"Криптономикон, часть 1" - читать интересную книгу автора (Стивенсон Нил Таун)

Бдительность

Карты Юго-Восточной Азии закрывают все стены и даже окно, придавая номеру Ави сходство с подземным бункером. Это первое за два месяца общее собрание акционеров корпорации «Эпифит». Ави Халаби, Рэнди Уотерхауз, Том Говард, Эберхард Фёр, Джон Кантрелл и Берил Хаген набились в номер. Кто-то роется в мини-баре, доставая закуску и выпивку. Кто-то сидит на кровати. Эберхард скрестил босые ноги на полу и примостил ноутбук на табуретку. Ави сложил руки на груди, прикрыл глаза и прислонился спиной к дверцам домашнего развлекательного центра из красного дерева исчезающих пород. На нем ослепительно белая рубашка, отглаженная и накрахмаленная до хруста. Пятнадцать минут назад он был в майке, которую перед тем не снимал сорок восемь часов.

Рэнди думает, что Ави заснул в неортодоксальной стоячей позе. Однако…

— Взгляните на карту, — вдруг тихо говорит Ави. Открывает глаза и поводит ими в сторону карты, не утруждаясь повернуть голову. — Сингапур, южная оконечность Тайваня и самая северная точка Австралии образуют треугольник.

— Ави, — серьезно произносит Эберхард, — любые три точки образуют треугольник.

Обычно от Эберхарда не ждут, что он разрядит атмосферу юмором, но сейчас по рядам акционеров пробегает легкий смешок. Ави улыбается; не потому, что ему смешно, просто шутка свидетельствует о высоком моральном духе.

— Что в центре треугольника?

Все снова смотрят на карту. Правильный ответ: «Точка посредине моря Сулу», но ясно, что Ави имеет в виду другое.

— Мы, — отвечает Рэнди.

— Верно, — подхватывает Ави. — Кинакута — идеальный электронный перекресток. Самое место для большого маршрутизатора.

— Без рекламы, пожалуйста, — просит Рэнди.

Ави невозмутимо продолжает:

— На самом деле так даже лучше.

— Как? — резко спрашивает Эб.

— Мне стало известно, что появились другие кабельные люди. Группа из Сингапура, а также консорциум из Австралии и Новой Зеландии. Иными словами: мы были единственными поставщиками услуг связи для Крипты. Теперь, как я понимаю, мы одни из трех.

Том Говард победно улыбается; он работает в Крипте и, вероятно, догадался раньше других. Рэнди и Кантрелл переглядываются.

Эб резко выпрямляется.

— Как давно вам об этом известно?

Рэнди видит досаду на лице Берил. Она не любит, когда в ней сомневаются.

— Вы не обидитесь, если мы с Эбом на секундочку выйдем? — Рэнди поднимается.

Доктор Эберхард Фёр недоуменно вздрагивает и тоже встает.

— Куда мы?

— Ноутбук оставь, — говорит Рэнди и ведет его в холл. — Дальше не пойдем.

— В чем дело?

— Так. — Рэнди тихонько, чтобы не захлопнулась, прикрывает дверь. — Люди вроде Ави и Берил, которые давно в бизнесе, предпочитают говорить с глазу на глаз — как сейчас мы. И, как правило, ничего не записывают.

— Объясни.

— Ну, это теория информации. При самом худшем раскладе, если дойдет до суда…

— До какого суда? Ты о чем?

Эб родился в маленьком городке на границе с Данией. Отец преподавал в университете математику, мать — английский. Появись он в родном городе со своими патлами, народ бы шарахался. Тем не менее Эб, подобно большинству соотечественников, по-прежнему свято верит, что все надо делать честно, открыто и логично.

— Не пугайся, — говорит Рэнди, — ничего такого не ожидается. Однако сейчас в Америке судятся все, кому не лень, и очень многие деловые начинания заканчиваются исками. В таком случае любой документ могут изъять. Вот почему Ави и Берил не записывают ничего, что плохо прозвучит в суде. Более того, от каждого могут потребовать свидетельства под присягой. Поэтому разговор с глазу на глаз предпочтительнее.

