"Пространство для человечества" - читать интересную книгу автора (Синякин Сергей)

Глава двенадцатая

Если бы люди точно знали, что их ожидает в ближайшем будущем, жить стало бы совсем неинтересно. Зачем, скажем, готовиться и торопиться на свидание, если ты будешь точно знать, что она не придет? Стал бы крестьянин вспахивать поле, если бы точно знал, что до следующего урожая он не доживет? И еще неизвестно, пустился бы в свое авантюрное путешествие до Лондона неугомонный д'Артаньян, если бы знал, что его в порту Кале ранит граф де Вард? Хотя нет, этот бы все равно отправился в роковое путешествие. Слово, данное даме, галатность и дворянская честь, гасконская уверенность, что все обойдется, — все смешалось бы воедино, заставив его пуститься вскачь навстречу смертельному уколу шпаги. И все же, все же…

Лев Крикунов мушкетером не был, вся бесшабашность и надежда на авось выветрились с годами, но развернувшиеся события были ему неподвластны, а открывающиеся перспективы зачаровывали так, что не было времени обдумать происходящее.

— Знакомьтесь, товарищ Бояславцев, — сказал главный редактор. — Крикунов. Лев Николаевич. Любопытная Варвара, которая сует нос куда попало.

— Вижу, — без улыбки сказал бритоголовый. — Недосмотрел ты, Саша, ох недосмотрел!

— Я же объяснял! — вспылил редактор. — От меня это совсем не зависело.

— Ну да, не зависело! — возразил Бояславцев. — А кто его в детский дом отправлял? Я?

— Так ведь я что думал? — сказал главный редактор. — Думал, поедет, статью напишет проблемную. Сам знаешь, как сейчас детским домам туго приходится. Кто же знал?

— Надо было знать. — Бояславцев встал, неторопливо прошелся по кабинету. — Не первый день в разведке работаешь!

Крикунов после этих слов чуть со стула не упал. Сурков? В разведке?

— Холост, детей нет. — Бояславцев вернулся за стол. — Отца не помнишь, мать в прошлом году умерла. Из родственников только тетка, и та живет в Абхазии. Все верно?

Крикунов только кивнул. Страх и неловкость, что он ощутил в первые минуты, уже прошли. Лев начал испытывать легкое раздражение, которое медленно росло.

— Хороший журналист, — сказал Бояславцев. — Так Сурков тебя отрекомендовал, а я ему верю. Любознателен, желаешь прославиться на журналистском поприще, но пока тебе это плохо удается. Бумаги где?

— В папке, — сказал Крикунов. — А она в машине осталась. Могу принести.

— Не надо, — с некоторым раздражением повторил Бояславцев. — Без тебя принесут.

Он нажал на кнопку селектора:

— Хромкин? Пусть кто-нибудь принесет мне из машины Леута папку, которую там журналист оставил.

Похоже, распоряжения товарища Бояславцева здесь выполняли без промедления. Вскоре в кабинет скользнул невысокий худощавый человек в униформе, немного напоминающей американскую военную форму. Не разглядывая присутствующих, он положил перед Крикуновым его папку и незаметно покинул кабинет. Словно в воздухе растворился.

Лев достал из папки материалы и пододвинул их Бояславцеву. Хозяин кабинета, подперев бритую голову одной рукой,

неторопливо и внимательно изучил их и поднял голову.

— Впечатляет, сказал он главному редактору. — А всего-то глупая выходка воспитанника и архив PОHO. А в результате богатевший материал для аналитиков. Вовремя вы там спохватились. О мерах по организации прикрытия можешь мне не докладывать, уже доложили.

Повернулся к Крикунову и поинтересовался:

— А какой вывод из всех этих данных сделали вы, Лев Николаевич? Поделитесь с нами своими догадками, это очень важно.

Некоторое время Лев молчал.

