"Чужая, или Академия воинов" - читать интересную книгу автора (Плотникова Эльвира)

Глава 7

Матвей спал, но появление Полины сопровождалось таким грохотом, что и мертвый бы проснулся.

— Что случилось? — крикнул он, выпрыгивая из кровати и зажигая свет.

У Полины вдруг прояснилось в голове, и она поняла, что натворила.

— Я… я… — пролепетала она и заплакала.

— Ты телепортировалась?!

Матвей схватил ее за руку и взглянул на джайдер.

— Ты с ума сошла! Что произошло?

Полина не могла вымолвить ни слова. Ее душили рыдания, а в широко раскрытых глазах плескалось безумие.

— Что?! Ты… только этого еще не хватало, — пробормотал Матвей.

Он схватил Полину за шиворот, силком втолкнул в ванную и засунул под ледяной душ. Полина взвизгнула, и он тут же зажал ей рот рукой, чтобы она не перебудила весь коттедж. Они боролись лишь несколько секунд, Полина быстро подчинилась неизбежному, но шум все-таки услышали.

— Эй, Мэт, у тебя все в порядке? — спросил кто-то из коридора.

— Да, Тим! — громко ответил Матвей. — Все нормально.

— Ты слышал шум? Мне показалось, что это у тебя…

— Тебе показалось, Тим. У меня все в порядке. Иди спать!

Постепенно Полина перестала плакать, ее взгляд стал осмысленным, и Матвей выключил воду.

— Сможешь сама вытереться? — спросил он, протягивая Полине полотенце. — А я принесу сухую одежду.

Некоторое время спустя Полина сидела в кресле, завернувшись в одеяло, и безуспешно пыталась унять дрожь. Матвей еще никогда не видел ее в таком плачевном состоянии.

— Я не хотела, — повторяла Полина, — я не хотела это делать. Я не знаю, как это получилось.

Она смотрела на Матвея умоляющим взглядом, и этот взгляд был красноречивее любых слов. Но Матвей понимал, что в данной ситуации он ничем не может помочь своей подопечной. Красный огонек джайдера подтверждал использование пси-энергии, а необычное поведение Полины позволяло предположить, что все значительно серьезней.

— Я не наставник, ты не подопечная, — решительно произнес Матвей, отгоняя тревожные мысли. — Рассказывай. Желательно с самого начала, если хочешь, чтобы я тебе помог.

— А ты можешь? — тихо спросила Полина.

— Если ты о джайдере, то — нет, — честно признался Матвей. — Но сдается мне, что это не самое страшное.

— Почему?…

— Когда ты… хм… ввалилась ко мне в комнату, первой моей мыслью было, что ты… пьяна.

— Что-о-о?! — Полина чуть не подпрыгнула в кресле от неожиданности. — Почему это?!

— Ты еле держалась на ногах, мутный взгляд, язык заплетался… И, честно говоря, в здравом уме ты бы не стала телепортироваться ко мне в комнату среди ночи.

— Я не пила ничего… такого. Наверное, это от усталости…

И Полине пришлось признаться во всем, что произошло с ней за последние двое суток. Конечно, она не упоминала имен, но Матвей без труда догадался, о ком шла речь. Когда Полина рассказывала о дуэли, он еле сдержался, чтобы не надрать ей уши. Его остановило только то, что он сам предложил ей воспользоваться ритуалом дружбы. Зато теперь стало понятно, почему Полина провалилась на тестировании.

— Кажется, я знаю, что произошло, — заявил Матвей, как только Полина замолчала. — Но чтобы подтвердить мою догадку, надо кое-что проверить, и как можно быстрее. Пошли!

— Куда? Что проверить? — растерялась Полина.

— Пошли быстрей! Потом объясню, — торопил ее Матвей.

Какими-то окольными путями они добрались до химических лабораторий. Полина ничего не понимала, но решила терпеливо дождаться объяснений. Матвей вел себя странно: в здание они проникли крадучись, а свет в лаборатории зажгли только после того, как плотно задернули шторы на окнах. Полина молча наблюдала, как он достает из шкафов какие-то склянки с реактивами и химическую посуду, настраивает приборы для анализа. Наконец он поставил перед Полиной набор для забора крови и прошептал:

— Руку давай!

Полина безропотно подчинилась. Она стала догадываться, что задумал Матвей. Скорее всего, он решил исследовать ее кровь на наличие алкоголя, так и не поверив, что она не пила ничего крепче морса.

Поколдовав над пробирками, Матвей довольно хмыкнул:

— Так я и знал!

— Я не пила ничего алкогольного, — жалобно запротестовала Полина.

