"Елена Зыкова. За все уплачено " - читать интересную книгу автора

- Сема Гуревич, народный артист бывшего СССР, певец, куплетист,
красавец и любимец самой разношерстной публики. Пообещал двести человек
гостей и десять битков собственной охраны. День рождения. Говорит, пятьдесят
стукнуло, но я это слышу от него не меньше пятнадцати лет.
- Э-эдичка-а! - протянула Люська. - А можно, я его обслужу?
- Ты и Киска, - с минуту подумав, для солидности изрек свое решение
метрдотель.

Сема приехал в роскошном "роллс-ройсе" с водителем и, окруженный
молодыми здоровыми ребятами и шикарными женщинам, не спеша вошел в ресторан.
Пожал руку Эдику. Запах дорогих духов перебил запахи акаций и жасмина. Нинка
разглядывала женщин, вдыхая их чудесные духи и совершенно им не завидуя. Она
тоже могла иметь и такие духи, и такие платья, просто сейчас у нее были
другие планы. Работа началась, огромные сдвинутые столы моментально
заполнялись вкуснейшей едой ресторанного повара Павла Петровича - бывшего
повара бывшего президента. Очень скоро гости захмелели, заиграли музыканты
на сцене, по мановению руки Семы они вдруг прекращали играть, для того чтобы
кто-то из его гостей сказал тост. Нинка обожала свою работу, и эту
суматошную атмосферу ресторана, и гостей и музыкантов. Вся ее жизнь в Сочи
казалась ей непроходящим праздником.
- Вон, вон, - затыкала пальцем в одного из гостей Семы Люська - она
перехватила Нинку по дороге к столам. - Кстати, он на тебя три раза глянул.
- Но он же лысый, - возмутилась Нинка.
- Зато нос у него римский, - возразила Люська. - И крутой, это видно.
- Много ты понимаешь, я не хочу, чтобы мой будущий сын рано облысел.
- Ну а может, сам Сема! - даже испугавшись своей мысли, воскликнула
Люська.
- Все население страны знает, что у Семы накладка. Отстань, все они
психи, потому что творческие, и алкоголики по той же причине, - отрезала
Нинка.
- Так какого рожна тебе надо? - возмутилась Люська.
- Если б я знала, - вздохнула Нинка.

Она поставила на столы Семы еще две бутылки коньяка и почувствовала
чью-то руку пониже бедра. Рука была того лысого.
- Не надо, - также тихо сказал лысому словно выросший из-под земли
Эдик.
- Что?! - Лысый уже здорово "заправился". - Что значит "не надо"? Не
можно, что ли?
- Не можно, - тихо сказал Эдик. Лысый достал из кармана пачку долларов.
- А я покупаю, я башляю! - вальяжно закричал он и принялся тыкать
пачкой зеленых купюр под нос метродотелю.
- Не продается, - терпеливо сказала Нинка.
- Это почему же? Мало?! Ну, в этом кабаке совсем обнаглели!
- Тофик, уймись! - крикнул через стол Сема. Лысый униматься как будто
не собирался, а даже агрессивно схватился за бутылку. Он не учел, что в
ресторане к таким ситуациям привыкли и считали их обыденной работой.
Через секунду к лысому подлетели крепкие ресторанные ребята, один из
них мягко отодвинул Нинку в сторону и, схватив лысого за плечи, попытался
усадить на стул. Но лысый владелец долларов оказался здоров как бык. С