"Павел Зябкин. Солдаты неудачи " - читать интересную книгу автора

вечереть. К нам подошел лейтенант, и тихим голосом стал объяснять, как будем
нести ночью дежурство. Вид у него был совсем не боевой. В это время до нас
донесся треск мотоциклетного движка и на дороге показался, стремительно
приближавшийся со стороны Белоречья мотоцикл ИЖ с коляской. Вскоре мотоцикл
затормозил напротив блокпоста. Из люльки вылез высокий старик в папахе,
черном длинном пальто, с деревянной клюкой в руке. За рулем мотоцикла сидел
молодой парень обычной кавказской внешности. Вылезя из люльки старик встал
на дороге, повернувшись лицом в нашу сторону. Ветер развивал полы его пальто
и длинную седую бороду. Колоритный старик стал что-то кричать, сопровождая
слова энергичными движениями клюки. Ясно было итак, что нас зовут на
переговоры. И мы, возглавляемые лейтенантом, двинулись к старику.
Шлепая сапогами по мокрому снегу, я, как и все думал "что за цирк". Не
дойдя метров десяти до мотоцикла, командир остановил нас и пошел к
седобородому патриарху один. Лейтенант был на голову ниже старца. Увидев
командира старец, воздев руки к небу возопил "О Алла!" и от голоса его
лейтенант вжал голову в плечи и стал казаться еще ниже. После призыва
исламского Божества старейшина Белоречья, а это был именно он, произнес
эмоциональную речь о том, что неверные, то есть мы, осквернили их святое
место, то есть земляное кольцо, и гнев Аллаха в виде боевиков не замедлит
сегодня же пасть на наши грешные головы. Еще он говорил, что подобного
посрамления их святынь не допускали даже Сталинские гяуры и все в том же
духе. Речь старца сопровождалась усиленной жестикуляцией. Он часто тыкал
клюкой в сторону командира и танков стоявших вокруг кольца. Стволы грозных
боевых машин стыдливо смотрели на разоряющегося пророка. Лейтенант что-то
робко пытался возразить, но старец с возгласом "О Алла!" замахивался на него
клюкой и тот замолкал.
Ближе к концу своей речи старец сняв с головы папаху и отчаянно плюясь
в нашу сторону, кинул ее на землю и вновь прокричал: "О Алла!". Окончив свой
десятиминутный, монолог парламентер забрал папаху, сел в люльку и укатил в
Белоречье, обдав нас угарным газом. Сколько мы могли видеть, он на ходу
продолжал потрясать клюкой, указывая в нашу сторону. Подавленный командир
побрел в нашем сопровождении обратно. Придя на место, он, подумав несколько
минут, дал команду сниматься.
Не передать словами, с какой неохотой мы разрушали только что созданный
быт, вновь грузились на опостылевшую броню и уезжали на соседний блокпост,
где стоял штаб. Напоследок, чтобы врагу не досталось, нагадили в окопы, где
стояли палатки, засыпали и разрушили все, что смогли. Колонна бронетехники
печально тронулась в путь.
На штабном блокпосту, всю ночь, что там провели, мы были предметом
всевозможнейших насмешек и издевательств. Утром группу вернули обратно, и
печально выковыривая экскременты, мы ставили палатки на прежние места.
Вот и не верь после этого фильмам про Рембо.

ПОЛЕТ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ

Солнечный апрельский день 1996 года. Бестолковое перемещение солдат у
скопища палаток и техники. Это лагерь мотострелковой бригады у села
Центорой. Наш лагерь стоит между окраиной села и ущельем глубиной метров
триста - четыреста. По краю ущелья проходит дорога, на нее же садятся
вертолеты, регулярно подвозящие нам продукты и боеприпасы, они же забирают