"Хоббит, или Туда и обратно" - читать интересную книгу автора (Толкиен Джон Рональд Руэл)

Глава 10. Горячая встреча.

По мере их сплава, день становился светлее и теплее. Спустя немного, река обтекла обрывистый мыс земли, который шел слева от них. Под его каменистой стопой, словно бы под островным утесом, вода плескалась и бурлила. Внезапно утес закончился. Берега затопились. Деревья закончились. И Бильбо увидел:

Перед ним широко открывалась земля, наполненная влагой реки, которая разрывалась на тысячи вьющихся ручейков или застывала в болотах и лужах, заполняя островками каждый из берегов; но все равно посереди бежал еще могучий поток. Далеко, прорывая темной головой облака, замаячила Гора! Ее ближайшие соседи на Северо-востоке и заброшенная земля, которая примыкала к ним, не были видны. Совершенно одна, она вздымалась и смотрела через болота к лесу. Бильбо прошел издалека и прошел через множество приключений и сейчас ему вовсе не нравилось, как она выглядела.

Он прислушивался к разговору сплавщиков и собирая информацию воедино он понял, что для него было большой удачей видеть все это даже с такого удаления. Мрачная, как его плен и неприятная, как его положение (ничего не говоря про бедолаг гномов внизу) однако, он был даже более удачлив, чем сам себе представлял. Речь шла о торговле, которая шла и ширилась по реке, тогда как дороги с Востока к Мирквуду исчезали и хирели; из-за ссор Озерного люда и лесных эльфов об охране и заботе о насыпях. Эти земли сильно изменились с той поры, когда гномы жили в Горе, дни, которые большинство людей сейчас вспоминают, как неясные легенды. Они менялись даже в последние годы, с тех пор, как Гендальф получил последние известия. Большие притоки и дожди, подняли уровень текущей на восток реки; а также произошло одно или два землетрясения (происхождение которых некоторое приписывали дракону – посылая ему в основном маты и неясный кивок головой в сторону Горы). Болота и трясины становились все шире в каждую сторону. Дороги исчезали, а также всадники и странники, конечно если они и пытались найти заброшенные дороги. Тропинка эльфов через лес, по которой шли гномы по совету Бьерна, сейчас стала сомнительной и малоиспользуемой на восточной стороне леса; только река предлагала более длинный и безопасный путь от окраин Мирквуда на север, к затененным горами землям за ними и река охранялась королем эльфов.

Как вы видите, Бильбо прошел до конца единственной дорогой, которая была приемлема. Это принесло дрожавшему на бочонке мистеру Беггинсу немного радости, знай он, что новости достигли Гендальфа, привели его в великое беспокойство и что он по сути оканчивал свое дело (которое не входит в эту историю) и готовиться направиться на поиски компании Форина. Но Бильбо об этом не знал.

Все, о чем он думал, что река так и будет длиться и длиться вечно, что он голоден и страшно отморозил нос и ему не нравиться Гора перед ним, которая казалось угрожала ему по мере приближения. Спустя немного, река вильнула чуть южнее и Гора отдалилась снова, и наконец, на закате дня, берега стали каменистые, река вбирала в себя ручейки, продолжая течь могучим потоком и они неслись с большой скоростью.

Солнце садилось, когда река сделав другой поворот к востоку, влилась в Долгое озеро. На этом месте был широкий каменный рот с каменными же, утесоподобными воротами на каждой стороне, низ которых был завален галькой. Долгое озеро! Бильбо не мог и вообразить, что вода, которая не была морем, выглядела столь огромно. Оно было так велико, что противоположные берега выглядели маленькими и далекими, но было таким длинным, что северный край, который указывал на гору, не был виден вовсе. Только по карте, которую Бильбо знал, он представлял, что было там вдалеке, где звезды Большой медведицы уже мигали, Бегущая река вбегала в озеро из Долины, сливаясь с Лесной рекой. На южном конце, слившиеся воды разливались снова, заканчиваясь высокими водопадами и текли далее в неизведанные земли. В неподвижном вечернем воздухе, шум водопадов доносился как отдаленный рев.

Недалеко от места впадения Лесной реки, был странный город, о котором он слышал от эльфов в королевских кладовках. Он не был построен на берегу, хотя там стояло несколько домиков и строений, но прямо на поверхности озера, защищенный от потока вливающейся реки мысом, который образовывал тихий залив. Туда шел большой деревянный мост на высоких пилонах, которые были вытесаны из лесных деревьев, город людей, не эльфов, которые до сих пор дерзали селиться под тенью отдаленной драконьей горы. Они участвовали в торговле, которая шла по большой реке с юга и проходила их город мимо водопадов, но в великие дни старины, когда Долина была богатая и процветающая, они были богаты и могучи и были множество судов на воде, одни заполненные золотом, другие воинами в доспехах, и были сражения и дела, которые сейчас стали только легендами. Гниющие сваи великого города все еще можно было видеть по берегам, когда вода отступала.

