"«...Расстрелять!»" - читать интересную книгу автора (Покровский Александр Михайлович)КумжаКумжа – это учение, на котором генералы академии Генштаба знакомятся с подводными лодками. В определенной базе для них выстраивают все проекты лодочек. Корабли покрашены, сияют кузбаслаком, внутри, после недельной повальной приборки, – тишина, крыс нет, по отсекам расставлены командиры отсеков в новом белье, перепоясаны со всех сторон ПДУ, в свежих тапочках, все стрижены, остальной личный состав увезен в доф, где им показывают кино. Генералы гурьбой, переговариваясь, появляются у входной шахты люка. Первый из них начинает спускаться внутрь. Вместо того чтобы повернуться к поручням лицом, он поворачивается задом. Полез. Локти во что-то по дороге втыкаются, и генерал застывает с вывернутыми руками. – Васька! – веселятся стоящие над ним генералы. – Это тебе не танк, едрёмьть, тут соображать надо! В центральном посту трап, ведущий вниз, пологий, и по нему сходят, что называется, «лицом вперед». Потоптавшись перед трапом, генерал Васька паворачивается (он уже научен) и сползает по нему спиной, отмечая генеральской ногой каждую ступеньку. – Васька! – кричат ему опять генералы, которым после «Васьки» успевают объяснить, как нужно сходить по трапу. – Это ж не танк, едрёмьть, тут думать надо! Генералам дают провожатого, но внутри лодки они все равно умудряются расползтись по отсекам и потеряться. – Простите… а где у вас тут выход? – По трапу вниз и дальше прямо. – Спасибо, – говорит генерал, делает все, как сказали, и попадает в безлюдный трюм. – Эй! – доносится оттуда. – Товарищи! В первом отсеке генералы проходят мимо торпедиста – командира отсека. Последний генерал задерживается и голодно смотрит на ПДУ командира отсека. – Какая интересная фляжка. – Это ПДУ– портативное дыхательное устройство, предназначенное для экстренной изоляции органов дыхания от вредного влияния внешней среды при пожарах! – резво старается командир отсека. – А-а-а… – говорит генерал. – Ты смотри… – И видит сандали: на сандалях аккуратные дырочки: – Дырки сами делаете? Торпедист сначала не понимает, но потом до него доходит: – Дырки?… ах, это… нет, так выдают. В следующей группе проходящих генералов каждый генерал с любопытством смотрит на «фляжку» – у генералов все мысли одинаковые, последний задерживается и спрашивает: – Это фляжка? Резво: – Это портативное дыхательное устройство! – произнесено так быстро, почти истерично, что генерал половину не усваивает, но кивает он понимающе – «А-а-а…» – взгляд на сандали: – Дырки сами делаете? Лихо и молодцевато: – Так выдают! До следующей группы торпедист успевает перемигнуться с командиром второго отсека: «Вот козлы, а?!» Подходит третья группа, последний в группе генерал обращается к торпедисту: – Какая интересная фляжка. На торпедиста нападает смехунчик, то есть с полным ртом смеха, дрожа веками, пузырясь ртом, он пытается сдержаться, у него выкатываются глаза, из него вываливаются какие-то звуки, все это, скорее всего, от нервов. Генерал изумлен, он приглядывается к торпедисту. Тот: – Эт-т-а-ды-ха-те-ль-но-я-ус-тр-ой-ст-во! – Ты смотри, – генерал с опаской внимательно смотрит, и тут взгляд его случайно попадает на сандали, генерал оживляется: – Дырки сами делаете? Ти-та-ни-чес-кие усилия по приведению рожи в порядок (ведь сейчас впердолят так, что шею не повернешь), в глазах слезы: – Т-та-ак в-вы-вы-да-ют! Генерал сочувственно: – Вы заикаетесь? Быстрый кивок, пока не выпало. В ракетный отсек попадают не все, а только самые любопытные. Командир отсека, капитан третьего ранга Сова (пятнадцать лет в должности), застегнут по гортань (от старости у него шеи нет), объясняет генералу, что у него в заведовании шестнадцать баллистических ракет. Генерал с уважением: – О вас, наверное, генеральный секретарь знает? (У генерала на позиции только три ракеты, а тут – шестнадцать.) – Что вы! – говорит Сова. – Меня даже флагманский путает. Скоро генералы Сове надоели – утомили вконец, – и перед очередным генералом он ни с того ни с сего сгибается пополам. – Что с вами? – отпрыгивает генерал. – Радикулит… зараза… товарищ генерал… – Что вы! – суетится генерал. – Присядьте! У Совы все натурально – слезы, хрипы; он входит в роль, стонет, перекашивается, его уводят, осторожно сажают, оставляют одного. Когда никого не остается рядом, Сова кротко вздыхает, рывком расстегивает ворот и, прислонившись к стене, закатив глаза, говорит с чувством: «Ну, задолбали!» – после чего он мгновенно засыпает. В центральном в это время один из генералов от инфантерии видит «каштан» и говорит с кавалерийским акцентом: – A это что? Старпом – отглажен, с биркой на кармане, стройный от напряжения: – Это «каштан» – наша боевая трансляция. – Да? Интересно, а как это действует? – А вот, – старпом, как фокусник, щелкает тумблером. – Восьмой! – Есть, восьмой! – доносится из «каштана». – Вот так, – говорит старпом, приводи все в исходное, – можно говорить с любым отсеком. – Да? Интересно, – генерал тянется к «каштану». – А можно мне? – Пожалуйста. Генерал включает и – неожиданно тонко, нежно, по-стариковски, с дрожью козлиной: – Во-сь-мой… во-сь-мой… – Есть, восьмой! – А можно с вами поговорить? Молчание. Потом голос командира восьмого отсека. – Ну, говори… родимый… если тебе делать нех… уя… – Что это у вас? – генерал оторопел, он неумело вертит головой и таращится. Старпом сконфужен и мечтает добраться до восьмого; поборов в себе это желание, он мямлит: – Вы понимаете, товарищ генерал… боевая трансляция… командные слова… словом, он вас не понял. Надо вот так, – старпом резко наклоняется к «каштану», по дороге открывает рот – сейчас загрызет: – Вась-мой!!! Вась-мой!!! – Есть, восьмой? – Ближе к «каштану»! – Есть, ближе к «каштану», есть, восьмой! – Вот так, товарищ генерал! Генералы исчезают, время обедать, по отсекам расслабление, смех; командиры отсеков собраны в четвертом на разбор, все уже знают – толкают командира восьмого: «Он ему говорит: разрешите с вами поговорить, а этот ему: ну, говори, родимый… у старпома аж матка чуть не вывалилась, готовься, крови будет целое ведро, яйцекладку вывернет наизнанку». – «А я чо? Я ничо, «есть, так точно, дурак!»» |
||
|