"Вервольф" - читать интересную книгу автора (Жеглов Василий, Назаров Николай)Глава 8Шум был похож на пчелиный рой. Голоса то сливались в один сплошной гул, то разбивались на отдельные фразы и слова. — …Э-э-э, да ты брешешь! Вовсе не в полнолуние большой луны рождается оборотень! Всё как раз наоборот: это с луной большой новолуние случается, когда оборотень родился! И происходит оно оттого, что большая луна прячется от ужаса в тень, когда рождается оборотень. — … Ну, я её за косу и на сеновал… — … Вчера ты говорил — десять золотых, а сегодня уже двенадцать! У твоего жеребца за ночь ещё одна нога выросла?… — … Потому и взять его невозможно, что может он в зверя лесного обернуться и порвать всех, или птицей вольной, или песком мелким меж пальцев утечь… — …Не, нынче войны не будет. Перед войной всегда парни родятся, а у моей сестры одни девки каждый год выскакивают… — … А тут её отец с оглоблей… — … Да он чистейших кровей! Видел пятно на лбу?… — … Осиновым колом вампиров убивают, а оборотня серебром бить надо… — …Одиннадцать золотых за твою дохлую клячу, и всё… Марн сидел за столом у самого входа и пил пиво. День был тяжёлым, и он очень устал. Он любил эту усталость — мышечную, отупляющую, помогающую не включаться. Сегодняшний дневной переход был тяжёлым даже для него, но спешка того стоила: в столицу он успел вовремя. Когда за его стол кто-то подсел, он даже не поднял голову. Это было ни к чему: он узнал пришедшего по запаху, и этот запах его будоражил. — Никогда бы не подумал, что смогу увидеть тебя уставшим, — усмехнулся гость. — Я уже отдохнул, Винс. — Это хорошо, силы тебе понадобятся. — Всё так серьезно? — Марн поднял взгляд. — Более чем… Совет принял решение вмешаться. — Ты уже начал? — Пока только принюхивался, основная работа вся впереди. — Как там… — начал говорить Марн, но собеседник его перебил. — С девочкой всё в порядке. Она всё забыла. И тебя она тоже не помнит. — Это хорошо… — Хорошо… — кивнул Винс. — А вот, ты о ней не забыл, и это плохо… — он пытливо заглянул Марну в глаза. — Не забыл… Марн даже не пытался увернуться. Удар был очень сильным. Кулак, летящий в челюсть, мгновенная вспышка боли и кровь на разбитых губах… «Малая кровь», — успел подумать он и потерял сознание… — Очнулся? Ну и на кой ляд ты ввязался, а? Ну что, я не могла сама отпор охальникам дать? Да и не особо-то они охальничали… Ну что, убудет от меня, что ли, от их щипков да шлепков? Нулла вытирала Марну окровавленный рот, продолжая причитать: — Ты что, не знаешь Дилла? Он специально ко мне лез, чтобы тебя избить. Куда ты сунулся? Он вон какой здоровый, а ты? Кожа да кости! Хорошо хоть заживает на тебе всё — как на собаке. Эх, бедный ты мой! Мало того, что немой, так ещё бьют тебя все, кому не лень. Ладно, отлежись здесь и иди к себе на ферму, у меня в корчме сегодня много гостей. Завтра ночью не приходи — мой с ярмарки возвращается. Когда снова уедет, я тебе весточку пришлю. Она вышла за дверь, оставив его лежать в каморке. Марн потрогал языком разбитые губы. «Малая кровь — это хорошо. Она безобидна, — подумал он. — Хорошо, что я вовремя почувствовал угрозу и подставился под удар. Дилл хотел большой крови, как будто этот пацан знает, что это такое… Я молодец… Большой крови не было…» Последние три года он был немым батраком-скотопасом, отупевшим от однообразной работы. Деревенские не любили Марна. Не любили за его молчаливость и отстранённость от остальных батраков. А ещё — не любили за его постоянную готовность к работе, и за то, что Марна непонятно почему особо любила домашняя скотина. При каждом удобном случае над ним издевались, а то и били. Если бы он умел говорить, его бы били ещё больше, а так — какой интерес избивать? Ни тебе криков, ни тебе проклятий. Марн всегда на время спячки становился немым. Ему было удобно жить такой жизнью. Даже не просто удобно — это была единственная возможность для него не дать себе проснуться. Ни на что не реагировать. Никем и ничем не раздражаться. Не испытывать эмоций. Жить животной жизнью — пахать от зари до зари, и засыпать без мыслей и снов, а утром снова просыпаться с рассветом, и снова — по кругу. Да… немота была неплохой подмогой. Он полагал, что это помогает ему спастись от большой крови. Там где есть слово, всегда есть спор, а где спор — там и до большой крови рукой подать, а что такое большая кровь Марн знал слишком хорошо. Он легко поднялся и пошевелил плечами, проверяя своё тело. Все было нормально. Синяки исчезли, и кровь на губах уже засохла. «Надо будет для виду немного похромать до