"Озеро слёз" - читать интересную книгу автора (Родда Эмили)

12. МУЗЫКА

Лиф и Жасмин медленно шли по деревне, надеясь увидеть хоть кого-нибудь. На сердце становилось все тяжелее. Манус в отчаянии распахивал то одну, то другую дверь. Барда понуро плелся за ним.

Все дома стояли заброшенные. То, что нельзя было унести, сломали и испортили.

Обойдя всю деревню, друзья остановились на площади у фонтана. От горя ралад выглядел постаревшим.

— Манус думает, что либо все умерли, либо их забрал в рабство Повелитель Теней, — тихо сказал Барда.

— Может быть, они просто ушли отсюда, — попытался утешить Мануса Лиф.

Ралад отрицательно покачал головой.

— Они никогда не покинули бы Раладин, — сказал Барда. — Ралады жили здесь испокон веку. — Он указал на груды мусора и угли от костра, которые повсюду лежали на площади, и с отвращением произнес: — Здесь побывали Серые Стражи. Наверное, они разбили тут лагерь. Посмотрите, как густо паутина затянула окна. Думаю, что Раладин пустовал не меньше года.

Манус бессильно опустился на бортик фонтана и нечаянно задел ногой какую-то деревяшку, застрявшую между каменными плитами. Он нагнулся и подобрал ее. Она оказалась длинной дудочкой. Манус сжал ее в ладонях и низко опустил голову.

— Что нам теперь делать? — тихо спросил Лиф. Жасмин пожала плечами:

— Отдохнуть один день, а завтра двинуться дальше. Мы уже недалеко от озера Слез. Уверена, что Манус не откажется показать нам дорогу. Ведь его здесь больше ничто не держит.

Она говорила холодно и равнодушно, но это не ввело Лифа в заблуждение: он знал, что Жасмин далеко не безразлична судьба несчастного ралада. Просто она хорошо умела скрывать свои истинные чувства.

Вдруг послышалась грустная, чарующая мелодия. Лиф озадаченно посмотрел вокруг.

Манус приложил дудочку к губам и тихонько играл, закрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону.

Лиф замер. Чистые, бесконечно прекрасные звуки проникали прямо в сердце. Никогда в жизни он не слышал такой красивой и в то же время такой грустной мелодии. Казалось, тоска и горе, которые испытывал Манус и не мог выразить словами, струятся в его музыке.

Глаза Лифа наполнились слезами. В Тиле он никогда не плакал, ведь это не по-мужски. Но сейчас он не стыдился своих слез.

Лиф чувствовал, что Барда тоже не в силах пошевелиться. Зеленые глаза Жасмин потемнели. Филли у нее на руках завороженно смотрел на Мануса, а Кри на ее плече застыл, словно статуя. Все слушали, как маленький ралад оплакивает свой погибший народ.

Вдруг Лиф увидел за спиной Жасмин, на краю площади, какое-то движение. Он протер глаза, думая, что из-за слез ему что-то привиделось. Однако никакой ошибки не было — одна из плит приподнималась!

Крик застрял у него в горле, и он закашлялся. Жасмин удивленно посмотрела на него, проследила направление его взгляда и обернулась.

Плита бесшумно сдвинулась со своего места. Под ней оказалось большое пространство, освещаемое мягким светом. Там кто-то был!

На секунду Лифу показалось, что он увидел копну рыжих волос и черные круглые глазки. Потом высунулась голубоватая рука с длинными пальцами, которая отодвинула плиту в сторону. И тут из-под земли один за другим начали вылезать ралады.

Открыв рот от изумления, Лиф увидел, что то же самое происходит в остальных трех углах площади. Раладов были десятки, сотни! И взрослые, и дети всех возрастов… Все они кинулись к Манусу, чтобы поздороваться с ним и обнять его. Тот светился от радости.

Через несколько часов смывшие с себя всю грязь и отлично поевшие Лиф, Барда и Жасмин отдыхали на мягких матрасах, набитых сухим папоротником, и с удивлением разглядывали то, что раладам удалось построить всего за несколько лет.

Пещера была огромной. Ее освещали яркие фонари. В глубокое, прозрачное озеро стекал журчащий ручей. Свежий воздух проникал в пещеру через специальные трубки, выведенные наружу сквозь дымоходы заброшенных домов. Под землей находились дома, лавки, мастерские и ратуша. Были даже улицы и центральная площадь, в точности как на поверхности.

— Сколько же труда потребовалось, чтобы вырыть такую огромную пещеру и построить здесь целую потайную деревню! — воскликнул Лиф. — Когда-то их предки прорыли секретный туннель, ведущий в королевский дворец.

