"Вервольф" - читать интересную книгу автора (Жеглов Василий, Назаров Николай)

Глава 6

День первый

восемь часов после Полуденной службы


В воздухе всё ещё ощущался запах благовоний, которые жёг преподобный во время церемонии. Тёмному лису показалось, что этот запах ещё сильнее сгустил и без того тяжёлый воздух, который заполнял помещение. Отец Комм, взяв с короля клятву подковы, тут же удалился, шурша по полу подолом коричневой рясы. Кроме короля и тёмного лиса, в зале осталась только королева. Грав XIII продолжал стоять в центре зала, возле стола, там, где он только что поклялся на святом писании. Расставив широко ноги и заложив руки за спину, он мерно раскачивался, перенося тяжесть тела с пятки на носок, и наклонив голову вперед, исподлобья смотрел на Вейджа.

— Долго ты будешь молчать, лис? — резко спросил король.

Вейдж так сжал в руке подкову, что у него побелели костяшки пальцев. Он не знал, с чего начать.

— Давай, Вейдж, скажи, что хотел, — мягко произнесла королева Далия. — На совещании ты рассказывал страшные вещи. И пусть это было только первое покушение, за ним обязательно…

— Шестое, — выдохнул лис, прервав королеву. — За последний год было совершено шесть покушений, и одно из них было нацелено на вас, ваше величество, — обратился он к королеве.

Далия ахнула. Король застыл в оцепенении. В повисшей тишине стало слышно, как потрескивают в камине дрова. Услышав о покушении на свою жену, Грав XIII побледнел и сразу стал словно на десять лет старше. По нему было видно, что он больше испугался за свою супругу, чем за самого себя. Он подошел к королеве и крепко её обнял. Когда он снова повернул лицо к Вейджу, тот увидел совсем другого короля. На него смотрел тот Грав XIII, который в решающий момент битвы, возглавив стальную сотню, вломился с фланга в неприятельский строй и пронёсся по нему, словно смерч, оставляя позади себя одни только трупы.

— Говори, лис, — глухо произнес он. — Шауром заклинаю тебя, говори! Что бы ты ни сказал, какую бы страшную правду ни поведал, говори! Ибо отныне я дышать буду через раз до тех пор, пока этот ублюдок не захлебнется собственной кровью. Кто он?!

— Тот, кто хочет занять ваше место, сир, — мрачно сказал Вейдж. — Тот, кто больше жизни мечтает взойти на трон короля Грайвора и Аурии. Тот, кто в случае вашей смерти имеет неоспоримые права на престол.

— Но такого человека просто не существует! — в отчаянии крикнула королева.

— Да, Вейдж, — король нахмурился. — Согласно закону о престолонаследии, следующим королем может стать либо мой будущий сын, либо кто-то из моих внуков, а моим дочерям до замужества ещё очень далеко. В династии Гравов корона передается только по мужской линии. Других претендентов на сегодняшний день просто нет. В случае моей смерти королева Далия станет регентом до тех пор, пока одна из дочерей не родит наследника.

— Я знаю, сир, — кивнул головой лис. — Именно из-за того, что престол передаётся по мужской линии, на королеву и было совершено покушение. Её пытались отравить, и если бы не расторопность одного из дворцовых лисов, королева была бы уже мертва. Тот, кто за всем этим стоит, решил перестраховаться, так как он прекрасно понимает, что если королева родит сына, то он снова станет вторым.

— Но… это невозможно, — пробормотал король, поняв вдруг, кого имеет в виду тёмный лис.

— Принц Грег! — отчеканил Вейдж. — Ваш двоюродный брат, святой великомученик, погибший в пыточных подвалах крепости Аркан, народный герой и первый претендент на престол после смерти короля Грава XIII.

— Но он МЁРТВ!!

— Он жив, сир! Сегодня я верю в это так же, как ещё полгода назад верил в то, что он погиб героем во вражеском плену.

Грав XIII обхватил голову руками:

— Не верю! Этого не может быть! Грег… Мы же росли вместе. Он жизнь отдал для того, чтобы мы выиграли эту проклятую войну. Не верю…

Несмотря на произнесённое: «Не верю!», король почему-то поверил лису. Поверил вдруг, сразу, окончательно и бесповоротно. И потому, пытаясь заглушить в себе боль и стыд за династию Гравов, в роду которых никогда до этого не было трусов и предателей, он прорычал:

— Как смеешь ты клеветать на особу королевской крови?

В глубине души король надеялся, что Вейдж сейчас же возьмёт свои слова обратно, и найдёт другое объяснение покушениям, или придумает что-нибудь, он надеялся…

Вейдж подошел к столу и положил на него подкову, отказываясь от неприкосновенности.