Но люди помнили очень мало их всего этого, хотя пели песни и гномих королях Горы, Фроре и Фрайне из расы Дюринов, пришествии дракона и падении властелинов Долины. Некоторые повествовали, что Фрор и Фрейн придут однажды и золото снова потечет через горные ворота, и земля снова наполниться новыми песнями и смехом. Но эти приятные легенды не имели особенного влияния на дела текущие.

Сразу, как только плот показался ввиду, от свай отгребли лодки и голоса окликнули рулевых. Были перекинуты веревки и подняты весла и вскоре плот был вытянут с течения далеко, кругом высокого плеча скалы в маленькую бухту Озерного города. Там он был пришвартован не далеко от направленной к берегу главы моста. Вскоре, прибежали люди с южной стороны и забрали несколько бочонков, а другие собирались заполнить всяким разным, что они принесли с собой, дабы направить обратно к дому лесных эльфов. Между тем, бочонки оставались наплаву, пока эльфы с плота и лодочники отправились на пир в Озерный город.

Они были бы очень удивлены, если бы увидели происходящее на берегу после того, как они ушли и пали тени ночи. Бильбо освободил первый бочонок, вытолкал на берег и открыл. Изнутри донесся стон и наружу выполз разнесчастный гном. Мокрая солома запуталась в его свисающей бороде; был он настолько болен и занемел, так побит и иссинячен, что с трудом смог подняться и спотыкаясь дошел до берега, где рухнул. Он был изморен голодом и выглядел дико, словно привязанная и забытая в конуре на неделю собака. Это был Форин и сказать о том, что это он можно было только по его золотой цепи и цвету сейчас грязного и потрепанного плаща с голубым капюшоном с серебряной кисточкой. Прошло какое-то время, прежде чем он мог быть вежливым с хоббитом.

- Ну, так ты живой или мертвый? – спросил Бильбо сердито. Возможно он уже забыл, что имел ровно на один обед более, чем гномы и также мог свободно использовать руки и ноги, уж не говоря о свободном пользовании воздухом.

- Ты все еще в тюрьме или на свободе? Если ты голоден и намерен и дальше продолжать свое дурацкое приключение – которое по сути куда более твое, чем мое, разотри ноги и руки и помоги с остальными, пока есть шанс!

Форин конечно, увидел в этом смысл, посему, издав еще несколько стонов поднялся, и помог хоббиту так, как только мог. В темноте, блуждая по ледяной воде, это было трудная и неприятная работа, отыскивать нужные бочонки. Выстукиванием и окликанием снаружи были выявлены шесть гномов, которые могли отвечать. Они были извлечены и доставлены на берег, где они сели или легли ругаясь и стоная; они были мокрые, побитые, со сведенными судорогами конечностями настолько, что с трудом могли поверить освобождению, а тем более благодарить за это.

Двалину и Балину не повезло более остальных и поэтому требовать от них помощи было бессмысленно. Фили и Кили однако, которые были молоды (для гномов) и также были упакованы более тщательно с обилием соломы в более маленькие бочонки, вылезли более-менее улыбающиеся, с парой синяков и занемелостью, которая вскоре прошла.

- Надеюсь, я никогда более не буду обонять запах яблок! – сказал Фили. – Мой бочонок был просто пропитан им. Запах яблок, когда ты еле движешься, замерз и страдаешь от голода, сводит с ума. Я съем все в мире, пока не придет черед, но кроме яблок!

С помощью Фили и Кили, Форин и Бильбо наконец вскрыли остаток компании и вытащили их наружу. Бедный толстый спал или был без чувств; Дори, Нори, Ори, Оин и Глойн были в воде и казались полуживыми; они были вытащены один за одним и положены на берегу совершенно беспомощные.

- Отлично! Вот мы все и тут! – провозгласил Форин. – И, полагаю, должны поблагодарить звезды и мистера Беггинса. Я уверен, что он ожидал этого, хотя мне конечно хотелось бы пропутешествовать более удобно. И, как и прежде, все к вашим услугам еще раз, мистер Беггинс. Вне всякого сомнения, мы полны еще большей благодарности, когда поедим и оправимся. И что далее?

- Я думаю Озерный город, - ответил Бильбо. – Кто против?

