"В. Звягинцев "Разведка боем" ("Одиссей покидает Итаку", книга N 4/6)" - читать интересную книгу автора

взаимопонимание...
- Никто из вас не плох, просто у каждого свой характер и в силу этого
разное отношение ко мне. Да, вышло так, что судьба наиболее тесно свела
меня именно с Шульгиным... - Сильвия улыбнулась несколько натянуто. -
Только... Ты своего друга лучше меня должен знать. Он ведь, даже если сам
это до конца не понимает, никак не может мне простить того, что случилось в
Лондоне. И что бы он сейчас ни говорил и что бы почти искренне ни думал, он
старается играть по отношению ко мне роль этакого римского триумфатора,
заполучившего в наложницы побежденную принцессу.
Алексей с удивлением отметил точность и четкость ее анализа. Он и сам
ощущал нечто подобное в поведении Сашки, когда тот бывал рядом с Сильвией.
А впрочем, чему тут удивляться? Дама она более чем умная, а оказавшись в
положении "варварской принцессы", попавшей в лапы недавнего врага, должна
особенно остро воспринимать все оттенки слов и поступков окружающих.
- Вообще-то для меня все это не так уж и важно, - пожав плечами,
продолжала женщина. - После того, как я лишилась всего, не только
"положения в обществе", - последние слова она произнесла с оттенком иронии,
хотя Алексей знал, что положение ее и вправду было более чем значительное,
- но и родины, да что там родины, вообще всей реальности, в которой
существовала, много ли значит отношение ко мне какого-то человека? Не бьют,
кормят вовремя - уже слава Богу...
- Ну, ты совсем в минор ударилась, - сказал Алексей, откладывая палитру и
кисть. - Случилось то, что случилось, а на нас тебе вообще грех
жаловаться...
- Так я же и не жалуюсь, - мило улыбнулась Сильвия. - Я просто объясняю,
каково реальное положение дел.
Она встала с кресла, обеими руками убрала с лица длинные пряди
распущенных по замыслу художника золотистых волос.
Алексей смотрел на ее высокую и тонкую фигуру, кажущуюся еще выше и
стройнее из-за длинного, до самого пола платья, на загорелую грудь,
открытую глубоким вырезом декольте не меньше, чем в самых смелых
современных купальниках, и вновь почувствовал, кроме понятного влечения к
этой необыкновенной женщине, еще и особого рода любопытство.
Тем более что Сильвия вновь затеяла с ним свою эротическую игру, ту
самую, с которой началось их близкое знакомство. Двигаясь по каюте, она
вдруг на неуловимое мгновение замирала, фиксируя ту или иную позу - словно
манекенщица на подиуме или фотомодель при щелчке затвора. И тут же вновь
начинала двигаться текуче и плавно, до следующего стоп-кадра, распространяя
вокруг ауру завуалированной и в то же время вызывающей сексуальности.
И снова Берестин попался на крючок, хотя и знал уже этот прием, и был не
мальчишкой, а тридцатисемилетним, много пережившим и повидавшим мужчиной, и
с обнаженной натурой работать ему было не в новинку.
Сильвия подошла к окну и отдернула плотную шелковую штору. По стеклам,
обгоняя друг друга, бежали струйки дождя, а близкий берег скрыла туманная
дымка.
- Наконец-то, - произнесла женщина с облегчением. - Знал бы ты, как
надоедает это солнце и вечно голубое небо.
Здесь Алексей ее хорошо понимал. Он и сам терпеть не мог погоду солнечную
и безветренную, предпочитая всяческие природные катаклизмы, будь то снежная
пурга или летний дождь с грозой.