— Выслушайте меня, сир, — попросил он. — Теперь вы можете меня казнить, но позвольте мне сначала сказать вам то, что я должен сказать. На карту поставлено слишком многое. От того, поверите вы мне или нет, зависит не только ваша жизнь и жизнь королевы, от этого зависит судьба всего Грайвора.

— Говори, лис, — спокойно произнесла королева. — Говори, мы тебя слушаем. И возьми со стола подкову — король никогда не нарушит свою клятву! — добавила она твердым голосом.

Вейдж поклонился и снова взял в руки подкову.

— Полгода назад, — начал он, — один из моих лисов шел по следу эрра Лонга, обвинённого в казнокрадстве…

* * *

Тёмник королевской гвардии, герой Серебряного прохода, кавалер Золотого шнурка двойного плетения, урожденный дрок эрр Ивыч молча смотрел на своего подчинённого. Слегка наклонив голову, он с мрачным видом рассматривал исподлобья это насекомое, словно решая для себя: прихлопнуть нечестивца сразу или заняться им позже.

— После смены — ко мне, — наконец процедил тёмник, презрительно выплюнув эту фразу постовому в лицо. — Я научу тебя чистить оружие, — пообещал он замогильным голосом и, развернувшись, пошёл дальше по коридору.

Гвардеец едва заметно выдохнул и, скосив глаза, проводил огромную тушу взглядом. Мысленно он уже молил Шаура, чтобы тот помог ему пережить сегодняшний вечер.

Эрр Ивыч направился к следующему посту. Он шёл, слегка раскачиваясь, и вполголоса бормотал себе под нос длинную скороговорку из отборных ругательств. «Распустились, сволочи! На посту с нечищеным оружием! Будто это не алебарда, а лопата в дерьме! Ну, ничего, я покажу вам, откуда у баб ноги растут!» — закипая от ярости, думал он.

— Ай! Ох!

Выскочивший из-за поворота человек с разбега врезался в огромный живот и отлетел на пол. Тёмник остановился, пытаясь понять, что за мелюзга посмела его побеспокоить.

— А… Господин Риксус! Не ушиблись, чернильная душа? — посмотрев себе под ноги, насмешливо произнес Ивыч. — Вы, оказывается, не только упрямый, но еще и слепой! Может, мне приставить к вам гвардейца в качестве поводыря? Ах да, я совершенно забыл, вы же не любите дроков! Для вас ведь дрок — не человек, он даже не имеет права сам себе составить фамильный герб! — желчно закончил он.

— И не пытайтесь меня запугать! — взвизгнул человек, ползая на коленях и собирая рассыпавшиеся бумаги. — Вам это не удастся! Я вам несколько раз сказал: нет, нет и нет! Ваш проект никуда не годится! Геральдика — наука точная! Если каждый будет позволять себе лепить на герб всякую чепуху, то…

Риксус не успел договорить. Он вдруг взмыл куда-то вверх, почти под самый потолок.

— Повторите, пожалуйста, милейший, что вы сказали? — ласково спросил гигант, без особого труда удерживая на весу отчаянно извивающегося чиновника. — Черноголовый болотный дрок — тотем нашего рода — по-вашему, чепуха?

— Но это же птица! Отпустите меня!

— Это тотем!! — рявкнул тёмник! — Ясно вам?

Он с сожалением опустил Риксуса на пол.

— И все-таки это птица, — поправляя камзол, буркнул чиновник. — Я же объяснял вам, эрр Ивыч, что в королевстве Грайвор никогда — вы слышите, никогда! — изображения животных и птиц не использовались в геральдике. Это просто невозможно!

Старый дрок недовольно насупился. Этот спор продолжался уже два месяца, с тех самых пор, когда Ивычу королевским указом за особые заслуги перед короной был дарован титул. Впервые в истории Грайвора титул благородного и право на герб были дарованы дроку. Эрр Ивыч уже заказал себе новый парадный камзол, но портной отказался его шить, мотивируя это тем, что герб является неотъемлемой деталью такого камзола и без него он не сможет решить общую цветовую гамму костюма.

— И ничего нельзя сделать? — обреченно спросил Ивыч.

— Ничем не могу помочь, — раздражённо поморщился Риксус, пытаясь протиснуться мимо дрока.

Эрр Ивыч положил руки ему на плечи и проникновенно произнес:

— Придумайте что-нибудь, Риксус! Очень прошу! Нельзя мне без дрока на гербе! Меня же на родине засмеют.

— Ну, я не знаю… Может быть, удастся реализовать данную концепцию в аллегорическом плане… — смягчаясь, начал рассуждать чиновник и тут же почувствовал, что снова взлетает вверх. — Но, предупреждаю сразу: ничего обещать могу! И поставьте немедленно меня на землю!

Эрр Ивыч бережно возвратил его в исходное положение и даже заботливо поправил ему воротник.

