"Иисус говорит: Peace!" - читать интересную книгу автора (Олин Алексей Валерьевич)18Мутабор. Волшебное слово из сказки Гауфа. В переводе с латинского языка означает: А смеяться очень хочется. После чудо-порошка. В узле на шнурках я отчетливо видел символ бесконечности. Я развязал узел и сделал бесконечность – конечной. Концы бесконечности были сыроватые, в дорожной соли. Я понял, что помочь мне теперь может только Мутабор. Это один мой хороший знакомый. Если можно так сказать о человеке, то Мутабор – прирожденный наркоман. Ну, то есть бывают прирожденные музыканты, художники, писатели. А он – такой наркоман. Мутабора не назовешь ширялой или барыгой. Он возводит свое увлечение, свой порок в ранг искусства. В ирреальном мире ориентируется лучше, чем в реальном. Он круче якутских шаманов. Я пою ему оду! Он никого не агитирует быть наркоманом, но, когда ты просишь, делится дарами природы и химии. Если же Мутабор зрит в тебе союзника – он даже не прочь поделиться ими бесплатно. Безвозмездно. Даром. Но Мутабор никогда не предложит даров тому, кто просто стремится к Серым Воротам удовольствия. Вавилон – его заклятый противник. Мы были союзники. Я отправился в гости. Предварительно позвонив и договорившись о встрече. Дело в том, что ирреальный мир ясен далеко не всем окружающим. Часто они враждебно настроены. К Мутабору не попадешь без предварительной записи. – Привет, – говоришь ты в трубку. – Здравствуй, брат. – Мне нужен корм для рыб. – Сколько корма для рыб тебе нужно, брат? – Мои питомцы очень голодны. – Приходи, – чуть помолчав, отвечает Мутабор. – Я помогу тебе. Я пришел за помощью. Кстати, он действительно торгует кормом для рыб… Обитая дерматином дверь открылась. Я увидел Мутабора и улыбнулся. Как давно я не улыбался! Но, глядя на моего союзника, нельзя не улыбаться. Я видел перед собой настоящего африканца баскетбольного роста, с шикарными дредами, в драном халате и резиновых шлепанцах. Под мышкой он держал небольшой тамтам. Глаза его были мечтательны. Мутабор вот уже восемь лет жил в России и якобы учился на врача. Он говорил по-русски почти без акцента. – Джа даст нам все! – сказал я. Мутабор покачал головой – Отряхни пыль вавилона, брат. От тебя идут нехорошие вибрации. Я отряхнул снег с ботинок и плаща. – Пройди. Я шагнул в прихожую. Ноздри защекотал знакомый запах. Из комнаты раздавались музыка Боба Марли и позитивные голоса. Мне стало уютно. Но Мутабор по-прежнему хмурился. Отложил тамтам и уставился на меня. – Я слишком рано? Мутабор наклонил голову. – Нет. Ты вовремя. Только я должен сказать тебе две вещи, которые ясно вижу. – Говори. – Первая. Если ты останешься сегодня, вот сейчас, здесь – тебя ждет испытание. – Я не бегу от испытаний, – солгал я. – Вторая. Вибрации от тебя все же нехорошие. – Что это значит? – Ты хочешь получить лекарство от всех бед, – спокойно констатировал Мутабор. – И не спорь. За этим ты пришел. Ты знаешь, куда ведет подобное желание? – Куда? – В Черные Ворота. – И? – Дорога налево, ведущая в никуда. – Это плохо, – согласился я. – В Сайон ведут лишь Белые Ворота. Тебе необходима опора. Обрати взор к небу. – Я постараюсь. Мутабор вздохнул. – Ладно. Пошли на кухню. Я недоволен твоим состоянием, но попытаюсь помочь. В комнате на полу лежали какие-то люди. Рядом стоял кальян. Я переступил через людей. Прислушался к музыке и словам, льющимся из динамиков: Iron, Lion, Zion. – Не обращай внимания. Следуй за мной. На кухне Мутабора было чисто и светло. На столе, покрытом клетчатой клеенкой, стояла жестяная баночка, на боку которой крупными буквами было написано: «Государственный трест. ЧАЕУПРАВЛЕНИЕ. Фабрика „Большевичка”». И нарисованы скрещенные серп и молот. Внутри лежали камни гашиша. Также на столе были резная деревянная трубочка, разделочная доска и нож. – Садись. Я сел на диванчик в углу. Мутабор заварил мне зеленого чая. – Выпей этого чаю. Это особый сбор. С каждым глотком чая во мне увеличивался процент умиротворения. Проблемы отступали, и я повернулся к окну, чтобы обратить взор к небу. Небо было невеселое. Пока я пил, Мутабор стругал плюшки. Лезвие ножа размеренно стукалось о доску. Потом мы дунули. Я закашлялся, потому что совсем отвык дуть. Мутабор похлопал меня по плечу. Я выпил еще чая, чтобы смыть неприятный привкус. – Как ты? – Ничего… Тогда Мутабор включил телевизор. Канал «Культура». Там показывали фильм с Чарли Чаплином. Как Чарли работал на заводе и сидел в тюрьме, где принял кокаин за соль. Я хохотал до усеру, аж слезы на глазах выступили. Не сразу и заметил, что сижу в кухне совершенно один. Музыка в комнате уже не играет; люди сгинули в неизвестности. Выключил телевизор, перестал ржать. Закрыл глаза. А когда открыл – передо мной снова был Мутабор. Он стучал в свой тамтам. Я растворялся в ритме. – Тебя ждет испытание, – повторил мой союзник, неожиданно оборвав медитацию. – Приготовься. Очень скоро. – Я не бегу от испытаний. Раздался звонок в дверь. – Это оно? – спросил я. – Да, – ответил Мутабор и пошел открывать. Через минуту на кухне оказался Курт. Он выглядел немногим лучше меня. – Ну, привет, – сказал он. – Привет. – Не надоело? – Надоело. – Я приготовлю для вас порошок из добрых грибов, – сказал Мутабор. – Я чувствую, вам о многом нужно переговорить. |
|
|