"Изгнанник" - читать интересную книгу автора (Хоук Саймон)

Пятая Глава

Руины старого замка лежали в зарослях кустарника на горном кряже в нижних отрогах Поющих Гор, в тысяче футов над долиной, в которой находился город Тир. Пока Сорак спускался по горной тропинке, направляясь к кряжу, на котором стоял замок, он видел город, раскинувшийся в долине под ним. На западе, за городом, раскинулись Большие Песчаные Пустоши, начало пустыни, по которой пролегали караванные тропы, свзывавшие Тир с другими городами равнины. Из самого Тира, одна дорога вела в торговый город Алтарук, через пустыни юго-востока в самый конец Дельты Раздвоенного Языка. На запад от Алтарука дорога поворачивала к южному побережью дельты и шла дальше, до города Балк.

Другой торговый путь вел из Тира прямо на восток, раздваиваясь около источника почти в самом центре равнины. Одно ответвление вело в город Урик, который лежал около большой впадины, известной как Бокал Дракона, а потом на восток, к городам Раам и Драй, за которыми уже лежало Иловое Море. Другой путь вел на юг, возвращаясь к Дельте Раздвоенного Языка, где снова раздваивался. Одна дорога вела на юг, в Алтарук, а другая на восток, вдоль дельты северного побережья, пока резко не поворачивала на север и кружила через северо-восточную границу Великой Желтой Равнины, через Горы Барьера к городам Галг и Нибенай.

Это было все, что знал Сорак, но то, чего он не знал, было написано в книге. На самом деле именно из книги он подчерпнул даже ту малость, которую знал. Он нашел книгу в своем дорожном мешке, завернутую в одежду и обвязанную куском веревки. Его первая мысль была, что кто-то другой из племени положил ее туда, а он и не подозревал об этом, но это казалось совершенно невероятным, так как своих книг у него не было, а никто из остальных не мог взять книгу из библиотеки монастыря. Все они имели свои собственные странности, но никто из них не был вором. По меньшей мере из тех, кого он знал. Значит это случилось при нем, и был только один человек, который мог незаметно сунуть сверток с книгой в его мешок. Это была Сестра Диона, старая хранительница ворот. Она могла сделать это в тот момент, когда они обнялись, после чего он ушел из монастыря. Догадка подтвердилась, когда он развернул сверток и нашел книгу вместе с запиской от хранительницы. Там стояло:

Небольшой подарок, который поможет тебе во время путешествия. Более слабое оружие, чем твой меч, но не менее могущественное, по своему. Используй его мудро.

Любящая тебя Диона.

Это было написано не на потрепанном переплете книги, а на первом из ее пергаментных листов, рядом с заглавием, Дневник Странника.

Кто был автор, судя по всему этот самый Странник, из книги было совершенно не понятно. Сорак никогда не любил читать. Ежедневные лекции в монастыре привили ему стойкое отвращение к книгам и чтению, а после борьбы со старыми учебными текстами по псионике и длинными, скучными поэмами древних эльфов и друидов, он не мог понять, как это кому бы то ни было может нравиться читать в свободное время. Он всегда аккуратно делал домашние задания, но свое свободное время предпочитал проводить практикуясь с оружием или снаружи, в лесу, вместе с Тигрой и Рианой, а то и совершать длинные походы с более старшими монастырскими сестрами. Там, в горах, или у подножия гор, или на огромных пространствах пустыни далеко к югу от Тира, Сорак предпочитал изучать флору и фауну Атхаса, которую можно было потрогать руками.

Однако теперь, направляясь в мир, о котором знал так мало, он осознал значение подарка Дионы. Дневник открывался словами:

Да, это было не похоже на то, что он был вынужден читать в монастыре, делая домашние задания. Большинство свитков и пыльных томов в тщательно подобранной библиотеке монастыря были либо пережившие века творения древних эльфов, либо песни друидов, написанные заумным и вычурным стилем, который казался ему темным и скучным. Все остальные книги библиотеки были написаны сестрами, это были как учебники по псионике, так и сведения о флоре и фауне Атхаса, и большинство их мало отличалось от простого перечисления фактов, что делало их очень информативными и безнадежно скучными.

ДневникСтранника был совсем другим. Его автор не обращал внимания на красоты стиля и традиции деревних бардов. За исключением нескольких первых, весьма впечатляющих абзацев, весь остальной текст был написан в простом стиле, без всяких претензий. Читать его было все равно, что разговаривать с самим Странником. Дневник содержал много информации, которую Сорак уже знал из своих уроков в монастыре. Но он содержал и личные наблюдения Странника о географии Атхаса, о различных расах Атхаса и их социальной структуре, подробные отчеты о различных городах и поселках Атхаса, комментарии об их политике. Последние, хотя, очевидно, и устаревшие, тем не менее осветили Сораку повседневную жизнь на Атхасе, о которой он не знал абсолютно ничего.