— Я знал, что вы не откажете бедному дроку в его маленькой просьбе. Вы великодушный человек, Риксус! Подойдёмте, я провожу вас, а по дороге мы с вами обсудим мой будущий герб, — тёмник приобнял чиновника рукой, увлекая его дальше по коридору. — Я думаю, что нам надо приступить к работе прямо сейчас. Такие вещи, уважаемый Риксус, не стоит откладывать в долгий ящик. Это как на войне. Вот был у меня однажды случай…

Между тем, если бы эрр Ивыч, как и собирался, всё же дошел бы до следующего поста, то увиденное там настолько бы его ошеломило, что он бы незамедлительно подал в отставку, умоляя короля лишить его титула вместе с ещё неутверждённым гербом. Этот пост находился возле одной из боковых дверей, ведущих в зал совещаний. То, что там происходило, было и впрямь из ряда вон выходящим: гвардеец его величества, урожденный дрок, спал на посту! Нет, он не дремал, опершись на древко своей алебарды — он спал беспробудным сном, сидя на полу и прислонившись спиной к двери. Он так сладко спал, что даже причмокивал губами во сне. Вместо него на посту «нёс службу» молоденький паж. Малиновый берет с полосатым буро-чёрным пером, зажатый в его кулаке, указывал на то, что этот паж относится к службе главного королевского егеря. Мальчишка стоял у двери, и, приложив ухо к щели между створками, сосредоточено подслушивал, высунув от усердия кончик языка.

* * *

— … Вот так принц Грег предал вас, сир.

Вейдж замолчал. Король сидел в кресле с отсутствующим выражением лица. Во время рассказа он ни разу не прервал лиса и даже не пошевелился. За один день на него обрушилось слишком много.

— Но почему ты решил, что он тогда не погиб? — тихо спросила королева.

— Тело принца так и не было найдено. Я думаю, что всё было спланировано заранее. Вспомните, как началась война с Аурией. За полгода до начала конфликта салийцы попросили снизить пошлины на их товары, которые следовали через нашу территорию, но Грав XII им отказал. А через полгода на нас внезапно напала Аурия, хотя на протяжении многих столетий у нас с ними не было даже пограничных конфликтов. Внешний министр часто любит рассуждать о нейтралитете Салийской империи. В чём-то он прав, салийцы вот уже много лет не воюют, но это совершенно не значит, что они не завоёвывают территории другим способом, например, стравливая соседние государства. Вспомните, кто до войны больше всех опекал принца? С кем он охотился, где любил устраивать приёмы? Барон Ямин не отпускал его ни на шаг. Принц считал его своим лучшим другом. Я думаю, что уже тогда салийцы сделали на него ставку. Так долго готовить вашего преемника, сир, и позволить ему умереть? На салийцев это непохоже! Он им был нужен в любом случае: если бы победила Аурия, то им бы нужен был противовес кёнигу, а в случае нашей победы у них появлялся шанс сделать его королем не только Грайвора, но и Аурии.

— Ты не ответил на мой вопрос, лис! Почему ты думаешь, что он до сих пор жив? То, что не найдено тело, ещё ни о чём не говорит! — голос королевы дрожал.

Вейдж достал из кармана какой-то предмет и положил его на стол.

— Сир, вы узнаёте медальон своего кузена?

Грав XIII взял предмет и поднёс его к глазам.

— Да, — хрипло сказал он. — Это медальон Грега. Он никогда не снимал его. Откуда он у тебя?

— Лекарь достал его из желудка убийцы. Суом успел проглотить его перед смертью.

— ?!

— Человек, потребовавший долг белой стрелы, обязан отдать шаманам какую-нибудь свою вещь, которую он долгое время носил на своем теле. Суомы сами выбирают, какую именно вещь потребовать. Чаще всего это талисман. С их точки зрения, этот символический жест означает, что они только выполняют чужую волю и не имеют ничего личного против назначенной жертвы. Они полагают, что тем самым отводят от рода угрозу кровной мести.

Королева подошла к супругу и взяла у него из рук медальон.

— А может произойти так, что кто-то просто воспользовался чужой вещью? — задумчиво произнесла она.

— Шаманов невозможно обмануть, — коротко ответил Вейдж.

Далия пристально посмотрела на него

— А почему ты до сегодняшнего дня молчал о покушениях? — спросила она.

— Да, лис, изволь объясниться, — нахмурился Грав XIII.

Тёмный лис сокрушенно вздохнул.

