"Хоббит, или Туда и обратно" - читать интересную книгу автора (Толкиен Джон Рональд Руэл)

Глава 9. Бочонки из крепости.

На следующий день после битвы и пауками, Бильбо и гномы сделали последнее отчаянное усилие отыскать дорогу, несмотря на то, что умирали от голода и жажды. Они поднялись и побрели в направлении, которое восьми из тринадцати сочли единственно верным на пути к дороге, но они уже никогда не узнают, были ли они правы. Этот день, как и все дни в лесу оборачивался в черную ночь, когда внезапно вокруг них запылало множество огней и факелов, подобно сотням звезд. С укрытий выпрыгнули эльфы с луками и приказали им остановиться.

Они и не думали сражаться. Даже если бы гномы не были в таком состоянии, когда были даже рады плену, маленькие кинжалы было единственным оружием, что они обладали, могло быть слабо использовано против луков, из которых эльфы целили в птичий глаз в темноте. Посему они просто замерли и сели наземь в ожидании – все, исключая Бильбо, который натянул кольцо и скоренько отошел в сторонку. Вот почему когда эльфы выстроили гномов в одну линию, одни к одному и пересчитали их, они не нашли и соответственно не смогли сосчитать хоббита.

Они не ощущали и не слышали его походку, когда он следовал за светом факелов, когда они вели пленников в лес. Каждому гному завязали глаза, что было напрасно, ибо даже Бильбо с его острыми глазами не мог определить, куда их ведут и ни он, не гномы не знали, куда они идут и откуда. Все, что мог сделать Бильбо, это держаться факелов ибо эльфы вели гномов так быстро, как только они могли идти, ослабленные и вялые. Внезапно свет замер и хоббит выдвинулся во главу процессии до того, как она начала пересекать мост. Это был мост, который вел к через реку к парадному короля. Внизу текла быстрая и темная вода; а на дальнем конце были ворота, которые служили входом в высокую пещеру, на склоне, поросшем деревьями. Эти большие буки спускались прямо вниз, полоща корни в потоке.

Пленников протолкали через мост, а Бильбо колебался сзади. Ему не нравился вход в пещеру , но друзей он покинуть не мог и прошел наступая на пятки последним эльфам, прежде чем ворота короля с шумом захлопнулись за его спиной.

Внутри, проходы освещали факелами и эльфы напевали, маршируя по вьющимся, пересекающимся и издающим эхо проходам. Были они не похожи на гоблинские: они были меньше, менее заглубленные и наполненные чистым воздухом. В большом зале, с вырубленными из камня колоннами, на кресле из украшенного резьбой дерева, восседал король. Он его голове была корона из ягод и красных листьев, в честь наступающей осени. Весной он носил корону из полевых цветов. В руке он держал резной посох из дуба.

Заключенных привели к нему и хотя он глядел мрачно, однако велел своим людям развязать их, ибо выглядели они потрепанными и слабыми.

- Кроме того, здесь им не нужны веревки, - добавил он. – Отсюда не могут бежать через волшебную дверь те, кто был приведен сюда.

Долго и тщательно он выпрашивал гномов о их делах, куда они направлялись и откуда пришли, но узнал не намного больше, чем выудил из Форина. Они были раздражены и рассержены и даже не старались быть вежливыми.

- А что мы сделали, о король? – спросил Балин, который остался старшим. – Это преступление, потеряться в лесу, страдать от голода и даже и быть пойманными пауками? Пауки тебе что, ручные зверюшки или любимцы и убивание их тебя злит?

Подобные вопросы сделали короля еще злее, чем когда-либо и он ответил:

- Преступление - болтаться по моему королевству. Или вы забыли, что вы именно в моем королевстве и используете дорогу, построенную моими людьми? Не вы ли трижды преследовали и доставляли неудобства моим людям в лесу и разбудили пауков своими блужданиями и суетой? После всего этого переполоха я кажется имею право узнать, что привело вас сюда и если вы не скажите мне это немедленно, я брошу вас всех в тюрьму, пока вы вновь не обретете чувства и манеры!

