"Письма Георгия Адамовича Ирине Одоевцевой (1958-1965)" - читать интересную книгу автора (Адамович Георгий Викторович, Одоевцева...)

8

Nice

12 сентlt;ябряgt; 1958

Дорогая, tres chere Madame, я только что получил Ваше письмо. Сижу у моря, жду погоды: т. е. не могу ехать, ибо ожидаю денег, а их все нет. Думаю, будут сегодня или завтра, и тогда уеду моментально. Но, по всей вероятности, через Гренобль, куда везет меня «ангел», si je lui paye l’essence [52]. Если поеду поездом, дам Вам телеграмму, – когда буду в Тулоне. Я бы хотел выехать тогда отсюда утром и пробыть в Тулоне apres midi [53]. Но все это еще туманно. И все у меня в голове туманно. Оцупа читал [54]. Ничего, чувства элегантные, но до чего в мире много лжи и лицемерия: ведь ни он Жоржа не любил, ни Жорж его. Мне особенно понравилось, что, когда он, Оцуп «был в отчаянии», Жорж радовался его «а все-таки»![55] Vous voyez ca [56]? Ах, дорогая, все Вы понимаете сами, и объяснять Вам мне нечего. Меня удивило, что к смерти бедного испанца Вы, по-видимому, равнодушны. А я шел, думал… Да, Вырубов [57] пишет мне, что мало Вас знает, но просит передать, как он огорчен, потрясен и «всем сердцем с Вами». От Полякова было письмо, тоже с чувствами, но это еще не ответ на мое – с просьбой посоветовать, что можно сделать для Вас в Америке (я послал ему записку Жоржа). От Прегельши ответ уже был: поговорим и подумаем, когда Вы (т. е. я) будете в Париже. Если Вам желательно ускорить Gagny, я могу кое-что сделать в Париже, нажав на директора. По-моему, подписка на памятник Жоржа – теперь ни к чему. Памятник все равно нельзя поставить раньше, как через год. И я уверен, что Жlt;оржgt; предпочел бы, чтобы деньги всякие шли к Вам и для Вас, если вообще деньги будут. Прегельша между прочим пишет, что, по ее мнению, ехать в Америку с визой на время — рискованно, что продление очень трудно. Конечно, выйти замуж за американца – все меняет. Но будет ли американец? Я считаю, что стишок «Памяти Ирины Яссен», этот или другой, для неотразимости действия должен быть напечатан [58]. Вообще, я много думаю о Вас, хотя в голове имею сейчас не мозги, а кашу. Если не приеду в Тулон, будет очень жалко, но нечего делать, и надеюсь, Вы до моего Манчестера будете в Париже.

Целую Вас, chere amie, не как влюбленный прокурор, а иначе. Но и лучше.

Ваш Г.А.

Сберегите для меня шляпу, в которой я выгляжу молодым красавцем или вроде.

По-моему, Вы должны приняться писать большой труд «Моя жизнь с Гlt;еоргиемgt; Ивlt;ановымgt;» – как Зинаида о Мережковском[59]: обо всем, с первой Вашей встречи, и всю ambiance [60], до конца, от Гумилева до Hyeres.[61]

Сюда уже не пишите, а если не будет от меня телеграммы, то – 7 rue Fred. Bastiat Paris 8.