— Мой долг — охранять вас, ваше величество, любой ценой. Я должен был установить источник угрозы. Если бы я сообщил вам, то вы с королевой стали бы вести себя иначе, чем обычно, и злоумышленник бы понял, что его намерения раскрыты. Тогда бы он затаился, а неизвестный враг во сто крат опаснее. Мы делали всё, чтобы у него сложилось впечатление о случайных провалах покушений. Однажды на охоте вам подали коня, который был одурманен ард-травой. Это зелье превращает послушное животное в неуправляемого зверя. Но вы в тот раз как бы случайно пересели на другого скакуна, помните? Такая же «случайность» произошла с левийской песчаной гадюкой, что была подброшена в вашу спальню. Вряд ли убийца мог предположить, что накануне королеве Далии будет подарен мардарский голохвост, а эти милые создания просто обожают змей. В случае с попыткой отравления королевы у злодеев также должно было сложиться впечатление, что в дело вмешался его величество случай. Ну, кто мог предугадать, что молоденький паж, приставленный к принцессам как партнер по детским играм, из детского ребячества, на спор, опрокинет со стола кубок с вином?

— Ты говоришь о Кейте? Он был охранником? — взволнованно спросила королева.

— Да, Ваше величество. Он был приставлен к принцессам. В его обязанности входило только наблюдение. Кейт был очень талантлив. Даже сейчас я не могу понять, как он, будучи ещё недопёском, не только сумел почувствовать опасность и за столь короткое время принять правильное решение, но ещё и разыграть целый спектакль… Одного он не знал: яд, который предназначался вам, был особенным — его не обязательно было принимать вовнутрь, достаточно чтобы он просто попал на кожу. Мальчик умирал в страшных мучениях.

— О, Святой Шаур, — королева закрыла лицо руками. — Так значит, он не уехал к своим родителям? Он умер? Девочки все время о нем спрашивают.

— Он умер, — вздохнул Вейдж. — История с родителями и внезапным отъездом была выдумана специально для принцесс. Если вы помните, на следующий день он пришел попрощаться с ними. Он уже знал, что умрёт, но даже не подал вида…

Тёмный лис немного помолчал и продолжил:

— Остальные попытки были столь же неудачны. Не привлекая внимания, я усилил охрану, одновременно пытаясь выйти на след организатора покушений. Моя вина в том, что я не сразу вычислил источник угрозы. Сначала я подозревал аурийцев: их дворяне крайне недовольны своим нынешним положением, и я полагал, что заказчик покушений — кто-то из великих герцогов.

— Подожди, Вейдж, — перебил король. — Но разве тебе не удалось допросить хотя бы одного из убийц?

— Увы, сир! Трое из них умерли сразу после покушения — скорее всего, им под каким-то предлогом давали яд замедленного действия. Одного — убил сообщник, который сразу вслед за этим совершил самоубийство. Ещё один — покончил с собой. Единственный, которого удалось взять живым, умер в пыточной камере, так ничего и не сказав: палач даже не успел начать допрос, как у того остановилось сердце. Тот, кто их нанимал, не хотел оставлять никаких следов. Но мне всё же удалось выяснить, что аурийцы не имеют к этому никакого отношения. А потом я узнал о предательстве принца, и всё встало на свои места. Я не решался сказать вам об этом, так как у меня не было доказательств.

— Зато теперь они у тебя появились! — ядовито произнес Грав XIII.

Вейдж опустил голову.

— Предугадать появление суомов было невозможно. А уж то, что принц является владельцем священной раковины — тем более. За тысячу лет суомы вернули себе только две раковины из десяти.

Король подошел к стене, где висели портреты представителей династии Гравов, и остановился напротив портрета своего двоюродного брата.

— Грег, Грег… — прошептал он. — Значит, ты жив… Ну что ж, я думаю, это ненадолго. Раз ты решил, что из нас должен остаться только один — так тому и быть… — Король развернулся. — Доставь ко мне того пластуна! Я должен поговорить с ним! — приказал он.

— Это невозможно, сир! Этот человек мёртв. Он погиб в ту же ночь, неудачно упав с лестницы.

— Ты уверен в случайности его смерти?

— Да, Ваше величество. Юр все проверил. Есть свидетели его падения, он просто был пьян.

— Тем не менее, всё это очень странно, — покачал головой король. — Не слишком ли много смертей?

Грав XIII заложил руки за спину и начал ходить вокруг стола. Сделав несколько кругов, он остановился и задумчиво произнёс:

— Оборотни… Ты упоминал, что эрр Акс перед смертью назвал себя оборотнем. Это что, метафора?

Тёмный лис ответил не сразу. Некоторое время он молчал, а потом, тщательно подбирая слова, сказал:

— Сегодня, ваше величество, вы сказали мне, что почти ничего не знаете о нас — лисах… Как вы думаете, почему нас так называют? Не полицейскими, как в Салийской империи, не баширами, как в Левийии, не жандармами, как в Кейритии, а именно лисами?

Король пожал плечами:

— Так сложилось исторически. Наверное, потому, что вы так же хитры, как лисы.

