Эпилог

Бэтмобиль уже ждал их, когда комиссар Гордон и агент Чэмберс свернули с шоссе на обзорную площадку. За рекой мерцали огни Готэм-Сити, а по Готэм-Бридж изредка проносились запоздавшие автомобили.

Когда Гордон и Чэмберс выбрались из машины, двери Бэтмобиля распахнулись и Бэтмэн с Рэчел Моррисон вышли им навстречу.

— Как и обещал, мистер Чэмберс, — сказал Бэтмэн, — я возвращаю вам свидетеля целым и невредимым.

— Благодарю вас, Бэтмэн, — ответил Чэмберс. — Мисс Моррисон, — добавил он, кивая девушке.

Она обернулась к Бэтмэну. Он кивнул.

— Удачи вам, Рэчел. У вас еще есть второй шанс, — сказал он.

Она закусила губку, потом снова обернулась и поцеловала его в щеку. А затем быстро пошла к машине Гордона и Чэмберса, ни разу не оглянувшись. Она боялась, что расплачется.

— Дело обещает быть интересным, — сказал Чэмберс, протягивая руку Бэтмэну.

Бэтмэн пожал ее.

— Кстати, — продолжил Чэмберс, — все обвинения забыты. Бюро вам благодарно.

— Спасибо, мистер Чэмберс. Только проследите, чтобы Гарсиа надолго упрятали за решетку.

— Не беспокойтесь, — сказал Чэмберс. — Он уже заливается соловьем в Департаменте Правосудия. А тем, что он нам расскажет, мы рассчитываем серьезно ударить по «Макрос». Возможно, даже пресечем их деятельность, по крайней мере, в этой стране.

— Рад это слышать.

— Берегите себя, Бэтмэн.

— И вы тоже, мистер Чэмберс.

Агент ФБР пошел к машине, а Гордон задержался.

— Как там Альфред Пенниворт? — спросил он.

— Он быстро поправляется, — ответил Бэтмэн. — Я звонил днем в больницу, завтра его уже выпишут, хотя некоторое время ему придется заниматься лечебной гимнастикой.

— Ему повезло, что вы подоспели вовремя, — заметил Гордон. — Да и Брюсу Уэйну повезло, что его не было в это время дома. Я и не подозревал, что Спектр может выбрать для мишени единичных, богатых и влиятельных граждан Готэм-Сити. Жаль, мы не успели вовремя добраться к Дэвиду Джексу. По крайней мере, Спектр заплатил жизнью за свои преступления.

— Да, — согласился Бэтмэн, — хотя я предпочел бы взять его живым.

— А он предпочел совершить самоубийство, чем сдаться, — сказал Гордон, покачав головой.

Так Бэтмэн, не вдаваясь в подробности, объяснил ему суть происшедшего. Впрочем, это было правдой.

— Мне кажется, это одно и то же. Не думаю, чтобы он провел в тюрьме много времени. Если только его не приговорили бы к пожизненному заключению. Когда я думаю о сотнях жизней, оборвавшихся по его вине…

— Да, я знаю, — сказал Бэтмэн. — Это причиняет мне столько боли. Пройдет много лет, прежде чем этот, город залечит свои раны.

— Знаете, нашлись люди в средствах массовой информации, которые утверждают, что дела обстоят намного хуже, — сказал Гордон. — Кое-кто считает, что можно было спасти многие жизни, если бы мы просто освободили Гарсиа или если бы правительство вообще не совалось бы к нему в Латинской Америке.

— Поступи они так, — ответил Бэтмэн, — и мы бы навсегда отдали себя на милость любому головорезу с пистолетом или бомбой. С такими людьми нельзя вести переговоры и нельзя допускать победы их методов. Иначе цена в человеческих жизнях станет еще выше. А мы каждый раз будем платить. С такими, как Гарсиа, нашей стране надо расправляться как если бы они высадили армии на наши территории. Впрочем, в конечном итоге именно это они и сделали.

— Не надо убеждать меня в этом, — сказал Гордон. — Лучше объясните это прессе.

— Как бы то ни было, люди оценивают наши поступки, — сказал Бэтмэн. — Когда приходит беда, они встают плечо к плечу. Они знают, кто их враги.

— И кто их друзья тоже, — напомнил Гордон, протягивая на прощание руку. Бэтмэн пожал ее. — Берегите себя, друг мой.

— И вы тоже, Джим. Помните, когда я вам понадоблюсь, я буду рядом.

Энрике Васкес загнал свой ярко-красный «Порш» в подземный гараж шикарного многоквартирного дома. Рядом с ним сидела сногсшибательно воздушная, длинноногая блондинка, чей разум, по его мнению, ни разу не омрачило присутствие собственных мыслей. Но это его не беспокоило. Она была ослепительным созданием с хорошеньким, в форме сердечка личиком, и большими голубыми глазами. И если ее стиль беседы ограничивался лишь восклицаниями типа «как ужасно очаровательно!» или «Ах, вот это да!», то ему было абсолютно все равно, потому что он относился к тем, кого она находила «ужасно очаровательным», а все о чем он мог думать, уставившись на ее невероятно длинные ноги, было «Ах, вот это да!»

— Значит, милый, ты здесь живешь? — спросила она, когда он выключил двигатель.

— Да, на пятнадцатом этаже, — ответил он. — Я жду не дождусь показать тебе мою квартиру. Я украсил ее напоминаниями о моей карьере. Мои фотографии вместе со знаменитостями, у которых я брал интервью, призы, мой портрет, написанный Энди Уаролем, все такое.

— Как ужасно очаровательно!

— Я думаю, мы отыщем немного вина, включим приятную музыку, погасим повсюду свет и замечательно проведем время, узнавая друг друга поближе.

Она улыбнулась.

— Мне это нравится.