Было ясно, что Странник побывал чуть ли не во всех уголках мира, видел тысячи вещей и испытал тысячи приключений, и все это он описал и прокомментировал, обо всем имел твердое и хорошо обоснованное мнение. В первый раз Сорак осознал, что чтение — это нечто большее, чем упорное изучение старых текстов и пыльных томов. Странник, похоже, бесконечно восхишался миром, в котором жил, и сумел перенести это восхищение на страницы книги.

Каждую ночь, останавливаясь на отдых, Сорак открывал дневник и читал его при свете костра прежде, чем ложиться спать. Читать слова Странника — было почти тоже самое, что поговорить с дружеским и словоохотливым проводником. Сегодня ночью он рассчитывал разбить лагерь среди руин замка на кряже.

Разрушенные стены защитят, хоть ненамного, от сильных ветров пустыни, дующих у подножия гор. Утром он отправится в Тир. Если он встанет пораньше, может быть ему удастся попасть в город после полудня или рано вечером. Но вот что он будет делать, когда попадет туда, он еще не решил.

Каким-то образом он должен связаться с Союзом Масок. Но как? Лира не дала ему ключа. У ней самой не было таких ключей. Пирены вообще избегали города. Они находили их противными и раздражающими, а их самих, как сохранителей, не очень-то жаловало население городов. В каждом городе было полным-полно разрушителей, что, кстати, заставляло Союз Масок действовать подпольно. Да и вообще люди, уличенные в занятиях магией, неважно сохранители или разрушители, рисковали своею жизнью в городах Атхаса.

Сорак узнал об этом еще в монастыре, а сейчас оказалось, что та давняя лекция основывалась на инцеденте, описанном в Дневнике Странника. Странник видел сам, как на рынке разъяренная толпа забила «ведьму» до смерти, и никто даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей. Дело было в Тире, и, описывая его, Странник писал:

Согласно Страннику, у Союза Масок не было централизованного руководства. Каждый город имел собственную организацию, и, бывало, подобные группы возникали и в достаточно больших деревнях. Все эти группы действовали абсолютно независимо друг от друга, хотя бывали случайные контакты между членами групп, живущих в близлежащих городах. Группы делились на ячейки, число членов в каждой ячейке было невелико, обычно от трех до шести. Руководитель ячейки имел секретную линию связи с главой группы, с руководителями других ячеек, и со своим заместителем в ячейке. Заместитель мог общаться только с руководителем и рядовыми членами своей собственной ячейки, но не знал ни руководителей других ячеек, ни их заместителей, ни рядовых членов. В результате даже если происходил прокол в одной из ячеек, на всей организации это почти не отражалось. Структура также позволяла «обрезать» одну, или даже несколько ячеек в любой момент, когда возникали подозрения в предательстве.

В городах, объяснял Странник, могущественные осквернители, которые обычно составляли прявящую элиту — сами короли-волшебники и аристократы, находившиеся под их защитой, — имели достаточно темпларов и солдат, которые обеспечивали их безопасность и защищали их тираническое правление. Любой маг, сохранитель или осквернитель, не имевший такой защиты, должен был действовать анонимно, не открывая себя. Иначе его ждала быстрая и жестокая смерть.

Сорак не имел ни малейшего понятия, что он должен делать, оказавшись в Тире. Как он свяжется с такой секретной организацией? Из того, что Лира сказала ему, следовало, что он должен сделать нечто такое, что привлечет их внимание, что заставит их искать встречи с ним. Он чувствовал, что такой контакт будет очень опасен. Он также понимал, что установление связи с Союзом Масок потребует времени, много времени, не день и не два. А это одно рождало проблему и еще какую! У него не было денег.

Виличчи никогда не носили с собой деньги. В монастыре вообще не было необходимости в них. Они выращивали собственную пищу и добывали все, что им было надо, из земли. Во время своих странствий сестры, по большей части, жили на природе, за исключением тех случаев, когда они осмеливались входить в деревни и города. В деревнях они обычно просили еду у крестьян, которые редко возражали, так как сестры ели немного и совсем не ели мяса. И если в деревне не было девочек-виличчи, они быстро уходили из нее.

В городах дело обстояло намного хуже, так как считалось, что они поддерживают сохранителей. Но, так как они не участвовали в политических интригах и волнениях, они не представляли угрозу для правящей элиты. Кроме того, виличчи были хорошо известны своими псионическими талантами и боевым искусством, и считалось мудрым не ссориться с ними.

