"Танцующие в темноте" - читать интересную книгу автора (Харрис Шарлин)

Глава 6

Когда Шон почувствовал, что жизнь возвращается в его тело, он был голоден, и его клыки обнажились, чтобы впиться в чью-нибудь нежную шейку. Но Шон редко баловал себя свежей человеческой кровью, а в последнее время глоточки, которые он получал от Ру, были всем, чего он хотел. Он вытащил синтетическую кровь из холодильника, и поскольку в холодном виде она ему не нравилась, он пустил горячую воду и поставил бутылки в раковину, пока принимал душ.

Он ненавидел смывать запах Ру со своей кожи, но хотел произвести максимально нормальное впечатление на людей, с которыми собирался разговаривать сегодня вечером. Чем больше вампир был похож на человека в своей внешности и поведении, тем легче люди вступали с ним в общение. Шон заметил, что взаимодействие с людьми легче давалось Томпсону, который еще сохранил воспоминания о том, как это — есть и дышать.

Он переписал номера и имена из записной книжки Ру — просто на случай, если память сыграет с ним злую шутку. Один из номеров говорил сам за себя: рядом с ним было написано «мама и папа». «Лэс» — было написано рядом с другим, и Шон определенно намеревался выяснить, кто это, поскольку этот мужчина мог оказаться его соперником. Куда более интересными были номера, подписанные как «сержант Крайдер». Один номер был помечен как «полицейский участок», второй как «домашний».

Пайнвилль выглядел как любой другой маленький городишко. Казалось, тут царил один крупный бизнес — «Мебельная фабрика Хаттонов», нескончаемые заводские корпуса которого простирались повсюду. На библиотеке было написано: «Библиотека Камиллы Хаттон», огромный церковный комплекс, занимавший целое здание, назывался «Центр семьи Кавера Хаттона II».

Местным шиномонтажом владели Хаттоны, и единственным автомобильным центром — тоже.

На полицейском участке не было написано, что он принадлежит Хаттонам, но Шон подозревал, что это было близко к истине. Он легко нашел участок — тот был прямо на главной площади: низенькое здание из красного кирпича. Вдоль тротуара от парковки до центрального входа протянулись кусты цветущих азалий. Шон открыл стеклянную дверь и увидел молодого полицейского, ноги которого лежали на столе, отделявшем территорию для посетителей от служебного помещения. Молодая женщина в гражданской одежде — короткой и обтягивающей гражданской одежде — пользовалась копировальным аппаратом слева у стены, и эта парочка непринужденно болтала, когда Шон вошел.

— Слушаю, сэр, — произнес полицейский, опуская ноги на пол.

Девушка оглядела Шона, и ее действия замедлились.

— Вампир, — в шоке сказала она.

Мужчина озадаченно перевел взгляд с девушки на Шона. Затем он, похоже, заметил бледность лица Шона, и его плечи заметно напряглись.

— Чем я могу помочь вам, сэр? — поинтересовался полицейский.

— Я хотел бы поговорить с сержантом Крайдером, — ответил Шон и улыбнулся, не разжимая губ.

— О, так он в отставке, — отозвалась девушка, прежде чем успел ответить молодой человек. На его жетоне было написано «Фаррингтон». И он был не в восторге от того, что девушка вмешалась в его разговор с вампиром.

— А где я мог бы его найти? — спросил Шон.

Полицейский Фаррингтон бросил недовольный взгляд на девушку, достал из ящика карандаш и стал рисовать Шону схему.

— Вам нужно повернуть налево возле следующего знака «стоп», — сказал он, — затем два квартала направо, там, на углу, будет белый домик с темно-зелеными ставнями.

— Там может никого не быть, — угрюмо произнесла девушка.

— Барбара, ты же знаешь, что они еще не уехали.

— Но уже собирают вещи, как я слышала.

— Еще не уехали, — повторил он Шону. — Крайдеры переезжают во Флориду.