околицы. Не стоит лишний раз привлекать внимание», — машинально отметил он. Ночной воздух приятно холодил лицо. Сразу за околицей Марн перестал хромать и перешёл на быстрый, слегка пружинистый шаг. Таким шагом он мог идти хоть всю ночь, не устраиваясь на отдых. Но сейчас это не требовалось: до того места где он батрачил, было всего около двух миль. Это было довольно богатое хозяйство — кроме Марна там работало еще десять батраков. Элтон был неплохим хозяином: работников не бил, кормил как на убой, и даже отпускал в деревню попить пива в местной корчме. Ну а что до работы, то на какой ферме её мало? В деревне, да и за её пределами Элтону завидовали. Он хоть и вернулся с войны на одной ноге, но на свои призовые сумел купить ферму и всего за пять лет с лихвой вернул потраченные деньги. Удачно женился и родил очаровательную дочку. Марн часто играл с ней, и крошка к нему тянулась, вызывая ревность своей матери… Из-под ноги внезапно прыснул заяц и скрылся в темноте. Марн тихонько свистнул ему вслед. А вот и ферма, теперь осталось спуститься с холма — и он будет на месте… И вдруг Марн почувствовал запах крови… Нет, не крови — а Крови. Даже не просто Крови — а Большой Крови… И прахом пошли те несколько долгих лет, что он провёл немым скотником на ферме Элтона. Всё закончилось. Запах крови будто бы отсёк эти месяцы, и Марн снова проснулся. Сердце привычно начало убыстрять работу, потом — бешено стучать, с каждым разом всё увеличивая и увеличивая темп. Казалось — оно работает уже на пределе, потом — уже за гранью возможного, а ритм биения пульса всё нарастал. И вдруг сердце успокоилось. Марн исчез… На склоне холма стоял Вампир. Разум затуманился и задремал, остался лишь инстинкт и многократно ускоренные по сравнению с обыкновенными людьми реакции. Марн перестал быть человеком в обычном понимании — он снова стал боевой единицей, выполняющей задачу «бой на поражение». Вампир встал на тропу крови… Серая тень ворвалась в дом. Клубок мышц, костей и сухожилий. Он не крался и не прятался — он летел, как вихрь, сметая на своём пути хрупкие жизни неумелых человечишек, одним движением пальца вырывая кадыки, ломая ладонью грудные клетки, останавливая ударами кулака никчёмно бившиеся сердца. Шесть с половиной минут, четырнадцать человек. Двенадцать трупов, один полутруп и ещё один, главный — обездвиженный, с навсегда вывернутыми коленями и раздробленными ключицами. Главарь полулежал-полусидел на полу, медленно приходя в себя. Вместе с сознанием приходила боль — нечеловеческая, рвущая в клочья разум. Но гораздо страшнее боли было то, что присело перед ним на корточки… Нелюдь… Цепенея от страха, он смотрел в глаза похожего на человека существа. С виду оно ни чем не отличалось от человека, если только не смотреть в его глаза… Вампир сидел не двигаясь, а когда он всё же пошевелился, его движения стали похожи на движения хищного зверя, так выверены и точны они были. На коленях нелюдь держал голову одного из нападавших, которому за минуту до этого он походя сломал позвоночник. Не отрывая взгляда от глаз главаря, существо медленно наклонило голову к шее парализованной жертвы, и вдруг — рвануло зубами артерию. Кровь двумя радостными фонтанчиками рванулась вверх, обрызгав лицо вампира. Он чуть развернул похожую на какой-то диковинный цветок рваную рану на шее своей жертвы, и струя крови ударила в искажённое от ужаса лицо главаря. «Кто посл-а-а-л?», — по-змеиному прошипел вампир, и человек почувствовал, как его штаны становятся мокрыми спереди и тесными сзади… …Бой закончился. Допрос тоже. Марн пнул ногой мертвое тело главаря. Немного устрашил, и бандит сразу потёк. Перед смертью он подробно рассказал, кто их нанял. Серт! Гнида! Его ферма была за лесом, и он давно зарился на земли Элтонов. Сам-то он не рискнул, и заказал наёмников на стороне. Он всё рассчитал. Происшедшее спишут на приграничный инцидент, землю выставят на торги, а тут уж местная шпана расстарается — кого запугают, кому деньгами рот заткнут, чиновников да организаторов торгов подкупят или перекупят — и достанутся пашни да луга этой падле… «Не бывать тому!» — хищно оскалился Марн. Вампир обошел дом, потом подворье… Остановился, прислушался и направился к хлеву. Родители спасали ребёнка до последней минуты. Возле хлева лежал обезглавленный фермер, а у самого входа — тело его жены. Бандиты не успели заглянуть в хлев, или, что скорее всего, просто не захотели ноги в навозе пачкать. Девочка забилась в угол стойла. Увидев приближающегося мужчину, она сначала вскрикнула, но, узнав в