Возражений быть не могло и оставив остальных, Форин, Фили, Кили и хоббит зашагали вдоль берега к большому мосту. Там были стражи, но они не приглядывались слишком внимательно: пришло очень много времени с тех пор, когда это было действительно нужно. Исключая редкие споры с эльфами из-за речных пошлин, они были друзьями. Другие народы жили далеко, а некоторые из самых молодых жителей города открыто сомневались в существовании дракона в горе и смеялись над седобородыми, которые рассказывали о том, что видели его парящим в небе в дни своей молодости. Было вовсе не удивительно, что смеющиеся и пьющие у костров в их домах стражи, не слышали шума распаковки и шагов четырех разведчиков. Их изумление было беспредельным, когда Форин Океншильд вошел через дверь.

- Ты кто такой и что тебе надо? – заорали они подскакивая и нащупывая оружие.

- Форин, сын Фрейна, сына Трора, Короля подземья Горы! – сказал гном громким голосом и он выглядел им, несмотря на порванную одежду и свисающий капюшон. Золото сверкало на его шее и поясе, его глаза были темны и глубоки. – Я вернулся. Я хочу видеть владыку этого города!

После этого наступило грандиозное возбуждение. Некоторые из наиболее глупых выскочили их дома, ожидая, что с горы немедленно потечет золото, а воды озера окрасятся желтым немедленно. Капитан стражей выступил вперед.

- А это кто? – спросил он, указывая на Фили, Кили и Бильбо.

- Сыновья дочери моего отца, - ответил Форин. – Фили и Кили из рода Дюринов и мистер Беггинс, который прибыл с нами с Запада.

- Если вы пришли с миром, положите оружие наземь! – велел капитан.

- У нас ничего нет, - ответил Форин, и это была правда: их ножи отобрали лесные эльфы и большой клинок Окркрист тоже. У Бильбо был его короткий меч, как обычно спрятанный, но он ничего о нем не сказал. – Оружие не нужно тому, кто вернулся и о ком говорили в старину. Мы не сражаемся с таким количеством. Отведите нас к владыке!

- Он пирует, - ответил капитан.

- Тогда еще больше причин доставить нас к нему, - взорвался Фили, который становился нетерпимее от этой торжественности. – Мы пострадали и наголодались во время долгого пути и с нами больные товарищи. Поторопитесь и не надо более слов, иначе ваш хозяин кое-что скажет вам.

- Следуйте за мной, - сказал капитан и с шестью людьми возле них, он повел всех по мосту через ворота в торговую часть города. Это был широкий круг спокойной воды, окруженный высокими сваями, на которых были построены большие дома с множеством деревянный пристаней, ступенек и лестниц, сбегающих к поверхности озера. От одной здоровой стены, светило множество огней и доносился шум голосов. Они толкнули дверь и встали, ослепленные светом, глядя на длинные столы, заполненные народом.

- Я Форин, сын Фрейна сына Фрора, короля подземья горы! Я вернулся! – громко заорал Форин от двери, до того, как капитан смог что-то вымолвить.

Все вскочили на ноги. Владыка города спрыгнул со своего большого кресла. Но никто не был удивлен более, чем лесные эльфы, сидевшие в конце зала. Продравшись вперед к столу владыки, они возопили:

- Это заключенные нашего короля, которые сбежали, разбойная шайка гномов, которые не смогли сказать о себе ничего хорошего, блуждая в лесах и досаждая нашего народу!

- Это правда? – осведомился владыка. – По совести, он считал, что это куда как большая правда, нежели возвращение короля горы, если таковая персона когда-либо и существовала.

- Это правда, что мы были безо всякого на то основания схвачены королем эльфов, невзирая на то, что просто шли в свою страну, - ответил Форин. – Этот город не в королевстве эльфов. Я говорю с владыкой города людей, а не со сплавщиками короля.

Тогда владыка заколебался и начал переводить взгляд с одного на другого. Эльфийский король был очень могущественен в этих землях и владыка не желал ссориться с ним, не думая о старых песнях, отдавая скорее свой разум торговле и пошлинам, грузам и золоту, к которым лежала его душа. Другие думали по иному, однако дело уладилось и без него. Новости выскочили из дверей зала и пронеслись по городу под стать пожару. Люди кричали внутри и снаружи зала. По пристаням стучало множество ног. Некоторые запели обрывки песней, про возвращение короля горы; они были о внуке Фрора, а не о Фроре самом, который вернулся и вовсе им не помеха. Другие подхватили песню и она покатилась над озером.

Так они пели, или примерно так, и громкие крики и музыка арф и скрипок смешивались воедино. На самом деле, такого волнения не припоминал в городе даже самый древний дед. Лесные эльфы крепко задумались и испугались. Они конечно не знали, как Форин бежал и начали подумывать, что их король свершил серьезную ошибку. Что касается Владыки, то он видел, что не оставалось более ничего, кроме как поддаться всей этой суматохе, во всяком случае в этот момент и попытаться поверить, что Форин был действительно тем, за кого себя выдавал. С тем, он уступил Форину его собственное кресло и посадил Фили и Кили рядом на достойные места. Даже Бильбо подобрали стул за высоким столом, без объяснения, откуда он прибыл – не было намекавших на него песен даже туманным образом– даже не спрашивали в основной суматохе.