— Я так понял, что ему пришло время уйти в отставку? — мягко произнес Шон, старясь выяснить как можно больше.

— Нет, он ушел раньше срока, — прощебетала девушка. — Он все еще очень сильно переживает из-за того, что случилось с Лейлой ЛеРу ЛаМей.

— Барбара, заткнись, — произнес Фаррингтон очень резко и отчетливо.

Шон сделал все возможное, чтобы выглядеть безразлично.

— Огромное вам спасибо, — поблагодарил Шон и поехал согласно инструкциям, размышляя, позвонит ли эта парочка экс-сержанту, чтобы предупредить о грядущем визите.

Однозначно, Крайдер получил звонок из полицейского участка. Когда Шон подъехал к скромному домику, свет во дворе был включен. У Шона не было плана, как построить разговор с отставным полицейским. Он решил действовать по обстоятельствам. Если Ру записала номер этого мужчины в записной книжке, значит, он относился к ней по-дружески.

Шон очень осторожно постучал дверь, и ее открыл стройный мужчина среднего роста со светлыми редеющими волосами и настороженной улыбкой.

— Чем могу помочь? — поинтересовался он.

— Сержант Крайдер?

— Да, я — Уилл Крайдер.

— Я хотел бы поговорить с вами о нашем общем друге.

— У меня есть общий друг с вампиром? — Крайдер, похоже, оборвал себя на полуслове. — Простите. Я не хотел вас обидеть. Проходите.

Пожилой мужчина, похоже, сомневался в мудрости своего решения пригласить Шона войти, но отступил в сторону, и Шон вошел в небольшую прихожую. Повсюду штабелями лежали картонные коробки, и дом казался опустевшим. Мебель еще стояла, но стены были голыми, а на столах не было никаких обычных мелочей.

В двери на кухню стояла темноволосая женщина с посудным полотенцем в руках. Два кота тыкались ей в лодыжки, а маленький пекинес, соскочив с дивана, залился лаем. Он замолк, когда приблизился, и умчался назад, поскуливая. Женщина смутилась.

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Шон. — Я никогда не ладил с собаками. Коты обычно нас любят.

Он опустился на колени, протянул котам руки, и те без всякого страха обнюхали их. Пекинес скрылся на кухне.

Шон встал, и женщина протянула ему руку. Она источала атмосферу здоровья и здравомыслия, что было очень трогательно. Она посмотрела Шону в глаза, определенно не подозревая, что он очень многое мог сделать с таким прямым взглядом.

— Я — Джудит, — сказала она. — Приношу извинения, что наш дом в таком виде, но через два дня мы переезжаем. Когда Уилл вышел в отставку, мы решили переехать в наш дом во Флориде. Он долгие годы принадлежал его семье.

Уилл пристально смотрел на Шона.

— Пожалуйста, садитесь.

Шон погрузился в кресло, а Уилл Крайдер присел на диван.

— Мне нужно домыть посуду, — проговорила Джудит и исчезла на кухне, но Шон был уверен, что она достаточно близко, чтобы слышать, о чем идет речь.

— Наш общий друг? — напомнил Уилл.

— Лейла.

Лицо Уилла застыло.

— Кто вы? Кто вас сюда послал?

— Я здесь для того, чтобы выяснить, что с ней случилось.

— Зачем?

— Затем, что она чего-то боится. А я не могу ничего сделать, пока не пойму, что это.

— Сдается мне, что если бы она захотела вам рассказать, она бы сама рассказала.

— Она слишком напугана.

— И вы хотите спросить у меня, где она?

Шон удивился.

— Я знаю, где она. Я вижу ее каждую ночь.

— Я не верю вам. Я думаю, вы — какой-нибудь частный детектив. Мы знали, что рано или поздно кто-нибудь сюда придет, кто-нибудь вроде вас. Вот почему мы уезжаем из города. И если вы думаете, что легко отделаетесь, то ошибаетесь, — он неожиданно вытащил пистолет и направил его на Шона.