— Вы совершенно правы, сир, но есть еще одно обстоятельство. Вы наверняка слышали про лисов слова «встать на след», «пройти по следу». Вероятно, у вас сложилось впечатление, что это просто образные выражения. Но мы в самом деле встаём на след. Когда лис чувствует азарт охоты, он перерождается. У него обостряются слух, обоняние, реакции. В тот момент его болевой порог многократно повышается. Бывали случаи, когда смертельно раненый лис шел по следу в течение суток, хотя в обычном состоянии от таких ран он бы умер в первые же полчаса. Мы не знаем, почему так происходит. Не знаем, почему лишь некоторые могут стать лисом, почему эти способности не передаются по наследству. В архиве питомника отсутствуют сведения о том, как появились лисы. Никто этого не знает. Наши возможности нередко преувеличивают, нас боятся и уважают, но все знают, что мы всего лишь люди. А вот оборотней издавна считали нечистью.

— Я тебя не понимаю! При чем здесь оборотни? Уж не хочешь ли ты сказать, что они существуют?

— Да, мой король, именно это я и хочу сказать.

— Час от часу не легче! — воскликнул Грав XIII. — Одну легенду сегодня ты уже развенчал, а теперь хочешь уверить меня в существовании сказочных существ. Ну и в кого же они оборачиваются? В волков, в медведей?

— В людей…

— Ты издеваешься?

— Что вы, ваше величество, как я смею. Я просто говорю вам правду. Оборотни существуют. Во всяком случае, лисы в это верят. В книгах о них нет никаких сведений. Всё, что нам известно, передавалось устно от учителя ученику. Их называют так, потому что они могут перевоплощаться в разных людей. Как они это делают — неизвестно, но с одним и тем же оборотнем можно встречаться несколько раз, и каждый раз перед вами будет другой человек. Иногда они не меняют внешность, а влезают в чужую шкуру. Вы помните эрра Акса, не правда ли?

Король помнил…


…Эрр Норрэн Акс, барон Кенайский, был последним представителем этой древней династии. Первый из рода Аксов получил свой титул и родовые земли на двух островах Кенайского архипелага от самого Грава I Великого за особые заслуги перед короной и личную отвагу. На протяжении почти всей истории Грайвора Аксы занимали ключевые государственные посты. Расцветом величия этого рода было время, когда эрр Хакк Акс занимал пост канцлера при дворе Грава VII. Тогда же произошло событие, которое стало началом заката славной династии. Эрр Хакк Акс был опытным политиком, но столкнувшись однажды с очередным кризисом, он не нашел никакого другого способа разрешить его, кроме как потребовать у короля право подковы. Грав VII по прозвищу Кровавый был крайне вспыльчив и скор на расправу. Канцлера казнили. Аксы за бесценок распродали всё, чем владели в метрополии, выкупили у казны те затерянные в Северном море острова Кенайского архипелага, которые им ещё не принадлежали, и удалились в добровольное изгнание. А через пару месяцев выяснилось, что канцлер пытался предупредить короля о готовящемся заговоре. После того, как заговорщики были казнены, король предложил Аксам вернуться на родину. Своим указом он пожаловал им новые земли и замки, но те отказались возвращаться, ссылаясь на якобы данный обет. С тех пор ни один представитель рода Аксов не покидал Кенай. Лишь дважды потом Аксы напомнили Грайвору о своём существовании. В первый раз — когда Сарган Освободитель во время войны с Мардаром попросил их прикрыть Грайвор со стороны моря. Аксы сформировали из жителей архипелага четыре флотилии, вооружив и поставив в строй всех мужчин, способных держать оружие, оставив только по одному взрослому на каждую семью. До последнего вздоха, до последней капли крови бились эти флотилии с превосходящим их в три раза Мардарским флотом, и выстояли, не пустив врага к столице. Девять из десяти Аксов сложили свои головы в той битве. После окончания войны оставшиеся в живых вернулись на свои скалистые острова, вновь отвергнув предложение о возвращении в метрополию. Второй раз Аксы помогли Грайвору во время восстания еретиков отца Феррота. Тогда Аксы продали свои права на землю и на море вокруг архипелага кенайским лэндерам, оставив за собой только два острова. На вырученные деньги они наняли под своё командование степняков, конница которых и решила исход гражданской войны, наголову разбив ферротовских фанатиков. И снова немногие оставшиеся в живых после окончания войны Аксы вернулись на острова. В Грайворе поползли слухи о том, что над этим родом лежит проклятие, и остальные великие дома предпочли не иметь с ними ничего общего. Род стал мельчать и, в конце концов, остался лишь один его представитель, эрр Петер Акс. Долгое время он никак не мог жениться, и пошел под венец только в возрасте пятидесяти лет. Однако, насладиться семейным счастьем ему не удалось — жена, родив наследника, не выдержала тяжелых родов и умерла. После её смерти старик убедил себя, что проклятие рода Аксов состоит в их отшельничестве, и решил, что его сын должен во что бы то ни стало вернуться в Грайвор. Именно такой наказ он и дал сыну, пребывая на смертном одре. Так в Грайворе после длительного затворничества появился последний отпрыск баронов Кенайских — эрр Норрэн Акс, бездетный холостяк и шалопут.