— А я это и не утверждаю. Подойди, посмотри сама. — Он протянул ей пробирку. — Видишь? Сверху плазмы легкая фракция серебристого цвета. Она исчезает на глазах. А если мазок твоей крови посмотреть под микроскопом, то… — он быстро провел необходимые манипуляции, — …в эритроцитах видны вкрапления такого же серебристого цвета. Смотри, клетки выталкивают их наружу, и они быстро испаряются.

— Что это? Я ничего не понимаю!

— Это магия, Полина. И магия плохая, — серьезно ответил Матвей. — К сожалению, я не могу сейчас сделать более подробный анализ, а утром будет уже поздно… но я уверен, в морсе было одурманивающее зелье направленного действия.

— Что за бред! Это… это неправда! Этого не может быть!

— Ой, пожалуйста, не ори! — поморщился Матвей. — Если нас здесь застанут среди ночи, обоим не поздоровится. Давай вернемся ко мне и спокойно поговорим.

На обратном пути Полина обдумывала слова Матвея о зелье, но так и смогла поверить, что кто-то из ребят решил ее подставить. Ни у кого из них не было причины ее ненавидеть, во всяком случае, она ничего об этом не знала. И поэтому на вопрос Матвея о том, кому она успела досадить, Полина уверенно ответила, что никому.

— Ладно, тогда эта версия отпадает…

Матвей произнес это с явным разочарованием и замолчал. Они разговаривали в темноте и вполголоса: было уже очень поздно. Пауза затянулась настолько, что Полина решила было, что Матвей уснул, но тут снова раздался его шепот:

— Я не хотел, чтобы ты об этом узнала, но, увы, других объяснений у меня нет. Впрочем, это тоже лишь версия. Возможно, я ошибаюсь…

Полина устала настолько, что в этот момент ей было уже все равно, кто и почему захотел ее подставить. Но сбивчивый рассказ Матвея заставил ее встрепенуться.

— Когда ты поступила в Академию, тут такое началось… Ведь по-настоящему никто не верил, что ты пройдешь Испытание. Не знаю, что там думали старшие Воины… Слышал, что и они были от этого не в восторге. А среди Учеников и Мастеров даже до драк доходило… Ну, сама понимаешь, кто-то был за тебя, кто-то — против.

— Ага, — глупо подтвердила Полина, — само собой.

— В конце концов тогда… — Тут Матвей запнулся и густо покраснел. Уж слишком живы были еще воспоминания о той головомойке, которую Учителя устроили своим младшим воспитанникам. К счастью, в темноте Полина ничего не заметила. — На общем сборе всем всыпали так, что это навсегда отбило у нас охоту оспаривать твое право учиться в Академии, — с трудом закончил он фразу. — Но… зато… мы стали заключать пари, как долго ты здесь продержишься.

Матвей приготовился к яростной вспышке, гневной тираде или хотя бы язвительному замечанию, но Полина промолчала.

— Насколько я знаю, — продолжил он осторожно, — Ученики, с которыми ты провела вечер, всегда выступали за тебя. Возможно, кто-то из Новичков заинтересован в твоем отчислении…

— Допустим. Но при чем тут зелье? — не выдержала Полина. — Меня могут отчислить из-за зелья?

— Просто из-за зелья — нет, — вздохнул Матвей. — Все гораздо серьезней. Я думаю, это был тщательно подготовленный план, который сорвался по чистой случайности. Одурманивающее зелье вызывает симптомы, на первый взгляд не отличимые от симптомов алкогольного опьянения. На это и был расчет. В то время, когда ты возвращалась, на верандах обычно полно старших Воинов. Кто-нибудь из них обязательно заметил бы, что ты не в себе. Тебя бы задержали и обвинили в нарушении одного из самых строгих запретов.

— Но ведь это неправда! Простой анализ бы показал, что это не так!

— Увы, нет! Я же говорю: тебя спасла случайность. Ты еще мало знаешь о зельях. Одурманивающее зелье полностью имитирует присутствие алкоголя в крови, но быстро разрушается под действием пси-энергии.

— Значит, если бы я не телепортировалась…

— Вот именно. Ты бы ничего не смогла доказать. Да у тебя и мыслей не возникло бы о каком-то зелье!

У Полины пересохло во рту, когда она представила себе все, что могло произойти, если бы обстоятельства сложились по-другому. По сравнению с этим наказание за применение псиэнергии уже не казалось ей таким ужасным.

Никогда еще начало нового дня не было таким мрачным и тягостным. Матвей отменил утреннюю тренировку, и в другое время Полина с удовольствием повалялась бы лишний часок в кровати, но сегодня это не принесло ей радости. Остаток ночи она проворочалась, изредка проваливаясь в беспокойный сон, полный жутких кошмаров, и просыпалась от собственного стона, с бешено колотящимся сердцем, не в силах вспомнить, что же такое ужасное ей приснилось.