После чего приказал заключить гномов в отдельные камеры и дать им воды и пищи, но не позволять им выходить из их тюрем, пока по крайней мере один из них не надумает поведать ему все, что ему угодно знать. Но он не сказал им, что Форин тоже был его пленником. И Бильбо был тем, кто об этом узнал.

Бедный мистер Беггинс – прошло очень много времени, что он провел один в этом месте, всегда скрываясь, не осмеливаясь снять кольцо, спя урывками, даже свернувшись в самом темном и дальнем углу, который только смог отыскать. Чтобы хоть чем-то заниматься, он слонялся по всем дворцу короля. Ворота запирала магия, но он все же мог иногда выбираться, когда был быстр. Компании лесных эльфов, иногда вместе с королем во главе, время от времени выбирались на прогулку или охоту или по другим делам в лесах или землях востока. В это время, если Бильбо был скор, он выскальзывал вслед за ними, хотя это было крайне опасным делом. Более чем единожды, его чуть было не захватывало дверьми, которые схлопывались вместе за последним эльфом: он не осмеливался замешиваться среди них из опасения обнаружить свою тень (хотя и была она слаба и расплывчата при свете факелов) или боясь быть сбитым и обнаруженным. И когда он не часто выходил наружу, то не чувствовал себя хорошо. Он не хотел оставлять гномов, ибо не представлял, куда пойдет без них. Он не мог держаться охотящихся эльфов все время, поэтому он не узнал пути из леса и мог жалко затеряться , когда наступал момент возвращения Снаружи он бывал особенно голоден, поскольку не охотился; но внутри пещеры он мог добывать пищу, воруя со склада или со стола, когда никого не было под рукой.

- Я как вор, который не может скрыться и должен обкрадывать один и тот же дом день за днем, - думал он. – Это самая ужасная, бестолковая часть всего этого дурацкого, утомительного, некомфортного путешествия. Хочу назад в свою нору, с камином и светом лампы! Ему часто мечталось, что он мог бы послать весточку волшебнику, но конечно это было невозможно; и он понимал, что все, что он смог делать, это продолжать оставаться мистером Беггинсом, одиноким и беспомощным.

Случайно, после недели или двух его скрытной жизни, наблюдая и подслушивая стражей и прикидывая, какие шанс у него были, он прознал, где держат каждого гнома. Он нашел все двенадцать клеток в других частях дворца и спустя время знал все дороги туда наизусть. Какого было его удивление, когда подслушивая один разговор стражей, он узнал о еще одном гноме, который содержался в особенно темном месте. Он немедленно догадался, что конечно это был Форин и чуть-чуть спустя его догадка подтвердилась. Наконец, миновав множество трудностей, он нашел место, где никогда до этого не был и перемолвился с главарем гномов.

Форин был крайне опечален голодом и продолжающимися неудачами и даже начал подумывать о том, чтобы рассказать королю о своем сокровище и их путешествии (что показывало, насколько он пал духом), когда услышал голос Бильбо в замочной скважине. Он с трудом поверил ушам. Вскоре, он убедил себя, что это реальность, подошел к двери и долго шептался с находящимся по ту сторону хоббитом.

Вот по этому Бильбо и оказался способен передать остальным гномам свой разговор с Форином, рассказав им, что Форин тоже в заключении довольно близко и что ни один из них не должен открывать королю цель их миссии, до особого приказа. Форин воспрянул сердцем, когда услышал, как хоббит спас его сподвижников от пауков и понял, что не имеет более постыдного желания поделить с королем его сокровище, пока не исчезнет последний шанс бежать; до тех пор, пока мистер Беггинд-невидимый (которого он крайне зауважал) не придумает чего умного.

