась. Опустив голову, чтобы не встречаться взглядом со Страйдом, она пролепетала:

– Ну, я пошла на лекцию. Спасибо, Нэнси.

– Не за что, Сара, – отозвалась та приторным тоном. – Приходи в четверг.

Сара подхватила со стола стопку книг, прижала ее к груди и, неуклюже протискиваясь между Страйдом и стеной, вышла в коридор.

Страйд прикрыл за ней дверь. Карвер продолжала неподвижно стоять за креслом и изучать Страйда. За увеличительными стеклами очков ее глаза казались больше и злее. Роста она была невысокого, но с отлично развитой мускулатурой.

– Так что вам нужно? – спросила Нэнси Карвер.

– Меня зовут Джонатан Страйд, – начал он, но она оборвала его нетерпеливым взмахом руки.

– Да знаю я, кто вы такой! Во-первых, вы из полиции, расследуете дело об исчезновении Рейчел, а во-вторых, вы отнимаете у меня время. – Она подошла к столу и опустилась на стул. – Скажите мне что-нибудь, чего бы я не знала.

Страйд оглядел крошечный кабинет: обычный офисный стол с пластиковой крышкой на алюминиевых ножках, заваленный пухлыми томами с твердыми обложками с таинственными названиями, имеющими отношение к психологии, и прозрачными папками, набитыми бумагами. Папки облеплены крупными желтыми стикерами, исписанными убористым почерком. Другой мебели, кроме стула, на котором сидела Нэнси, стола и кресла, в кабинете не было. На стене висела большая доска с расписанием, тоже, как и дверь, увешанная вырезками из газет и журналов.

Страйд удобно расположился в кресле и вытащил из левого кармана куртки блокнот. Поглядел в него, беспокойно поцокал языком и, вздохнув, перевернул несколько исписанных корявым почерком страниц. Затем полез во внутренний карман куртки и, достав оттуда авторучку, поерзал в кресле, поудобнее устраиваясь в нем. Откинув голову на спинку кресла, он посмотрел на Нэнси и улыбнулся. Та сидела безмолвно и безмятежно, выжидающе глядя на него.

– Мой напарник утверждает, будто мне следует подлечиться, – мягко промолвил Страйд. – Интересно, вы делаете массаж лица всем или выборочно?

– Сара – не пациент, – ответила Нэнси. Ни один мускул на ее лице не дрогнул.

– Серьезно? – простодушно воскликнул Страйд. – А я-то думал, вы мануальный терапевт. Значит, ошибался.

– Послушайте, детектив. Я кандидат медицинских наук и доктор психологии. Профессор, преподаю в университете штата Миннесота. Но здесь для студенток я просто старший товарищ. Друг, если хотите. И нет ничего странного в том, что они называют меня просто Нэнси.

– Прекрасно, – кивнул Страйд. – А что я тут видел? Ночной девичник? Сара покемарить к вам приходила?

– Нет. Хотя вас это и не касается, но я, так и быть, скажу. У Сары проблемы со сном, и я показывала ей методику быстрого засыпания.

– Как же я сразу не заметил. Вот и мой напарник мне говорит, что я должен немного поправить здоровье. Расслабление – это замечательно.

– Детектив, а ваш напарник не говорил вам, что нужно сразу переходить к делу? Ваша игра слишком явна и скучна. Она начинает мне надоедать. Давайте задавайте свои вопросы и выметайтесь отсюда. Мне работать надо. – Впервые за это время на лице Нэнси мелькнула улыбка.

Страйд улыбнулся в ответ:

– Какая игра?

– Кто кого перехитрит. Но только имейте в виду – это моя специальность, я ей деньги зарабатываю. Давайте начистоту, детектив. Кроме того, что вы провели кое-какие свои расспросы и сделали полицейские выводы, вы еще и оценили меня как женщину. Вы считаете, что я некрасива и потому с моим уходом из гетеросексуального сообщества оно не много потеряло. Однако вы также обратили внимание, что у меня спортивная фигура, я неплохо сложена, и, доведись вам проявить свою кобелиную натуру и затащить меня в свою постель, потрахаться со мной можно очень даже неслабо. Такого рода рассуждения навели вас на фантазии о том, что я занимаюсь любовью с женщинами, включая и девушек из колледжа. Теперь вы надеетесь подавить меня своими догадками, обезоружить подозрительностью и в результате выведать какие-нибудь мрачные секреты.