На душе скребли кошки, и не только от предстоящего наказания. Полине не давала покоя мысль о том, что Матвей участвовал в спорах и, возможно, даже в драках из-за нее. То, что участвовал, сомнений не вызывало. От ее внимания не ускользнуло «у нас» и «мы стали», но у нее так и не хватило духу спросить у него, на чьей стороне он выступал.

После очередного кошмара Полина решила, что с нее хватит, и занялась обычными утренними делами, чтобы отвлечься. Когда Матвей зашел за ней перед началом общего сбора, она была уже полностью готова и совершенно спокойна — по крайней мере, внешне, потому что внутри у нее все звенело от страха.

Матвей не решился донимать Полину разговорами и бессмысленным утешением, настолько величественна и неприступна она была в своем спокойствии. Она упорно молчала, полностью игнорируя и насмешливые, и сочувствующие взгляды, ведь красный огонек джайдера невозможно было спрятать. Матвей внимательно наблюдал за лицами Воинов, но торжествующего вида ни у кого не заметил. Впрочем, виновник вчерашнего, скорее всего, был разочарован и старательно скрывал свои чувства.

Во время доклада дежурных Полина вдруг полуобернулась к Матвею и, нарушая дисциплину, едва слышно прошептала:

— А на что ставил ты?

На мгновение Матвей прикрыл глаза. Он ждал этого вопроса и готов был честно на него ответить, вот только Полина выбрала самое неподходящее время, чтобы его задать.

— Потом. — Он беззвучно шевельнул губами и отвернулся.

— Нет. Сейчас. — Полина повысила голос, ничуть не заботясь о том, что их услышат. — Я не отстану.

— Не на тебя…

— Немедленно прекратить разговоры!

Гневный окрик одного из Учителей заставил Матвея замолчать, Полина же после его признания застыла, как каменное изваяние. Похоже, она перестала замечать, что происходит вокруг, и Матвею пришлось толкнуть ее в бок, когда глава Академии назвал ее имя, приказывая выйти из строя. Но она послушно вышла вперед и на вопрос, признает ли она свою вину в использовании пси-энергии, громко и четко ответила:

— Да, Учитель.

Когда общий сбор распустили, Полина тихо спросила:

— Куда мне теперь идти?

Она вдруг снова превратилась в маленькую, испуганную девочку, и Матвей с трудом подавил желание прижать ее к себе, чтобы утешить.

— В кабинет… Пойдем, я тебя отведу.

Он решительно взял Полину за руку и повлек за собой. Они так и вошли в кабинет дежурного Учителя вместе, держась за руки. Учитель-Воин смерил их оценивающим взглядом и спокойно заметил:

— Мастер, твое присутствие не обязательно.

— Нет, Учитель. Обязательно, — дерзко ответил Матвей и шагнул вперед. — Я беру вину Полины на себя.

Ему показалось, что Учитель не сильно удивился его заявлению. Полина недоуменно молчала, она еще ничего не поняла.

— И ты знаешь, что за этим последует? — вопрос был вполне риторический.

— Конечно, Учитель.

— Ну что ж, это твое право. — И он перевел взгляд на Полину. — Новичок, ты свободна. Ах, да. Джайдер. Подойди ко мне.

Едва заметное движение пальцев, в которых мелькнула пластинка ключа, и яркий красный свет погас. Вместо него появился привычный изумрудно-зеленый. Матвей мягко взял Полину за плечи и, подталкивая ее к выходу, прошептал в самое ухо:

— Ни слова, я тебя умоляю. Иди к себе. Я потом все объясню.

Но объяснения были уже не нужны. Полина внезапно поняла, что если Матвей взял на себя ее вину, то ему придется нести за это и наказание. К своему стыду, она поняла и то, что ей совершенно не хочется возражать. И поэтому она лишь коротко кивнула и поспешила покинуть кабинет.

В коттедже стояла тишина, даже дежурных не было слышно. Спеша спрятаться от посторонних глаз, Полина всю дорогу боялась, что не выдержит и расплачется. Но, закрывшись в своей комнате, она вдруг поняла, что не может проронить ни слезинки. Заплачь она сейчас, и это означало бы жалость к самой себе и к Матвею, а она не сочувствовала ни себе, ни ему. Она злилась. На себя — за малодушие и трусость, а заодно и на Матвея — он опять все решил за нее. И поэтому она даже обрадовалась, когда в комнату ворвался разъяренный Карен.

— Что у вас произошло?!

В любое другое время Полина испугалась бы такого гнева, но сейчас она спокойно и тихо сказала:

— Я не могу ничего объяснить.

— То есть как это не можешь?! — Карен грозно навис над ней, выкрикивая слова ей прямо в лицо. — Ты что же думаешь, часто наставники берут на себя вину своих подопечных? Да на моей памяти такое вообще впервые! Что за магию ты применила?