Да и мне тоже, думал Васкес, вылезая из машины. Он обошел автомобиль, чтобы открыть ей дверцу, а точнее, чтобы насладиться прекрасным зрелищем ее короткой юбки, которая обязательно задерется, обнажая эти длинные ноги, когда девушка будет выбираться из низкого «Порша». Да, думал Васкес, его машина стоила каждого пенни, который он заплатил, хотя бы из-за того, как женщины выходили и садились в нее.

Когда они обходили машину сзади, двойные лучи ослепительно ярких фар ударили им в глаза. Припарковав машину, Васкес не заметил, как вслед за ними бесшумно проскользнул изящный черный автомобиль и остановился в нескольких метрах позади. Пока Васкес беспомощно моргал и пытался прикрыть ладонью глаза, внушительная черная фигура шагнула в лучи фар и огромная тень легла на асфальт.

— Добрый вечер, мистер Васкес, — сказал глубокий сильный голос.

Васкес увидел развевающийся плащ и большие заостренные уши в черной маске. Непроизвольно он сделал несколько шагов назад.

— Бэтмэн! — выдавил он.

— Ах, вот это да! — воскликнула блондинка.

— Добрый вечер, мисс, — сказал Бэтмэн. — Вы мне не откажете, если я попрошу вас оставить нас на пару минут? Мне хотелось бы поговорить с мистером Васкесом с глазу на глаз.

— Стой рядом со мной, — прошипел Васкес, порываясь схватить ее за руку. Но она уже шла к Бэтмэну.

— Будьте добры, подождите в Бэтмобиле, хорошо? — сказал ей Бэтмэн. — Только ничего не трогайте. Это может быть опасным.

— Ах, вот это да!

— Что вам надо?! — нервно выкрикнул Васкес.

— Я думал, мы можем немного побеседовать, — сказал Бэтмэн, приближаясь. — О журналистской этике.

Васкес снова отступил.

— Не подходите ближе. — Его голос чуть ли не срывался. — Я… изучал боевые искусства.

— И по-прежнему ими владеете? — улыбаясь спросил Бэтмэн. Он продолжал приближаться.

— Послушайте, я… не хочу неприятностей, — сказал Васкес. Он пятился и его голос слегка дрожал.

— Для человека, не желающего неприятностей, вы натворили более чем достаточно, — ответил Бэтмэн, неуклонно наступая на Васкеса, который также неуклонно отступал.

— Эй! Я — репортер, — взмолился Васкес. — Я всего лишь репортер отдела новостей.

— Нет, Энрике, — возразил Бэтмэн, — вы намного больше заинтересованы в создании сенсаций, чем в их освещении. Знаете, в этом есть разница.

— Эй… не подходите ко мне, — предупредил Васкес, пятясь задом пока не уперся в стену. Он быстро посмотрел по сторонам, но путей к отступлению не было. — На моей стороне закон! Я с вами не ссорился.

— О, но боюсь, что я ссорился с вами, — ответил Бэтмэн. — Это я не в ладах с вашей манерой собственного продвижения по службе, за счет людей, которые пытаются поддерживать в этом городе закон и порядок. Это я не в ладах с тем, как вы прячетесь за Первой Поправкой к Конституции, ради того, чтобы покривляться перед камерой и превознести свое жалкое чувство собственной значимости. И мне не нравится, как вы пользуетесь средствами массовой информации, чтобы удовлетворить беспредельно раздутое эго, в то же время скрывая от полиции важные показания и содействуя безумным требованиям маньяка-убийцы…

— О'кей, послушайте, — сказал Васкес, с трудом проглотив комок в горле. — О'кей, возможно, я слишком далеко зашел, но я просто выполнял свою работу. Подождите… мы сможем договориться.

— О! Что вы можете предложить?

— Я сделаю вас звездой, — быстро проговорил Васкес. — Я могу сделать серию репортажей. Мы подадим вас как героя, а не как опасного мстителя. Все, что хотите, только подскажите как это обыграть. Я не собираюсь подставить вас, честно, клянусь! Я сделаю это для вас, о'кей? Это пойдет на пользу нам обоим. Вы прикроете мою спину, а я — вашу. Все, что хотите, приятель. Только не делайте мне больно, пожалуйста!

— Вы записали это, мисс Уильямс? — спросил Бэтмэн.

— Да, — ответила Конни Уильямс, — выходя из тени со своим кинооператором.

Васкес непонимающе переводил взгляд с Бэтмэна на телерепортеров и обратно.

— Что, черт возьми, это означает? — спросил он.

— Настоящий Энрике Васкес, — с улыбкой ответила Конни. — Все тайники души.

— Вы записали все это на пленку! — воскликнул Васкес с отчаянием.

— Каждое льстивое слово и жест, — подтвердила она.

— Вы не можете это использовать! — закричал Энрике. — Вы не посмеете пустить это в эфир!

— И да, и нет, — уклончиво ответила Конни. — Но я могу наделать копий и разослать по всем ТВ-станциям города для личного развлечения настоящих репортеров. И мы можем прокручивать пленку на вечеринках, которыми ты обычно прельщаешь своих друзей-знаменитостей. «Я сделаю вас звездой», — передразнила Конни. — «Только не делайте мне больно, пожалуйста!»

— Конни, Конни, ты не можешь так поступить!

— Хочешь пари? Ладно, пока. Спасибо, Бэтмэн. Одна кассета за мной.

— Всегда рад помочь, мисс Уильямс. Спокойной ночи, мистер Васкес, — попрощался Бэтмэн.

— Конни, Конни, подожди!

— Куда-нибудь я могу вас подбросить, мисс? — услышал Васкес как Бэтмэн предложил свои услуги блондинке.

— Прогулка в Бэтмобиле? Ах, вот это да!