Историю этого рода Даниэлю рассказал чиновник геральдической палаты Риксус, комментируя список гостей, приглашённых во дворец по случаю празднования пятидесятилетия Грава XII. Норрэн был типичным придворным шаркуном, бретёром и пьяницей, и к тому же, волочился за каждой юбкой. Только заслуги Аксов перед отечеством не позволили тогда королю отказать молодому барону в приглашении.

Кажется, именно на этом приёме между эрром Аксом и эрром Филтоном возникла ссора… Канцлер пренебрежительно отозвался о баронстве Аксов, а Норрэн в ответ ему в вежливо-издевательской форме припомнил отвратительную легенду о нетрадиционной сексуальной ориентации пра-пра-прадеда нынешнего канцлера. Только деликатное вмешательство фаворитки короля эрессы Ремкар предотвратило дуэль. Грав XII был взбешен, и эрр Акс благоразумно покинул столицу. После этого он где-то пропадал целых три года. Вновь Норрэн появился в Грайворе незадолго до начала войны с Аурией: принц Грег встретил его во время своего путешествия в Кейритию, сдружился с ним и пригласил в свою свиту. Вернувшись в Грайвор, молодой эрр Акс на удивление быстро обзавёлся знакомыми, стал вхож во многие дома, и даже снова был принят при дворе. Та быстрота, с которой он завоевал известность, многих поражала, и некоторые грайворские матроны начали всерьёз посматривать на него как на потенциального зятя. Грав XII был не в восторге от нового друга своего племянника, но эрр Акс был достаточно предусмотрителен и деликатен, чтобы не злоупотреблять своим положением и не появляться лишний раз королю на глаза. В те нечастые моменты, когда это всё-таки происходило — будь то на официальных приёмах или на королевских охотах — эрр Акс был, как и положено, почтителен с королём и холодно вежлив с канцлером. До короля доходили слухи о шумных попойках Грега, в которых непременно участвовал эрр Акс, и об их совместных, сомнительных с точки зрения морали, похождениях. Однако — таков был принц Грег, и король не считал себя вправе осуждать своего племянника.

А в остальном, насколько помнится, Норрэн Акс ничем особо себя не проявил. Сердцеед, дуэлянт и балабол. Не придворный — а так, пустое место.

Когда началась война с Аурией, эрр Норрэн Акс, барон Кенайский, не пошёл по стопам своих славных предков: вместо того, чтобы вступить в действующую армию, он стал адьютантом при принце Греге. Отец тогда уже при смерти был, и Даниэль вместо него возглавил войско. Разрываясь между войной и внутригосударственными делами, он вынужден был перепоручить многие проблемы внутри Грайвора заботам канцлера и своего кузена — принца Грега…

Он помнил… Помнил, как пришло известие о вероломном предательстве Норрэна Акса, и о геройской и мученической смерти принца Грега. Как он плакал по своему кузену — плакал без слёз, потому как не пристало монарху лить слёзы. Помнил скорбь свою и мстительную, злобную радость при известии о том, что аурийское войско разбито наголову, а также болезненное сожаление оттого, что кёниг погиб не от его руки.

Помнил он и о том, с каким боязливым удивлением выслушал Риксус небывалый доселе королевский эдикт, повелевающий на веки вечные вычеркнуть имя Аксов из геральдических книг, ибо никто из Гравов до той поры ни разу не пользовался своим правом «первого среди равных» таким образом…


— Ещё бы! — хмыкнул король. — Мерзкий тип: дуэлянт, игрок, соблазнитель чужих жён. Немудрено, что он стал доверенным лицом Грега.

— Что вы подумаете, если я вам скажу, что тот, кого вы знали под именем эрра Норрэна Акса, вовсе им не являлся?

— То есть?

— Я позволю себе напомнить вам, сир, некоторые подробности, касающиеся эрра Норрэна Акса. Их родовые земли — два острова в Кенайском архипелаге, на которых в полной изоляции от материка, да и от всего государства, жили многие поколения предков Норрэна. Сам он появился при дворе сразу после смерти своего отца, потом, после ссоры с канцлером, снова надолго исчез, чтобы вновь появиться в метрополии через три года.

— Переходи к сути, Вейдж! С чего ты взял, что эрр Акс не тот, за кого себя выдавал?