В самом лучшем случае им удавалось остановиться у какого-нибудь простого человека. Например, трактирщик мог усадить их за маленький, незаметный столик в уголке, дать тарелку каши вместе с небольшим куском черствого хлеба. Конечно, все это делалось неохотно даже в том нечастом случае, если трактирщик симпатизировал сохранителям, и очень редко кто-нибудь был с ними добр и вежлив.

Сорак не был виличчи, и не мог ожидать даже такого отношения к себе. Если он собирается остаться в городе на длительное время, никто не будет кормить его бесплатно, ему нужны деньги. Что означает, что он должен найти какую-либо работу, за которую ему будут платить. Так как он никогда не был ни в одном городе, он совершенно не представлял, какую работу он мог бы делать, и где ее искать.

Внезапно его мысли были прерваны Наблюдателем. В руинах есть мужчина, сказала она.

Сорак остановился. До места, где находились руины, было еще довольно далеко, но он тут же заметил то, что Наблюдатель открыла при помощи его собственных чувств. Из-за разрушенных стен поднималась тонкая, едва различимая струйка дыма. Кто-то развел там костер, дым от которого уносил ветер. Ветер дул в его направлении, и теперь он тоже почувствовал слабый запах горящего навоза, и какой-то незнакомый запах, смешанный с вонью животных и готовящегося мяса…

Тут он осознал, что это запах мужчины.

Как эльфы, так и халфлинги обладали замечательным нюхом, намного более острым, чем у человека, а нюх Сорака был даже острее, чем у них, частично потому, что он был наполовину эльф и наполовину халфлинг, а частично потому, что Наблюдатель использовала все его чувства и всегда была настороже.

В отличии от животных, одухотворенные существа зачастую отвлекаются от окружающего мира, думают, мечтают, и не обращают никакого внимания на то, что им кричат все их органы чувств. Никто не может быть настороже все время, не пропуская ни единого кусочка информации, которую ему сообщают его чувства. Такая постоянная концентация так истощила бы любого, что он даже не смог бы выйти из своей комнаты. Однако, Сорак был не один. Он был племя в одном, и роль Наблюдателя в этом племени — не делать ничего, но следить за всем, что замечает, чувствует, ощущает тело, которое они все разделяли. Наблюдатель не пропускала ничего, важно оно или нет. А сейчас Наблюдатель почувствовала, что информация достаточно важна для того, чтобы предупредить Сорака, так как его чувства уже заметили ее, а сознание нет. И теперь, когда тревога, поднятая Наблюдателем, привлекла сознание Сорака, его чувства стали еще лучше, зрение — острее, а нюх — тоньше.

Запах мужчины. Но откуда он знает, что это запах именно мужчины, ведь он никогда прежде не встречал мужчин? Наблюдатель знала, а это означает, что когда-то, в прошлом, за пределами его сознательного восприятия, он уже встречал этот запах и знал, что он означает. Он не знал почему, но, по какой-то причине, запах был неприятный и волнующий, почти угрожающий. Уголки его рта опустились.

— Тигра, — сказал он тихо. — Спрячься. — Тигон послушно исчез в кустах.

Сорак осторожно приблизился. Далеко, их не видно, но чем ближе он подходил, тем запах становился сильнее, запах самца-мужчины, и еще какой-то запах, очень похожий, но слегка другой, чем-то отличный. А еще запах животных, постой … да, это же большие крадлу, ящерицы, обычно ходящие на двух ногах, с толстыми, массивными задними ногами и длинными, тонкими передними. Сорак уже видел их, привязанных к кустам, перед внешней стеной развалин. Они, как обычно, стояли на своих мускулистых ногах, длинные шеи вытянуты изо всех сил, а похожие на клювы рты жевали листья и небольшие ветки кустов. Он насчитал шесть животных, на широкой спине каждого из них было седло со стременами, а это означало, что они выдрессированы для военной службы.

Когда они почувствовали его приближение, они начали было громко фыркать и скрести землю ногами, но Скрич вышел вперед и в свою очередь фыркнул на них, после чего они мгновенно успокоились и вернулись к вкусной листве.

— Что-то встревожило крадлу, — сказал мужской голос сразу за стеной.

— Вероятно какое-то животное, — отозвался другой. — Во всяком случае сейчас они успокоились.

— Возможно стоит пойти взглянуть.

— Расслабься, Силок. Ты слишком нервничаешь. Нет ни одной души на мили вокруг. Если бы кто-то попытался подкрасться к нам, крадлу орали бы, как оглашенные.