— Это кажется просто, потому что вы никогда раньше не встречали вампира, — произнес Шон.

— С чего бы это?

Прежде чем Уилл успел нажать на спусковой крючок, Шон забрал у него пистолет. Он выкрутил барабан и кинул оружие хозяину.

— Джудит! — крикнул Уилл. — Беги!

Он бросился на Шона с намерением удержать его, пока Джудит не скроется.

Шон обездвижил мужчину, прижав его руки по бокам.

— Успокойтесь, мистер Крайдер, — проговорил он.

Теперь из кухни с мясницким ножом выскочила Джудит. Она приплясывала вперед-назад, но не столько пытаясь нанести удар, сколько твердо решив помочь супругу.

Шону нравились Крайдеры.

— Пожалуйста, успокойтесь оба, — произнес он, и спокойствие в его голосе и неподвижность в позе, похоже, одновременно дошли до обоих Крайдеров. Уилл перестал сопротивляться и пристально посмотрел в белое лицо Шона. Джудит опустила нож, и Шон был уверен, что она испытала облегчение от возможности это сделать.

— Теперь она называет себя Ру Мей, — стал рассказывать Шон. — Она учится в университете, и нее есть кошка по имени Марта.

Глаза Джудит расширись.

— Он действительно ее знает.

— Он мог выяснить это, следя за ней, — пылко возразил Уилл.

— Как вы с ней познакомились? — неожиданно спросила Джудит.

— Я с нею танцую. Мы выступаем за деньги.

Супруги обменялись взглядами.

— Что она говорит, перед тем как выйти на сцену? — вдруг задала вопрос Джудит.

— Голову выше, грудь вперед, плечи расправить, улыбочка во весь рот и красиво держим ручки, — Шон улыбнулся своей редкой улыбкой.

Уилл Крйадер кивнул Джудит.

— Думаю, ты можешь меня отпустить, — произнес он. — Как она?

— Ей одиноко. И прошлой ночью она увидела что-то, что ее напугало.

— Что ты о ней знаешь?

— Я знаю, что она была королевой красоты. Что она танцевала на многих конкурсах. Что она, похоже, не общается со своей семьей. Что у нее есть брат. Что она скрывается под другим именем.

— Ты видел ее живот?

— Шрам? Да.

— Ты знаешь, как она его получила? — Крайдера, похоже, не интересовало, при каких обстоятельствах Шон видел шрам.

Шон покачал головой.

— Джудит, расскажи ему.

Джудит присела на диван рядом с мужем. Ее руки приросли к коленям, и было видно, что она собирается с мыслями.

— Я учила Лейлу в десятом классе, — заговорила женщина. — Даже тогда у нее было множество всевозможных титулов. Лейла… красавица. А ее мать все пихала ее повсюду. Ее мать в прошлом тоже была королевой красоты, и она вышла замуж за Текса ЛеМея, отучившись пару лет в колледже, кажется. Текс был красивым мужчиной, он и сейчас красив, но абсолютно безволен. Он позволил ЛиЭнн командовать собою дома, и на работе он допустил, чтобы его начальник растоптал его до такой степени, что тот окончательно распростился со своей… мужской сущностью.

Шон не скрывал своего любопытства:

— Его начальник?

— Кавер Хаттон III.

Лицо Уилла застыло, стоило ему услышать это имя.

— Та семья, которая владеет этим городом.

— Да, — согласилась Джудит. — Это та семья, которая владеет этим городом. Текс работал на них. Второй ребенок ЛеМеев — Лэс — всегда был тусклой тенью на фоне сестры. Лэс — хороший мальчик, и я думаю, он поддерживает отношения с Лейлой — говоришь, сама она теперь называет себя Ру? Лэс уехал учиться в колледж, и больше домой не возвращался.

— Четыре года назад, когда Кавер Хаттон IV учился на последнем курсе колледжа, он приехал домой на Рождество, — продолжил Уилл. — Лейлу выбрали Королевой Рождественского Парада. Она ездила в огромных санях — на самом деле это была повозка, запряженная лошадьми, у нас не каждый год снег выпадает — и она была одета во все белое, с искристой короной. Она выглядела так, словно рождена для этого.