Остальные гномы согласились со всем, когда получили сообщение. Все они думали о своей части сокровища (которое уже маячило перед ними, несмотря на плен и непобежденного еще дракона) и было очень неприятно рассматривать вероятность поделиться с королем эльфов, так что они доверились Бильбо. О чем Гендальф и говорил, как вы видите. Возможно это и являлось отчасти причиной, по которой он уехал и покинул их.

Бильбо, однако, чувствовал куда меньше надежды, чем они. Ему очень не нравилось отвечать за каждого и он крайне хотел иметь под рукой волшебника. Что было невозможно, ибо вся темная землю Микрвуда лежала между ними. Он сидел и думал и думал пока не затрещала голова, но умная мысль не приходила. Кольцо невидимости для одного – это было здорово, но оно не работало для четырнадцати. Но конечно он спас друзей в конце, а как, сейчас увидите.

Как-то, слоняясь по закоулкам, Бильбо нашел крайне интересную вещь: огромные ворота, которые были не единственным входом в пещеру. Поток протекал под частью нижних уровней дворца и вливался в Великую Реку чуть далее к востоку, за широким склоном, из которого открывались главные ворота. Там, где подземный поток убегал вперед от склона холма был водопад. Там, каменистая крыша опускалась к самой поверхности стремнины и оттуда, створки (portcullis) могли быть закрыты вниз, от проникновения кого-либо внутрь или выхода наружу. Но створки были часто открыты, что позволяло иметь хороший ход туда и обратно. Если кто-либо проникал вовнутрь таким способом, он находил себя в темном, грубом тоннеле, ведущим в сердце холма: но с некоторой точки тоннель проходил под крышей пещер и покрывался большим дубовым люком. Там открывалась прямая дорога в королевские кладовые. В них стояло множество бочонков для эльфов и в особенности короля, которые очень любили вино, хотя виноград в этих краях не рос. Вино и другие продукты привозили далеко с юга от родственников короля, или с виноградников людей далеко отсюда.

Прячась за одним из самых больших бочонков, Бильбо узнал про люки, их использование и скрываясь там, слушая разговор слуг короля, он понял, как вино и прочие вещи приходят по реке или по земле в Долгому Озеру. По-видимому, город людей все еще был там, выстроенный без мостов далеко в воде, как защита против врагов любого вида и особенно против дракона горы. От Озерного Города бочонки сплавлялись по Великой реке. Часто они связывались вместе, наподобие больших плотов и плыли по потоку; а иногда грузились на большие плоские лодки.

Когда бочонки пустели, эльфы сбрасывали их через проем, открывали шлюз и далее бочонки плыли по потоку, крутясь вокруг себя, пока не прибивались к месту далеко отсюда, где береговая насыпь выдавалась, около самого восточного края Микрвуда. Там они собирались и связывались вместе и отправлялись дальше к Озерному городу, который находился близко к месту, где лесная река вливалась в Долгое озеро.

Некоторое время Бильбо сидел и думал о воротах к воде, обдумывая, как использовать их для бегства своего и друзей и наконец возникли зачатки отчаянного плана.

Заключенным принесли ужин. Стражи удалились обратно в проходы, унеся с собой факела и оставив все во тьме. Тогда Бильбо услышал, как королевский дворецкий желает начальнику стражи доброй ночи.

- Заглядывая сегодня, - сказал он, - попробуем нового вина, которое только что прибыло. У меня сегодня тяжелая работа, по очищению кладовок от пустых бочонков, посему необходимо выпить немного, дабы работа спорилась.

- Очень хорошо, - ответил начальник. – Я выпью с тобой и проверю, годно ли это для королевского стола. Сегодня пир и почему незачем посылать туда что попало!