Сорак подошел к стене, оперся об нее спиной и внимательно слушал.

Один из мужчин, довольно пережевывавщий мясо, вдруг громко рыгнул. — Как ты думаешь, этот триклятый караван будет здесь завтра?

— Возможно, но им потребуется уйма времени, чтобы заполнить все повозки и организовать все для обратной поездки. Не дрейфь, Кивор, отсюда мы увидим караван, как только он выйдет из города. У нас будет полно времени чтобы спуститься и предупредить остальных.

— Хотел бы я, чтобы они поторопились, — недовольно сказал Силок. — Будь прокляты эти ленивые купчишки. Мы здесь торчим уже три дня и кто знает, как долго нам еще придется их ждать? Да я уже почти болен от этого места.

— Лично меня тошнит от того, что Рокан и другие замечательно проводят время в Тире, пьянствуют и таскаются за юбками, а мы сидим здесь в этих проклятых развалинах и каждую ночь только морозим себе задницы.

— Цоркан прав, — сказал еще один голос. — Я не понимаю, почему нам не плюнуть на Рокана и не спуститься в город. Почему требуется шесть человек, чтобы следить за караваном?

— Потому что, дурья башка, мы должны работать посменно, одни следят, другие спят, а третьи могут выпить стаканчик или позвенеть костями. Или ты предпочитаешь сидеть здесь один, Витор, а? Чем больше, тем безопаснее. Мы не знаем этих гор.

— А я и не хочу их знать, — кисло ответил Витор. — И чем скорее мы отсюда слиняем, тем больше я их полюблю. Да одни эти проклятые жуки едят меня живьем.

Пока мужчина говорил, Сорак отступил, сжался внутри своего сознания, и на первый план вышла Страж, которая, используя свои телепатические способности, прочитала их мысли.

Эти люди были бандитами, она поняла это сразу. Мародеры из района Нибеная. Но что они делают здесь? До Нибеная далеко, надо идти через пустыню, а потом еще и через Горы Барьера. Она запустила свой псионический щуп поглубже, открыв себя всем их мыслям. И тут же с отвращением выдернула его. Это были злые, жестокие, отвратительные умы, в их головах копошились только простейшие мысли и инстинкты. Подавив отвращение, она заставила себя опять проникнуть в их сознание.

Она постаралась отбросить в сторону их отвратительную жадность и стремление к удовольствиям любого рода, картины убийств и насилий, которые эти жестокие люди совершили и с удовольствием хранили в памяти. Проскользнув мимо всех этих жестокостей и импульсов наживы, она добралась до их сути.

Эти мужчины были паразиты, хищники самого худшего сорта, без веры и совести. Они оставили свой базовый лагерь в Горах Мекилота и поехали на восток, следуя за торговым караваном из Алтарука. Некоторые из них присоединились к самому каравану, выдав себя за торговцев. Теперь эти мнимые торговцы ждали внизу, в городе, ждали, когда караван начнет двигаться обратно, в Алтару, с грузом оружия для Галга и товарами из торговых домов Тира. Но прежде, чем караван достигнет Алтарука, они собирались напасть на него. Мужчины, расположившиеся лагерем в развалинах, были лазутчиками. Когда караван выйдет из Тира, они должны были немедленно скакать к остальным бандитам, ждавшим в пустыне, и предупредить их.

Но почему они выбрали такой сложный способ действия? Если бы они хотели просто ограбить караван, почему бы просто не напасть на него около Галка или Алтарука, оба эти города были намного ближе к Горам Меколота, где они жили? Зачем путешествовать так далеко? Страж копнула глубже.

Один из этих людей, негодяй по имени Дигон, был, похоже, главарем этой группы. Она сконцентрировалась на нем и на его грязных мыслях. И опять ей пришлось бороться с отвращением. Чем глубже в его сознание она проникала, чем отвратительнее и ужаснее были картины, представшие перед ней. Наконец она нашла то, что искала.

Все это дело было не просто обычным бандитизмом. Из тех, кто присоединился к каравану, некоторые должны были ударить изнутри, когда караван выйдет в обратный путь, а остальные должны были остаться в Тире, как шпионы. В Тире было совершенно новое правительство. В Нибенай из Тира дошло слово, что Тихиан исчез и его темплары лишены власти. Теперь городом управляло Собрание Советников, и скорее всего это правительсто было слабо и нестабильно.

