"Двойная игра" - читать интересную книгу автора (Конгрив Уильям)

Действие четвертое

Сцена первая

Галерея в доме лорда Трухлдуба.

Входят Милфонт и Синтия.

Синтия. Проходя мимо кабинета, я слышала, как он там бушует, а миледи как будто его успокаивала.

Mилфонт. Еще бы, да воздается ей в аду, — как ветерок успокаивает пожар. Но я расстрою ее козни и заготовленным ею арканом стреножу ее самое.

Синтия. Ничего не выйдет: она все равно вас опутает. Нет уж, видно по всему, что этому не бывать.

Mилфонт. Чему не бывать?

Синтия. Нашей свадьбе.

Mилфонт. Отчего?

Синтия. Сердце подсказывает, что не бывать, — потому что мы оба того хотим. Каждый из нас мчится к финишу скачки и мешает другому. Уж поверьте: когда обе стороны в таком единодушном согласии, дело не может кончиться добром. Если двое идут рука об руку, то как можно о них сказать, что они встретятся? Мы словно пара гончих на сворке, что не могут настичь лань, мешая друг другу. Мы слишком близки, потому-то нам и не суждено соединиться.

Mилфонт. Гм… Сравнение мне нравится… Брачный союз — лань, которую мы преследуем; но, может быть, нам кажется, что мы ее гоним, а на самом деле мы ее уже настигли?

Синтия. Ну да, можно схватить: вот, я беру вас за руку… Но у вас неверная посылка: ведь если что нас разъединяет, так только наши собственные страхи.

Mилфонт. А что если нам сейчас, сию минуту, ускользнуть из этого дома и пожениться, отбросив все рассуждения, колебания и страхи? К черту приданое и наследство, дарственные и завещания!

Синтия. Да, да, что нам до них? Ведь мы женимся по любви.

Mилфонт. По любви, по самой злодейской, скажем прямо, любви!

Синтия. А кто не сумеет прожить на проценты с любви, заслуживает того, чтобы умереть в канаве. Так вот, торжественно вам обещаю, что невзирая на свой дочерний долг, на все соблазны, на возможное ваше непостоянство или мою собственную ветреность…

Mилфонт.…опрометчиво и своевольно сбежите сей же час и обвенчаетесь со мною.

Синтия. Не торопитесь!.. Обещаю, что не выйду ни за кого другого.

Mилфонт. Это какое-то отрицательное согласие. Так вы не отваживаетесь на сумасбродство?

Синтия. Я отважилась бы, не будь вы так уверены в успехе своей интриги. Но уж раз я решилась полюбить мужчину, не обладающего презренным капиталом, то он должен мне хотя бы доказать, что у него довольно ума. А потому обезоружьте леди Трухлдуб, как вы похвалялись, и заставьте ее дать согласие, и тогда…

Mилфонт. Я сдержу свое слово.

Синтия. А я — свое.

Mилфонт. Уже восьмой час, и с восьмым ударом кончится ее владычество, разве что сам сатана явится ей на помощь in propria persona[48].

Синтия. А если сатана в самом деле явится и ваш замысел потерпит неудачу?

Mилфонт. Разве можно в это поверить?

Синтия. Так вот, если вы мне с непреложностью докажете, что это был сам сатана, то я соглашусь на бегство — единственный выход. Если же неудачу можно будет приписать случайности, невезению или несчастливому расположению звезд, словом — чему бы то ни было, но не вмешательству самого сатаны, то я буду непреклонна. Единственно, могу подтвердить, — я сдержу обещание и ради вас буду жить в девичестве.

Mилфонт. Но ради самой себя вы не захотите умереть в девичестве, а стало быть, я могу надеяться.

Синтия. Тсс, вот моя мачеха и с нею ваш приятель Беззабуотер. Им незачем видеть нас вместе.

Расходятся в разные стороны.

Входят Беззабуотер и Леди Слайбл.

Леди Слайбл. Клянусь, мистер Беззабуотер, вы просто прелесть! Из вас так и сыплются любезности, а ничто меня так не трогает, как любезности. Что ж, я отдаю вам должное, а потому заявляю во всеуслышание, что никто не мог завоевать моего расположения в большей степени, чем вы. Да, я признаюсь не без краски смущения, что вы потрясли, так сказать, самый фундамент моей добродетели. И уж поистине, если мне удастся устоять против ваших домогательств, клянусь, я до конца дней буду гордиться собою.

Беззабуотер (вздыхая). И презирать меня.

Леди Слайбл. Менее, чем кого бы то ни было из мужчин, — порукою моя непорочность! Вот вы уже заставляете меня давать клятвы. Да поддержит меня чувство благодарности, если я дрогну перед необходимостью смиренно признаться в готовности подавить заветные свои чаяния ради самой особы и достоинств столь учтивой особы, утонченность каковой требует, разумеется, большего, чем в состоянии выразить моя безыскусная речь…

Беззабуотер (плаксиво). Во имя неба, мэдем, вы уничтожаете меня своею добротой!..

Леди Слайбл. Ах, это очаровательно!

Беззабуотер (плаксиво). Ах, зачем вы так прекрасны, так чарующе прекрасны! Позвольте мне прирасти здесь к земле и полюбоваться этою ручкой! Позвольте мне прижать ее к сердцу, к трепещущему моему сердцу! Учащенный его ритм передастся этим жилкам и пробудит биение ответной страсти. (В сторону.) Уф! Я уже исчерпал весь запас вздохов, долго ли еще она будет кочевряжиться?

Леди Слайбл. О, сколько страсти и утонченности, — просто слушать невозможно. Я боюсь за себя и вынуждена вас покинуть.

Беззабуотер. Вынуждены меня покинуть! Мне легче умереть — пусть оборвется эта плачевная жизнь и пусть я испущу дух у ваших ног! (В сторону.) Я кажется повторяюсь, но что поделаешь.

Леди Слайбл. Поистине я тоже изнемогаю. О моя добродетель! Неужели она отступится от меня? Могу ли я отрицать, что вы вызвали трепет моего сердца?

Беззабуотер. Возможно ли быть столь жестокой?

Леди Слайбл. О встаньте, умоляю! Я не буду слушать, пока вы не встанете. Зачем так долго стоять на коленях? В самом деле, я не заметила раньше — была так взволнована. Так вот, чтобы вы знали, сколь многого добились, я вам скажу, что если бы сэр Пол отошел в лучший мир, ни один мужчина кроме вас не стал бы моим вторым избранником.

Беззабуотер. О небо! Нет, мне не пережить этой ночи без вашего благоволения!.. Что со мной — я лишаюсь чувств, влага струится по лицу, хладный смертный пот изливается из всех пор и заутра этот поток смоет меня из вашей памяти и зальет мою могилу.

Леди Слайбл. О вы одержали победу, милый, нежный, трогательный человек, вы одержали победу! Надо иметь мраморное сердце, чтобы сдержать рыдания и устоять перед столь душераздирающей речью. (Плачет.)

Беззабуотер. Благодарение небу, она самая душераздирающая из всех, что я произнес за свою жизнь. О!.. (В сторону.) Только бы не расхохотаться.

Леди Слайбл. О я отдаюсь вашим неотразимым объятиям!.. Скажи, мой дорогой, мой изнемогающий, — когда, где, как? Ах, вот сэр Пол!

Беззабуотер. Черт побери, сэр Пол! Не появись он, я… я так возбужден, что у меня нет слов. Все сказано в записке. (Дает ей записку.)

Уходят.