Услышав это, Бильбо затрепетал поняв, что это был шанс, который стоило использовать немедленно. Он последовал за двумя эльфами, пока они не вошли в маленькую кладовую и не сели за стол, на котором было два больших стакана. Вскоре они начали пить и смеяться. Необыкновенная удача снизошла тогда на Бильбо. Это, должно быть крепкое вино, сделало эльфов сонливыми; но похоже оно еще было из обширных садов Дорвиньена и не предназначалось для солдат и слуг, а исключительно для королевского пира и небольших фужеров, а не для чудовищных стаканов дворецкого.

Очень скоро начальник караула повесил голову, после чего положил ее на стол и уснул. Дворецкий продолжал разговаривать и смеяться сам с собой, ничего не замечая, но наконец и его голова склонилась к столу и он захрапел, подобно собутыльнику. Тогда внутрь прокрался хоббит. Вскоре, стражник оказался без ключей и Бильбо стремительно зарысил к клеткам. Большая связка оттягивала его руки, сердце подступало к горлу, и волшебное кольцо не могло предохранить их от позвякивания, которое ввергало его в дрожь.

Первой была открыта дверь Балина и затем все гномы были снаружи. Балин был просто поражен, как вы можете представить, но столь же доволен оказаться вне его противной каменной комнаты: ему хотелось остановиться, назадавать вопросов и узнать, как Бильбо удалось подобное и все в этом роде.

- Не времени, - ответил хоббит. – Вы должны следовать за мной! Вы должны держаться вместе и не разделяться ни под каким видом. Вы должны бежать все или никто и это наш последний шанс. Если об этом узнают, неизвестно, где король схватит вас снова и наверняка обрадует цепями по рукам и ногам, я полагаю. Не спорьте и будьте паиньками!

Тогда, он стал переходить от двери к двери, пока его хвост не стал из двенадцати человек – некоторые очень слабые, причиной чему была темнота и длительное заключение. Сердце Бильбо грохало всяких раз, когда кто-то из них запинался о другого, ворчал или шептал в темноте. «Черт бы побрал этот гномий грабеж!» говорил он про себя. Но все шло хорошо и они не встретили стражей. Дело в том, что шел большой осенний пир в лесах этой ночью и в залах наверху. Все приближенные короля поблизости веселились.

Наконец, после некоторых блужданий, они дошли до темницы Форина, глубоко в пещерах и удачно близко к кладовкам.

- Имею слово!, - заявил Форин, когда Бильбо шепотом велел ему выйти и присоединиться к друзьям. – Гендальф сказал правду, как обычно. Замечательный получился грабитель, когда момент настал. Я полагаю, что мы все навсегда к вашим услугам, что бы не случилось после этого. Но что же дальше?

Бильбо увидел, что настало время объяснить свою мысль так подробно, как было возможно, но он не был уверен, насколько она понравиться гномам. Его страхи подтвердились, когда мысль им совершенно не понравилась и они начали громко ворчать, несмотря на опасность.

- Мы будем побиты, в синяках и сырые совершенно определенно! – мычали они. Мы полагаем, ты смог это проверить, когда подбирал ключи. Это безумная идея!

- Очень хорошо, - сказал упавший духом Бильбо и также скорее раздосадованный. – Пошли обратно в ваши чудесные пещеры и я запру вас и там вы сможете посидеть в комфорте и придумать более удобный план – но сомневаюсь, что я смогу снова заполучить ключи, даже если буду склонен попробовать.

Это было слишком для них и они поникли. В конце, конечно, они согласились на предложение Бильбо, поскольку для них было очевидно невозможно попытаться и найти путь в верхние залы или пробиться к воротам, которые запирала магия; было совсем плохо шляться по проходам, пока их снова не поймают. С тем, они крались за хоббитом к нижним кладовым. Они прошли мимо двери, через которую увидели начальника стражи и дворецкого, счастливо сопящих с улыбками на лицах. Вино Дорвиньена приносило глубокий и радостный сон. Надо полагать, на следующее утро выражение лиц измениться, несмотря на то, что Бильбо милосердно вернул украденные ключи обратно на пояс.