— Она милая девочка, очень, — неожиданно вмешалась Джудит. — Я бы не сказала, что она ангел или святая, но она добрая девушка. И у нее внутри есть стержень, как и у ее матери. Хотя нет, я не права. Ее мать — волевая женщина, а вот стержень… он не совсем ее. Он принадлежит Великому Богу Общества.

Уилл рассмеялся коротким, сдавленным смехом, словно знакомая фраза вызвала привычный отклик.

— Этот бог устанавливает правила в некоторых маленьких городках, — пояснил он Шону. — Тот бог, который утверждает, что ты должен делать все абсолютно правильно, жить в соответствие с местными законами, и тогда ты попадешь на небеса. Небеса Общества.

— Где тебя будут приглашать во все правильные места, и ты будешь вращаться среди правильных людей, — закончила мысль Джудит.

В голове Шона проснулось какое-то гудящее чувство. Он осознал, что это нарастающий гнев.

— Что случилось? — просил он, хотя был практически уверен, что знает ответ на этот вопрос.

— Кавер пригласил ее на свидание. Ей было всего семнадцать. Она была польщена, взволнована. Первые два раза он вел себя с нею хорошо, как она мне рассказывала. А на третий раз он ее изнасиловал.

— Она пришла сюда, — продолжила Джудит. — Ее мать ничего не хотела слышать, ее отец считал, что она, должно быть, ошиблась. Он попросил ее больше не надевать сексуальных платьев, не пользоваться духами и косметикой. — Джудит покачала головой. — Она была… У нее это было в первый раз. Она была абсолютно раздавлена. Уилл тут же позвонил шефу полиции. Он не плохой человек, — сказала она мягко. — Он просто не хотел потерять работу из-за ареста Кавера.

— Она закрылась дома и никуда не выходила две недели, — заговорил Уилл. — Ее мать звонила нам, требовала, чтобы мы перестали распространять ложь о Хаттонах. Она говорила Лейле, что та просто неправильно все поняла. Дословно.

— Затем, — произнесла Джудит тяжело, — Лейла обнаружила, что она беременна.

Гудящее чувство становилось все сильнее, интенсивнее. За сотни лет своего существования он никогда не ощущал ничего подобного.

— Она позвонила Каверу и все рассказала. Полагаю, она думала, что нечто столь серьезное достучится до его сознания. Может, ей казалось, что это его родители виноваты в его жестокости. Может, она считала, что он бы мог поступить с нею как-то правильно. Ей было семнадцать. Не знаю, о чем она думала. Может, она хотела, чтобы он нашел ей врача. Она не хотела говорить об этом родителям.

— А он решил, что управится с этим сам, — выдохнул Шон.

— О, да! — подтвердил его догадку Уилл. — Он потерял рассудок. Обычно, когда вокруг были другие люди, он мог вести себя как нормальный человек. — Голос Уилла Крайдера звучал так, словно он рассуждал о привычках экзотического животного, но его руки был сцеплены так крепко, что костяшки побелели. — Кавер не смог удержать эту видимость той ночью. Он пришел к дому ЛеМеев, и Лейла вышла к нему, ни слова не сказав о том, куда собралась, ни Тексу, ни ЛиЭнн. Но Лэс смотрел в окно, и он увидел… он увидел…

— После того, как Кавер несколько раз ударил ее по лицу, он разбил бутылку из-под газировки и воспользовался ею, — просто произнесла Джудит. — Лэс выскочил как раз вовремя, чтобы спасти сестре жизнь — он врезал Кавера бейсбольной битой… мальчик тогда был в школьной команде.

— Продолжайте, — удалось произнести Шону. Супруги погрузились в трагические воспоминания, но когда они услышали его голос и подняли взгляды, то были насмерть напуганы выражением его лица. — Я сержусь не на вас, — сказал Шон очень тихо, — продолжайте.