перепачканном кровью человеке Марна, заплакала и протянула к нему руки… — Не забыл… — повторил Марн. — Это плохо, — жёстко сказал Винс. — Плохо, — согласился вампир. — Ты в порядке? Я могу попробовать снова отправить тебя в спячку. — Это из-за того, что я проснулся самостоятельно? — Да, Марн, — Винс впился взглядом в вампира. — Ты сам знаешь, что это неправильно. До сих пор не пойму, как тебе это удалось. Так не должно быть. Ты должен был пройти мимо. Убийство семьи Элтонов не имело никакого отношения к Делу. А инициировать тебя из спячки может и должен только Совет. — Я знаю, Винс. Но случилось так, как случилось. Тебе этого не понять. Кровь позвала. И мне уже не уснуть. — Я могу вернуть тебя в гнездо. — Ты ведь знаешь, что у меня нет гнезда. Я — последний. — Но такого, как ты, с радостью примет любое гнездо! Тебе есть чему научить молодых. — Спасибо тебе, оборотень. Только вот… — в глазах вампира промелькнула и тут же угасла жуткая, нечеловеческая тоска. — Пойми, это ведь ты проживаешь десятки жизней за свою одну! Ты выйдешь сейчас на улицу — и снова станешь другим. А завтра — завтра ты будешь жить ещё чьей-то жизнью. Полноценной и полнокровной, полной событий и эмоций. У вас нет даже гнёзд, вы в них не нуждаетесь. А у вампира — только три жизни: кровь, спячка и гнездо. Гнезда у меня нет, новую спячку я уже не переживу… Осталась только кровь, и эта жизнь для меня последняя. Не отбирай её, Винс! После этой крови у меня лишь один шанс не умереть… — Девочка? — голос оборотня был сух и бесстрастен. — Девочка… — соглашаясь, прошелестел Марн. — Отдай её мне, когда закончим! Отдай, Винс!! Единственный мой шанс не рассыпаться прахом — это взять ученика. Я несколько раз пробовал… и ни в одном гнезде я не нашел подходящего. Не чувствовал связи… А с ней у меня связь есть, я это ещё тогда понял. Может, поэтому и проснулся…Я возьму её с собой в гнездо, которое примет меня. — Зачем? — Винс поднял одну бровь, что означало для него высшую степень удивления. — Я попробую инициировать её. — Ты сошёл с ума, Марн! Из редкого ребёнка мужского пола можно инициировать вампира, а женщина как боевая единица — это просто нереально! — Отчего же? Если такого не бывало раньше — это вовсе не означает, что подобного не может быть никогда! — Чушь! — жёстко и безапелляционно заявил оборотень. — Возможно… — выдохнул Марн. — Ладно, забудем! — Ты не нравишься мне, вампир. Ты думаешь о личном, в то время как твоё сердце должно быть пустым, ты же знаешь! — Не беспокойся, оборотень. Я в порядке. Давай работу. Винс пристально на него посмотрел, и Марн спокойно выдержал этот взгляд. Оборотень облегчённо вздохнул. — Вот план дома, — он передал Марну листок бумаги и назвал адрес. — Ты войдёшь в дом, когда церковный колокол ударит четыре раза. Спустишься через дымоход камина в кабинете. Там решётка есть, но её можно вынуть. В доме будут шестеро: двое — в прихожей, один — у дверей спальни, ещё двое — в кабинете. Шестой — хозяин. Его убьёшь последним. Вначале — пытать, чтобы правдоподобно выглядело. Крови побольше оставь. Оружием работай разным: должна быть видимость нападения нескольких человек. — Женщины? — Прислуга на ночь не остаётся, а с любовницами хозяин встречается в другом месте. — Как быть с трупами нападавших? — На соседней улице будет стоять крытая повозка, в ней будет шестеро в бессознательном состоянии. Пятерых затащишь в дом, потом обработаешь их оружием стражников. Шестого, самого молодого, не убивай — его должны найти живым. Окно чердачное через бумагу с мёдом вовнутрь выдави — надо оставить лисам след внешнего проникновения. У них должна создаться полная уверенность, что банда напала на богатый дом, убила охрану и насмерть запытала хозяина. Пока они искали, где деньги да драгоценности спрятаны, ночной патруль обнаружил убитого охранника у ворот. Стражники всех бандитов, кроме одного, порешили, но в схватке тоже погибли. Их тоже положишь. В патруле по ночам ходит не больше пяти человек, так что у тебя с ними особых проблем не будет. По деталям — на месте сориентируешься. Задача ясна? — Патруль точно будет? — Да. Как закончишь с охранниками и хозяевами, дай в окно знак свечой. Гарантирую: через две минуты появится патруль. Этого времени тебе как раз хватит, чтобы приготовиться к их встрече. — Оружие? — Меч, по два шершня и стрижа, лёгкий арбалет. Это для охранников и хозяина с любовницей. После того как всё закончишь, молодого из повозки переправишь в спальню, поближе к трупу хозяина. Его должны найти именно там. — Всё ясно. Когда? — Сегодня. |
|
|