Вскоре, остальные гномы вошли в город в самое сердце сцен поразительного энтузиазма. Они были вылечены, накормлены, распределены по домам и ославлены в самой восторженный и удовлетворительной манере. Форину и его компании выделили большой отдельный дом; лодки и гребцы были к его услугам, толпы сидели снаружи и распевали песни весь день; или аплодировали, если кто-либо из гномов являл хотя бы кончик носа.

Некоторые из песен были очень древними; но некоторые были совершенно новыми и уверенно говорили о внезапной смерти дракона и груде богатых даров, спускающихся вниз по реке к Озерному городу. Эти были вдохновлены главным образом Владыкой и не были особенно приятны гномам, но между тем они были полностью удовлетворены и стремительно поправлялись и набирались сил. В самом деле, за неделю они полностью оправились, привели в порядок одежду, расчесали и постригли бороды и вышагивали гордо. Форин смотрелся и ходил так, словно его королевство уже было возвращено и Смог порублен на мелкие кусочки.

Тогда они говорили, «гномы, чувствовали себя впоследствии хорошо» и маленький хоббит становился все сильнее. Они более не стонали и не охали. Они пили за его здоровье, хлопали его по спине и беспокоились о его самочувствии; которое было уже удовлетворительным, но он не чувствовал особенного ободрения. Он не мог забыть ни вида Горы, ни дракона, а кроме того, шокирующего холода. Три дня он чихал и кашлял и не выходил наружу и даже после этого его ответы на банкетах ограничивались лишь «Спасибо вам большое».

А тем временем лесные эльфы вернулись вверх по Великой реке с их грузом и там произвели большую сенсацию в королевским дворце. Я никогда не слышал, что случилось с начальником стражи и дворецким. Ничего конечно не говорилось и о ключах и бочонках, пока гномы гостили в Озерном городе и Бильбо никогда не приходилось надевать кольцо. До сих пор, осмелюсь сказать, многое угадывалось, нежели было известно, ибо без сомнения мистер Беггинс оставил немного тайны. Во всяком случае, король воспринял его, как гномьего мальчика на побегушках, или думал, что он таковым был, а про себя говорил:

- Ладно! Посмотрим! Никакого сокровища не вернется обратно через Микрвуд, пока я не не скажу нечто по этому поводу. Но я надеюсь, все они плохо кончат вместе с теми, кто им служит! Он, во всяком случае, не верил, что гномы способны биться и убивать драконов подобных Смогу и он сильно подозревал кражу или нечто тому подобное – что показывало, что он был мудрым эльфом и куда мудрее жителей города, хотя был не совсем прав, что мы увидим в конце. Он разослал соглядатаев к берегам озера и так далеко на север к горам, как только они могли пройти и ждал.

По истечении второй надели, Форин задумал о выбытии. Пока в городе не спал энтузиазм, было время попросить помощи. Он не мог задерживаться до тех пор, пока все не замерзнет. Об этом он сказал Владыке и его советникам, а также о том, что вскоре он и его компания двинется к Горе.

Тогда, в первый момент Владыка был удивлен и немного напуган; он подумал, что после всего этого, Форин был действительно потомком горных королей. Он никогда даже не думал, что гномы действительно достигнут Смога, не верил, что они были мошенниками, что рано или поздно будет вскрыто и означено. Он ошибался. Форин конечно был и вправду внуком короля подгорья и не было известно, что гномы посмеют и свершат месть или восстановят его.

Но Владыка вовсе не был опечален их уходом. Их было накладно содержать и их прибытие изменило течение событие в долгий праздник, в который дела не двигались. «Позволь им идти и предоставь Смогу и посмотришь, как приветит их он» думал он. «Несомненно, о Форин, сын Фрейна сына Фрора!», вот то, что он сказал. «Ты должен использовать свой Час, как говорили в старые времена. Вся помощь, что мы может предложить тебе и мы верим в твое величие, когда королевство будет восстановлено».

В один день, хотя была уже глубокая осень и задували холодные ветра и листья опадали все скорее, три большие лодки оставили Озерный город, груженные гребцами, гномами, мистером Беггинсом и множеством провизии. Лошади и пони были посланы обходными путями для встречи их в указанном месте высадки. Владыка и его советники пожелали им доброго пути со ступенек городского зала когда они уходили в озеро. Люди пели на пристанях и высунувшись из окон. Белые весла разбрасывали брызги и они отправились к северной части озера к последнему этапу их долгого путешествия. Единственным несчастливым созданием был Бильбо.