— Что было в больнице, вы можете себе представить, — устало выдохнул Уилл. — Разумеется, девочка потеряла ребенка. Ее телу был нанесен серьезный ущерб. Невосполнимый ущерб. Какое-то время она пролежала в больнице.

— Никто не мог бы такое проигнорировать, — горько озвучила Джудит. — Но у Хаттонов был очень хороший адвокат, и он сделал справку о невменяемости. Здесь, в Пайнвилле, Хаттонов никогда не оштрафуют за переход улицы в неположенном месте. Кавер был признан временно недееспособным вследствие помешательства, судья приговорил его к пребыванию в институте душевного здоровья и обязал его семью оплатить издержки, связанные с лечением Лейлы. Судебным предписанием он запретил Каверу общаться с нею и даже подходить ближе, чем на 30 метров. Очень ценный документ! Полагаю, одна бумага чего стоит! Затем психиатры решили, что он пришел в норму, что его можно выписать, поскольку тот прошел очень много курсов по управлению гневом и всякое другое лечение. Это заняло четыре года, — она покачала головой. — Разумеется, деньги можно не считать.

— Он искалечил Лейлу, убил их ребенка в утробе, и, получив формальный приговор, разгуливает на свободе, — Шон покачал головой, выражение его лица стало безучастным. — С тех пор, как я приехал в Америку, я восторгался местным правосудием. Оно было настолько совершенней того, что было в Ирландии, когда я был мальчишкой. Тогда ребенка могли повесить за то, что он от голода украл кусок хлеба. Но это — ничуть не лучше.

Супруги Крайдеры выглядели смущенными, словно они лично несли ответственность за эту несправедливость.

— Это еще одна причина, по которой мы уезжаем отсюда, — сказал Уилл. — Мы ожидаем, что рано или поздно Кавер Хаттон III заставит нас заплатить за то, что мы оказали поддержку Лейле. Она оставалась у нас какое-то время, пока поправлялась. Лэс приходил и навещал ее. А ЛиЭнн — нет. Как и Текс.

Шон не стал изображать удивление, и вообще не прокомментировал поведение ее семьи. За свою долгую жизнь он видел вещи и похуже. Но в его жизни никто никогда не делал ничего худшего по отношению к тому, кто был бы ему настолько дорог, как Лейла ЛаРу ЛеМей.

— Она звонит вам? — спросил Шон.

— Да, звонит время от времени. Она звонила сюда, или в участок, чтобы поговорить с Уиллом и уточнить, не отпустили ли Кавера.

— А его отпустили?

— Да. Спустя четыре года он полностью освободился наблюдения. Он теперь вольная пташка.

— Он живет здесь?

— Нет, он сразу уехал.

— Она видела его, — пробормотал Шон.

— О, нет! Где?

— На вечеринке, где мы танцевали.

— Он подошел в ней?

— Нет.

— Он видел ее? — Джудит впилась ногтями в свою голову.

— Не знаю, — медленно произнес Шон. Затем продолжил: — Но я должен вернуться. Срочно.

— Надеюсь, у тебя в отношении нее добрые намерения, — сказал Уилл. — Если я услышу другое, я найду тебя и вобью кол тебе в грудь. Она и так натерпелась.

Шон встал и старомодно поклонился:

— Увидимся во Флориде, — произнес он.

Он покинул Пайнвилль, выжав из арендованной машины все, что было возможно, чтобы успеть на последний самолет, который мог бы доставить его в город так, дабы у Шона было время найти место для дневного сна. Очень близко от аэропорта были безопасные апартаменты, которые содержались организацией вампиров. Он заранее позвонил, чтобы зарезервировать гроб, и сел на самолет, предварительно убедившись, что на крайний случай в хвосте есть место, где он мог бы переждать солнечное время. Но все обошлось благополучно, и к моменту восхода солнца он уже был в номере с тремя другими занятыми гробами.