- Это спасет его от некоторых проблем, в которые попадет неизбежно, - сказал мистер Беггинс про себя. – Он не плохой парень и хорошо относился к заключенным. Это озадачит их еще более. Пусть подумают, что более сильная магия проникла через их ворота и после исчезла. Исчезла! Мы окажемся в разработке очень скоро, если это случиться!

Балин вызвался понаблюдать за стражем и дворецким, ежели те вдруг пробудятся. Остальные прошли в следующую кладовую со люками. Нельзя было терять ни минуты. Спустя время, как Бильбо знал, некоторые эльфы по приказу спустятся вниз и помогут дворецкому вышвырнуть бочонки в поток. Бочонки уже стояли в ряд, приготовленные к отбытию. Некоторые были из-под вина и использовались не часто, ибо их было крайне сложно открыть и закрыть, не производя достаточно шума. Но среди них, было несколько, которые часто использовались для остальных вещей: масла, яблок и всего прочего для королевского дворца.

Вскоре, они собрали тринадцать штук, с объемом, достаточным для каждого гнома. Некоторые были просторны даже слишком и залезая туда, гномы с неизбежным трепетом думали об ударах и тряске, которым они подвергнуться внутри, хотя Бильбо придумал положить соломы и прочего, с расчетом управиться в короткий срок. Наконец, все двенадцать гномов были упакованы. Форин сознавал определенные проблемы, вертясь и ворочаясь в своем бочонке, ворча, словно большая собака в маленькой конуре, покуда Балин, которые пришел последним, не издал некий звук через щель, жалуясь, что он задыхается, несмотря даже не все еще открытую крышку. Бильбо отметил, что он был слишком близко к дыркам на боках бочонка и закрепил все крышки так безопасно, сколь только мог и теперь, он остался совершенно один, носясь вокруг и нанося завершающие штрихи на упаковки и надеясь против надежды, что его план сработает.

Его едва не застукали. Спустя минуту другую, с момента, как крышка Балина была прилажена, донесся звук голосов и отблески огней. Несколько эльфов, распевая, спускались вниз в кладовки. Они покинули пир в одном из залов и были вольны вернуться обратно, как только управятся.

- Где этот старый Галион, дворецкий? – спросил один. – Я не видел его за столом вчера. Он должен быть здесь и сейчас, показывая нам что делать.

- Я буду весьма зол, если эта старая развала опоздает, - сказал другой. – Я не желаю торчать тут, пока наверху поют!

- Ха-ха! – донеслось вдруг. – Этот старый негодяй здесь, с головой в кувшине. Он устроил тут себе небольшой пир с другом капитаном!

- Потряси его! Разбуди его! – заорали остальные нетерпеливо.

Галион был мало обрадован, когда его растрясли и разбудили, хотя по инерции улыбался.

- Вы все опоздали! – проревел он. – Я тут жду и жду внизу, пока вы камрады пили, веселились и забыли свои задания. Ничего удивительного, что я заснул от усталости!

- Ничего удивительного, - ответили они, когда объяснения стоят под рукой в кувшине! Давай как, поделись своим снотворным, пора мы не спустились вниз. Нет необходимости будить вон того. Он свою часть, судя по всему уже выпил.

Они выпили по кругу и стали еще веселее. Но способность мыслить не потеряли.

- Помоги нам, Галион! – кричали они. – Ты начал пировать куда ранее и смутил свои мысли! Ты сгрудил полные бочонки заместо пустых, ибо они тяжелые.

- За работу! – проворчал дворецкий. - В ленивых руках, все, что тяжелее стаканов кажется тяжелым. Именно эти, а не другие. Делайте, как вам говорят! - Да ладно, ладно, - отвечали они, катя бочонки к выходу. Будет бедf на твою голову, если королевские, полные масла и лучшего вина бочонки вывалятся в реку для халявного пира Озерных людей!