— Без свидетелей? Ясно.

— Я знал, что ты поймешь.

— Все равно они должны были нам потихоньку сказать.

— Ави и Берил молчали, потому что хотели все сперва проработать между собой. Другими словами, они оберегали нас, а не обманывали. Теперь они официально сообщают нам новости.

Подозрения Эберхарда рассеялись. Сейчас он злится, а это хуже. Как многие технари, он может полезть на рожон, если заподозрит других в отсутствии логики. Рэнди поднимает ладони, как будто сдаваясь.

— Допускаю, все это кажется бредом, — говорит он.

Эб упрямо смотрит в пустоту.

— Ты согласен, что в мире много иррациональных людей и бредовых ситуаций?

— Ja-a-a, — осторожно тянет Эб.

— Чтобы мы с тобой программировали и получали за это деньги, кто-то должен нас нанять, верно?

Эб задумывается.

— Да.

— Это предполагает, на определенном уровне, общение с работодателями, временами неприятное. А также с юристами, рекламщиками, маркетологами. Если это попытаемся делать мы с тобой, то скоро чокнемся. Верно?

— Скорее всего да.

— Поэтому хорошо, что есть такие люди, как Ави и Берил, потому что они — наш интерфейс. — В голове у Рэнди возникает образ времен холодной войны. Он выставляет вперед руки с растопыренными пальцами. — Как бокс, в котором работали с плутонием, такой, с перчатками. Ясно?

Эб кивает. Обнадеживающий знак.

— И все равно это совсем не то, что компьютерная программа. Ави и Берил могут только фильтровать и смягчать иррациональную природу внешнего мира, поэтому иногда они должны делать вещи, которые кажутся диковатыми.

Взгляд у Эба становится все более и более отрешенным.

— Интересно было бы подойти к этому как к задаче из области теории информации, — замечает он. — Каким образом информация может перемещаться между узлами внутренней сети, — (Рэнди понимает, что Эб имеет в виду «между людьми в маленькой корпорации»), — но не существовать для внешнего мира?

— В каком смысле «не существовать»?

— Как может суд изъять документ, который, с его точки зрения, никогда не существовал?

— В смысле, что надо все шифровать?

Эб слегка раздосадован его тупостью.

— Это мы уже делаем. Однако все равно можно доказать, что документ определенного размера был отправлен в такое-то время, по такому-то адресу.

— Анализ трафика.

— А если заглушить его? Почему бы не заполнить жесткий диск случайными байтами, чтобы отдельные файлы стали неразличимы? Они затеряются, как полосатый тигр в зарослях тростника. Или можно постоянно обмениваться случайным шумом.

— Дороговато будет.

Эберхард отмахивается.

— Канал дешев.

— Боюсь, это пока девичьи мечты, — говорит Рэнди. — Хотя в будущем, возможно, так и будет.

— Вся наша дальнейшая жизнь — в будущем, так что программу нужно разработать прямо сейчас.

— Ладно, — говорит Рэнди. — Может, продолжим этот разговор в другой раз?

— Конечно.

Они возвращаются в комнату. Том, на правах кинакутского старожила, рассказывает:

— Пятифутовые с желтовато-бурыми пятнами на бирюзовом фоне безопасны и прекрасно подходят для домашнего содержания. Шестифутовые с буровато-желтыми пятнами на изумрудном фоне смертельно ядовиты: умираешь через десять минут после укуса, если раньше не покончишь с собой от невыносимых мучений.

Все это, чтобы показать Рэнди и Эбу: в их отсутствие дела не обсуждали.

— Ладно, — говорит Ави. — Суть в том, что Крипта будет потенциально куда больше, чем мы предполагали, и это хорошая новость. Однако остается один момент.

Ави знаком с Рэнди сто лет и знает, что тот не обидится.

