"Василий Звягинцев. Хотеть - значит мочь" - читать интересную книгу автора

оказался здесь! Нечувствительно и мгновенно. Только что вокруг были зеленые
пластиковые стены, за окном пальмы и дождь - и сразу это! А я стою и смотрю
на сбитую в кровь руку... На неделю я успокоился. Хотя и удивился, сам
понимаешь, но хоть поверил, что не сумасшедший и не виноват ни в чем. Тут,
видно, такие силы или законы природы действуют... Потом заскучал, общества
захотелось. И вот - появился ты. Знать бы, так почетче желание
сформулировал, чтоб вместо тебя девушка симпатичная прилетела... - Лобанов
впервые за весь свой долгий рассказ улыбнулся. - А если всерьез - так что
ты, многознающий потомок, обо всей этой бредятине думаешь? Выскажись прямо и
честно.
...А Игорь молчал, потому что действительно не знал, что тут можно
ответить. И верить не хотелось, и не верить было нельзя. Ощущалась за
словами Лобанова истина, неумолимая и страшноватая.
- Все, что ты рассказал, очень интересно... - выигрывая время, произнес
Игорь и вдруг предложил: - Давай-ка пойдем в рубку, прокрутим твою историю
на большом анализаторе и посмотрим, что получится. Я ее на всякий случай
записал, но привычке...
...Минут десять в недрах анализатора происходили таинственные
интеллектуальные процессы, потом на экране возникла надпись: "Информация
внутренне непротиворечива. Для выводов не хватает данных. Уточните следующие
параметры..."
Лобанову пришлось, напрягая память, диктовать машине даты, цифры,
географические координаты, имена и фамилии, такие, вроде бы, никчемные
подробности, как золотое содержание рубля и его валютный курс, название и
маршрут круизного лайнера, расклад политических сил в республике, где
работал Юрий, и еще многое, совсем уже не имеющее отношения к Лобанову и его
истории.
Ответа на этот раз пришлось ждать еще дольше. Новая надпись, гласила:
"Данных недостаточно. Необходимо связаться с Главным информаторием и
Анализатором института альтернативной истории. Прошу санкции".
Ростокин представил, какого расхода энергии потребует такая связь по
гиперканалам и что с ним сделает шеф, когда узнает, кто и зачем пустил на
ветер все лимиты редакции на год, а то и больше, вперед. Но отступать было
некуда, и Игорь, внутренне махнув на все рукой, ввел в компьютер свой личный
индекс и номер счета редакции. Пожалуй, не стоит сейчас в подробностях
вспоминать, как заявка Ростокина чуть не поставила Землю и прилегающие
области Системы на грань энергетического кризиса и паралича глобальной
компьютерной сети из-за того, что вся интеллектуальная мощь планеты была
брошена Генеральным координатором на решение такой, казалось бы, частной
задачи. Достаточно сказать, что шуму было много, и выводы тогда были сделаны
кардинальные.
Все это было позже. А пока прошли долгие часы до тех пор, когда вновь
ожил экран анализатора Игорь начал считывать с него длинные колонки цифр,
сложнейших формул и едва понятных терминов высшей логики и хроноквантовой
физики. Смысл же был достаточно прост, хотя и удивителен.
Выходило так, что Лобанов по ряду недостаточно постижимых причин стал у
себя, в своем времени, центром взаимодействия причинно-следственных полей с
противоположными знаками. И любое напряжение его индивидуального психополя
это взаимодействие нарушало. События маловероятные и даже почти невероятные
стали происходить не по статистическим законам, а по совсем другим, гораздо