Так напевали они выкидывая первый и волоча второй бочонок к темнеющими отверстию, и сбрасывая их вниз в холодную воду, несколькими футами ниже. Некоторые бочонки были действительно пусты, некоторые содержали опрятно запакованных гномов; но все они отправились вниз один за одним, сталкиваясь и шумя, плюхаясь в воду, ударяясь о стены туннеля и крутясь вокруг себя.

И вдруг, Бильбо обнаружил слабину в своем плане. Быть может вы увидели это раньше и смеялись над ним, но сомневаюсь, что вы сделали бы и наполовину так хорошо на его месте. Конечно, сам то он был вне бочонка и некому было упаковать его. Это выглядело так, будто он снова потерял своих друзей (некоторые уже исчезли в темноте) и остался позади, вынужденно быть с эльфами вечно. Навсегда, даже если ему удастся бежать через главные ворота, ибо было очень мало шансов отыскать гномов снова. Он не знал дороги по земле к месту, где собирались бочонки. Он думал, что случиться с ним в пути без них и у него не было времени рассказать гномам все, что он понял и что намерен делать.

В том время, пока у него проносились в голове эти мысли, эльфы снова запели. Некоторое уже достали веревки, которыми вытягивали створки, дабы выпустить бочонки наружу сразу, как они поплывут вниз.

С этим, последний бочонок был выдворен за ворота. В отчаянии и не зная что предпринять, бедный маленький Бильбо ухватился за него и вылетел с ним вместе. Вниз, в холодную темную воду.

Он всплыл отплевываясь и вцепившись в дерево как крыса, но несмотря на все усилия, наверх вскарабкаться не мог. При каждой новой попытке, бочонок проворачивался и он нырял снова. Он был совершенно пуст и плыл как пробка. Хотя охоббит набрал полные уши воды, однако слышал, как эльфы продолжают петь в кладовой. И вдруг, неожиданно люки с шумом ухнули вниз и голоса отрезало. Он был в темном тоннеле, плывя в ледяной воде, совершенно один – не имея возможности сосчитать упакованных в бочонки друзей.

Очень скоро впереди замаячил серый лоскуток. Он услышал скрип открывающегося шлюза и обнаружил, что находился в центре плывущих бочонков, которые сгрудились вместе в проходе под аркой и выплывали в открытый поток. Он прилагал все усилия, дабы не быть замешанным или раздавленным на частички; но наконец бочонки разошлись один за другим под каменный свод и далее. Тогда он увидел, что ему было бы не очень хорошо, сумей он оседлать бочонок, ибо между верхушкой его и внезапно спустившейся крышей не доставало места даже для хоббита.

Снаружи они продолжали движение под нависающими ветвями деревьев по обоим берегам. Бильбо думал, какого приходилось гномам и не набралась ли внутрь бочонков вода. Некоторые из них, кувыркаясь проплывали мимо него, мерещась во мраке чень осаженными и он думал, кто из гномов мог быть внутри.

- Надеюсь, я закрыл крышки достаточно плотно, - думал он, но вскоре, он забеспокоился о себе, лишь вспоминая о гномах. Он старался держать голову над водой и дрожал от холода, прикидывая, что может и умереть до наступления счастливого случая и как долго он еще может так продержаться и было ли рисково попытаться доплыть до берега.

Удача пришла спустя недолго: бурлящий поток собрал несколько бочонков в одном месте у берега, где они зацепились за невидимые корни. Тогда Бильбо сообразил взобраться на бок своего бочонка, в тот момент, когда он поравнялся с другими. Метнувшись, как утопающая крыса, он лег наверх и раскинулся как только мог, сохраняя равновесие. На ветру тоже было холодно, однако не как в воде и он понадеялся, что не он не перевернется снова, как некогда при первых попытках.

