"Елена Зыкова. За все уплачено " - читать интересную книгу автора

разом, но их все равно понимали и слушали.
Когда стемнело, а праздник набрал полную счастливую радость, подворье
осветили как могли. Вытащили из дому лампы, включили фары трактора, ударила
гармошка и те, кто помоложе, пустились в пляс.
За полночь уже изрядно пьяный Антон собрался произнести тост в честь
своей молодой жены и самого себя.
Он поднял свой бокал, гордо выпятил грудь и сказал:
- Товарищи! Мы люди культурные и верим в нашу страну, в наших
командиров и в светлое будущее коммунизма! И мы живем, пока живем! А когда
умрем, тогда уже жить не будем! Так что выпьем за мою Валентину и за нашу
прекрасную жизнь!
Все радостно закричали, признав, что жених произнес очень дельную
здравицу, что в нем чувствуется ум. Антон залпом выпил свой бокал и
плюхнулся на стул, но оказалось, что Борька, сидящий рядом, глупой шутки
ради отодвинул его, и жених грохнулся на пол, потянул за собой скатерть,
бутыль с самогоном упала ему на грудь, и мутно-желтая жидкость залила лицо
виновника торжества.
Жениху, видимо, скучно было вставать или сил на такой подвиг уже не
было и он закрыл глаза и затих.
- Умер! - истошно завопила невеста.
- Как же! - пьяненько усмехнулась Нинка. - Умрет он тебе! Конь с
яйцами.
- А ты щупала, ты щупала? - оскорбилась невеста. - Своего заведи, тогда
и говори!
- Отстань ты от меня! - в сердцах сказала Нинка, но сестра еще больше
разъярилась:
- Сама отстань! Это моя свадьба! Сама иди отсюда!
На другом конце стола уже кто-то кому-то дал по уху, а кто-то упал.
- Пошли лучше погуляем. - Борька потянул Нинку за руку.
- Пошли, - безразлично согласилась она, и, с трудом пробравшись между
людей, столов и стульев, они вырвались из избы.

Они шли вдвоем от дома к реке, а песни с криками вперемежку еще
доносились до них.
- Умер! - передразнила Нинка старшую сестру. - Умора одна.
- Чего ржешь-то? - неизвестно на что обиделся Борька. - На свадьбе
всегда так. Кто на карачках уползает, а кого выносят. А мне вот в армии,
думаю, скучно будет без деревни. Дни считать придется. Здесь все-таки родной
дом.
- Ага, - согласилась Нинка, плохо его слушая.
- Пошли на сеновале посидим, передохнем. А то и у меня от этого первача
кружение в башке.
- Пошли, - ответила Нинка. - И я чего-то, как лошадь, много выпила!
Они поднялись на сеновал и присесть не успели, как Борька облапил ее
сзади, стал сильно и торопливо хватать за грудь, за живот, за бедра, потом
повалил на спину, и она только вяло сопротивлялась, словно и не понимая, что
с ней такое творится.
- Ты меня ждать будешь? Ты меня ждать будешь? - все время повторял
Борька и дышал тяжело, прерывисто.
- Буду, буду! - хихикала Нинка. - Куда я денусь! Ой, руки-то, руки