Тогда возник секретный союз между мародерами и могущественным аристократом Нибеная. Дигон не знал, кто этот аристократ. Кажется, только главарь мародеров, человек по имени Рокан, знал этого аристократа и регулярно встречался с ним. Он договорился с аристократом, что, в обмен на значительную помощь, пошлет несколько человек, которые внедрятся в торговые дома Тира и будут собирать информацию о состоянии правительства. Грабеж каравана добавлял возможность получить с этого дела хороший доход, и был одобрен Нибенайским аристократом, так как он не хотел, чтобы его соперники в Галге получили хорошие товары и оружие.

Пока Страж выкапывала эту информацию, она продолжала следить за мыслями мародеров. По большей части они были ужасно недовольны тем, что их выбрали лазутчиками, обязанными следить за караваном, и завидывали своим товарищам, которые вместе с караваном находились в Тире, пили там и гуляли, а им приходилось следить отсюда, с открытого всем ветрам горного кряжа. Они нетерпеливо спрашивали себя, когда же караван будет готов двинуться обратно, и уже заранее предвкушали, как они выместят свое раздражение на беззащитных купцах и путниках, присоединившихся к каравану. В конце концов, однако, все эти мысли ушли на дно, и они сосредоточились на игре в кости.

Страж с большим облегчением выдернула свой псионический щуп из их мыслей и ушла вглубь, разрешая Сораку подняться наружу со знанием всего того, что она узнала за это время. Все это заняло несколько мгновений, и Сорак даже не обратил внимание на время, которое он был в глубине. Однако теперь он должен был переварить кучу информации и решить, что делать дальше.

Почему мы вообще должны что-то делать? спросил Эйрон. Кто эти люди нам? Никто. Какое нам дело до того, что эти бандиты нападут на караван?

Нет, ты не прав. Нам еще как есть дело, мысленно ответил Сорак. Если я предупрежу караван о грозяшей атаке, они смогут приготовиться к ней и не будут застигнуты врасплох.

Будут спасены жизни многих людей, да и торговцы избегут значительного убытка. И они будут мне должны за эту информацию. А правительство отблагодарит меня, когда узнает о шпионах из Нибеная.

Только в том случае, если они поверят тебе и не будут подозревать, что ты сам шпион, ответил Эйрон.

Как иностранца, меня будут подозревать в любом случае, сказал Сорак. Я никого не знаю в этом городе и у меня нет денег. А здесь я наткнулся на возможность снискать расположение властей Тира и, возможно, получить от них какую-нибудь награду. Эта возможность кажется мне слишком хорошей, чтобы ее упускать.

— Кровь Гита! — заорал кто-то. — Я чувствую запах халфлинга!

Ветер поменял направление, а Сорак не подумал, что кто-то из людей способен учуять его.

— Теперь я знаю, что встревожило крадлу, — крикнул другой.

За стеной раздались звуки суматохи, бандиты повскакали на ноги и схватили свое оружие. Сорак осознал, что бежать бесполезно. Тропинка была открыта с обеих сторон, и он стал бы легкой целью для их луков, или они могли вскочить на крадлу и догнать его прежде, чем он успеет пробежать хотя бы сто ярдов. Все, что он мог сделать, — показаться им, а там посмотрим.

Сорак быстро отпрянул от стены, так как не хотел, чтобы они окружили его, если появятся с обоих сторон стены, как они и сделали. Трое из них обогнули стену справа, трое слева. Двое из бандитов были вооружены арбалетами, еще двое держали в руках обсидиановые копья и круглые, покрытые кожей щиты, один нес каменный топор и деревянный щит, а последний был вооружен обсидиановым мечом с широким клинком и щитом. У всех на поясе висели обсидиановые кинжалы в ножнах, а за голенища сапог были заткнуты ножи. Все они были одеты в легкие кожаные доспехи. Пятеро из мужчин были людьми, но шестой мародер оказался полуэльфом.

— Стой где стоишь, — приказал один, чье имя было Дигон, а два лучника уже навели свои арбалеты на Сорака.

— Он не халфлинг, — сказал тот, чье имя было Силок. — Твой нос ошибся, Эйвар. Этот мужик — человек.

— А я тебе говорю, что я чую в нем халфлинга, — упрямо ответил полуэльф. Он с шумом втянул воздух. — Клянусь громом, и эльфа тоже!

— Полукровка? — спросил Дигон, нахмурившись.

— Невозможно. Эльфы и халфлинги не трахаются друг с другом.

— Взгляни на его уши, — сказал Витор.

— Плевать на его уши, — сказал Зоркан. — Посмотри на его меч.

Во время этого обмена репликами Сорак стоял совершенно спокойно и не сделал ни малейшего движения к своему оружию.

— Если ты только пошевелишься, мои стрелки сделают из тебя решето, — сказал Дигон. — Ты кто?

— Просто паломник, — спокойным голосом ответил Сорак.