Вскоре, бочонки оттянуло и снова завертело потоком в основное русло. Тогда он нашел, что удержаться наверху очень непросто, но он все равно держался, хотя удобства в этом было мало. К счастью, он был очень легок, а бочонок достаточно велик и протекал, возвышаясь над водой небольшой горкой. Это было словно бы в скачке, только без поводьев и стремян на круглобокой пони, которая так и норовила покатиться по траве.

Таким образом, мистер Беггинс прибыл к месту, где деревья по обе руки стали тоньше. Он мог видеть бледное небо через кроны. Темный поток раздался внезапно широко и влился в Великую реку, спешащую из великих королевских дверей. Здесь было матовое зеркало более ничем не затеняемой воды и на его скользящей поверхности танцевали и ломались отражения облаков и звезд. Бурлящий поток Великой реки подхватил все бочонки и повлек к северной стороне, в которую въедалась широкая бухта. Это был каменистый берег под нависающей насыпью, защищенный каменной стеной с мысом с востока. На этот пологий берег и выплыло большинство бочонков, хотя некоторые со стуком влупились в каменный пирс.

Там были люди. Они быстро схватили и вытолкали все бочки на мель и пересчитав, увязали вместе, после чего оставили до утра. Бедные гномы! Бильбо не сплоховал. От соскользнул со своего бочонка и пошел вброд к берегу, вдоль которого прокрался к домам, которые он приметил поблизости у воды. Он более не думал дважды, когда имея шанс, незваный, принимал участие в трапезе, вынужденные делать так долго и он знал также отчетливо, что такое, быть действительно голодным, а не просто вежливо интересуясь лакомствами хорошо наполненной кладовой. Также он увидел отблеск огня за деревьями, который манил его с его капающей, истрепанной одеждой, которая облегала тело липко и холодно.

Нет необходимости долго распространяться о его приключениях этой ночью: сейчас, мы передвинемся ближе к концу их путешествия на востоке и перейдем наконец к самому важному приключению и посему поспешим.

Конечно, при помощи волшебного кольца, поначалу он двигался очень уверенно, но дальше он продвигался вперед оставляя мокрый следы и мокрые места, где бы он не шел или не садился; а также он начал съеживаться и где он не прятался, он выдавал себя взрывами неудержимого чихания. Очень скоро с деревне на берегу реки произошло волнение, но Бильбо бежал в лес унося булку и кожаную бутыль вина с пирогом, которые ему не принадлежали. Остаток ночи он провел ходя сырым далеко от огня, но бутыль поддерживала его и он даже действительно подремал на куче сухих листьев, хотя осень клонилась к закату, а ветер был реально холодным.

Он проснулся от особенно громкого чиха. Уже наступило серое утро и на реке происходило следующее. Некто, собирали плот из бочонков и эльфы-кормчие вскоре собирались направить его вниз по реке к Озерному городу. Бильбо чихнул снова. С него более не капало, но замерз он весь. Спустившись вниз, как только позволяли занемевшие ноги, он устроился на массе бочонков, ни засеченный в суматохе. К счастью, солнце не высвечивало его тень и он не чихал уже сравнительно долго.

Мощно отталкивались от берега шесты. Стоящие на мели эльфы толкали плот. Связанные вместе бочонки скрипели и терлись.

- Однако зело нагружено! – хрипели некоторые. – Они просаживаются очень сильно – некоторые вероятно не пусты. Если бы мы были на берегу при дневном свете, мы смогли бы заглянуть внутрь, - говорили они.

- Нет времени! – закричали сплавщики. – Отталкивайте!

И они наконец вытолкали, сначала медленно, пока не прошли каменистое место, от которого эльфы отталкивали плот шестами, посте чего быстрее и быстрее, как только они забирали в главное течение и поплыли вниз, вниз в Озерному городу.

Они бежали из крепости короля и миновали лес, но останутся ли они живыми или погибнут, увидим.