— Смелее! — подбодрил Бояславцев;

Поделись с ними своими догадками. А дальше что? «Но холодные воды Урала пусты, и Чапая не видно нигде»? Идиотская была ситуация, глупее не придумаешь.

— Да не бойтесь, не бойтесь, — подбодрил бритоголовый. — Не делайте трагического лица. Никто к вам мер принимать не собирается. Выкладывайте, Лев Николаевич!

Нет, братцы, было в нем что-то властное, Крикунов вздохнул и принялся рассказывать. Почему он это делал, Лев и сам не знал. Взял и выложил все свои прикидки — и про секретный объект, и про освоение новых территорий. Излагал он Все несколько запутанно, но вместе с тем понятно. Бояславцев дважды вставал, прохаживался по кабинету, заложив руки за спину, потом сел и значительно посмотрел на главного редактора.

— Такие дела, Саша, — сказал он. — Что значат живой ум и немножечко воображения.

Посидел немного, словно решался на что-то.

— Вас дома кто-нибудь ждет? — поинтересовался он у Крикунова. — Любовница, знакомая? Да не волнуйтесь вы, никто вам плохого не желает. Понимаете, Лев Николаевич, волею случая вы наткнулись на бреши в нашем прикрытии. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что мы теперь знаем свои слабые места и у нас будет достаточно времени, чтобы исправить положение. Плохо то, что теперь нам надо решить вопрос с вами. Разумеется, ничего плохого мы вам не желаем. Есть два пути. Первый — взять вас в программу. Но для этого необходимо ваше согласие. Второй — неизбежно вытекает из вашего отказа. И в этом случае ничего плохого, несколько сеансов психотерапии, лечение под гипнозом, и вы свободны, как птица. Будете по-прежнему работать в редакции, писать свои страшилки… Он холодно улыбнулся.

— Могу я узнать, что это за программа? — неожиданно севшим голосом спросил Крикунов. — Трудно, знаете, выбирать из двух котов в мешке, тем более что мешки разные.

— Освоение территорий, — сказал Бояславцев, быстро переглянувшись с редактором. — Вы угадали, Лев Николаевич. Речь идет об освоении новых территорий. Только не совсем обычных. Представьте себе, что мы получили доступ в иное измерение. Технические детали вам не нужны, поэтому я на них останавливаться не буду. Скажу, что это было неимоверно сложно.

— Не надо, — сказал Лев. — Я только не понимаю, какое место в вашем проекте могу занять я. Я ведь жалкий гуманитарий, в технике ничего не соображаю, даже машину плохо вожу.

— Вот пошел детальный разговор, — одобрительно сказал Бояславцев. — Александр Иванович не соврал, у вас действительно имеется прекрасное качество брать быка за рога.

Он задумчиво покрутил ручку в руке и бросил ее на стол.

— Видите ли, Лев Николаевич, процесс освоения идет уже несколько десятилетий. Нужно как-то систематизировать его историю, привести его к какому-то общему знаменателю. Все, что происходило, происходит и будет происходить, однажды станет частью общечеловеческой истории. Не хотелось бы, чтобы эта история была основана на домыслах и легендах. У человечества и без того достаточно в прошлом различного рода легенд, которые подменяют истинно происходившие события. Необходим человек, который вплотную займется описательской частью происходящего.

— Вам нужен историк, а я просто журналист, — уставившись в стол, сказал Крикунов.

— Но с историческим образованием, — уточнил Бояславцев. — Не скромничайте, Крикунов, скромность не всегда украшает человека, иногда она становится досадной помехой в движении вперед. Нам не нужен историк, нам необходим летописец, а на эту должность более подходит не кабинетный червь, а человек, бойко владеющий пером. Вам придется не только изучать документы и беседовать с людьми, вам придется принимать участие в рискованных экспедициях, да и само нахождении на территории не всегда безопасно. Но это вы поймете на месте. Это хороший шанс, ведь вы мечтали о сенсациях?

Крикунов пристально взглянул на хозяина кабинета.