— С таким мечом? — сказал Дигон. Он усмехнулся и недоверчиво потряс головой. — Нет, я так не думаю. Как много ты слышал?

— Я услышал, как люди что-то говорили, — сказал Сорак, — и я увидел дым от вашего костра. До этого я хотел заночевать здесь, но, кажется, место занято. Я не хочу мешать вам, я найду другое место.

— Зачем весь этот базар? — спросил Витор. — Убить его, забрать все, что у него есть, и дело с концом.

— Придержи свой язык, — сказал Дигон. — Мы должны узнать, что он слышал, и один ли он здесь. Брось-ка свой посох, паломник, и положи на землю свой мешок.

Сорак сделал так, как он сказал.

— Хорошо, — сказал Дигон. — А теперь дай мне посмотреть на твой меч. Но медленно, пацан, медленно, иначе мои лучники очень занервничают.

Сорак медленно вытащил из ножен эльфийский клинок. Вид Гальдры поразил мародеров до глубины души.

— Сталь! — заорал Витор.

— Взгляни на клинок! — вскричал Зоркан. — Я никогда не видел ничего похожего!

— Тихо! — проорал Дигон, бросая быстрый взгляд на остальных. Потом он опять повернулся к Сораку. — Это не похоже на меч для простого паломника.

— Даже паломник должен уметь защищать себя, — ответил Сорак.

— Этот меч — слишком хорошая защита для таких как ты, — сказал Дигон. — Брось его на землю перед собой.

Сорак бросил меч на землю, прямо перед собой.

— Хороший мальчик, — сказал Дигон с кривой усмешкой. — А теперь эти кинжалы.

Сорак медленно протянул руку и снял свой охотничий кинжал с пояса. В это мгновение маленький табун крадлу, привязанных около кустов, стал храпеть и фыркать в тревоге, ящерицы забили ногами по земле и стали рваться с привязи. Когда мародеры повернулись взглянуть, что напугало их, из кустов выпрыгнул Тигра и с ревом бросился вперед.

— Тигон! — крикнул Эйвар.

Зоркан повернулся и нацелил на него свой арбалет, но прежде, чем он успел выстрелить, охотничий нож Сорака по рукоятку погрузился в его горло. Бросив нож, Сорак перекатился вперед, и, встав на ноги, вытащил второй кинжал из сапога и одним мягким движением метнул его во второго лучника. Нож попал полуэльфу в грудь, достал до сердца и Эйнар умер прежде, чем его тело ударилось о землю. Пока нож летел, Сорак наклонился и поднял Гальдру с земли перед собой, готовый сразится с оставшимися бандитами. Ближайшим был Кивор. Мародер поднял свой топор, но недостаточно быстро. Меч Сорака уже вонзился ему в грудь и вышел из спины. Кивор ужасно захрипел, когда кровь полилась у него изо рта, и его топор упал на землю. Сорак вытащил меч обратно, упершись в него ногой, потом отбросил умирающее тело на Дигона. Главарь мародеров упал, его мертвый товарищ лежал на нем.

Витор успел только вскрикнуть, когда Тигра прыгнул на него и разорвал ему горло. Силок поднял свое копье, собираясь бросить его в тигона, но увидел Сорака, который летел на него с поднятым мечом, повернулся и подставил щит, чтобы отразить удар. Гальдра со свистом пошел вниз, прорубив щит и отрубив кисть руки Силока. Мародер закричал, увидев как его отрубленная кисть катится по земле вместе с обломками щита. Кровь фонтаном брызнула из обрубка его руки. Сорак опять махнул мечом, голова Силока скатилась с плеч и, в свою очередь, покатилась по земле. Пока тело Силока падало на землю, Сорак повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Дигона, напавшего на него, его широкий меч уже падал вниз прямо на его голову. Он выставил Гальдру вверх, блокируя удар, и обсидиановый клинок разлетелся на части, ударившись об эльфийскую сталь.

Глаза мародера расширились от удивления, он стал отступать, держа свой щит перед собой. Он отбросил сломанный меч и схватился за кинжал, висевший на поясе. Однако прежде, чем его пальцы сомкнулись на рукоятке, нож вылетел из ножен, взлетел в воздух и упал на землю в двадцати футах от ног бандита. Мгновением позже Дигон почувствовал, как невидимая рука вырвала у него щит и отбросила в сторону.

А еще он увидел, что его враг просто стоит, держа меч в руке, и спокойно глядит на него. Дигон повернулся и бросился бежать.

— Тигра, — сказал Сорак.

Тигон запрыгал за мародером. Заставь его остановиться, но не кусай.