Все глаза устремляются на Рэнди, и Берил подхватывает разговор. Она назначила себя заботиться о чужих чувствах, потому что все другие участники корпорации бестактные и черствые. Берил говорит трагически:

— Работа, которую Рэнди делает на Филиппинах, и делает замечательно, теперь не имеет для нас решающего значения.

— Ну и ладно, — говорит Рэнди. — По крайней мере я хоть загорел впервые за десять лет.

Все страшно рады, что Рэнди не надулся. Том сразу берет быка за рога:

— Можем ли мы порвать с Дантистом? Раз и навсегда?

Ритм разговора внезапно сбивается, как в дискотеке, когда вырубают электричество.

— Трудно сказать, — говорит наконец Ави. — Мы смотрели контракты, но они составлены адвокатами Дантиста.

— Кто-то из его партнеров — адвокат? — спрашивает Кантрелл.

Ави нетерпеливо пожимает плечами.

— Его партнеры. Инвесторы. Друзья, соседи, партнеры по гольфу. Его сантехник и тот, наверное, адвокат.

— Проблема в том, что он прославился своим сутяжничеством, — говорит Рэнди.

— Есть и другая проблема, — вставляет Берил. — Если мы все-таки придумаем, как расстаться с «АВКЛА», мы потеряем живые деньги. Отрицательные последствия будут куда хуже, чем предполагалось вначале.

— Какие последствия? — спрашивает Том. Он всегда копает до самой сути.

— Придется искать деньги на текущие расходы, — говорит Ави. — Разбавлять наши акции.

— Насколько? — спрашивает Джон.

— До утраты контрольного пакета.

Магическая фраза порождает эпидемию вздохов, стонов и ерзанья у руководящих сотрудников корпорации «Эпифит», которые сообща владеют более чем пятьюдесятью процентами акций. Все взгляды устремляются на Рэнди.

Наконец он встает и предупреждающе вскидывает руки.

— Ладно, — произносит Рэнди. — Что мы имеем? В бизнес-плане без конца говорится, что филиппинская сеть выгодна сама по себе — что она может выделиться в независимое предприятие и все равно приносить доход. Насколько мне известно, это по-прежнему так?

Ави задумывается, прежде чем выдать тщательно взвешенные слова:

— Истинность этого утверждения осталась прежней.

Иронические аплодисменты. Молодец, Ави! Что бы мы без него делали?

— Ладно, — говорит Рэнди. — Значит, продолжаем работать с Дантистом. Пусть его проект для нас несущественен, зато есть надежда наскрести деньги и не продавать акции. Мы сохраним контроль над компанией. С другой стороны, если мы разорвем контракт с «АВКЛА», партнеры Дантиста затаскают нас по судам — они ничем не рискуют и ничего не теряют. Мы увязнем в тяжбах. Придется лететь в Лос-Анджелес и давать показания. Мы потратим уйму денег на адвокатов.

— И можем даже проиграть, — добавляет Ави.

Все смеются.

— Значит, надо и дальше работать с Дантистом, — заключает Рэнди, — хоть нам это и в лом.

Все молчат.

Не то чтобы они не соглашались с Рэнди — наоборот. Просто Рэнди занимается Филиппинами, ему расхлебывать последствия сегодняшнего решения. Лучше, чтобы он вызвался сам, а не по принуждению. Это он и делает сейчас, прилюдно и театрально. Остальные актеры: Ави, Берил, Том, Джон и Эб. Публика: миноритарные акционеры корпорации «Эпифит», Дантист, будущие судьи. Спектакль канет в неизвестность, если кто-нибудь не вчинит им иск, и участникам сегодняшнего совещания не придется свидетельствовать под присягой.

Джон решает копнуть немного глубже.

— «АВКЛА» финансирует Филиппины на свой риск, да?

— Да, — авторитетно заявляет Ави, обращаясь непосредственно к гипотетическому судье. — Раньше компании, которые прокладывали кабель, заранее продавали мощности, чтобы собрать капитал. «АВКЛА» кладет кабель на свои средства. По окончании работ они будут единственными владельцами и мощности продадут тому, кто предложит больше.