— Полгода назад я послал на Кенай своих людей. Официально — они должны были описать имущество рода Аксов, которое после вашего указа переходило к короне. На самом же деле, их задание состояло в том, чтобы как можно подробнее изучить период жизни эрра Акса, предшествующий его повторному появлению в Грайворе. Покинув столицу после ссоры с эрром Филтоном, Норрэн три года путешествовал, а затем вернулся в свои родовые земли, и сразу после возвращения заразился медянкой. Сначала заболел кто-то из его слуг, а потом болезнь охватила весь остров — за два месяца умерло сорок человек. Остров блокировали, с тем, чтобы не допустить распространение заразы дальше. Все только и ждали того момента, когда умрет Норрэн, чтобы предать поместье огню. Но однажды в порт прибыл преподобный и попросил его пропустить. Святому отцу объяснили опасность такого шага, но он настаивал. Тогда его пропустили, предупредив, что обратной дороги не будет. Он согласился с этим и, полагаясь на волю Шаура, отправился к умирающим. Вместе с ним следовало несколько монахов, которые взяли на себя обязанности умерших слуг. Три месяца святой отец молился и лечил Норрэна Акса разными настоями. Монах причастил барона, и тот покаялся в своих грехах. Покаяние было настолько искренним, что миру явилось новое чудо — эрр Акс стал выздоравливать, и вскоре окончательно победил болезнь. Когда он окреп, он навесил могилу своего отца, всплакнул там — и покинул Кенай, чтобы навсегда поселиться в столице.

— О небо! — всплеснул руками король. — Болезнь-то его здесь причём? Ты долго будешь вилять?

— Один из моих людей, посланных в Кенай, чересчур увлёкся расследованием и совершил кощунство, — произнес Вейдж и замолчал.

— И что же он сделал? Да говори же! Если на его совести нет разгромленного монастыря, считай, что он прощён мною и церковью.

— Он проник в фамильный склеп Аксов и вскрыл могилу Петера Акса.

— Зачем это ему понадобилось? — королева изумлённо приподняла брови.

— В поисках людей, знавших Норрэна Акса, он познакомился с каменотёсом, который изготавливал надгробную плиту для саркофага эрра Петера Акса, его отца. Этот каменотёс утверждал, что старик не успокоился после смерти. Якобы, иногда он выходит из своей могилы и бродит по острову. Сначала лис этой чепухе не придал значения, но потом старый мастер упомянул об одной детали: он утверждал, что надгробная плита лежит не в том положении, как её клали при погребении. Мой человек заподозрил, что кто-то вскрывал могилу, и решил выяснить, с какой целью это делалось. Когда он вскрыл саркофаг, то под гробом Петера обнаружил еще один. Кто-то сделал ещё одно захоронение, причём сделал это так, чтобы его никто не обнаружил.

— И?!

— Во втором гробу был скелет молодого человека, одетого в цвета рода Аксов.

— Ты хочешь сказать…

— Да, сир. Эрр Норрэн Акс умер много лет назад в результате болезни. Его тело тайно похоронили в фамильном склепе, и во второй раз в Грайвор под его именем явился самозванец. Это уже был не эрр Акс, а оборотень, который украл его жизнь.

— Ты уверен, Вейдж?

— Да, Ваше величество.

— А… Грег? Может быть, его тоже подменили? — король так и не смог вымолвить ни «принц», ни «мой кузен». Как ни трудно ему было смириться с предательством одного из Гравов — он поверил своему верному лису. И всё же он цеплялся за последнюю надежду. Он надеялся, что вероломное предательство совершил не отпрыск рода Гравов, а его двойник.

— Увы, сир, — горько сказал Вейдж, понимая, куда клонит король. — Я уверен, что принц Грег это — принц Грег, и он жив. Равно как я уверен и в том, что именно он стоит за покушениями.

— Бывший принц! — голос короля стал сух, как песок пустыни Кепт. — Запомни это! У меня никогда не было двоюродного брата по имени Грег! Больше никогда не называй его при мне принцем. Никогда! В роду Гравов не было предателей, и не будет! О том, что ты рассказал, не должна знать ни одна душа. Грег погиб три года назад, а то, что он до сих пор не повстречался с Белолобым — лишь досадное недоразумение, которое ты, — король вытянул в направлении лиса указательный палец, — исправишь. И перестань ты мять эту треклятую подкову! Королева же сказала, — мы верим тебе! Лучше расскажи нам, как ты будешь искать Грега.