Барда сонно кивнул.

— Я же говорил, что ралады — трудолюбивые и умелые строители, — сказал он, — и что они никогда не покинут свой Раладин. Но даже я не ожидал увидеть такое!

— Главное, что Тэган и Серые Стражи тоже ничего не подозревают, — зевнула Жасмин, закрывая глаза. — Когда они разбили лагерь на площади, то даже представить себе не могли, что ралады — прямо у них под ногами.

— Да и мы ничего не заметили бы, если бы они сами не показались, — сказал Лиф. — А вылезти их заставила музыка, которую играл Манус.

Жасмин рассмеялась. Лиф еще никогда не видел ее такой умиротворенной.

— То-то разозлился, наверное, Повелитель Теней, когда понял, что ралады исчезли у него из-под носа! Чем дольше Серые Стражи будут их искать, тем нам спокойнее. Может быть, солдаты вообще про нас забудут.

Лиф смотрел, как Манус, окруженный друзьями, рассказывал им обо всем, что ему пришлось пережить. Он очень быстро что-то писал мелом на стене пещеры.

— Как вы думаете, Манус отведет нас к озеру Слез? — спросил Лиф.

— Отведет, — уверенно сказал Барда. — Но вряд ли прямо завтра. И это к лучшему: мы будем вынуждены остаться здесь на несколько дней, а отдых нам сейчас не повредит. — Он лениво потянулся и объявил: — Лично я собираюсь вздремнуть. Хоть еще не наступила ночь, под землей это не важно.

Лиф кивнул, а Жасмин ничего не ответила. Она уже спала.

Манус отвернулся от стены и вместе со своими друзьями пошел на площадь в центре пещеры. Похоже, там собрались все ралады. Лиф задумался, что же они собираются делать, но вскоре понял.

Пещеру наполнила чудесная музыка — сотни флейт пели о счастье, радости и дружбе. Ралады праздновали возвращение своего товарища, которого считали погибшим. Манус вместе с ними выражал в звуках переполнявшую его радость.

Лиф не шевелился. Музыка обволакивала его и баюкала на своих мягких волнах. Веки медленно тяжелели, и глаза закрывались. Впервые за долгое время можно было спать спокойно, зная, что ты в надежном укрытии и среди друзей. Надо хорошенько отдохнуть, пока есть такая возможность.

Путники провели в Раладине еще три дня. За это время они многое узнали о раладах.

Маленькие человечки не постоянно находились под землей. Когда им ничто не угрожало, они поднимались на поверхность. Ралады выращивали фрукты и овощи в своих тщательно замаскированных огородиках, проверяли и чинили трубки, через которые в пещеру проникал воздух, учили своих детей строительному ремеслу и просто наслаждались солнечным светом.

Только одного ралады никогда не делали наверху — не играли на флейтах. Их могли услышать. Играли они только под землей и сразу же переставали, если к деревне приближался кто-то чужой. То, что Манус нашел у фонтана флейту, было просто чудом. Ее потеряли несколько лет назад, когда ралады только начинали строить свою подземную деревню. С тех пор дудочка лежала там, словно дожидаясь Мануса.

На четвертый день пора было трогаться в путь. Друзья отдохнули и набрались сил. Рана Жасмин уже почти зажила. Одежда наконец-то была сухой и чистой. Ралады снабдили их всем необходимым.

С тяжелым сердцем друзья поднялись на поверхность. Их ждало озеро Слез, но им так не хотелось расставаться с гостеприимными раладами. После этих дней, проведенных в покое и безопасности, предстоящее приключение казалось пугающим.

В последний момент они сказали раладам, куда идут. Манус велел им держать это в тайне, и теперь друзья поняли почему.

Услышав о том, что путники направляются к озеру Слез, ралады пришли в ужас. Они обступили друзей и не хотели их отпускать, тем более давать им в проводники Мануса. Потом ралады начали что-то писать на земле с такой скоростью, что даже Барда не успевал прочесть.

— Мы знаем, что озеро Слез заколдовано и к нему нельзя приближаться, — сказал Лиф. — Там очень опасно, но нам приходилось сталкиваться с опасностью и раньше.

Ралады в отчаянии качали головой, осуждая их безрассудство. Они снова начали писать на земле, изображая знаки «зло» и «смерть». Какой-то символ, которого друзья раньше не видели, повторялся чаще всего.

— Что это значит? Чего они так боятся? — шепотом спросил Лиф у Мануса.

Лицо маленького человечка исказилось от страха и отвращения, когда он написал на земле одно-единственное слово: