"Сергей Зверев. Святой: гарпун для Акулы " - читать интересную книгу автора

южной ночи не смог скрыть этого эпизода, навсегда врезавшегося в его
память.
Пост удалось отстоять, и утром Рогожин долго бродил среди трупов,
пытаясь найти того самого, первого. Сдерживая подкатывающую к горлу
тошноту, он переворачивал успевшие остыть тела, вглядывался в
обезображенные лица, остекленевшие глаза и не мог узнать ночного врага.
- Успокойся, парень! - остановил его тогда старлей, командир взвода. -
О живых надо думать. "Вертушки" на подходе. Готовься раненых грузить!
С лейтенантом Балуевым Рогожин служил и на точке, охранявшей
стратегически важную дорогу Кабул - Джелалабад в провинции Соруби, и в
Кунаре. И в проклятый рейд к ущелью Пандшер, владению Ахмад-шаха, вместе с
ним пошел, точнее - полетел.
Десантировали их прямо на скалы. А зенитно-горные установки
расстреливали "вертушки" прямой наводкой. Люди Ахмад-шаха вырубили пещеры и
окопы на головокружительной высоте, установили крупнокалиберные пулеметы и
зенитки под самыми облаками. Вертолеты огневой поддержки, словно
рассерженные осы, вились над ущельем, в бессильной злобе обрушивая на скалы
все новые порции смертоносного огня. Но, по-видимому, сам Аллах взял
Пандшер под свою защиту, дабы не допустить неверных "шурави" к Лазуритовой
долине - источнику богатства и могущества Ахмад-шаха.
Взвод лейтенанта Балуева высадился на узкую горную площадку, созданную
самой природой. Командир приказал подниматься наверх и уничтожить любой
ценой огневые точки противника. Прямо над головой десантников, на высоте
примерно в полкилометра, остервенело лупила спаренная зенитно-горная
установка. К этому сеющему смерть "орлиному гнезду" вела тропа, серпантином
змеящаяся к вершине. Взвод в полном составе рванул вперед. Дмитрий
замешкался, поправляя "лифчик" - самодельные карманы для магазинов и
гранат, нашитые на кусок брезента, прикрепленный, в свою очередь, к лямкам
"РД". При высадке "лифчик" съехал так, что края магазинов упирались в
подбородок.
- Дмитрий, прикрывай с тыла! - крикнул старлей, заметив, что Рогожин
поотстал.
Смрадными кострами пылали сбитые вертолеты. Сладковатый дым от
горевшего человеческого мяса смешивался с удушливыми черными клубами
плавящейся резины, разорванного в клочья металла, взрывающихся бензина и
боекомплектов. Багровые сполохи разрывов, алые пунктиры трассеров разрезали
поднявшуюся над входом в ущелье пелену пыли.
Несколько десантников вырвались вперед. Один из них не заметил на
тропе мину. Детонирующий шнур связывал ее с дюжиной других. Мощный взрыв
превратил тропу в братскую могилу для всего взвода.
Взрывной волной Рогожина опрокинуло на спину, отбросило за край
террасы. После немыслимого сальто-мортале он приземлился на ноги, упершись
в пятачок скального выступа.
Судьба хранила Рогожина от града осколков. Только левое плечо заныло
саднящей болью и рукав куртки стал теплым и влажным. Он машинально согнул
несколько раз локоть и понял, что ранение пустяковое, скорее всего осколок
прошел по касательной. Дмитрий перекинул автомат за спину и, осторожно
нащупывая носками сапог выступы, принялся карабкаться обратно на горную
террасу, где остались его командир и друзья.
Надежда увидеть кого-нибудь живым подгоняла Дмитрия, желание отомстить