"Василий Звягинцев. Скорпион в янтаре ("Дырка для ордена" #6) (Одиссей покидает Итаку, книга 13) " - читать интересную книгу автора

Он успел впервые ощутить это, самым краешком, когда Шульгин-Шестаков
вмиг его обезоружил в заснеженном Сокольническом парке и заставил играть по
своим правилам. Но это было еще не так наглядно, могло сойти и за досадную
случайность. А сейчас этот -землянин просто подавляет, и не только его, но и
Высшую...
Александр Иванович, поняв, что клиенты готовы, резко сменил тон:
- Согласитесь, Дайяна, что сейчас мы с вами в одинаковом положении.
Прошлый раз на катере вы говорили от имени Игроков, Держателей, и мы вас
слушали, конечно, без трепета, но с достойным обстановки вниманием. Сейчас,
я вижу, вы отвечаете только за себя. Так?
Лихарев снова не понял, о чем речь, но Дайяна кивнула утвердительно.
Очень интересно.
- Ты, Валентин, тем более ни за что не отвечаешь. Для тебя наш
разговор - хуже, чем китайская грамота. Так?
Валентин тоже кивнул, предпочитая не говорить слов, которые могут быть
истолкованы самым неожиданным для него образом. Почему и в ближнем окружении
Сталина продержался так долго.
- Скажите, Дайяна, - спросил Шульгин, - сколько времени назад по вашему
счету мы расстались?
- Часов десять-двенадцать, я думаю...
Очень хорошо. Для первого Александра, по личным ощущениям, прошло не
меньше года. Это с возвращением в крымскую Россию, в Москву, со спасением
Колчака, сражениями с англичанами и всем прочим. И - переброс сюда.
Вторая память ограничивалась десятью днями - от ночи в постели Сильвии
до ухода сюда же, через историю Шестакова. При этом он спокойно относился к
совмещению в себе этих далеко не конгруэнтных* вариантов.
______________
* Конгруэнтный - относится к геометрическим фигурам, совпадающим при нужных
перемещениях (лат.).

И пока еще он не очнулся в каменной каютке Нерубаевских катакомб*,
чтобы осознать часть (только часть} с ним произошедшего. Это, в определенном
смысле, впереди.
______________
* См. "Время игры".

Ни Дайяну, ни Лихарева он грузить собственными сомнениями не собирался.
Они раз и навсегда договорились с Новиковым (кстати - после напряженного
разговора с Дайяной же), который единственно его понимал в почти полной
мере, - не касаться проблем собственной адекватности и душевного здоровья.
Иначе легко зайти слишком далеко. Лучше попросту: психи - так психи, нет -
так нет. Начнешь углубляться, выяснять, обсуждать, диагностировать - верный
путь к смирительной рубашке. Не джеклондоновской, к обыкновенной.
- Давайте лучше уточним наши позиции, - предложил он. - Последний с
вами разговор, Дайяна, мне показался конструктивным. Вы вели себя как весьма
разумная и отстранившая потерявшие смысл эмоции женщина. Мы могли бы принять
вас в наше общество, как Ирину, как Сильвию...
Лицо Дайяны дернулось мгновенным тиком. Нет, пожалуй, Шульгин слегка
перебрал. Так сразу предложить герцогине место горничной или приживалки - не
всякая поймет правильно, найдет в себе силы здраво оценить обстановку. А с