– Бесподобно! – восхищенно воскликнул Страйд. – А теперь быстрее скажите, кто выиграет Национальный кубок по баскетболу, и пошли делать ставки.

Карвер усмехнулась:

– Права я или нет?

– Ну раз уж вы сами об этом заговорили, то и ответьте тогда – вы занимаетесь любовью с девушками из колледжа?

– Детектив, я не занимаюсь любовью с несовершеннолетними, – произнесла Карвер, чеканя каждое слово.

– Очень хороший ответ. И хотя я спрашивал вовсе не о возрасте, все равно вы сказали замечательно. На двери вашего кабинета висит много фотографий. Похоже, вы часто выезжаете на природу?

– Мы называем это обучающим феминистским отдыхом.

– А несовершеннолетние с вами тоже отдыхают?

– Конечно. С разрешения родителей.

– Позвольте поинтересоваться, Рейчел выезжала с вами куда-нибудь?

– Нет, – отрезала Карвер.

– А Керри Макграт?

– Я никогда не видела Керри. Уж не намекаете ли вы, что я имею какое-то отношение к ее исчезновению?

– Нет, – покачал головой Страйд. – Я просто ищу зацепки.

– И решили прицепиться к активистке из лесбийского движения. Так?

– Удивительно, как вы быстро читаете мои мысли. Вы консультировали кого-нибудь из них?

– Я здесь не консультирую, детектив.

– Простите, тогда я не понимаю, что вы тут делаете. Если вы сами утверждаете, что вы не мануальный терапевт, не массажист и не консультант, то что вас тут удерживает?

– Я наставник. Просто друг. Формально я здесь не являюсь специалистом.

– Весьма странно, не правда ли? При всех своих психологических регалиях и книжках с окончанием «логия», со своим профессорским званием в университете Миннесоты вы, оказывается, просто тратите тут свое время.

– Не совсем так. И ничего странного в моем появлении нет. Оставаться здесь – мой долг.

– Каким же образом?

Карвер положила руки на стол, придвинулась к Страйду и, вперив в него взгляд своих огромных немигающих глаз, с вызовом произнесла:

– Тот факт, что вам так и не удалось найти Керри Макграт, очень негативно отразился на сознании и поведении девушек. Он травмировал их психику. Это вы виноваты в том, что я здесь нахожусь.

Страйд заморгал.

– Неужели?

– После исчезновения Керри в августе прошлого года среди студенток колледжа началась паника. Многие перестали посещать лекции, а тех, кто посещал, охватил страх. Одни вдруг начинали беспричинно плакать, другие проявляли склонность к саморазрушению. И тогда я выразила готовность поработать здесь, но не как специалист, а скорее наставник, которому девушки могли бы излить душу, рассказать о том, что их беспокоит. Ситуация была настолько тревожной, что совет колледжа не стал морочить себе голову моими политическими и иными убеждениями. Меня встретили с распростертыми объятиями. А потом я почувствовала, что мне нравится здесь, приятно общаться со студентками. И когда я предложила свои услуги в качестве внештатного сотрудника, руководство колледжа согласилось. Теперь я бываю тут дважды в неделю. Да, иногда я беру некоторых студенток с собой, на отдых. Так что запомните – в колледже я не врач, хотя мой профессиональный опыт, несомненно, помогает мне. Но в большинстве случаев я просто беседую со студентками. Им нужен человек, женщина, кому они могли бы открыться.

– А с Рейчел вам не доводилось вот так по-дружески беседовать?

Страйд внимательно разглядывал ее лицо, ожидая увидеть какую-нибудь реакцию, но взгляд Нэнси оставался неподвижным. Она не старалась что-либо скрыть, а спокойно продолжала пронизывать его своими глазищами.