— Я не могу вам сказать, — еще тише произнесла Полина.

Она как будто чувствовала, что последует за этим коротким и дерзким ответом, и не ошиблась. Карен тут же занес руку для хорошей затрещины, и Полина зажмурилась в ожидании удара.

— Не трогай ее!

Она не заметила, когда в комнате появился Матвей, но он успел остановить Карена в самый последний момент, крепко схватив его за руку. Карен стряхнул Матвея на пол, как щенка, который вообразил вдруг, что может кусаться. И в этот момент, взглянув на Матвея, Полина по-настоящему испугалась. Она поняла, что Матвей полон решимости отстаивать ее до конца, а за драку с наставником его могли отчислить из Академии.

— Да как ты смеешь!.. — взревел Карен и набросился на Матвея, который едва успел подняться на ноги.

— Не надо! Остановитесь!

Полина вклинилась между ними, чтобы помешать случиться непоправимому, и тут же кулак 2Матвея скользнул ей по уху. Она вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли, но этого было достаточно.

Матвей, полный раскаяния, кинулся ее утешать, да и Карен странным образом успокоился, наблюдая за ними со стороны.

— Ну все, дети мои, вы доигрались! — наконец изрек Карен вполне обычным голосом. — Отстраняю вас обоих от занятий на две недели. Пэры будете отрабатывать на самой отдаленной ферме, которую только сможет найти Координатор. И я лично это проконтролирую. Выполнять немедленно!

— Слушаюсь, Магистр Карен, — поспешно ответила Полина.

— Слушаюсь, наставник, — повторил за ней Матвей.

По его голосу Полина поняла, что он расстроен таким решением, хотя, по ее мнению, лучше было провести две недели на подсобных работах, чем вылететь из Академии.

— Ты еще здесь? — Карен хмуро посмотрел на своего подопечного.

Полина поразилась перемене, которая вдруг произошла с Кареном. Только что он метал гром и молнии, а теперь, казалось, потерял к происходящему всякий интерес.

— Полина, собирай вещи. Я сам схожу к Клементине, — произнес Матвей и быстро вышел из комнаты, вслед за ним вышел Карен, больше не обращая внимания на Полину.

Догнав Матвея в парке, Карен некоторое время молча шел рядом, а потом спросил полушутливо-полусерьезно:

— И что это сейчас было?

Скосив глаза, Матвей успел заметить, что на мгновение Карен прикрыл ладонью знак Тура.

— Безобразие. Самое настоящее безобразие, — досадливо признался он. — Карен, прости. Когда я увидел, что ты хочешь ударить Полину, я…

— Предпочел ударить ее сам, — закончил за него Карен.

— Нет, это получилось случайно. Я… я не знаю, что на меня нашло.

— Да, наверное, то же самое, что заставило тебя принять на себя ее вину.

Матвею пришлось остановиться. Карен явно о чем-то догадался, а такие разговоры на ходу не ведутся.

— Я не понимаю, о чем ты…

— Брось, все ты прекрасно понимаешь, — перебил его Карен. — И мне это совершенно не нравится.

Сбитый с толку, Матвей промолчал. За годы ученичества он привык к своему наставнику — человеку суровому, но справедливому и незлопамятному. Карен легко выходил из себя по любому пустяку, но так же легко успокаивался, как только понимал причину того или иного Матвеева поступка.

Пока он размышлял, что же Карену удалось выяснить и что же ему так не понравилось, — уход Матвея от прямого ответа или то, что произошло ночью, — тот внимательно за ним наблюдал.

Сразу после общего сбора Карена вызвал к себе Учитель Камиль, глава Академии, и без обиняков заявил, что недоволен им как наставником. По словам Учителя Камиля выходило, что Карен полностью забросил свои обязанности по отношению к Матвею и тот в последнее время творит, что хочет. Например, отменяет занятия и отпускает свою подопечную за пределы Академии. Или ночью проводит с ней какие-то опыты в химической лаборатории, что строжайше запрещено. А сейчас он, откровенно говоря, попросту ломает устоявшиеся традиции.

Так что о происходящем в кабинете дежурного Учителя Карен узнал еще в кабинете главы Академии. Естественно, он вспылил — кому же понравится такой выговор. Но после стычки в комнате Полины все стало на свои места.

— Матвей, я сейчас с тобой как друг говорю, не как наставник, — мягко напомнил Карен. — Так что послушай дружеский совет: заканчивай свои… гм… шуры-муры, иначе у вас обоих будут большие неприятности. Самое меньшее — вашу пару разобьют, и тебе, да и Полине, придется все начинать с самого начала.

— По… почему? — Матвей был настолько ошеломлен, что даже не пытался ничего отрицать.

— А ты подумай на досуге, времени для этого у тебя будет предостаточно, — усмехнулся Карен.