— Деньги не «АВКЛА», у них столько нет, — говорит Берил. — «НОХГИ» отстегнула им толстую пачку долларов.

— Кто отстегнул? — спрашивает Эб.

— «Ниигата Оверсиз Холдинг Груп, инкорпорейтед», — хором отвечают три голоса.

Эб смотрит озадаченно.

— «НОХГИ» проложила кабель от Таиланда к Лусону, — поясняет Рэнди.

— Я, собственно, к чему, — продолжает Кантрелл. — Если Дантист тянет кабель на свой страх и риск, всякая задержка со сроками чревата для него серьезным убытком. Мы должны выполнить свои обязательства.

Джон говорит гипотетическому судье на процессе «Дантист против корпорации „Эпифит“»:

— «Мы точно следовали условиям нашего соглашения с „АВКЛА“».

Но это совсем не так хорошо прозвучит на другом гипотетическом процессе — «Спрингборд Груп» против корпорации «Эпифит». Поэтому Ави спешит добавить:

— Мы тщательно проработали вопрос и убедились, что на данном этапе наши обязательства по отношению к Дантисту и собственным акционерам полностью совпадают. Выполняя одни, мы одновременно выполняем другие.

Берил закатывает глаза и облегченно вздыхает.

— Значит, продолжаем работать на Филиппинах, — говорит Рэнди.

Ави спрашивает официально, как будто Рэнди держит руку на бесплатной гостиничной Библии:

— Рэнди, ты действительно в силах полностью выполнить наши обязательства по контракту с Дантистом?

— Это следует обсудить отдельно, — произносит Рэнди.

— До завтра потерпит? — спрашивает Ави.

— Конечно. Пока не горит.

— Простите, я в туалет, — говорит Ави.

Этим сигналом они неоднократно пользовались в прошлом. Ави встает и выходит. Через мгновение Рэнди говорит: — «Я тоже» и выходит следом.

Он с изумлением видит, что Ави и впрямь писает. Под влиянием момента Рэнди расстегивает ширинку и пристраивается рядом. Только в середине процесса до него доходит, какая это победа.

— В чем дело? — спрашивает Рэнди.

— Сегодня утром я менял в холле деньги, — говорит Ави. — И угадай, кто собственной персоной вошел в отель. Прямо из аэропорта.

— Черт, — говорит Рэнди.

— Сам Дантист.

— Не на яхте?

— Яхта идет следом.

— С ним еще кто-нибудь?

— Нет, но могут подтянуться.

— Зачем он здесь?

— Должно быть, прослышал.

— Черт. Меньше всего я хотел бы завтра на него налететь.

— А что?

— Ничего особенного.

— Ничего такого, что потом смогут объявить твоим недосмотром?

— Думаю, нет, — говорит Рэнди. — Просто на Филиппинах все довольно хитро, и надо это обсудить.

— Ладно, — кивает Ави. — Если завтра столкнетесь, ради бога, ни слова о делах. Ограничься погодой.

— Усек, — отвечает Рэнди и застегивает ширинку. Однако на самом деле он думает: какого черта я столько просиживал штаны в университете, если могу вот так?

Это напоминает ему еще об одном деле.

— Ах да. Я получил чудной е-мейл.

Ави немедленно спрашивает:

— От Энди?

— Как ты догадался?

— Ты сказал «чудной». А что, е-мейл правда от него?

— Не знаю. Может, нет. Не в этом смысле «чудной».

— Ты ответил?

— Не я. [email protected].

— Погоди. Siblings.net — это система, которую ты администрировал?

— Да. У меня там некоторые привилегии. Я открыл себе почтовый ящик с именем dwarf — гном. Доказать, что это я, невозможно. Отправил этому типу анонимный е-мейл примерно в таком духе: пока не доказано обратное, я буду думать, что вы — мой старый враг.

— Или новый.