Тигра прыгнул, отрезая Дигону дорогу к бегству, и встал перед ним, рыча.

Дигон замер, с ужасом глядя на гигантского зверя.

— Если ты попытаешься бежать, Тигра убьет тебя, — сказал Сорак.

— Нет, не надо, пожалуйста, — запричитал мародер, чуть не плача. — Прошу тебя, пожалей мою жизнь!

— А мою ты бы пожалел? — сказал Сорак. — Тигра, тащи его сюда.

Тигра зажал предплечье мародера между зубов и повел того к Сораку. От страха лицо Дигона побелело.

— Пожалей меня, пожалуйста! Прошу тебя! Я тебе все скажу!

— Да, я думаю, что ты расскажешь все, — согласился Сорак и сунул меч обратно в ножны.

Он повернулся, поднял с земли свой рюкзак, кинжалы, дорожный посох, потом пошел к руинам, туда, где мародеры устроили свой лагерь. Тигра шел за ним, волоча Дигона за руку. Мародер скулил и плакал от страха.

Костер почти догорел. Сорак нагнулся, подобрал несколько кусков дерева и бросил их в огонь. — Садись, — сказал он мародеру. Тигра освободил руку Тигона и мародер медленно уселся напротив Сорака, так, чтобы костер был между ними. Он тяжело сглотнул, его взгляд переходил со страшного зверя на Сорака и обратно. Он никак не мог поверить в то, что произошло. Их было шестеро против одного, а теперь в живых остался он один. Ну, допустим, одного убил тигон, но остальных четверых «паломник» убил сам, двигаясь с такой скоростью и так легко, что это казалось просто невозможным. За всю свою удачливую жизнь бандит никогда так не пугался.

— У меня есть деньги, — сказал Дигон. — Серебряные монеты и расписки купцов. Не убивай меня, и все это будет твое.

— Я могу забрать их у тебя в любой момент, — ответил Сорак.

— Да, ты можешь, — безнадежно сказал Дигон. — Но послушай, у меня есть еще кое-что, что может заинтересовать тебя.

— И что же это такое? — спросил Сорак.

— Информация, — сказал Дигон. — Если ты передашь ее правильным людям, ты сможешь получить за нее награду, во много раз большую, чем все мои деньги.

— Ты имеешь в виду информацию о том, что твои друзья-бандиты собираются ограбить караван? — спросил Сорак. — Или ты думаешь о тех людях, которых главарь вашей банды послал в Тир шпионить для Нибеная?

Челюсть Дигона отвисла от изумления. — Кровь Гита! Откуда, во имя грома, ты это знаешь? — Но потом он вспомнил, как его кинжал улетел из ножен и как невидимая рука вырвала щит у него из ладони. — Ну конечно, — сказал он. — Я должен был понять это немедленно, как только увидел, как ты командуешь тигоном. — Он вздохнул и безнадежно уставился на пламя. — Ну просто это мое счастье встретить мастера Пути. Это означает, что мне нечего предложить тебе. Пора прощаться с жизнью.

— Возможно нет, — сказал Сорак.

Мародер резко поднял голову, в его взгляде мелькнула надежда. — Что ты хочешь сказать?

— Ваш предводитель…Рокан, — сказал Сорак, и пока он говорил, он скользнул вниз, на его место пришла Страж и запустила всой псионический щуп.

— Что о нем? — неохотно спросил Дигон.

— Кто эти люди, которых он выбрал, чтобы шпионить для Нибеная? — Услушав вопрос, Дигон подумал об этих людях, их лица появились в его мыслях, и Страж тут же увидела их. А вместе с лицами пришли и имена.

Мародер сразу понял, почему Сорак так напряженно смотрит на него, и тяжело сглотнул. — Я не могу ничего скрыть от тебя. Ты уже знаешь?

— Да, я знаю.

Дигон вздохнул. — Что еще ты хочешь от меня?

— Когда твои друзья нападут на караван, где это будет? — Едва страж спросила, она уже знала ответ. Даже не дожидаясь ответа Дигона, она спросила опять. — Сколько их? — И ответ на этот вопос она мгновенно прочитала в его мыслях. Дигон не мог не думать об этом. — Как они вооружены?

— Хватит! — крикнул мародер. — По меньшей мере дай мне ответить! Оставь мне хоть кусочек самоуважения!

— Самоуважение? — спросил Сорак. — Чувство собственного достоинства? У человека, вроде тебя?

Уголки рта Дигона поползли вниз, он отвернулся, избегая взгляда Сорака.

— Убирайся, — сказал Сорак.

Мародер удивленно уставился на Сорака, не веря собственным ушам. — Что?

— Я сказал, уходи.