— Не могу сказать, что мечтал о подобном путешествии всю жизнь, но думаю, что это лучше, чем промывание мозгов. Из двух зол выбирают меньшее. Как я понял, вы представляете государство?

Ему показалось, что Бояславцев и Сурков смущенно переглянулись.

— А разница есть? — с высокомерным видом удивился Бояславцев.

— Разница одна, — грустно усмехнулся журналист. — Частные структуры обычно более безжалостно оберегают свои секреты.

— Будем считать, что мы с вами договорились? — Хозяин кабинета встал. — Думается, вы приняли правильное решение и никогда об этом не пожалеете. Сейчас вами займутся, вечером вы уже будете на месте. Ко мне вопросы есть?

— Пожалуй, — Крикунов не готовил этого вопроса, он вырвался сам. — Сколько мне будут платить?

Бояславцев согласно качнул головой:

— Резонный вопрос. Скажем так, когда вы вернетесь, вам будет выплачена любая разумная сумма, которую вы назовете.

— Ясно, но непонятно, — усмехнулся Лев. — Тогда у меня еще один вопрос. Назовите минимум суммы, которая вам кажется разумной.

Бояславцев назвал.

Что ж, названная им сумма могла произвести впечатление и на более искушенного журналиста.

— И еще одно, — нахально настаивал Крикунов. — Вы сказали, что сумма мне будет выплачена по возвращении…

— Там деньги не будут нужны, — недовольно буркнул со своего места Сурков.

— Я не о том, хотелось бы узнать, когда мое возвращение станет возможным?

— Будущее покажет, — сказал Бояславцев. — Послушайте, Крикунов, вы меня разочаровываете. Я считал вас более умным человеком.

— Хотелось еще быть предусмотрительным, — вздохнул журналист. — Теперь мне кажется, что вы приговорили меня к пожизненному пребыванию в этом вашем измерении.

«Если оно и в самом деле существует», — добавил он мысленно.

— Николаев, зайди, — вызвал Бояславцев по селектору. Еще раз с непонятным выражением лица оглядел Льва и неожиданно спросил:

— Вы в детстве фантастику любили?

— Я ее и сейчас люблю, — пожал плечами Крикунов.

— Тем лучше. Гарантирую незабываемость впечатлений. Ваше маленькое путешествие перевернет всю вашу жизнь. Проверено на практике.

Ну кто бы после таких слов продолжал сомневаться? Особенно если жизнь не удалась и впереди нет ничего, кроме старости и печальных воспоминаний.

В кабинет вошел человек. Видимо, это и был Николаев.

— Толя, — сказал Бояславцев. — Познакомьтесь, это наш будущий летописец Лев Николаевич Крикунов. Лев, заберите свои бумаги, возможно, там они вам могут пригодиться. Уже сегодня он должен быть в районе. Как обычно, — весь комплекс прививок и на кратник. Что там нового? Вертолет не нашли?

— Ищут, — сказал Николаев, с любопытством оглядывая журналиста. — Пойдемте, товарищ Крикунов.

А вот на этот раз Лев обратил внимание на обращение, сегодня к нему уже второй раз обращались «товарищ», и это, конечно, не могло быть случайностью. Честно говоря, Лев и сам никак не мог привыкнуть к обращению «господин», оно ему казалось издевательским. «Господа крестьяне, пришло время собирать урожай!» Звучит? Идя за Николаевым по коридору, Лев вдруг подумал о своем главном редакторе. Что-то в поведении Суркова подленькое просматривалось. Сдал он своего подчиненного без зазрения совести. А что вы хотели? Разведчик! У них моральные принципы не в чести. И еще. Второй раз за сегодняшний день он услышал о пропавшем вертолете. Судя по всему, он пропал где-то в ином измерении, куда сегодня предстояло попасть ему самому.

Почему-то Крикунову захотелось, чтобы пропавший вертолет обязательно нашелся.