Повинуясь королю, Вейдж положил на стол подкову, не переставая машинально поглаживать её пальцами, на мгновение он задумался, а потом хрипло выдохнул:

— У меня нет сомнений, что Грег сейчас находится в Салийской империи. И это обстоятельство заставляет меня, — темный лис посмотрел на своего сюзерена, — признаться вам, что я не представляю себе, как его можно найти. Нет, и не может быть никакого способа выполнить ваш приказ, сир. Мало того, что Салийская империя огромна, и найти там одного человека, которого к тому же прячут, невозможно. Так ведь туда ещё надо проникнуть. Салийцы не пускают на материк чужаков. Если чужестранец каким-либо образом оказывается на территории империи, он сразу становится рабом. Вы же знаете, сир, что все порты империи находятся на близлежащих к материку островах. Даже послы живут на этих островах, как скот в загонах, а когда им необходимо нанести визит императрице, то их также как скотину перевозят в закрытых наглухо повозках. Как ни горько мне это произносить, но я не смогу выполнить ваш приказ, об этом мне говорит мой здравый смысл, опыт и моё лисье чутьё.

— Успокойся, лис, — вмешалась королева. — Мы верим твоей искренности. Правда, мой король? — Далия с тревогой посмотрела на супруга.

Грав XIII нехотя кивнул.

— Единственное, во что я не верю, — продолжила Далия, — это в то, что ты, Вейдж, потребовав право подковы, не просчитал, что, в конце концов, король отдаст тебе такой приказ. Что-то подсказывает мне, что ты знаешь выход из сложившейся ситуации.

Темный лис опустил голову. В зале повисло тяжёлое молчание. Через некоторое время он взгляд:

— Единственно, кто может проникнуть в империю, найти и уничтожить Грега — это…

— Оборотни, — закончил за него король.

— Да, — кивнул лис. — Если всё, что рассказал пластун — правда, то их возможности безграничны. Те, кто задумал, подготовил и осуществил эту операцию, не могут быть обычными людьми. Я не знаю, какие цели они преследуют и насколько они лояльны Грайвору, но выполнить вашу волю под силу только им.

— Что ж… — Грав XIII пожал плечами. — Оборотни, так оборотни. Найди их, раз ты полагаешь, что они существуют, и передай им мой приказ. Нет постой, лучше сначала приведи кого-нибудь из них ко мне, я бы хотел прежде взглянуть на них, — распорядился он.

Как ни контролировал себя Вейдж, но, услышав этот приказ, он в изумлении вытаращил глаза. Король потемнел лицом:

— Что ещё? Если ты, лис, сейчас снова скажешь мне, что не можешь…

Он не успел договорить. Королева бросилась к нему и обняла успокаивая. Затем она заглянула ему в глаза и сказала:

— Будь справедлив Даниэль! Этот человек и его люди несколько раз спасали наши жизни. Он верен и честен. Я королева Грайвора и мать твоих детей. И приказ тёмному лису отдадим мы оба — именем королевства Грайвор! И от имени нашего наследника — тоже!

Грав ХШ вскочил так стремительно, что опрокинул кресло.

— Ты… Мы… Ты хочешь сказать, Далия… — вопрос застрял у него в горле.

— Нет, Даниэль… Увы… Придворный лекарь не ошибся: у меня больше не будет детей. — Глаза королевы блеснули непролившимися слезами, и тут же загорелись яростным гневом. — Хорошо, что об этом не знал тот, кто подсылал ко мне убийц, иначе он мог бы посягнуть на жизнь принцесс! Я знаю, что он ни перед чем не остановится! — Далия вскинула подбородок и повернулась к Вейджу. — Найди его лис. Найди его любой ценой. Сам стань оборотнем, но спаси моих детей и моего ещё не рождённого внука, который станет королём Грайвора Гравом XIV не только по праву и по закону, но и по совести!

— Найди его, лис, — повторил вслед за ней король. — Подумай, как попасть в империю и разыскать там Грега. Сроку тебе — неделя!

* * *

Маленький паж встряхнул свой малиновый берет, аккуратно расправил перо так, как положено пажам по придворному этикету, и нахлобучил его на макушку. Далее произошло что-то непонятное: мальчишка порылся в карманах, достал небольшой пузырёк и поднёс его к носу крепко спящего гвардейца. Тот зашевелился. Паж не стал ждать окончательного пробуждения, и через мгновение его уже не было в коридоре. Проснувшийся стражник недоуменно встряхнул головой и быстро поднялся. Он попытался вспомнить, что же с ним произошло, но у него ничего не вышло. Он не помнил, как проходивший час назад мимо него паж случайно споткнулся и просыпал ему на рукав камзола бурый порошок. Не помнил, как он чихнул, вдохнув терпкую пыль, и как после этого беспомощно сполз спиной вниз по стене. Он ничего не помнил… Когда дрок, наконец, осознал, что по какой-то неведомой ему причине он заснул прямо на посту, его прошиб холодный пот. Стражник представил себе, как появляется эрр Ивыч и застает его спящим…