— Ты освобождаешь меня? — Потом он боязливо взглянул на Тигру.

— Тигон не тронет тебя, — сказал Сорак. — И я тоже. Ты свободен, можешь идти, хотя и заслуживаешь смерти.

Едва веря в свою удачу, Дигон медленно поднялся на ноги, каждую секунду ожидая, что Сорак изменит свое решение.

— Прежде чем ты уйдешь, — сказал Сорак, — подумай, что случится, если ты решишь поскакать к твоим друзьям, ждущим в пустыне, или пойдешь в Тир и разыщешь там Рокана. Ваше долгое путешествие не дало вам ничего, шпионы разоблачены, план грабежа приказал долго жить, и все из-за тебя.

Дигон укусил себя за нижнюю губу. — Они убьют меня. Но … почему ты сохранил мне жизнь?

Потому что я так хочу, — ответил Сорак. — И ты можешь еще сослужить мне службу.

— Назови мне ее.

— Я ищу выход на Союз Масок, — сказал Сорак.

Дигон покачал головой. — Я слышал о них, но никогда не встречал никого из них. Извини, я не могу помочь тебе.

— Я знаю об этом, — сказал Сорак. — Но ты можешь спуститься в город и пособирать информацию. Походи среди народа, позадавай вопросы. Посмотри, что ты сможешь узнать. И если они выйдут на тебя, сообщи им обо мне. И, кстати, держись подальше от твоих друзей, мародеров. Это в твоих собственных интересах.

— Тебе не нужно напоминать мне об этом, — сказал Дигон.

— Так ты сделаешь это?

Дигон коротко выдохнул. — Ты же знаешь, что сделаю, бесполезно пытаться обмануть того, кто может читать твои мысли. Конечно то, о чем ты просишь, рискованно, но это ерунда по сравнению с тем, что Рокан может сделать со мной, и очень маленькая цена за сохраненную жизнь. Когда я буду говорить о тебе, какое имя мне назвать?

— Меня зовут Сорак.

— Кочевник, который странствует один? Тогда Эйвар ошибался. Ты эльф?

— Я эльфлинг.

— Тогда он был прав. Ты полукровка. Но это совершенно неслыханно, чтобы эльфы и халфлинги трахались между собой. Как это произошло?

— Тебя это не касается.

— Извини. Я не хотел тебя обидеть. Могу я взять своего крадлу?

— Да, но оставь остальных.

Дигон кивнул. — На рынке за них можно выручить хорошие деньги. А оружие? Ты оставишь меня безоружным?

— Я оставлю тебя с твоим кошельком, — сказал Сорак. — Ты сможешь купить новое оружие в городе.

Дигон кивнул. Сорак незаметно последовал за ним, когда тот обогнул стену. Когда мародер направился к кустам, к которым были привязаны крадлу, он заколебался и остановился возле тела одного из своих товарищей. Он склонился над ним, и Сорак увидел, как у него в руках появился кошелек.

— Оставь его, — крикнул он Дигону. — Тебе вполне хватит твоих собственных денег.

— Если я должен искать ради тебя, я должен почаще бывать в тавернах, — возразил Дигон. — А это стоит денег. И я буду не слишком богат после того, как куплю новое оружие, без которого только полный дурак мог бы взяться за твое поручение.

А ведь в том, что он говорит, есть смысл, подумал Сорак. — У них всех есть кошельки? — спросил Сорак, указывая на трупы.

— Ну, мы надеялись, что пойдем в город и взяли с собой деньги, — кисло сказал Дигон. — Мы, все шестеро, не ожидали, что нас выберут для такого вшивого дела.

— Возьми половину, остальное оставь мне, — сказал Сорак.

Дигон кивнул, быстро извлек кошельки из трупов, выбрал три и протянул Сораку. — Порядок? — спросил он.

Сорак взвесил кошельки на ладони. Они были полны звонких монет. — Очень хорошо, — сказал он. — Ты можешь идти. Но постарайся не предавать меня. Если тебе это захочется, помни, что я уже касался твоего рассудка. И найти тебя — для меня что раз плюнуть.

— Верь мне, я не дам тебе повода для слежки за мной, — сказал мародер. — А если моя дорожка не пересечется с твоей, я буду считать, что родился в рубашке.

Он отвязал одного из крадлу, сел на спину ящерице и галопом поскакал по тропе, ведущей вниз, в долину. Сорак еще немного понаблюдал за ним, потом велел Тигре вырыть яму для трупов. Не то, чтобы он беспокоился, будут они зарыты или нет, но он не хотел искушать никого из своего внутреннего племени. Халфлинги едят человеческое мясо.