– Я знала ее.

– Насколько близко?

– Ни насколько. Она всего лишь несколько раз заходила ко мне. И на отдых с нами не ездила.

– И о чем вы с ней беседовали?

Карвер опустила голову, выдержала небольшую паузу, затем снова посмотрела в лицо Страйду и наконец произнесла:

– А вот этого я не могу вам сказать.

– Почему? – раздраженно бросил Страйд. – Вы только что очень горячо убеждали меня в том, что работаете здесь не как специалист. Следовательно, никакой тайны в ваших беседах со студентками не должно быть. По крайней мере для полицейского. Или я не прав?

– Тайна это или нет, зависит от того, как сама Рейчел воспринимает наши отношения и кем она меня видит. Но дело даже не в этом. Кое-что она говорила мне на условиях полной конфиденциальности, и это должно остаться между нами. Я обещала ей никому не рассказывать, детектив, и сдержу слово. Не имею права рисковать доверием студенток. Что они обо мне подумают, если я стану нарушать свои обещания?

– Все правильно, но ситуация сейчас иная. Девушка исчезла. Если вам известно что-нибудь, что поможет разыскать ее, то вы обязаны сообщить мне это ради самой Рейчел.

Карвер покачала головой:

– Вы говорите неправду, детектив.

– Доктор Карвер, Рейчел может грозить серьезная опасность.

– Я не знаю ничего, что помогло бы вам или ей, поверьте.

– У вас есть причины полагать, что дела Керри и Рейчел связаны между собой?

– У меня нет оснований утверждать подобное.

– Но вы заявляли, что полиция не найдет Рейчел.

– Я не уверена, что они захотят, чтобы их нашли.

Глаза Страйда сузились. Он рывком поднялся с кресла, ухватился за край стола и, нагнувшись, навис над Нэнси. Он хотел, чтобы она ощущала каждый миллиметр его присутствия.

– Доктор Карвер, я официально предупреждаю вас: если вы обладаете некоей информацией, нужной для следствия, немедленно говорите. Иначе я буду вынужден выписать ордер на ваш арест.

Карвер не дрогнула. Она все так же равнодушно смотрела в его глаза.

– Выписывайте. Хотела бы я знать, как у вас это получится. Арестовать меня лишь за то, что я поделилась своим мнением, вы не можете. Заставить меня утверждать то, что я не знаю, – тоже. Я могу повторить то, что уже говорила вам: мне неизвестно, где находится Рейчел и что с ней случилось. И у меня нет никаких дополнительных сведений, которые помогли бы вам найти ее.

– Но вы верите в то, что она жива, – сказал Страйд. – Вы считаете, она ушла из дома по своей воле.

– Считаю? Хорошо, я вам скажу свое мнение. Через полгода Рейчел Диз стукнет восемнадцать лет, она станет совершеннолетней, и тогда, даже если вы ее и отыщете, не заставите вернуться домой.

– Хотелось бы надеяться, что вы не укрываете ее. Если есть причины, которые заставили Рейчел убежать из дома, я должен знать о них, – мрачно произнес Страйд и добавил мягче: – Я встречался с ее матерью и выяснил, какие битвы разворачивались между ней и Рейчел. Но сейчас дело в ином. Рейчел одна и может попасть в серьезную неприятность. Вам рассказать, чем заканчивают большинство несовершеннолетних, бежавших из дома? Они становятся попрошайками, алкоголиками, наркоманами, проститутками. Вы этого для Рейчел хотите?

В какой-то момент Страйду показалось, что Нэнси Карвер поддается. Он заметил, как дрогнули ее брови. Но она быстро справилась с собой, подняла голову. Лицо опять напоминало непроницаемую маску с черными пустыми глазами.

– Прошу прощения, детектив, – промолвила Нэнси ледяным тоном, – но я ничем не могу быть вам полезной. А утром я всего лишь поделилась с сотрудниками колледжа своим мнением.

– Каким же?

Нэнси пожала плечами:

– Вы его уже слышали. Могу повторить: вам ее никогда не найти.